Бой часов на ратуше прервал размышления Идальго-Миллера. До встречи с Жарко оставалось меньше часа. Он свернул к отелю, поднялся в номер, осмотрел его и остался доволен стол сервировали по высшему разряду. Он включил аппаратуру скрытой видеоаудиозаписи. Тягуче медленно тянулось время. Наконец стрелки часов подобрались к 10:00. Из коридора донесся шум шагов. Идальго-Миллер, отметив пунктуальность Жарко, поднялся с кресла.
Дверь распахнулась. В номер уверенной походкой вошел высокий мужчина средних лет, спортивного сложения, с жесткими чертами лица. Первые впечатления Идальго-Миллера совпали с выводами аналитиков и психологов СИС. Перед ним находился волевой человек, не пасующий перед трудностями. Жарко охотно принял предложения занять место за столом и поддержал тост за знакомство. В разговоре за словом в карман не лез, тепло отзывался о Березовском и той поддержке, которую тот оказал при расследовании «дела НТВ». Пообещав Жарко вникнуть в «проблему и решить ее», Идальго-Миллер под предлогом того, что планирует заняться бизнесом в России, принялся расспрашивать о состоянии общественно-политической обстановки в стране, интересовался его отношением к президенту Путину и оппозиции.
При всех тех проблемах, что испытывала Россия, а Жарко в своем бизнесе, он не исходил желчью по отношению к действующей власти, без ожесточения и злобы говорил о трудностях, существовавших в стране. Его суждения не оставляли у Идальго-Миллера сомнений в том, что каждый день работает на усиление власти президента Путина. Позиция и взгляды Жарко были далеки от оппозиционных, и потому он не стал форсировать вербовку. Поспешный шаг мог перечеркнуть месяцы кропотливой работы. Идальго-Миллер сменил тему, вернулся к разговору об особенностях ведения бизнеса в России и в заключение высказал просьбу, «прояснить ситуацию по будущим партнерам в ряде российских компаний». Она не вызвала возражений у Жарко. Договорившись, что Пол «решит проблему Вячеслава», а тот «подумает с кем иметь дело в России», они разошлись.
Прошло несколько дней после встречи. Пол сдержал слово, «проблема с бизнесом» у Жарко благополучно разрешилась. Движимый чувством благодарности, Вячеслав пригласил его на ужин. Накануне встречи на стол руководителя британской резидентуры в Таллине легли сводки агентов наружного наблюдения и телефонных переговоров Жарко. Их содержание рассеяло опасения, что за кандидатом на вербовку тянется хвост российской спецслужбы.
В приподнятом настроении Идальго-Миллер отправился в ресторан отеля «Савойя». Обстановка располагала к общению. Жарко не скупился на угощение, сыпал шутками, а главное подтвердил готовность к деловому сотрудничеству. В Идальго-Миллере крепла уверенность, что вербовка Жарко это вопрос ближайшего времени. Завершился ужин договоренностью о встрече в Лондоне.
В большую игру вступает «Великий и ужасный комбинатор»
По возвращению в Великобританию Идальго-Миллер доложил Дирлаву результаты работы по Жарко. Они получили высокую оценку. Его вербовку решили не откладывать и провести на «своем поле», в Лондоне. Минуло несколько месяцев. За это время Идальго-Миллер вместе с Березовским и Литвиненко доработали последние детали оперативной комбинации ловушки для Жарко. В ней каждому отводилась своя роль. Их утвердил главный «Режиссер» Дирлав. Теперь «Великому и Ужасному Комбинатору» Березовскому и его покровителям из СИС оставалось запастись терпением и ждать появления будущего агента в Лондоне.
Шли дни, недели. Жарко не спешил на встречу. Он словно чувствовал нависшую опасность. Пауза в операции британских спецслужб затягивалась. Терпение у Идальго-Миллера иссякло. Он решил действовать и создал новые проблемы для бизнеса Жарко. Результат не замедлил сказаться. Из России в адрес Литвиненко последовали телефонные звонки. «Проблема» приобретала всё более острый характер, и тогда Вячеслав отправился в Великобританию.
Не успела нога Жарко ступить на трап в аэропорту, как об этом уже знал Идальго-Миллер. Теперь, когда в его руках находились все ресурсы британской спецслужбы, вербовка будущего агента представлялась делом решенным. Вячеслав, не подозревая о западне, торопил встречу с Литвиненко, Березовским и проблемным партнером по бизнесу Джоном Калаганом. С ним его свел Пол. Встречи с Калаганом в Таллине и Хельсинки сулили большие перспективы, но на поверку привели к еще большим проблемам. По-другому не могло и быть, Калаган являлся кадровым сотрудником британской СИС и занимался тем, что формировал основу для вербовки.
Пока всё шло по плану Дирлава и Идальго-Миллера. Судя по той спешке, с какой Жарко спешил на встречу с Березовским, «проблема» в бизнесе серьезно его беспокоила. Вячеслав не замечал ни «хвоста» британской разведки, ни суеты Лондона, ставшего прибежищем для беглых российских казнокрадов и олигархов. Скрип тормозов заставил его встрепенуться. Машина остановилась у дома 7 на улице Даунинг-стрит. В холле офиса «Великого и Ужасного Комбинатора» его встретил Литвиненко. С последней их встречи минуло больше семи месяцев. Обстановка в Лондоне пошла Литвиненко на пользу. Он выглядел свежо, слегка раздобрел, а в глазах появился прежний азартный блеск. Предстоящая битва за Кремль добавила ему адреналина.
На пути к кабинету Березовского Литвиненко сыпал именами известных британских политиков, стоявших «в очереди на прием к Борису Абрамовичу», без тени сомнений заявлял о «скором крахе режима Путина» и рисовал захватывающие дух планы переустройства России. Жарко же больше интересовали не глобальные проекты, которыми бредили Березовский с Литвиненко, а перспективы собственного бизнеса. Они были обнадеживающие. Со слов Литвиненко, «Борису Абрамовичу и Полу через свои связи «где надо» на этом он сделал ударение, «практически удалось решить проблемы». Жарко, в прошлом следователь налоговой полиции, знающий не понаслышке оперативную работу, насторожила фраза «где надо». Где именно и какие это связи, он не успел спросить. Они поднялись в кабинет Березовского.
На пути к кабинету Березовского Литвиненко сыпал именами известных британских политиков, стоявших «в очереди на прием к Борису Абрамовичу», без тени сомнений заявлял о «скором крахе режима Путина» и рисовал захватывающие дух планы переустройства России. Жарко же больше интересовали не глобальные проекты, которыми бредили Березовский с Литвиненко, а перспективы собственного бизнеса. Они были обнадеживающие. Со слов Литвиненко, «Борису Абрамовичу и Полу через свои связи «где надо» на этом он сделал ударение, «практически удалось решить проблемы». Жарко, в прошлом следователь налоговой полиции, знающий не понаслышке оперативную работу, насторожила фраза «где надо». Где именно и какие это связи, он не успел спросить. Они поднялись в кабинет Березовского.
Апартаменты «Великого и Ужасного Комбинатора» впечатляли. Его непомерные амбиции и мания величия нашли отражение в обстановке. В ней смешались различные стили и эпохи. С картинами старых мастеров соседствовал телеэкран, занимавший почти всю стену. Огромный стол, напоминающий бегемота, стулья и кресла были изготовлены из ценных пород дерева. За стеклами книжных шкафов тускло поблескивали корешками раритетные фолианты. Всё вместе взятое должно было внушать посетителю представление о могуществе хозяина кабинета. Но даже в этих стенах Березовского не покидал страх перед вездесущими «агентами Путина». За каждым движением посетителя неусыпно следили зрачки видеокамер. Они мигнули багровыми зрачками и нацелились на Жарко. Он перешагнул порог и сделал несколько шагов.
Березовский встрепенулся, отшвырнул в сторону ворох бумаг, слетел с кресла и стремительной походкой направился навстречу. Это был тот самый Березовский, которого Жарко знал по Москве, но в чем-то другой. Он стал как будто меньше ростом и тщедушнее. В движениях появилась суетливость. Березовский заключил Жарко в объятия, после приветствия подхватил под руку и провел в зал. В нем также всё говорило: здесь решаются мировые проблемы и крутятся миллиарды долларов. Значительную часть кабинета занимал большой овальный стол. По слухам, когда-то за ним заседал сам король Ричард Львиное Сердце и его рыцари. Стены украшала коллекция картин. Она могла бы составить честь любому музею.
Остановившись у последнего приобретения, Березовский с увлечением принялся рассказывать, как оно ему досталось. Через несколько минут к ним присоединился Литвиненко, они заняли места за столом. Березовский произнес тост за встречу, а затем за успех предстоящего предприятия смену власти в Кремле. Его поддержал Литвиненко. Обстановка становилась всё более непринужденной. Прошлое, к которому в своем рассказе обращался Жарко, и впечатления о том, что сейчас происходит в России, возбудили Березовского. Его мысли опережали слова. Жарко видел перед собой прежнего неукротимого, фонтанирующего идеями «Великого и Ужасного Комбинатора». Он жил предстоящей борьбой со всем миром и вынашивал новые грандиозные планы. В их центре находилась Россия. Сомнения и недоверие, читавшиеся в глазах Жарко, только распалили Березовского. Его глаза полыхали яростным огнем, лицо кривили гримасы, а пальцы сжимались в кулаки. Он слышал только самого себя, сыпал фамилиями президентов и политиков, не испытывал никаких сомнений в том, что «режим Путина и гэбистов будет отправлен на свалку истории». В этом, по его словам, он нашел поддержку как в Лондоне, так и в Вашингтоне.
Березовский рисовал одну картину грандиознее другой. Его голос наливался силой. Он сметал один за другим «прогнившие режимы Кучмы и Шеварднадзе» на Украине и в Грузии. Апофеозом всего действа должно было стать крушение в России «режима Путина» и триумфальное возвращение Березовского в Москву под знаменем европейской демократии. В успехе своего грандиозного замысла Березовский не испытывал сомнений и готов был идти до конца. По его словам, только в Ющенко и его окружение он вложил свыше 70 миллионов долларов. Не меньшие суммы звучали, когда речь зашла о Грузии. В ближайшие дни Березовский и Литвиненко собирались вылететь в Тбилиси и встретиться с главным оппозиционером Шеварднадзе Саакашвили. Еще одна и самая важная встреча намечалась в Киеве. Она должна была носить особо конфиденциальный характер и проходить с участием бывшего Председателя Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации Иваном Рыбкиным.