Как оказалось, одежда разночинца вскоре пригодилась в обстоятельствах неожиданных для Матвея. Неделя уже шла к концу и он предвкушал заслуженный отдых. И вдруг вызов к начальнику Охранного отделения Герасимову. Такие вызовы всегда напрягают не допустил ли упущение по службе? Не для разноса ли хотят видеть?
Слушаю, Александр Васильевич! Вызывали?
Полковник любил, когда его называли по имени-отчеству. А по званию на мероприятиях парадных или в присутствии вышестоящего начальства.
Мы не солдафоны, сказал он как-то. Наше дело тонкое, деликатное заниматься политической борьбой с врагами империи. Быть умнее их, предугадывать их действия и уничтожать, как бешеных собак!
Правда, опережать на шаг или полшага не всегда получалось. Разных революционных движений, течений и кружков образовывалось много и действия они порой совершали непредсказуемые. Если в их среде не было информаторов, то и упреждающие меры предпринять было невозможно, ибо деятельность свою революционеры не афишировали.
Присаживайтесь, Матвей Павлович, предложил Герасимов.
Потом он взял со стола какой-то документ, стал смотреть то на Матвея, то в бумагу.
Да, похоже, полюбуйтесь.
И подвинул к Матвею по столу документ. Бумага оказалась паспортом, позволявшим въехать на территорию Великого княжества Финляндского. Генерал-губернаторство имело столицей Гельсингфорс (современный Хельсинки). Столица находилась в трёхстах верстах от Санкт-Петербурга и связывала их железная дорога через Выборг, открытая в 1870 году. Население в три миллиона составляли в основном финны, 15 % шведов, 3 % немцев и 0,2 % русских. Законы местные, которые издавал Сейм. Деньги финские марки, которые стоили четверть российского рубля. Герб и флаг Великое княжество имело российские. Управлял княжеством с 1905 года по 1908-й действительный тайный советник Герард Николай Николаевич. Что для Матвея существенно, так это полиция подчинялась Сенату княжества, а жандармерия подчинена первому петербургскому жандармскому округу. Из границ с Российской империей только таможенная, но для въезда в Россию финским гражданам требовался специальный паспорт, выдаваемый Финской паспортной экспедицией.
Едва взяв паспорт в руки и присмотревшись, Матвей обнаружил, что фотография переклеена. Причём, к немалому его изумлению, на фото человек, очень похожий на него, только волосы подлиннее, да виден ворот рубашки-косоворотки.
Подделка! без колебаний произнёс Матвей.
Это без сомнений. А как вам фото?
Очень похож. Только у меня такой шевелюры не было никогда.
На фото большевистский курьер, нами сегодня задержанный. Начальник штаба Отдельного корпуса жандармов, как увидел подделку, сразу про вас вспомнил.
Вместо курьера меня хотите куда-то послать?
Скорее внедрить в круги большевиков. На допросе фигурант заявил, что должен ехать до Куоккала, доставить деньги и чистые бланки российских паспортов. Полагаю бланки печатались в подпольной типографии. Но речь сейчас не о них. Как вам сама идея?
В первую очередь где фигурант? Если он выйдет на свободу или сбежит, жить мне останется недолго.
Он в одиночной камере Шлиссельбургской крепости. Оттуда ещё ни один человек не сбежал.
Матвей задумался. Внедрение в большевистское подполье затея рискованная. Селение Куоккала (современное Репино) дачный посёлок на берегу Финского залива, на линии железной дороги, в нижнем течении реки Сестры, от столицы рядом. Местность красивая море, песок, сосны. Столичный народ, кто при деньгах, покупали в Куоккала дома или участки земли и строили дачи по собственной прихоти. Куоккала уже финская территория и законы там финские. У большевиков в селении своя дача «Ваза». С таким названием в Финляндии и селения есть, и корабли. Наследие шведского владычества. Тогда главное судно шведского короля называлось «Ваза».
Ещё вопрос. А если курьера знают? Бывал он там или в столице встречался с кем-то из революционеров?
С его слов в Финляндском княжестве не был никогда. А в Петербурге, конечно же, контактировал, но мельком. Он из Малороссии, киевлянин.
С его слов в Финляндском княжестве не был никогда. А в Петербурге, конечно же, контактировал, но мельком. Он из Малороссии, киевлянин.
О как!
Главная загвоздка в том, что на подготовку нет времени. Уже завтра надо выехать. Со слов арестованного, в Куоккала знают о курьере и ждут.
Риск велик, очень велик. Если большевики на даче заподозрят подделку, то даже труп Матвея не найдут. В плане конспирации большевистская фракция превосходила остальных революционеров. У эсеров сильна боевая фракция, все проблемы решают силой. Кадеты и мартовцы только болтали.
Хорошо, господин полковник, я согласен. Мне нужно время на подготовку. Для начала внешность привести в соответствие с фотографией. Можно ли мне забрать документы?
Времени, чтобы максимально привести себя к оригиналу, немного. Плохо, что Матвей не видел курьера. Рост, манера говорить и двигаться, какие-то привычки. Может он курит или завзятый матерщинник? Или через слово вставляет в речь слова-паразиты? Подготовка к серьёзному действию внедрения уж слишком скорая. Стремление начальства получить информацию из первых рук понятно. Но Матвею своя голова на плечах и важна и нужна. Мёртвому ни слова, ни деньги непотребны.
В коридоре Охранного отделения присмотрелся к фото. Шатен, волосы до средины ушей, такие за ночь не отрастить. И выход один либо в гримёрную какого-нибудь театра, либо в постижёрную мастерскую, там обычно бывают готовые парики. Всё же направился в театр. Как-то говорил папенька, что в своё время при необходимости пришлось обращаться, так загримировали до неузнаваемости.
В гримёрной мастерской показал фото на документе, закрыв бумажкой текст.
Мне надо быть максимально похожим. Служба требует.
Сделаем в лучшем виде.
Подобрали парик, предупредив, что мыться в душе или ванной в нём нельзя. А ещё дали в небольшой плоской баночке сажи с вазелином. С виду как гуталин для чистки сапог. Матвей удивился:
Это зачем?
На фото лицо имеет землистый оттенок. Намажьте мазь на лицо, немного, тогда кожа будет ближе к оригиналу.
Матвей поблагодарил, отдал деньги. А дома набрал пепел в печи, смешал с маслом, натёр руки, причём тщательно, под ногти смесь затолкал. А потом вымыл с мылом. Эффект просто замечательный. В складках кожи, в порах, под ногтями чернота, одним словом руки рабочего человека. В зеркало на себя посмотрел изменился. Похож на человека с фотографии. Зазубрил данные с документа, чтобы отвечать на вопросы без запинки, если придётся. А спросить может таможенник на границе или революционеры, чтоб им пусто было. Для Матвея Россия его страна, он здесь родился, учился, присягу на верность государю давал и потому защищать её будет до последнего вздоха, до последней капли крови. Иначе какой он мужчина, офицер?
Утром в Охранное отделение явился, к Герасимову. А дежурный жандарм у входа Матвея не признал. В парике, в цивильной одежде. Вход в отделение заступил.
Вы к кому сударь?
Болдырев, ты меня не признал?
Нижний чин присмотрелся, ахнул:
Звиняйте, ваш-бродь!
И в сторону отошёл.
Только по голосу и опознал!
Это хорошо. Уж если люди, видевшие его не раз, не узнали, то возможность случайного опознания мала. Полностью исключить нельзя. Почти все боевые отряды разных партий устраивали слежку и настоящую охоту за жандармами. Поэтому Охранное отделение имело три входа. Причём один из них выходил в парадную жилого дома по-соседству, для скрытного ухода прихода. О нём знали только офицеры, имели ключи. А у входа главного жандарм при входе, как цербер.
Герасимов уже в кабинете. На столе потёртый саквояж. Увидев подчинённого, замер на месте.
Ба! Матвей Павлович! Вы ли это?
Обижаете, господин полковник! Обознались! Я отродясь Яцук Андрей Тихонович, со Жмеринки.
Стоп! А вот разговор у него другой, помягче. Знаете, как малороссы говорят?
Гуторят, сразу поправился Матвей.
Малороссы букву «г» выговаривают не так, как русские, скорее как «х».
Во! В самую точку!
Полковник был на допросе арестованного и слышал, как тот говорит.
Ещё бы помедленнее. Яцук не торопясь гуторит.
Матвей кивнул.
Забирайте саквояж. Там деньги пятьдесят тысяч рублей и сто франков. И три чистых бланка паспортов, причём с печатями. Их бы лучше в карман определить, вдруг таможенник очень дотошный окажется, и саквояж пожелает досмотреть. Конфуз случится. Билет на поезд и адрес.
Полковник протянул картонный билет и бумажку с адресом. Матвей прочитал, закрыл глаза, повторил и бумагу порвал. Билет в нагрудный карман сунул. Свой жетон он оставил дома, как и казённый револьвер. А для самообороны в кармане брюк «браунинг» из числа изъятых у революционеров. Денег в саквояже много и с оружием как-то поспокойнее.
Присядем на дорожку!
Посидели минутку.
Выходи через чёрный ход и до вокзала добирайся сам.
Спасибо, я так и планировал.
Надел кепку, взял саквояж, фальшиво запел заныл, как это делали уголовники или приговорённые к каторге на Сибирском тракте:
По этапу, по Бутырской дороге
Полковник покачал головой.
Вот артист!
Когда Матвей добрался до Финляндского вокзала, поезд уже стоял у платформы. Ветка малонагруженная, публики немного, одеты прилично, сразу видно не бедные. У Матвея билет в последний вагон, общий. Впереди, в голове эшелона пара вагонов мягких, за ними купейные, потом плацкартные, последним общий, в единственном числе. Чего работягам или разночинцам в княжестве делать? Ну, если на квалифицированную работу телефонистом, механиком.
Дежурный по вокзалу в красной фуражке позвонил в колокол. Провожающие поторопились из вагонов выйти. Паровоз дал гудок, и состав медленно тронулся. В общем вагоне народу мало, едва половина мест занята. Кто-то сидел, другие на жёсткие деревянные полки улеглись. Матвей не ложился, было боязно за саквояж. Деньжищи огромные, не дай бог украдут! Полчаса только и проехали, как поезд остановился, вошёл таможенник в мундире, с ним железнодорожный контролёр. Железнодорожник проверил билеты, клацнул компостером, проделав в картонном билете треугольную дырку. Таможенник вещи пассажиров осматривать не стал.
Запрещённые к вывозу товары есть?
Контролёр сказал:
Да откуда им быть в общем вагоне?
И оба сошли на перрон. Матвей заметил упущение! Таким путём через границу можно перевезти и оружие и деньги, да и проехать может любое нежелательное лицо. Наверняка жандармерия о прорехе в границе знает. Тогда почему ничего не предпринимают? Для интересов службы такая прореха не нужна.