Да, представляю, какой шок все здесь испытали, пробормотал Роберт.
По правде говоря, он предпочел бы услышать, что выглядит ужасно. Это объяснило бы беспокойство, вспыхивавшее в глазах Джорджианы всякий раз при взгляде на него.
А Женева Уинстон продолжала щебетать:
Невероятный шок! Джорджиана, конечно же, рассказывала нам о вас. Мне не стоит этого говорить, но матушка все время недоумевала, почему Джорджиана писала вам каждую неделю, а от вас получила всего одно письмо. А потом вы появились здесь, чтобы устроить ей сюрприз! Как чудесно и романтично! Только вот вас сильно избили, и мы все опасались, что не выживете. Доктор Элтон сказал нашей кухарке, что никогда не видел, чтобы человек потерял так много крови и не остался при этом инвалидом. Впрочем, я думаю, вам это не грозит, поспешила добавить девушка. К тому же Джорджиана вознамерилась поставить вас на ноги одним усилием собственной воли! Знаете, она такая упорная, с такой силой духа. Я бесконечно ею восхищаюсь. И не только потому, что она так печется о других. Она такая Ой, да что я вам рассказываю: вы и сами знаете! Совсем забыла, что вы, в отличие от меня, давно с ней знакомы. Когда она только сюда приехала, я подумала, что она будет слишком гордой и изысканной, прожив три года в Лондоне, но Джорджиана оказалась очень милой и очаровательной, хотя это вам тоже известно! Моя мама сразу же к ней привязалась. А Китти и вовсе дружила с ней с самого детства. В голосе Женевы послышалась легкая зависть. Как бы и мне хотелось учиться в такой же школе, как у миссис Эптон, где учились Китти и Джорджиана! Они вспоминают это время с такой теплотой. У нас же так тоскливо: никогда ничего интересного не происходило до тех пор, пока не приехала Джорджиана. А потом появились вы, и
Женева, с укором остановила словесный поток Джорджиана, его светлости необходим покой.
Ой, простите! воскликнула девушка.
Роберт поднял руку.
Нет-нет, ничего страшного. Всегда приятно услышать новости, даже если лежишь тут как мумия.
Если это что-то содержательное, чего не скажешь о сплетнях и праздной болтовне.
Представив, каким суровым взглядом Джорджиана одарила болтушку, Роберт улыбнулся.
Все, молчу, обиженно буркнула Женева.
Лучше уж я почитаю.
Роберт почувствовал, как костяшки пальцев Джорджианы коснулись его щеки, когда она поправляла компресс. Возможно, это случайность, но ему хотелось думать, что это не так.
Сегодня это «Синдбад-мореход». Вы знаете эту сказку, сэр? Не дожидаясь ответа, Джорджиана пояснила: Еще в юности Синдбад отправился на поиски приключений и богатства. Чего только с ним не случалось! Он терпел кораблекрушение, был похоронен заживо, пережил схватку с чудовищами
Его даже едва не съели змеи! с жаром подхватила Женева. Но он улизнул от них с карманами, полными сокровищ!
Совершенно верно, рассмеялась Джорджиана. Ему всякий раз удавалось обмануть смерть да еще и обогатиться.
Джорджиана начала читать.
Устроившись поудобнее, маркиз слушал, и постепенно ее мягкий завораживающий голос окутывал его, брал в плен.
Она не просто читала: тембр менялся в соответствии с хитросплетениями сюжета. Каждый персонаж имел свои интонации: халиф, отправивший Синдбада за тридевять земель; правитель, гостеприимно принявший его в своем королевстве; торговец, превративший Синдбада в раба, когда корабль захватили пираты. Когда Джорджиана дошла до описания нападения на Синдбада целого стада разгневанных слонов, Женева вскрикнула, не в силах сдержать эмоции. Роберт, которому не читали вслух с детства, поистине наслаждался происходящим.
Джорджиана дочитала сказку до конца и, захлопнув книгу, объявила:
На сегодня все.
Женева огорченно вздохнула.
Ты почитаешь еще?
Конечно, но не сегодня.
Девушка неохотно покинула спальню, но прежде сказала:
Было приятно пообщаться с вами, лорд Стерлинг.
Уже вечер? удивился Роберт, когда дверь за ней закрылась.
Скоро ужин. Вы проголодались?
Немного. Поужинаете со мной?
Как обычно. С того самого момента, как вы появились в этом доме, я не спускаюсь в столовую, рассмеялась Джорджиана. Кажется, я уже забыла, где она находится.
Внезапно Роберта охватила радость: Джорджиана писала ему каждую неделю, не отходила от его постели все время, пока он был без сознания, стало быть, питала к нему нежные чувства, несмотря на его холодность и безразличие. Сообщение Женевы, что он написал своей невесте всего одно письмо, стало для него настоящим ударом: значит, вина лежит на нем и ему предстоит молить ее о прощении.
Приподняв компресс, Роберт с облечением осознал, что чувствует себя гораздо лучше. Джорджиана с книгой в руках сидела рядом, и в тусклом свете лампы ее волосы отливали золотом, лицо светилось, точно она сошла с полотна Рубенса.
Шахерезаде не откажешь в уме и хитрости, проговорил маркиз, завороженный зрелищем. Я познакомился лишь с одной из ее историй, но мне хотелось бы услышать еще. «В вашем исполнении».
Джорджиана поморщилась.
Ей иначе было не выжить: кровожадный султан, который выбрал ее в жены, почти каждый день обзаводился новой женой.
Джорджиана помолчала, потом спросила:
Может, я пошлю за ужином? Вам бы еще поспать
Это подождет. Подойдите поближе, попросил Роберт, поймав ее руку. Я тоже хочу рассказать вам одну историю.
Джорджиана присела на краешек кровати.
Да вы лучше прилягте так удобнее. Роберт отодвинулся и гостеприимно похлопал по матрасу.
Немного поколебавшись, Джорджиана закинула ноги на кровать и откинулась на подушку.
Господи, она с ним в постели, пусть и полностью одетая, поверх одеяла, но все же с ним рядом. Золотистые локоны Джорджианы касались лица, и Роберту пришлось до боли сжать пальцы в кулак, чтобы не дотрагиваться до них. Джорджиана чопорно сложила руки, чуть прикрыла глаза и приготовилась слушать.
Роберт глубоко вздохнул.
История эта о джентльмене и лошади.
Джорджиана приоткрыла один глаз:
О лошади?
Шшш Роберт коснулся ее виска, успокаивая, и один непослушный локон обвился вокруг его пальца.
История эта о джентльмене и лошади.
Джорджиана приоткрыла один глаз:
О лошади?
Шшш Роберт коснулся ее виска, успокаивая, и один непослушный локон обвился вокруг его пальца.
Ему пришлось собрать волю в кулак, чтобы привести в порядок мысли и отвлечься от изучения шелковистого завитка.
Да, причем самой лучшей лошади в мире: сильной, обладавшей прекрасными внешними данными. Ее галоп был гладок точно шелк. Казалось, она могла обогнать ветер. Прокатиться на такой не отказался бы ни один всадник.
Однако джентльмен ничего этого не знал: заприметив ее на аукционе Таттерсоллз просто захотел купить. Сделка состоялась, и в тот же день его лакей доставил животное своему хозяину. Все поздравляли его со столь удачным приобретением.
Грумы в конюшне ухаживали за ней так же, как за любой другой лошадью, тренировали ее. Джентльмен взял ее с собой в Лондон, но так ни разу и не прокатился: был слишком занят.
И вот однажды, спустя многие месяцы, он вспомнил, что у него есть великолепная лошадь, послал за ней лакея, но оказалось, что в конюшне пусто. Лишь оборванная привязь свидетельствовала о том, что некогда здесь находилось животное.
Джентльмен разгневался: почему не доложили?
Никто не смог дать ему ответ на этот вопрос, и только служанка, работавшая на кухне, и частенько угощавшая лошадь морковкой, объяснила причину. Все сочли, что хозяин попросту не заметит исчезновения лошади, поскольку совсем ею не интересовался: не ездил на ней, не ухаживал.
Джорджиана приоткрыла один глаз и с подозрением посмотрела на рассказчика, но он с улыбкой коснулся пальцем ее губ, прежде чем продолжить.
Джентльмен впал в ярость. Как это не заботился! А кто обеспечивал ей прокорм и теплое стойло? Что же ей еще нужно? И тогда служанка смело поинтересовалась, знает ли он, какие трюки умеет выполнять его лошадь. Конечно же, нет. Известно ли ему, что лошадь позволяла местному коту лежать у нее на спине? Хозяин даже не слышал ни о чем подобном. А как насчет того, что лошадь спасла грума от гибели, отказавшись идти по тропе, которую затопило после ливней разлившейся рекой? Хозяин понятия об этом не имел.
Только теперь он по-настоящему пожалел, что не уделял внимания лошади. Надвигалась буря, и стоило ему представить, что это красивое, гордое и умное животное останется под открытым небом, джентльмен приказал подать другого коня, вскочил в седло и отправился на поиски. Он долго объезжал окрестности, но вдруг в одно из деревьев ударила молния, конь от испуга встал на дыбы и скинул седока. При падении тот повредил ногу и в кромешной тьме совершенно не понимал, в какую сторону двигаться.
Почему он поехал один, не взял с собой грума? поинтересовалась Джорджиана.
Как мы знаем, джентльмен был не слишком проницательным, но суть не в этом.
А в чем же?
Роберт даже в полумраке заметил, как ее губы изогнулись в полуулыбке, и с трудом удержался, чтобы ее не поцеловать.
Наберитесь терпения. Я к ней веду.
Маркиз облокотился на подушку и подпер голову рукой такая поза позволяла ему лучше видеть лицо Джорджианы. Пушистые темные ресницы отбрасывали тень ей на щеки, а брови идеально очерченные дуги казались более темными, чем волосы.
Чтобы продлить удовольствие наблюдать за ней, Роберт медленно заговорил:
Через некоторое время наш герой поднялся на ноги и побрел куда глаза глядят, но очень скоро понял, что заблудился, и решил немного передохнуть: вылить воду из сапог и подумать, что делать дальше. Возможно, это кара: он не заслуживал своей прекрасной лошади и должен был довольствоваться животным попроще.
Он осознал, что был не слишком хорошим хозяином, и страшно переживал, что животное в полном одиночестве в дремучем лесу и могло стать жертвой молнии или добычей диких зверей.
Откуда в Лондоне дикие звери? удивилась Джорджиана.
Возможно, сбежали из зверинца, как ни в чем не бывало ответил Роберт.
Джорджиана удивленно вскинула брови, но он сделал суровое лицо и продолжил:
Однако вперед его гнал совсем другой страх. Ему необходимо было знать, захочет ли лошадь вернуться домой вместе с ним теперь, когда он понял, что не уделял ей нужной заботы, или же предпочтет остаться свободной. Ему казалось, что он блуждает в поисках целый год, но наконец до его слуха донесся стук копыт, а потом вдали, среди деревьев он увидел Ну конечно! Собственную прекрасную лошадь, которая бежала ему навстречу.