Конечно, улыбнулся Эшворт. Последний семестр. Наверняка была завалена учебой, он помолчал. Как она выглядела, когда приехала на Пасху?
Спокойной. Она получила педагогическую практику, на которую надеялась. В маленькой деревенской школе выше по побережью. Было видно, что она думает об этом. Она хотела получить подходящий опыт, чтобы вернуться в деревню.
Вот откуда ноги растут. Хороший парень, внук. Домик на той же улице. Лили обмолвилась парой слов о своей практике, и Филлис дорисовала остальное.
Она никого сюда не привозила? Может быть, парня?
Нет, я всегда говорила, что буду рада ее друзьям, но она вечно была сама по себе.
Она упоминала своего парня? Такая симпатичная девушка, наверняка кто-то был
Я не люблю выспрашивать, сказала Филлис.
Конечно.
Они ведь в этом возрасте такие молчаливые. Ничего не рассказывают.
Но вы были на связи после Пасхи. Созванивались.
Я звоню каждую неделю. По воскресеньям. Когда дешевый тариф. Мы не ждали, что она позвонит сама, у нее ведь ограниченный бюджет.
Вы звонили ей на городской или мобильный?
На мобильный. Чтобы она не сидела дома и не ждала.
Какой она вам показалась?
Она была в полном порядке. Счастливая, в приподнятом настроении.
Вы не знаете, почему у нее было такое хорошее настроение? Или она всегда была такой?
Не всегда, нет. Но ведь у всех нас бывают плохие дни? Потом я думала о том, что могло так ее приободрить. Я спросила ее, нашла ли она себе работу на сентябрь. «В процессе». Вот что она сказала. Звучит ни о чем, но я слышала, что она при этом улыбалась. Я подумала, может, она подала заявку где-то недалеко от дома. Может, ее даже пригласили на собеседование. Но она ничего не хотела говорить. Чтобы не обнадеживать. Чтобы мы не разочаровались, если что.
Наступила тишина. В теплице Деннис Марш достал щепотку табака из кармана куртки и начал скручивать сигарету. Филлис нахмурилась. Возможно, она думала, что самокрутки это что-то вульгарное, чего не следует делать при гостях. Даже если только что умерла твоя дочь.
Эшворт наклонился вперед, снова привлекая ее внимание.
Лили когда-нибудь проходила педагогическую практику в Старшей школе Уитли?
Нет, ее специальностью была начальная школа. Она не работала в старших классах.
Значит, она никогда не обучала мальчика по имени Люк Армстронг? Никогда не говорила о нем?
Почему? Это он ее убил?
Слова прозвучали резко, так громко и яростно, что они оба поразились.
Нет, тихо сказал Эшворт. Дело не в этом. Его тоже убили. Между убийствами есть определенные сходства.
Значит, она никогда не обучала мальчика по имени Люк Армстронг? Никогда не говорила о нем?
Почему? Это он ее убил?
Слова прозвучали резко, так громко и яростно, что они оба поразились.
Нет, тихо сказал Эшворт. Дело не в этом. Его тоже убили. Между убийствами есть определенные сходства.
Вера оставила их. Филлис заварила еще чаю и старалась держать себя в руках, поддерживая непринужденный разговор, нагревая чайник, вытаскивая печенье.
Вера видела, она была бы не против Джо Эшворта в роли зятя. Возможно, именно об этом она и думала, уговаривая его взять еще одно печенье с инжиром. Из кухни в сад вела стеклянная дверь, Вера вышла и закрыла ее за собой, заглушив разговор на кухне. Она понимала, что это трусость, но больше не могла это выносить.
Деннис наверняка слышал, что она приближается, но не поднимал на нее взгляда, пока она не появилась у открытой двери теплицы. Она пододвинула пластиковое садовое кресло и села снаружи, глядя ему в глаза. У него был измученный, поверженный вид, как у тех мужчин, которых она видела в камерах или спящими на улице. По крайней мере, от этого Филлис его убережет. Она проследит, чтобы он был вымыт и выбрит, с подстриженными ногтями и в чистой одежде.
Расскажите мне о Лили.
Вера уперлась ногами в траву.
Мне не следовало иметь ребенка, сказал он.
Ей хотелось сказать, что она всегда считала, что детей переоценивают, но подумала, что это не то, что он хочет услышать.
Мне кажется, никто никогда не думает, что у него хорошо получается воспитывать детей.
Я даже о себе не могу позаботиться.
Но у Лили, похоже, все складывалось. Университет. Преподавание.
Вера уловила в своем голосе бодрую нотку, как у социальных работников, и почувствовала к себе отвращение.
Но она никогда не была счастлива, ответил он. Не по-настоящему. Даже когда училась в школе.
Какой она была в школе?
Сообразительной, ответил он. О да, всегда в числе лучших в начальных классах. А когда пришло время сдавать выпускные экзамены, ее решили отправить в Оксфорд.
Вера удивилась, что Филлис об этом не упомянула, но, когда он продолжил, поняла, почему это не всплыло в разговоре.
Но она сдала экзамены не так хорошо, как от нее ждали. Был один парень, не знаю, она была им одержима. Решила, что влюблена в него. Похоже, из-за этого не могла сосредоточиться. Она сдала экзамены, но баллов не хватило, чтобы поступить в Оксфорд.
Бывает, сказала Вера. Подростки
Но это было ненормально, сказал он. Не как обычная влюбленность. Она зациклилась. Не спала. Не ела. Я думал, она больна. Ей нужна была помощь специалиста. Но Филлис этого не понимала.
Вера промолчала.
А я знал, говорил он. Я понял. Я периодически лежал в клиниках для душевнобольных. Сейчас уже не так часто, так что мне отменили препараты. Но мой первый срыв произошел, когда я был в возрасте Лили. Слишком много совпадений, не так ли? Наверное, это ей досталось от меня. От матери мозги. От меня безумие.
Вы помните, как звали мальчика, в которого она влюбилась в школе?
Он нахмурился:
Память у меня так себе. Я виню в этом электрошоковую терапию, но, наверное, это просто возраст.
Она ждала, надеясь, что он вспомнит имя. Она не хотела говорить об этом с Филлис, причинять ей еще больше боли.
Крейвен, сказал он. Бен Крейвен. Неплохой парень. Он не виноват.
Что с ним стало? Он поступил в университет?
Деннис покачал головой:
Не знаю.
Вы сказали, что несколько раз лежали в больнице, мистер Марш. В какой именно клинике?
Сент-Джордж. В Морпете.
«Вот и первая связь между Люком Армстронгом и Лили Марш», подумала Вера. Тонкая, но хоть есть над чем работать.
А Лили? Как вы думаете, она обращалась туда? Может, когда уехала из дома? Не в стационар. Об этом вы бы узнали. Но, может, ходила на амбулаторное лечение?
Я советовал ей пойти, сказал он. Дал ей визитку своего врача. Но не знаю, последовала ли она моему совету, он попытался улыбнуться. Вы же знаете, что это такое. Две женщины в доме. На меня никто не обращал внимания.
Глава четырнадцатая
Итак, что у нас? сказал Джо Эшворт. Какой-то псих, который считает, что душить других психов это нормально?
Они ехали на машине в Ньюкасл. Договорились осмотреть квартиру Лили Марш и побеседовать с двумя студентками, с которыми она ее делила.
Возможно.
Вера думала, что все это слишком вычурно. Какая-то игра. Какой-то умный засранец дергает их за ниточки.
Но, допустим, забудем о декорациях, о цветах на воде. Если бы у нас было два похожих убийства так близко друг от друга, одинаковая причина смерти, что бы ты подумал?
Я бы все равно решил, что это псих.
Серийный убийца?
Возможно.
Он был осторожен и удивился, что она произнесла это, хотя бы и в разговоре с ним. «Серийный убийца» это означало, что пресса будет сходить с ума, начнут истерить политики, а это было последнее, чего ей хотелось. О таких вещах не говорят всуе.
А если выбор не случаен? Если это не какой-то чокнутый, который ополчился на красивых молодых ребят?
Он мгновение подумал.
Второе убийство означало бы, что кто-то хочет замаскировать первое. То есть мы знаем, что Лили Марш жила поблизости. Работала в Хепворте. Где это? Милях в шести от Ситона, где живет Джули Армстронг. Если бы она была в Ситоне во время убийства Люка, у нас появилось бы разумное объяснение. Может, она что-то видела или слышала. Или была знакома с убийцей и догадалась. Поговорила с ним.
Думаешь, это ее парень?
Возможно. Странно, что родители, кажется, ничего о нем не знают.
Так что будем делать?
Эшворт слишком быстро завернул на повороте и резко затормозил. Вера зажмурилась и выругалась себе под нос. Навстречу ехал трактор. Эшворт сдержался брань была не в его стиле.
Установим связь, сказал он, вжимаясь в живую изгородь, чтобы пропустить трактор. Выясним, где она была в вечер убийства Люка Армстронга. Поговорим со всеми ее друзьями. С кураторами. С людьми, с которыми она работала.
Значит, ничего сложного, Вера потянулась и зевнула. Плевое дело.
Не успел он ответить, как она заснула.
Она проснулась, когда они подъехали к дому. Им повезло найти место для парковки: было утро воскресенья, и люди, отправлявшиеся в город за покупками, экономили на оплате парковки в центре города, оставляя свои машины в Уэст-Джесмонде и пересаживаясь на метро. Квартира находилась на первом этаже в одном из эдвардианских домов, выстроенных в ряд. «Несколько помпезно для студенческого жилья», подумала она. Дверь была оклеена бело-синей полицейской лентой, внутри квартиры она увидела Билли Уэйнрайта. Она окрикнула его через открытое окно.
Можешь заходить, сказал он. Мы как раз закончили. Скоро отправлюсь домой спать. Вот-вот приедет поисковая команда.
Какое-то время они все стояли на пороге. Он казался уставшим, но слишком взвинченным, чтобы расслабиться, и вертел в пальцах застежку от портфеля.
Что расскажешь, Билли?
Ничто не указывает на то, что ее убили здесь. Нет признаков взлома или борьбы в ее комнате. Похоже, девушки, с которыми она делила квартиру, тем вечером поехали в город. Если хочешь с ними поговорить, они в квартире подруги вверх по улице.
Ты ведь осмотрел ванную?
Конечно. В канализации было несколько волос, но, готов поспорить на годовую зарплату, они принадлежат девушкам. Между этим местом и местом убийства Люка Армстронга нет связи.
Масла для ванны?
Полно. Мы их проверим, но я не узнал по запаху ничего из того, что было в воде, из которой мы вытащили Армстронга, он зевнул. Если ты побудешь здесь минут десять, я поеду. Как я сказал, поисковая команда уже в пути. Комната жертвы последняя слева.
Он ушел, и Вера с Джо минуту постояли в тишине. В холле было прохладно. На полу плитка, высокий потолок.
Не похоже на студенческую берлогу, сказал Джо. Он толкнул дверь в гостиную. Они заглянули внутрь и увидели паркетный пол, чугунный камин. Диван с терракотовой обивкой, фортепиано. Все было очень аккуратное, безупречно чистое.