Я бы не смог позволить себе такое место даже на зарплату. Как они за него платили? И я думал, у студентов должно быть грязно.
Вера прошла на кухню, которая выглядела как картинка из модного журнала в приемной стоматолога. Она открыла холодильник. Коробка яиц, немного листьев салата, натуральный йогурт. В дверце стояли две бутылки белого вина. Французское.
В квартире было три спальни, две в передней части дома, с видом на небольшой сад и улицу, и одна, где жила Лили, позади. Вера оставила ее напоследок. Передние спальни соответствовали всему дому. Они были обставлены с таким вкусом, что Вере захотелось повесить на стену какой-нибудь уродливый постер или поставить на подоконник какую-нибудь отвратительную дешевую вазу. Она всегда считала, что такие места, которые показывают в журналах, существуют только в фантазиях, и не верила, что они встречаются на самом деле. Этот дом не был похож на те, в которых она обычно бывала по работе.
Комната Лили была другой. Самая маленькая в доме, даже меньше, чем ванная. Мебель менее помпезная, возможно, ее оставили прежние владельцы, когда продавали квартиру. Окно, занавешенное тюлем, выходило во двор, где стояли мусорные баки. В комнате односпальная кровать, письменный стол и компьютер, практичный платяной шкаф послевоенного времени, вроде того, в котором хранила свою одежду Вера. Одна стена была завешена дешевыми деревянными полками с книгами в мягкой обложке. Вера натянула латексные перчатки, но пока что стояла, глядя по сторонам, и ничего не трогала. Комната была такая маленькая, что Эшворт остался в дверях.
Хорошо было бы найти дневник, сказала Вера. Или адресную книгу.
Думаете, у нее это все не на компьютере?
Скорее всего. Подождем экспертов, пусть найдут за нас.
Специально обученная поисковая команда. Им бы не понравилось, если бы она стала рыться в уликах прежде, чем они сделают все как положено. Она открыла ящики стола. Там были папки на кольцах, файлы в виде конвертов. На столе она увидела читательские билеты университетской библиотеки и библиотек Нортумберленда. Ровно то, что ожидаешь увидеть в комнате образцовой студентки. Но такой студенческой комнаты Вера никогда раньше не видела. Даже в тех двух спальнях было что-то личное. Семейные фотографии, открытки на день рождения, приглашения на вечеринки. Лили прожила в этой комнате почти три года, но ничто здесь не напоминало о ней. Ни фотографий, ни постеров. Словно комната в безликом дешевом отеле. Она открыла дверь гардероба и наконец-то увидела что-то, говорившее о личности умершей девушки.
Первое, на что она обратила внимание, были цвета. На подставке висели янтарные бусы, бирюзовый шелковый шарф с серебряной нитью, длинные красные сатиновые перчатки. Она начала вытаскивать вешалки. Свободный вельветовый пиджак черничного цвета, платье с сине-зелеными завитками, хлопковые юбки с яркими принтами. На полках лежали сложенные блузки, кружевное белье. Дорогие вещи.
Итак, сказала Вера. Она любила наряжаться, она посмотрела на ярлыки пиджаков и блуз. Кое-что из «Роббинс», сказала она. Но не всё. Эти она купила не со скидкой. Наверное, все свободные деньги тратила на одежду.
И в конечном счете это все, что им удалось о ней узнать. Больше ничего в комнате не говорило о ее жизни. Они молча ждали на кухне поисковую команду и обрадовались, когда услышали, что к дому подъехал грузовик, и они могли уйти.
Глава пятнадцатая
Соседки Лили остановились у подруги, которая жила на той же улице. Еще один большой дом, на сей раз на углу, с садом на заднем дворе. Он, похоже, не был разделен на квартиры. Возможно, студенческое общежитие. Вера нажала на кнопку звонка, никто не ответил. Она позвонила снова. Хотела позвонить в третий раз, но в доме послышались шаги, и дверь открылась. В дверях стояла крошечная девушка с короткими светлыми волосами, комплекцией ребенка и умело подведенными глазами, которые казались огромными.
Извините, сказала она. Энни нет дома.
Я ищу не Энни, Вера сверкнула удостоверением и вошла в дом, не спросив разрешения. Мне нужны Эмма и Луиза. Подруги Лили.
Девушка казалась взволнованной.
Конечно. Извините, что заставила вас ждать. Энни повела дочку на балет. У нас с Лу поздний завтрак в саду. После новостей о Лили и временного переезда сюда мы плохо спали. Проходите. Я Эмма.
Акцент не местный. Южный. Так говорят богачи.
На ней были кожаные шлепанцы. Она шла впереди них, постоянно болтая. Все-таки это не студенческое общежитие. Ни банок из-под пива, ни громкой музыки, ни торчащих проводов или пузырящихся обоев. Здесь жила семья. У стены в коридоре стоял маленький велосипед, на доске для записок в кухне прикреплены детские рисунки. Но в доме чувствовался достаток. Если Энни и была матерью-одиночкой, в деньгах она не нуждалась.
Энни тоже студентка?
Эта информация не была ей нужна, но Вера любила сунуть нос в чужие дела.
Нет, она старше меня. Она читает лекции в университете. Кстати, на курсе, который проходила Лили. Она мне вроде как двоюродная сестра. Ее муж часто много работает, и, когда мы искали квартиру, подумали, что было бы хорошо поселиться неподалеку.
Очень удобно, сказала Вера, пытаясь понять, что именно ей так сильно не нравится в этой девушке.
Да.
Эмма на мгновение повернулась к ним и провела их в мощеный дворик, где вокруг стола стояли четыре деревянных стула. Садик был маленький, окруженный высокой стеной. Где-то в плюще пели дрозды.
Очень удобно, сказала Вера, пытаясь понять, что именно ей так сильно не нравится в этой девушке.
Да.
Эмма на мгновение повернулась к ним и провела их в мощеный дворик, где вокруг стола стояли четыре деревянных стула. Садик был маленький, окруженный высокой стеной. Где-то в плюще пели дрозды.
Эмма продолжала говорить:
Это моя соседка по квартире, Луиза.
Луиза все еще была в пижаме, босая и непричесанная. Она кивнула, перебирая пальцами крошки от круассана на тарелке.
Я сделаю еще кофе, сказала Эмма.
Вера тяжело опустилась на стул.
Нам не нужно, милая. Это не светский визит. У нас не так много времени. Мы просто хотели поговорить о Лили.
Конечно.
Как давно вы трое жили вместе?
Ну, мы познакомились на первом курсе. Жили в одном общежитии, хотя учились на разных факультетах. Лили изучала английский, Луиза языки, а я медик. Вот почему мы втроем все еще здесь, хотя большинство наших друзей уже уехали. Наши курсы длятся дольше, чем стандартные три года, а Лили пошла на курс профподготовки для выпускников. Тогда мы пользовались одной кухней, нормально ладили друг с другом и решили съехаться.
Как вы смогли позволить себе жить на такой улице?
Вера говорила с утрированным акцентом, разыгрывая тупого копа. Всегда лучше, чтобы тебя недооценивали.
На самом деле, благодаря моему отцу. Он решил купить здесь что-нибудь. Думал, это хорошая инвестиция. Мы платили достаточно, чтобы покрыть ипотеку. То есть это все равно недешево, но если посмотреть, как живут другие студенты Мои родители замечательные. Идут мне навстречу.
Но Лили ведь не из таких кругов? Где она брала деньги на аренду?
Эмма пожала плечами:
Она не говорила. Кажется, ее отца сократили в конце первого курса, и он дал ей денег с отступных, чтобы помочь для начала. Она платила не так много, как мы, потому что ее комната чуть меньше. И она работала по воскресеньям и на каникулах.
Расскажите мне о ней. Вы так долго жили вместе, наверное, вы знали ее лучше, чем кто-либо еще.
Впервые Эмма, кажется, не нашлась что сказать. Ответила Луиза:
Никто по-настоящему ее не знал.
Но вы три девушки, живущие вместе. Наверняка вы делились друг с другом.
Не особенно. Не Лили.
Но вы ведь ездили по вечерам в город, выпивали. Тогда она наверняка расслаблялась.
Не думаю, что Лили когда-либо расслаблялась таким образом, инспектор. Она была очень сосредоточенная, держала все под контролем. Амбициозная. Наверное, из-за своего происхождения. Она работала намного усерднее всех нас.
Она когда-нибудь болела?
Ничего серьезного. Простуда, горло. Как все мы.
Вас никогда не беспокоило, что она, возможно, в депрессии? Раз держится так изолированно.
Нет. Не думаю, что она была так уж изолирована. Просто не посвящала нас в свою жизнь.
Где вы обе были вчера ночью?
Луиза ответила:
У меня был день рождения. Мы все пошли в ресторан. Целой компанией.
А Лили? спросила Вера. Вы ожидали, что она тоже придет?
Конечно, я позвала ее, но не удивилась, когда она не пришла. Это было не по ней.
Почему же? Может, ей было некомфортно от ваших уверенных голосов и денег ваших родителей?
У нее был парень?
Молчание. Девушки переглянулись.
Мы думаем, что да, сказала наконец Эмма. Иногда она не приходила домой ночевать. Но он никогда не был у нас в квартире. По крайней мере, не при нас.
И она никогда о нем не говорила?
Не с нами, Эмма замолчала. Слушайте, инспектор, Лили в каком-то смысле была идеальной соседкой. Внимательная, аккуратная. В первую очередь поэтому я и хотела, чтобы она с нами жила. Но мы не были друзьями. Не по-настоящему. Я не представляю, почему кто-то решил ее убить. Но я ничего о ней не знаю. Ее жизнь была для нас загадкой.
В обед Вера собрала команду, купила сэндвичи, нормальный кофе и пончики. Все, чтобы поддержать их силы. Подремав в машине, она чувствовала себя на высоте, но знала, что у ребят помоложе не было ее выдержки. И все же сейчас они были чуть активнее. Второй труп. Яркая молодая девушка. Дело вдруг приобрело более интересный оборот. Они не могли принять близко к сердцу дело о парне с трудностями обучения, но симпатичная студентка вдруг заставила их пошевелиться. Она подумала, что, к сожалению, слишком цинична.
Вера рассказывала им о визитах к родителям Лили и в квартиру и расхаживала взад и вперед по кабинету, мелькая в лучах света, струящегося из окон.
Вера рассказывала им о визитах к родителям Лили и в квартиру и расхаживала взад и вперед по кабинету, мелькая в лучах света, струящегося из окон.
Ее соседки остановились у подруги неподалеку, пока поисковая команда не закончит. Конечно, мы спросили, была ли Лили дома в ночь убийства Люка Армстронга. Ее не было. Она нередко отсутствовала по ночам. Поэтому они предположили, что у нее есть парень.
Они не расспрашивали ее? Наверняка им было любопытно, спросила Холли Лоусон. Энергичная, бодрая, с лицом шестиклассницы. То есть можно говорить, что уважаешь чужую личную жизнь, но на самом деле тебе любопытно. Разве нет?