Перевернув мужчину в спецовке на спину, вытащил его из щитовой в коридор, усадил, прислонив спиной к стене. Заскочил обратно. Тут уже изрядно полыхало, языки пламени плясали на мебели и шторах, обдавая болезненным жаром. Где же рубильник?!
Горим! Горим! издалека раздавались громкие женские крики и, слава богу, вой пожарных сирен. Прибыли бравые советские огнеборцы. Но пока они добегут, развернут рукава
Я наконец нашел выключатель и, обжигаясь, дернул его вниз. Искрить перестало, зато пламя выплеснулось через открытое окно на улицу. Выскочив обратно в коридор, откашлялся, сдернул со стены огнетушитель. Перевернул его, ударил о пол. Огнетушитель чихнул и тут же выдал мощную струю пены, которую я направил в проем двери щитовой. Тушить очаг возгорания или тащить прочь потерявшего сознание техника? К счастью, решать эту дилемму мне не пришлось в коридоре забухали ботинки пожарных, и я отступил к стене, давая людям возможность сделать свою работу
Глава 7
Я ни в чем на свете не нуждаюсь,
не хочу ни почестей, ни славы;
я своим покоем наслаждаюсь,
нежным, как в раю после облавы.
7 ноября 1964 г., суббота
14:00 Москва, Кремль
6 ноября меня наконец выписали из больницы и с почетом выпроводили домой. Думаю, Сергей Леонидович мысленно перекрестился, когда я отправился долечиваться по месту жительства такого проблемного пациента и врагу не пожелаешь. Кто у меня только не перебывал в больнице за оставшуюся неделю, и каждый раз начинался нездоровый ажиотаж в отделении. Одно неожиданное появление Орловой с Александровым чего стоило, а про визит Аджубея вообще молчу. Ну, и мадам Фурцева тоже наделала переполох. Короче, все разом обо мне вспомнили, стоило новости о моем пребывании в 1й Градской разнестись по Москве, как пожару. Кстати, о пожаре
Особого ущерба он не нанес, кроме щитовой толком ничего загореться не успело и сильно не пострадало. Было только сильное задымление на этажах. Поэтому вскоре все пациенты вернулись в свои отделения, проветрили палаты, и утром кроме слабого запаха дыма уже ничего не напоминало о ночном происшествии. Правда, к обеду в больницу нагрянула высокая комиссия из горздрава и устроила разнос сотрудникам нарушения-то всегда найдутся, особенно если знать, что искать и искать это как следует. Пожарные тоже провели свое расследование. И меня потом благодарили за проявленный героизм и спасение человеческой жизни. Хотя какой там героизм? Просто не растерялся и проявил здравый смысл, а электрика, потерявшего сознание, пожарные через несколько минут и сами бы нашли, без моей помощи. Еле уговорил их не сообщать журналистам о моем «подвиге», хватит уже шумихи вокруг моего имени. Еще и Вика у меня чуть не расплакалась, когда узнала, что я полез в самый эпицентр пожара, пришлось клятвенно пообещать ей, что «никогда и ни за что».
Седьмое ноября для нашей молодой семьи началось с радиотрансляции митинга и парада. Пока завтракали, слушали Левитана, который вел трансляцию с Красной площади. От голоса всемирно известного ведущего прямо мурашки по коже бежали.
Перекусив, я начал одеваться пора было собираться в Кремль на прием. Буду в КДСе выгуливать сегодня свой новый французский костюм. А вечером мы с Викой ждем визит ее родственников. Поэтому моя хозяйственная невеста на прием сопровождать меня наотрез отказалась ей требуется подготовится к приезду родни.
Ой, Лешка, какой ты у меня красавец! восхищенно восклицает Вика, когда я захожу к ней на кухню попрощаться.
Ты у меня тоже ничего! смеюсь я, чмокая невесту в нос. Моя прекрасная королева Виктория.
Скорее уж я Золушка, улыбается она, отряхивая руки от муки, чтобы поправить узел на моем модном галстуке, купленном в Японии.
Так Золушка в результате и стала королевой, привожу я весомый аргумент.
Мне сначала еще до должности принцессы дорасти надо, мой сказочный принц.
Вот, а я о чем? А для того чтобы ты побыстрее стала женой принца, нам нужно срочно отправиться в ЗАГС.
Обещаю, что на следующей неделе обязательно сходим.
Точно? строго спрашиваю я.
Точно! смеется она. Пока ты опять с головой не ушел в свою работу.
Ага это она сейчас имеет в виду журнал, потому что о второй моей работе невеста по-прежнему не знает.
Садясь в заказанное такси, я погружаюсь в воспоминания Вчера, после выписки из больницы, я успел заехать и в редакцию, и в штаб-квартиру Особой службы. Наконец-то сдал Ивану Григорьевичу контейнеры с пленкой и написал подробный отчет по встрече с Мацурой Танто, который продумал до мелочей еще в Японии. Как и планировал, добавил в отчет от себя лично информацию про закон Мура и особую важность развития микроэлектроники, производства микропроцессоров, ПК и программ для них. Ну, и про израильского шпиона Камиля, внедренного в сирийское Министерство обороны и готовящего провокацию, которая приведет к войне. Проверить источник этой информации теперь все равно нельзя. Обещал Иванову попозже написать обзорный доклад по Японии: куда движется наш сосед (в еще более тесные объятия со Штатами), чем он дышит (рекордными темпами роста промышленности, в первую очередь радиоэлектроники, машиностроения).
Мне еще две недели сидеть дома на больничном, так что свободное время все обмозговать как следует у меня будет.
Заодно забрал с работы часть подарков и сувениров для друзей. Но что-то оставил в столе. Какая-то зараза на Лубянке разобрала приемник в виде глобуса, купленный в подарок Когану-старшему. Наверное, секретное шпионское оборудование там искали. Оставил его нашим спецам в Особой службе, пусть проверят на всякий случай вдруг эти умельцы чего лишнего в приемник напихали с них станется. Еще эти умники распотрошили оба рулона обоев и картонный тубус с фотообоями. Чего искали, не понятно. Наверное, спрятанную там валюту. Ага вот такой я идиот, что йены и доллары прячу в обоях. Порвать они их не порвали, но местами помяли, не свое же. А может, просто посчитали, что я теперь не скоро на свободу выйду и с моими вещами можно вообще больше не церемониться. Одна радость комитетчики проявили все мои фотопленки, что я успел нащелкать в Японии. И даже снова аккуратно разложили их по подписанным мною коробочкам. Фигею я с их бдительности! Спасибо хоть Викину одежду и белье не тронули. Хотя кто их знает, затейников.
Собрался уже уходить, как на пороге моего кабинета неожиданно нарисовался Судоплатов. Бритый начисто, благоухающий одеколоном.
Привет, Алексей. Не сильно занят?
Нет, заходите, Павел Анатольевич.
Да даже если бы и был занят, все равно не признался бы. С таким легендарным человеком пообщаться за счастье.
В этой кутерьме мы с тобой так толком и не познакомились, вздыхает он, а из Кремля ты прямиком в больницу отправился. Но сейчас вижу, тебе уже полегче?
Все оказалось не так страшно. А если честно, с врачом на Лубянке мне очень повезло. Если бы не он
Ну, тогда, может, по пятьдесят грамм за знакомство? лукаво улыбается Павел Анатольевич и достает из внутреннего кармана пиджака серебряную фляжку. Явно трофейную какие-то немецкие псы-рыцари в латах, кресты
Если только по пятьдесят! смеюсь я. А то у меня невеста медик, с ней не забалуешь.
Если только по пятьдесят! смеюсь я. А то у меня невеста медик, с ней не забалуешь.
Да и мне тоже много нельзя. Судоплатов отвинтил крышечку фляжки, разложил ее на две маленькие серебряные рюмочки. Все-таки два инфаркта.
Вы же во Владимирской тюрьме сидели? Я осторожно принюхался. Коньяк. Хороший, душистый.
Да, рядом с Эйтингоном. В соседних камерах отбывали. Знаешь, кто такой Наум Эйтингон? внезапно спросил меня Павел Анатольевич.
Что-то слышал, уклончиво ответил я. Наш разведчик, разработал операцию по ликвидации Троцкого.
Разбираешься в нашей специфике, покивал сам себе Судоплатов. Мезенцев ведь тебе дал доступ к архивам? Ты извини, конечно, разведчик насмешливо покачал головой, но не верю я в вашу случайную встречу с «Грушей».
Я пожал плечами, никак не комментируя его предположения. Вот как раз доступ в архив мне Мезенцев пока и не дал.
За победу?
За нашу победу!
Мы подняли рюмки, чокнулись. Коньяк теплой волной скользнул в желудок. Эх как бы потом Вика не учуяла! По шее ведь надает за то, что я антибиотики со спиртным мешаю.
Кстати, а как все прошло с Мезенцевым? Я решил соскочить со скользкой темы Краковской спецоперации. Как вам все-таки удалось его освободить?
Судоплатов пожевал губами, внимательно на меня посмотрел:
Ладно, парень ты проверенный. Надеюсь про секретность и нарушение подписки ничего объяснять не надо?
Я молча кивнул.
Иванов достал баллон с оксидом азота. Я забрался ночью на крышу караулки и через вентиляцию закачал туда газ.
Так это же прямо мини-операция с освобождением заложников «Норд-Оста» получилась! Только там, кажется, какой-то другой газ использовали
Хитро, покивал я. Охрана сразу отрубилась?
Да они вообще не заснули, засмеялся Судоплатов. Сидели за столом, хихикали как дети. Когда мы вскрыли дверь и вошли, они даже на нас внимание не обратили.
Ну, сейчас им, думаю, не до смеха. Я вопросительно посмотрел на флягу. Еще по одной?
Давай. Разведчик разлил коньяк по рюмкам. Дай бог не последняя!
От воспоминаний меня отвлек таксист:
Товарищ, приехали.
А? Спасибо. Сколько там с меня?
Молодой водитель смотрит на счетчик один рубль, сорок копеек.
Мой взгляд упирается в Кутафью башню, через которую поток нарядных людей идет в Кремль. Некоторые женщины даже в выходных туфельках, несмотря на холодную погоду. Такси наше действительно стоит рядом со входом в Манеж. Водитель с интересом разглядывает через лобовое стекло площадь перед ним, крутит головой по сторонам.
Слышали, что студенты здесь недавно устроили?
Слышал, лезу я в карман за деньгами.
Да вздыхает таксист. А Юра-то как высоко взлетел. Выше космоса! Падать больно будет
Мне пора! Я открываю дверь, бегу к проходной Кремля в Кутафьей башне.
В Кремлевском дворце съездов многолюдно, играет музыка, вокруг веселые лица нарядно одетых гостей, отовсюду слышится смех. Настроение у всех приподнятое. Праздник Октября хоть и официальный, но очень любим народом, все его с удовольствием отмечают. Да и не так много в стране сейчас праздников, выходной день и тот пока один. И здесь во дворце царит сегодня особая приподнятая атмосфера, чувствуется даже какая-то общая эйфория, связанная с происходящими в стране переменами. Все как будто встрепенулись и, сбросив с плеч неприятный груз последних лет, с надеждой смотрят в будущее.