Не делай этого, потребовала она, наставляя на меня палец.
Не делать чего?
Не смотри на меня с таким выражением мол, «оставь свои надежды, Алисса». Это не я ему позвонила, Логан. Это он позвонил мне. Он хочет прийти туда. Она продолжала улыбаться. И это заставляло меня по-настоящему переживать за нее. Я никогда в жизни не видел человека, которому так сильно требовалось бы чувствовать себя нужным.
«Ты нужна, Алисса Мари Уолтерс. Честное слово».
Я и не смотрю на тебя с таким выражением, солгал я. Хотя выражение моего лица определенно было именно таким.
Ладно. Давай оценим все плюсы и минусы этой ситуации, предложила она. Прежде чем мы с Алиссой в прошлом июне окончили старшую школу, у нас был курс истории, где учитель заставлял нас составлять список всех плюсов и минусов для любой войны, которую когда-либо вели люди. Это ужасно раздражало, к тому же у нашего учителя был невероятно монотонный голос. Так что с тех пор мы с Алиссой стали составлять списки плюсов и минусов абсолютно для всего естественно, говоря при этом очень монотонным голосом.
Плюс номер один, сказала она, ее голос стал ужасно скучным. Он придет.
Минус номер один он не придет, отозвался я. Она сердито шмыгнула носом.
Плюс номер два он придет с цветами. Он звонил и спросил, какие у меня любимые цветы. Такое не делают, если не собираются принести цветы.
Маргаритки. Задница и так должен был знать, какие у нее любимые цветы.
Минус номер два: он позвонит в последнюю минуту и все отменит.
Плюс номер три, произнесла она, упирая руки в бока. Он придет и скажет мне, какая я замечательная. И как он гордится мною. И как сильно он скучает по мне и любит меня. Я собирался возразить, но она перебила меня, ее голос уже не был монотонным: Послушай, Ло. Больше никаких минусов. Мне нужно, чтобы ты смотрел на меня и радовался за меня. Даже если эта радость будет фальшивой! Она так и улыбалась, в голосе ее звучали восторженные нотки, однако взгляд выдавал ее подлинные чувства. Алисса нервничала и боялась, что отец снова подведет ее.
Плюс номер один, сказала она, ее голос стал ужасно скучным. Он придет.
Минус номер один он не придет, отозвался я. Она сердито шмыгнула носом.
Плюс номер два он придет с цветами. Он звонил и спросил, какие у меня любимые цветы. Такое не делают, если не собираются принести цветы.
Маргаритки. Задница и так должен был знать, какие у нее любимые цветы.
Минус номер два: он позвонит в последнюю минуту и все отменит.
Плюс номер три, произнесла она, упирая руки в бока. Он придет и скажет мне, какая я замечательная. И как он гордится мною. И как сильно он скучает по мне и любит меня. Я собирался возразить, но она перебила меня, ее голос уже не был монотонным: Послушай, Ло. Больше никаких минусов. Мне нужно, чтобы ты смотрел на меня и радовался за меня. Даже если эта радость будет фальшивой! Она так и улыбалась, в голосе ее звучали восторженные нотки, однако взгляд выдавал ее подлинные чувства. Алисса нервничала и боялась, что отец снова подведет ее.
Поэтому я улыбнулся ей, не желая, чтобы она нервничала или боялась. Я хотел, чтобы она по-настоящему была счастлива, а не просто притворялась.
Отлично, Алисса, сказал я, легонько ткнув ее в плечо. Он придет.
Она выдохнула и кивнула.
Он обязательно придет.
Конечно, подтвердил я с фальшивой уверенностью. Потому что если кто-то в мире и стоит того, чтобы ради него прийти на концерт, то это Алиссса-мать-ее-Уолтерс.
Щеки ее порозовели, она кивнула.
Это я! Алиссса-мать-ее-Уолтерс! Она сунула руку в задний карман и достала билет, упакованный в герметичный пакетик. Ладно. Так вот, мне нужна твоя помощь. Не хочу, чтобы мама узнала, что я разговаривала с папой. Я не хочу, чтобы он появлялся поблизости от нашего дома. Поэтому я сказала папе, что он может забрать билет у тебя. Алисса смотрела на меня глазами, полными надежды на то, что ее план сработает. От меня не ускользнуло, что она назвала его папой, а не Задницей. Это еще сильнее опечалило меня.
Я дико надеялся, что он все-таки придет.
Я передам, сказал я. Ее глаза сделались мокрыми, и она отдала мне зонтик подержать, пока вытирает слезы.
Ты лучший друг, какой может быть у девушки. Она подалась вперед и поцеловала меня в щеку целых шесть раз.
Я притворился, будто не заметил, что мое сердце шесть раз сбилось с ритма.
Она же этого не заметила, верно? Она не замечала, как мое сердце екало каждый раз, когда она стояла рядом со мной.
Глава 6
Как прошла твоя репетиция? спросила мама, когда я вернулась от Логана. Вместо того чтобы отправиться на репетицию, я поехала к нему и упросила его передать билет папе. Но я не могла сказать маме об этом она не поняла бы. Она сидела у себя в кабинете, печатая что-то на компьютере, словом, занималась тем, что умела лучше всего работала. Рядом с нею стоял бокал вина, а рядом с бокалом непочатая бутылка. Мама даже не посмотрела на меня, и прежде чем я успела ответить, она продолжила: Сложи всю свою грязную одежду в корзину для стирки в ванной. Потом, если сможешь, постирай и положи в сушилку.
Ладно, сказала я.
Я сделала лазанью, если захочешь поставь ее без пятнадцати четыре в духовку на час.
Ладно.
И пожалуйста, Алисса Она прекратила печатать и повернулась ко мне, сжимая переносицу двумя пальцами. Ты не можешь перестать бросать свою обувь в прихожей? Честное слово, оттуда всего два шага до шкафа.
Я посмотрела в сторону прихожей, где на полу лежали сброшенные мною кеды «Конверс».
Я убрала их в шкаф.
Она хмуро посмотрела на меня, и во взгляде ее читалось: «Ложь».
Убери в шкаф, пожалуйста.
Я убрала «конверсы» в шкаф.
Когда настало время обедать, мы с мамой сели за стол. Она смотрела в свой мобильник, отвечала на электронные письма, а я смотрела в свой телефон и оставляла комментарии под постами в «Фейсбуке».
Лазанья какая-то не такая на вкус, заметила я, тыча вилкой в лежащее передо мной блюдо.
Вместо лапши я взяла омлет из яичных белков.
Но ведь лазанья называется так именно из-за лапши, верно? Ну само название происходит от названия макаронных изделий. А без них мы просто едим яйца с сыром и соусом.
Так она содержит меньше углеводов, а ты же знаешь, что тебе следует следить за своим весом, прежде чем поступать в колледж, я тебе много раз говорила. «Пятнадцать фунтов первокурсника» это не шутки, а реальная ситуация, и к тому же я читала статью о том, что те, у кого и так есть лишний вес, обычно набирают больше веса, чем нормальные люди.
Так она содержит меньше углеводов, а ты же знаешь, что тебе следует следить за своим весом, прежде чем поступать в колледж, я тебе много раз говорила. «Пятнадцать фунтов первокурсника» это не шутки, а реальная ситуация, и к тому же я читала статью о том, что те, у кого и так есть лишний вес, обычно набирают больше веса, чем нормальные люди.
Нормальные люди? Ты хочешь сказать, что я ненормальная? Я ощутила, как в горле встает ком. Мама выразительно закатила глаза.
Ты излишне чувствительна, Алисса. Хотела бы я, чтобы ты была более стабильной, как твоя сестра Эрика. К тому же ее пищевые привычки в десять раз лучше твоих. Я просто констатирую факт. Тебе нужно внимательнее следить за тем, что ты ешь, вот и все. Она быстро сменила тему. Ты так и не сказала, как прошла репетиция. Она взяла кусочек «лазаньи».
Все отлично, ответила я. Ты же знаешь, «я и фортепьяно одно и то же».
Она фыркнула.
Да, знаю. Извини, что не смогу прийти на твое выступление сегодня вечером. У меня слишком много работы.
Она не заметила, как я закатила глаза, словно подражая ей. Ее фраза была совершенно лишней. Мама никогда не ходила на мои выступления, потому что считала, что музыка это хобби, а не занятие для жизни. Когда она узнала, что я собираюсь поступить в колледж, чтобы изучать музыкальную терапию, она едва не отказалась платить за мое обучение, но моя сестра Эрика уговорила ее. Несмотря на то что у сестры был такой же реалистичный подход к жизни, как у мамы, она все же верила в мою музыку. Может быть, потому, что ее парень Келлан был музыкантом и она любила его и его артистическую душу.
Иногда я закрывала глаза и пыталась вспомнить времена, когда мама не была такой резкой не была такой безжалостной. В воспоминаниях я почти видела, как она улыбается. Но, может быть, эти моменты были лишь игрой моего воображения, желанием уцепиться за что-то приятное. Быть может, она стала такой холодной в тот день, когда ушел папа? Или, может быть, его тепло просто какое-то время маскировало ее ледяную душу?
Думаю, мне нужно пойти в концертный зал, чтобы подготовиться к вечеру. Спасибо за обед, мама, сказала я. Она налила себе еще один бокал вина.
Ну да.
Я набросила легкую куртку, натянула «конверсы» и взяла сумочку ручной работы, которую папа купил мне, когда гастролировал в Южной Америке. Мама окликнула меня:
Алисса!
Да?
Перед тем как уйти, включи посудомойку и переложи выстиранные вещи в сушилку. И еще купи мне пинту мороженого в магазине «Бэлли». Но сама мороженое не ешь! Помни про «пятнадцать фунтов первокурсника».
Мне казалось, что в груди у меня все пылает.
Когда я выглядывала из-за кулис, сиденье 4А все еще оставалось пустым. «Он придет», обещала я себе. «Он звонил мне, он сказал, что будет здесь, думала я. С маргаритками».
Я любила маргаритки. Это были мои любимые цветы, и папа знал это и собирался принести мне их. Он это обещал.
Ты следующая, Алисса, сказала мне распорядительница. Я чувствовала, как мое сердце колотится о ребра. При каждом шаге, который я делала к роялю, мне казалось, будто я вот-вот упаду. Я задыхалась, зная, что его там нет. У меня кружилась голова, потому что я знала: все его слова были ложью. Ложью. Бесполезный ранящей ложью.
А потом я подняла взгляд.
«Плюс».
Место 4А было занято.
«Он пришел».
Сев за рояль, я расслабилась и позволила себе не видеть ничего, кроме клавиш. Мои пальцы касались этих клавиш, творя магию. Творя музыку моей души, заполняющую зал. Я не собиралась плакать, но пока я играла, по щекам моим скатились несколько слезинок. Закончив играть, я встала и поклонилась. Зрители не должны были хлопать, пока не выступят все участники, чтобы плохие исполнители не ощущали стыда, когда не услышат аплодисментов. Но парень, сидящий на месте 4А, встал, держа в руках одну-единственную маргаритку, и захлопал, как сумасшедший, выкрикивая «браво».