Х-м-м, кажется, прыгнувший со шхуны пловец вовсе и не подданный английской короны!
Да?.. Ну, и кого же мы собираемся принять на борт?
Всмотревшись в пловца, Рэм отчеканил:
Индейца, сэр!
Джон Хук выхватил из рук помощника подзорную трубу и снова поднес ее к глазам.
Стоило тут болтаться из-за какого-то дикаря! недовольно пробурчал он, спустя секунду.
Рэм, краем глаза поглядывая на капитана, наморщил лоб.
Все отменяется? А ведь пушка заряжена Вспомните утренний успех, удача с нами!
Рэм напомнил хозяину о захвате шлюпа, шедшего из Европы в Порт-Ройал с товарами для профранцузских индейцев. Темноволосый Хук какое-то время просто стоял и рассеянно смотрел вдаль. Затем в его карих больших глазах блеснула решимость. Вытащив из ножен длинный нож, он повернулся к висевшей на мачте самодельной мишени. Короткий взмах правой руки, и острие клинка вонзилось в дюйме от центра нарисованного круга.
Такому броску позавидовал бы и старший брат, пробормотал капитан себе под нос.
Увидев, как к пловцу на всех парах мчится шлюпка, он проревел:
Вздуем французов, парни!.. Огонь!
Снаряд из пушки правого борта, изрыгнувшей дым и пламя, приводнился в десятках ярдов от шлюпки, но она развернулась и резво понеслась вспять. Матросы громко захохотали, а Хук с улыбкой ткнул локтем в бок своему помощнику.
Индейский же пловец, из-за которого разгорелся весь сыр-бор, быстро приближался к «Казаку». Он мощно работал руками, видно было, что это выносливый и сильный человек. Ещё немного, и его пальцы коснулись правого борта. По сброшенной веревочной лестнице он легко взобрался на палубу. На вид ему было лет двадцать пять. Он был высок, строен, имел скуластое лицо с широким ртом, орлиным носом и блестящими черными глазами. Его длинные волосы были собраны высоко на макушке в хвост, а в скальповой пряди виднелось ястребиное перо, растрепанное и поникшее. С замшевых леггин, отороченных густой бахромой, и набедренной повязки на украшенные иглами дикобраза мокасины стекали струйки морской воды. Взгляд воина после короткого осмотра корабля остановился на капитане.
Хук, сузив глаза и поглаживая подбородок, также смотрел на индейца и над чем-то раздумывал. Под камзолом и жилетом 34-тилетнего моряка виднелась серая рубашка с кружевными манжетами и оборками. На голове его красовалась большая треугольная шляпа с серебряной кокардой и золотым кантом, на ногах были обтягивающие бриджи и высокие черные ботфорты.
Скванто! выкрикнул он затем.
Матрос-метис из племени наусетов, которого моряки окрестили именем знаменитого друга пилигримов, живо предстал перед хозяином.
Узнай кто он, что он и почему сбежал с французского судна? потребовал Хук.
Метис, неплохо разбиравшийся в языках индейцев Мэна, задал пловцу несколько вопросов.
Китче Пишу абенак из племени негасегов, объяснил он. Его люди занимались сбором моллюсков на отмелях восточнее устья Кеннебека. Вчера, перед уходом к родным местам, негасеги решили поторговать с французами, чей корабль неподалеку бросил якорь. Вечером моряки подпоили Китче Пишу и силой затащили на шхуну. Негасег говорит, что среди похитителей был офицер из Порт-Ройала, которого малеситы называют Серебристым Лисом. На шхуне Китче Пишу передали знатному господину из Франции. Тот все и затеял, желая заиметь в своем поместье краснокожего слугу.
Китче Пишу абенак из племени негасегов, объяснил он. Его люди занимались сбором моллюсков на отмелях восточнее устья Кеннебека. Вчера, перед уходом к родным местам, негасеги решили поторговать с французами, чей корабль неподалеку бросил якорь. Вечером моряки подпоили Китче Пишу и силой затащили на шхуну. Негасег говорит, что среди похитителей был офицер из Порт-Ройала, которого малеситы называют Серебристым Лисом. На шхуне Китче Пишу передали знатному господину из Франции. Тот все и затеял, желая заиметь в своем поместье краснокожего слугу.
Хук задумчиво посмотрел на индейца.
Значит, это абенак Но я не слышал о негасегах. И абенаки, насколько мне известно, ушли в Канаду и союзничают с французами.
Не совсем так, пояснил Скванто. Многие остались в Мэне. А пенобскоты, норриджевоки и пассамакоди, например, никуда и не думали уходить. Если хорошенько поискать, то там обнаружатся и пигвакеты, и аросагунтакуки, и амасеконти с рокамеками. Негасеги же это небольшое племя, частью норриджевоки, частью пенобскоты из клана нахаму.
Хук оживился, на его кареглазом, мужественном лице появилось выражение заинтересованности.
Где обитают эти негасеги?
Говорит, на притоках Себастикука.
Капитан хмыкнул, достал из нагрудного кармана камзола сложенный лист бумаги и, развернув, быстро пробежал по нему глазами.
Участок на речке, впадающей в Медомак!.. Совсем рядом А ну-ка, Cкванто, спроси у дикаря, есть ли в его лесах пушное зверье?
Могу и сам заверить, сэр, что всякой дичи там полно и
Делай, что сказано!
Метис снова заговорил на мягком наречии. Индеец его выслушал, а потом живо устроил что-то вроде пантомимы, показывая повадки разных животных. Хук заметил, что его скальповая прядь была заплетена в две тонкие косички.
Ну, что я говорил, сэр! улыбнулся метис.
Что ж, неплохо Пушнина это здорово, но как быть с безопасностью?.. Стоддард!
Да, сэр, откликнулся корабельный плотник с обширной лысиной и густыми седыми бакенбардами.
Слышал, тебе довелось пожить в разных пограничных селениях Мэна.
Так и есть. Менял их, как француз носовые платки. Йорк, Каско, Эрроусик. Последнее мое жилище стояло у залива Мачиас до тех пор, пока его не спалили малеситы.
Н-да-а, протянул Хук, глядя на покрытые хвойным лесом далекие пустынные берега. Эти индейские налеты Но ведь их можно избежать, если честно торговать с индейцами и не делать им зла.
Не причинял я им зла, сказал плотник, почесывая бакенбарды. Ну, бывало, надувал в сделках с пушниной. Но это ж обычное дело.
Э-э, куда тебя занесло! протянул один из матросов. Не стоило, старина, селиться возле охотничьих угодий французких дикарей. К востоку от Кеннебека дьявольски ненадежные места.
Где в Мэне ты найдешь безопасное место? Стоддард хмуро посмотрел на матроса. Только в Сако да, может быть, Портсмуте А в других районах индейцы по-прежнему наглы и опасны. Сегодня они жмут тебе руку, а завтра попытаются содрать скальп. Хитрости в них уйма! Ты не видишь ни кончика пера, ни пятки мокасина, а они уж давно торчат в подлеске и держат тебя на мушке Эх, и вспомнишь добрым словом губернатора Эндроса. Хоть и ходил он в папистах, но ведь сумел обезопасить границу повсюду расставил военные гарнизоны. Ни уговоры, ни вознаграждения за скальпы и поимку пленников не могли заставить краснокожих взяться за оружие.
Ну, Стоддард, усмехнулся Хук, это всего лишь разговоры о золотом прошлом. Помню я те времена. И тогда лилась кровь поселенцев, индейцы уводили пленников под носом у солдат. Да и не получится приставить военного к каждой пограничной лачуге. Как я и сказал, только честная торговля и миролюбие позволят поселенцу ужиться с краснокожим.
Поглаживая подбородок, он снова посмотрел на индейца.
Как негасеги и другие племена относятся к торговому посту на притоке Медомака и к поселенцам, живущим возле него?
Сэр, абенак говорит, что поселенцы не ингизы, их мало, и это хорошо. Плохо то, что в фактории закончились товары.
Хук понимающе улыбнулся.
А что представляет из себя Кичу Гичу тьфу!..
Рысь, сэр. Индейца зовут Рысь. Он сын военного сагамора негасегов.
Хук довольно хмыкнул и долго смотрел вслед удалявшейся французской шхуне.
Какой сегодня день? наконец проговорил он.
Ему подсказали дату.
20 июня 1709 года запомнят в семье старшего брата.
20 июня 1709 года запомнят в семье старшего брата.
ГЛАВА 1
Темноволосый и поджарый юноша, устроившийся вместе с приятелями на сосновом бревне в Индейской бухте, перестал глазеть на ленивую разгрузку облупленной пинассы и все свое внимание переключил на приближающийся парусник. Когда он заявил, что судно бросит якорь именно здесь, в бухте, его оспорил лишь один единственный голос:
Так уж и здесь!
Темноволосый со вздохом покосился на парнишку с рыжими вихрами и вздернутым, конопатым носом.
Посуди сам, Билли, тут тихо и уютно. Да к тому же наша бухта достаточно глубока. Что еще нужно кораблю?
А если он впервые попал в наши места? не унимался рыжий.
Посмотри, как как бриг уверенно идет к берегу.
Выдумал!.. Бригантина это, лопни мои глаза!
Все перестали дышать, уставившись на далекий корабль.
Что-то не видать косых парусов на гроте твоей бригантины, Билли? съязвил темноволосый, спустя некоторое время. Молчишь?!.. Это торговый бриг, дубина!
Когда двухмачтовик с белыми прямыми парусами приблизился настолько, что можно было разобрать его название, челюсть морского знатока отвисла.
Ни-че-го себе! воскликнул он и, сорвавшись с бревна, без объяснений стремглав помчался к дому.
* * *
В восточном конце длинного поселка, невдалеке от укрепленного блокгауза Сторера, Дэннис Хук медленно разогнул спину и отер проступивший на лбу пот. Как обычно, 38-летний поселенец присел на толстый дубовый пень, до выкорчевки которого у него так и не дошли руки. Его голубые глаза равнодушно окинули десяток акров неприглядной прибрежной земли и остановились на том месте, где он только что рыхлил землю. Раньше полевые работы исполнялись им с охотой, а теперь они его просто изводили. Он по привычке делал то, что нужно было делать в эти сроки. А все потому, что оскудела прежде довольно сносная почва.
Хук покачал головой. Он уже наперед знал, что осенью его будет ждать жалкий урожай кукурузы, пшеницы и бобов. Да и это все выйдет жухлым и невзрачным из-за истощенной земли.
Поселенец вздохнул, достал из кармана домотканных полотняных штанов трубку и набил чашу табаком. Когда искры от огнива сделали свое дело, он выпустил клуб дыма и довольно пробормотал:
Добрый табачок!.. Виргинский!
С побережья тянуло соленой прохладой, слышался шум прибоя и заунывный крик чаек. Неспешный процесс курения обратил мысли поселенца к образу среднего брата. Завзятого морехода родные редко видели в окрестностях Уэллса. Тому были по сердцу океанская ширь и странствия. Но уж если он появлялся, то не с пустыми руками. Копченое мясо тропических зверей, южные фрукты, патока, ваниль, шоколад и многое другое дарилось в немалых количествах. Дети не чаяли в дяде души, отождествляя его визиты с большущим праздником. И покойница супруга радовалась моряку, ибо без подарков завзятый холостяк ее не оставлял. То красивым платьем одарит, то цветастым платком, то шикарной шалью.