А ещё выходные это вкусные гренки с яйцом и луком, исчезающие с тарелки сразу по мере приготовления. Круче, но гораздо реже пицца. «Пролетарская», толстая много сыра, теста, грибов и помидоров; запекается на тяжёлой чугунной сковороде с высоким бортиком, пуская ленивые пузыри.
Иногда визиты к вечно-весёлым родственникам. В иную реальность, где жизнерадостная тётя и прикольные двоюродные братья, у которых все стены в комнате заклеены чем-то интересным и разноцветным. Правда их отец-инвалид выглядит зловеще.
В тот же район нас с братом отправляют к бабушке на время каникул. Хрущёвка, вкусная еда, громыхающие под окнами трамваи, вид на тракторный завод. Мы смотрим сериалы вместе с бабушкой, гуляем во дворе, где стоит огромная стальная ракета нам нравится бегать вокруг неё. Внутри, к сожалению, насрано.
Стараемся не отходить далеко от бабушки район не самый благополучный. Однажды к нам подходит парень с напрочь расцарапанной шеей, покрытой коркой запёкшейся крови, будто её обработали крупной наждачкой.
Пацаны, вы откуда? спрашивает он хриплым голосом.
Стараемся не отходить далеко от бабушки район не самый благополучный. Однажды к нам подходит парень с напрочь расцарапанной шеей, покрытой коркой запёкшейся крови, будто её обработали крупной наждачкой.
Пацаны, вы откуда? спрашивает он хриплым голосом.
С Юго-Запада.
Валите отсюда пока не поздно, пацаны.
Так проходили годы.
Болезни и страшненькие реалии девяностых
В дошкольном возрасте у меня были проблемы с пищевыми инфекциями, а в школьные годы я стабильно болел каждый год простудными заболеваниями. Мне нравилось валяться дома на кровати, пить душистый горячий чай с малиновым вареньем, потеть, делать ингаляции с маслом чайного дерева и поглядывать в окно на «приливы и отливы» машин, детей и взрослых, спешащих в школу и на работу, а потом обратно.
Нравилось и то, какой становилась мама, когда я болел. Казалось, что забота о больном ребёнке и неспешные домашние хлопоты делали её добрее, позволяли хоть чуточку расслабиться и передохнуть от механистичности трудовых будней. Впрочем, даже из дома она продолжала консультировать коллег по телефону.
Однажды, когда я преодолевал традиционное ОРВИ, у меня из носа пошла кровь. Такое случалось и раньше, но на этот раз она ни в какую не хотела останавливаться. Когда крови натекло примерно полтазика, вызвали скорую.
Врачи уверенными движениями запихали мне в ноздрю несколько метров бинта, пропитанного перекисью водорода, завязали нос и увезли в больницу.
Там меня ожидали несколько недель приключений в компании безбашенных детдомовцев, постоянно выдумывающих дебильные игры и издевающихся над тщедушным пареньком. А также уйма таблеток глюконата кальция и уколы в попу по два раза в день.
Кровеносные сосуды быстро пришли в норму и с тех пор не ломались. А удивительное чувство извлечения из недр черепной коробки многометрового бинта запомнилось на всю жизнь.
С ОРВИ дела обстояли хуже. Казалось, что в условиях больничных сквозняков, сопли и мокрота только эволюционируют, меняют цвет, но никогда не пройдут окончательно. А потом, ко всему прочему, я ещё и отравился. Но с этой проблемой врачи быстро расправились посредством полифепана и рисового отвара. Мама регулярно навещала меня и следила за развитием событий по телефону. В итоге, осознавая трагизм ситуации, она досрочно забрала меня домой под расписку. Там я быстро пошёл на поправку.
Мама обязательно задёргивала вечером шторы, опасаясь, что на соседнем доме могут оказаться снайперы. А в школе нас постоянно запугивали маньяками, которые водились в нашем микрорайоне. Рассказывали даже, что один из них развешивал кишки и трупы младенцев на телевизионных антеннах моего дома. Я долго пытался их там разглядеть, но так и не нашёл.
Для детских ушей всё это звучало действительно страшно. Но когда мы шли с друзьями домой по тёмным дворам, то вслух фантазировали, как на нас нападёт маньяк, а мы покажем ему письки, и он убежит. Было весело и ясно, что никакой извращенец нам не страшен ведь они нападают только на запуганных одиночек и сторонятся шумных компаний.
Но гулять на улице по бескрайним просторам бетонного спального гетто всё-таки было надо. Самое интересное занятие, что мне удавалось найти поиск и анализ всякого мусора под окнами домов. Чуть позже сдача стеклотары и последующая трата денег в удивительном разноцветном мире кооперативных ларьков.
Там было небезопасно у меня несколько раз вымогали и крали деньги. Но чудесный мир дешёвых пластмассово-химических удовольствий манил к себе, как магнит. Жвачки с наклейками и фантиками были культом нашего поколения. Их жевали десятками, надувая огромные пузыри. Фантики с машинками из «Турбо» и наклейки из «Трансформеров» (долгое время я читал это название исключительно как «трахс-фортерс») коллекционировали, а голыми тётками оклеивали буквально всё, порой даже обложки школьных дневников, в знак взрослости и независимости.
Эпопея с жвачками закончилась для меня тошнотой, накатившей однажды после употребления «коктейля» из пары «Трансформеров», после чего я уже чисто физиологически не мог их жевать. Похоже, организм окончательно интоксицировался тамошними химикалиями.
Спасительные экраны: телевизор, приставка, комп
На фоне серых монотонных будней и опасных улиц экран телевизора выглядел настоящим спасением. Оазисом красок, событий, юмора и музыки.
На фоне серых монотонных будней и опасных улиц экран телевизора выглядел настоящим спасением. Оазисом красок, событий, юмора и музыки.
Я и брат просто балдели от диснеевских мультиков; телепередач с обзорами компьютерных и приставочных игр. Виртуальные миры выгодно отличались от окружающей действительности своей цветастостью, игривостью и чувством перспективной стратегической цели, «правого дела», которому можно смело служить и быть уверенным в положительном результате ведь добро всегда побеждает зло. Да и вообще там всё было просто и весело.
Мы проводили вечера с родителями у телеэкрана это было нашим основным способом познания мира, развлечения и альтернативой живому общению.
Вернее, мы разговаривали с родителями, но их почему-то интересовали только события в школе и на работе, и то, что можно увидеть по телевизору. Я решил, что это нормально так люди и общаются.
Конечно, мы с братом просили приставку. И однажды папа купил её восьмибитную «Денди». Это был восторг! Родители пытались как-то нормировать игровое время, но что толку, если это было единственным (помимо книг и сна) спасением от реальности.
Приставки были и у друзей, и в магазине-клубе. Началась совсем другая жизнь: соревнования по очкам, покупка и обмен картриджами за деньги, полученные за стеклотару или накопленные со сдачи в магазине; прогуливание уроков, а чуть позже зависть к обладателям «шестнадцатибиток», зависание в магазине приставочных игр в созерцании поединков в «Mortal Kombat» или просто игры в «Дюну». Отец и сам порой просиживал ночи без сна за «SuperMario» просто потому что не было возможности сохраниться.
Однажды я сломал руку, выпендриваясь перед мамой на турнике, упал на спину, но почему-то повредил лучевую кость левого предплечья. Сидеть дома с одной рукой целый месяц было скучновато очень скоро я слегка размочил водой и исправил гипс, чтобы можно было держать джойстик приставки двумя руками, и снова стал полноценным игроком.
Первый компьютер, х386-й, принёс в дом отец. Просто так, без особого праздничного повода. С той поры новая игрушка стала точкой пересечения интересов всех членов семьи. Детям выделялось по часу времени после школы, маме тоже немного, погонять «Шарики» («Lines»), остальное время монополизировал отец, перестраивающий ход мировой истории в «Цивилизации». Мы с братом играли в «Winter Games» от «Accolade» и «Prince of Persia», а потом тоже перешли на «Цивилизацию».
Естественно, мы всеми правдами и неправдами пробирались к компу, пока взрослых не было дома, приводили друзей, а потом как умели заметали следы.
Впервые познакомились с досовским порно набором зацикленных роликов по несколько секунд каждый.
Особенно запомнилось появление «DooM», который папа принёс с работы на нескольких дискетах. Сперва пришлось долго осваиваться с управлением и играть, преодолевая страх. А когда однажды утром по телефону сообщили о смерти дедушки, я тут же уселся за «DooM», «чтобы отомстить за него демонам».
Тогда же в глубине заигравшегося сознания впервые промелькнули мысли о смерти. Что остаётся, когда подводится итог человеческой жизни, кроме не слишком благодарных родственников, делящих имущество покойного? И куда в действительности отправился дедушка, произнеся свои последние слова: «Не забудьте картошку выкопать»? Может, его призрак теперь будет посещать нас на даче, в которую дед вложил последние силы?
Дача
Дача: игры и творческие эксперименты
Летом нас с братом отвозили на дачу к бабушке, где мы вдоволь отъедались овощами и ягодами со своего огорода, деревенскими продуктами и прочей вкуснятиной. Типичный завтрак: пышные блины с маслом и сметаной, жирное жареное мясо с вяленым луком, ароматный чай и домашнее варенье. И всё это на залитой утренним солнцем веранде.
Бабушка хорошо готовила, имела грубоватое деревенское чувство юмора, была не слишком внимательной и изрядной пофигисткой при ней можно было позволить себе многое.
Дача радовала велосипедами, на которых мы много катались, правда в основном не дальше двух-трёх километров от дома, а то и вовсе «до канавы». Можно было ходить в лес за грибами и ягодами, или просто поиграть. Но только вместе с бабушкой, а она ходила очень медленно, и для нас каждый поход превращался в настоящее испытание. Мы предпочитали сидеть дома или загорать на своём участке; а также выгуливать нашу сухопутную черепашку Соню и играть в игры, которые мы в изобилии придумывали для себя сами.
Было весело набирать воду в велосипедные насосы и брызгаться струями, бегая по участку, устраивая друг-другу засады возле пунктов перезарядки бочек с дождевой водой. А проигравшего ожидал «расстрел» из поливочного шланга на максимальном напоре.
Но чаще всего мы имитировали виртуальные миры: играли в войнушку на бумаге, делали макеты всяких космических кораблей, танков, машинок, а порой и вовсе использовали только наше воображение садились на диван и озвучивали сценарий, как мы, герои, агенты разведки, мчимся на задание в машинах-трансформерах, сражая полчища врагов на суше, в воздухе и под водой. Для меня это сопровождалось почти полным, очень реалистичным погружением в мир игры.