В селе Ведичей рассвет тоже встречали. Встречали петухи, надрывая горло в крике, встречали псы, гавкая то ли под стать другим, то ли на неведомого «чужого», встречали обыватели, начавшие свои дела с уходом сумерек. Каждый прекрасно знал, что успеет ровно столько, сколько на небе будет находиться светило. Поэтому каждый старался успеть как можно больше.
В этой суете на лавке в тени от дома старосты сидят Пест в походной одежде и заплечным мешком, сам староста с узлом из пестрого платка и Дым, брат юного ведуна. На проводы Песта явился и Лукаша, но на лавку он не залез. Он взволнованно ходит вдоль лавки туда и обратно, сложив руки за спиной. Периодически останавливается и придумывает новый повод для Песта, чтобы тот хоть чуть-чуть задержался.
А пригляд? Руки-то в дозор сделали? снова выдал Лукаша, остановившись на полпути. А ежели вражина вновь сунется?
Навес птичий на жерди стоит в каждом селе. Под навесом тем колокол малый висит, Дорожичами отлитый. Ежели враг к селу пойдет, то птица из лесу прилетит и за веревку в колоколе дернет, начал своё объяснение Дым. А там уж знак, что люд со злым умыслом к селу идет. Тогда вои села встанут.
Так будет, только ежели хозяин Лесной с мороком не справится и лихих к селу подпустит, важно кивнул молодой ведун.
А урожай? Урожай как убирать будем?
Дым начал размеренно пересказывать то, что и так знали все в селе.
Десяток отроков и мастеровых трое с Куприян пришли. Уже новые амбары колотят и старые латают, староста угрюмо смотрел куда-то вдаль и не обращал внимания на суету хозяина Полей. Воржские рыбаки пяток мужиков прислали под урожай и отроков десяток. Дорожичи вот мужиков не дали, но прислали отроков полтора десятка. Прокорм наш, работа ихняя. Доля с урожая всем будет.
Лукаша остановился, руки снимают шапку, а полные скорби глаза смотрят на Песта.
Может, ну его, это мажье ученье? И так дел невпроворот, куда без тебя?
Знаешь ведь, хмыкает Пест. Нельзя от учебы отказаться. Я и толики не знаю от того, что магу положено.
Пест глубоко вздыхает, собираясь с силами.
Душа у меня не лежит в город возвращаться. Люд там гнилой, как собаки живут, для себя выгоду ищут. Кроме порта и не видел, чтобы с добрым словом за так подошел кто. Тошно в глаза смотреть таким, но знание лишним не будет, Пест перебирает завязки заплечного мешка, склонив голову. А я перетерплю, коли надо будет. Мы люд не гордый, а знания те в роду жить нашем будут.
Род-то начал было староста, но его перебил Дым:
А род, если Песта кровью не продолжится, то чужой, лишь бы дар был.
Так оно, Пест поднялся, расправил плечи и принял из рук старосты узелок. Пойду я, в Вивеке уж ворота отворили
А ведьма? вскинулся староста.
Уходит она, как солнце всходит, а как садится, так возвращается. И всегда со мной рядом является, как привязанная, Пест рассказывает с какой-то странной ухмылкой.
Люб ты ей еле слышно произносит староста.
Чего? не расслышал Пест.
Ступай, говорю! староста встает и хлопает по плечу ведуна.
Пест задумчиво переводит взгляд со старосты на Дыма. Староста одобрительно кивает, а Дым поднимается и с улыбкой обнимает брата. Пест с улыбкой подмигивает ему и подпрыгивает на месте. В момент, когда ноги должны были коснуться земли, Пест проваливается в собственную тень.
Когда он оказывается в полустихии Тени, его привычно встречают два огромных глаза с вертикальным зрачком. Голос грохочет:
Давно тебя не было!
Дела, хозяин Тени, дела, Пест разворачивает пестрый сверток с медовым хлебом. Я тут хлеба тебе напек медового.
Давно тебя не было!
Дела, хозяин Тени, дела, Пест разворачивает пестрый сверток с медовым хлебом. Я тут хлеба тебе напек медового.
Глаза хозяина Тени начинают щуриться, а под ними из мрака проявляется улыбка.
Просто так тут не ходят
А я мимоходом, мне до Вивека надо. В Академию мажескую.
В городе ворожбы много. За городом оставим. Там, где спал ты, под деревом.
Пест положил под ноги сверток и с ухмылкой хотел спросить, откуда хозяин Тени знает, но
Пест поднимает глаза, а перед ним вырастают стены и ворота города Вивека. Сейчас они кажутся все такими же огромными и нерушимыми, как в первый раз. Только теперь они не такие страшные, не пугают своим величием.
Ведун поднял голову и обнаружил, что стоит в тени того самого дерева, в корнях которого когда-то спал.
Ишь ты! Откуда только прознали, улыбка растягивает губы, а ноги сами ведут в сторону дороги.
Пест идет не торопясь. На спине висит раздувшийся мешок, в который каждый сельчанин старался что-то засунуть. Даже младшая сестра сунула пару мелких колобков с медом. На плече висели сапоги, перетянутые шнурком для удобства.
Одет юный ведун в обычную холщовую рубаху, такие же штаны и лыковые лапти. Сапоги старался беречь, с точки зрения Песта вещь очень дорогая и статусная. В деревне были в единственном экземпляре.
Парень вышел на дорогу и пошел неспешно к городу. С полчаса ему никто не попадался по пути, а потом показались одинокие кривые телеги сельчан, что-то везущих в город. Хоть небо и было ясным, без единого облачка, настроение Песта оставляло желать лучшего. Возвращаться в Академию магии очень не хотелось. Успокаивал себя мыслью о том, что первую неделю ему будет некогда думать об этом из-за работы у портовых. Первую неделю решил посвятить делам портового люда и твердо вознамерился перед Ратмиром не появляться.
Монета, чтобы заплатить за постой, еще осталась, старик-хозяин не обещал придержать каморку, и Пест решил перебиться портовой комнатой.
Ноги мерно перебирали дорогу, голова кивала в знак приветствия проезжим сельчанам, губы шевелились, произнося приветствия, а глаз цеплялся за то, чего раньше не замечал. «Поле у стен огромное, такое не засеешь, ветром выдует. А трава везде ровная, в полколена. Значит, косили? А почему здесь? Скота в городе, окромя лошадей, нет. Куда столько?»
За этими странными мыслями юноша не замечает, как доходит до ворот. Те же самые ворота «в аккурат под две телеги», и с виду те же охранники, что его встречали в прошлом году. Пест встал у ворот и хотел уже обратиться к стражнику, но тот сам крикнул ему:
Нищебродов не пускаем!
Дня доброго вам, вои, не смутился Пест.
Юноша присаживается на одно колено и принимается копаться в мешке. Из него он достает мантию Магической академии города Вивека. С эмблемами и в полагающейся расцветке. На мантии красуется точный повтор татуировок на груди Песта. Они свидетельствуют о полученном праве называться боевым магом 3-го ранга и артефактором первого. Пест надевает мантию и спокойно шагает внутрь ворот. Его останавливает один из охранников:
Это не прихоть. Порядок таков! с этими словами он водит над Пестом какой-то палкой. Поисковый артефакт никак не сработал и не подал признаков жизни. Стражник подозрительно смотрит на юношу и произносит: Ты грудь-то покажи
Пест расстегивает мантию и оголяет грудь с татуировками. Тут же стражник тыкает в татуировку артефактом. Татуировка начинает светиться. Знаки, подтверждающие ранг боевой магии, наливаются ярким красным цветом, а знаки артефакторики пурпурным. Стражник кивает и выдает скупую фразу: «Простите, порядки такие».
Пест проходит ворота и сразу же направляется в портовый район. Его провожают три пары глаз. Таких молодых магов, да еще в лаптях и с сапогами на плече, они не видели.
Пест шел по грязной портовой улице. Люди его встречали по-разному. Некоторые провожали подозрительным взглядом, некоторые кивали, а те, кого он когда-то лечил, подходили, говоря: «Доброго дня, Серебрушка». От такого внимания юноша постоянно ежится, взгляд держит у земли, словно виноват в чем-то.
Зря грустите, юноша! слышит он справа вместо «Доброго дня, Серебрушка».
Взгляд поднимается, и он видит именно того человека, который когда-то попросил о помощи, выйдя из ночной тьмы у единственного фонаря в портовом районе. Лицо без особых примет, такого увидишь на улице и не вспомнишь. Кисти рук черные, словно перчатки из кожи, но при пристальном рассмотрении можно понять, что это сплошная татуировка. Одежда невзрачная: серая свободная рубаха, темные штаны и обычные сандалии из кожаных полосок на деревянной подошве.
Доброго дня, отвечает Пест, разглядев собеседника. На меня так никогда не смотрели, и это
Пугающе? Да, я бы тоже глубоко задумался, если бы меня ждали столько людей, мужчина делает широкий жест в сторону ближайшего дома. Мы приглашаем вас передохнуть с дороги
Спасибо, мне бы попытался вставить Пест, но мужчина уже подхватил его под руку и повел в сторону.
Мы настаиваем! Благодаря вам многие пережили ваше отсутствие! Каламбур, зато правда!
Коло?.. нахмурился Пест, уже особо и не сопротивляясь.
Каламбур, шутка, игра слов! принимается пояснять мужчина.
Вы не из благородных случаем? прерывает его юноша, поглядывая с опаской.
Нет, я всего лишь умею читать, шепчет мужчина и раскрывает рукой дверь в двухэтажный дом.
В большой комнате стоит пара огромных кресел. Посередине стол, на котором разместились несколько чайников вычурной формы. По соседству стоят тарелочки с обычными для сведущего в южной кухне блюдами. В них можно было отыскать и рахат-лукум, и голубую пастилу, от которой пахло морем, и розовый южный зефир, испускающий дурман аромата вишни, и самую дорогую халву, которую считали в золоте. Расчет был безумным! Две части золота против одной части халвы! На блюдце же лежал кусочек халвы размером с детскую ладошку.
Присаживайтесь и угощайтесь! пригласил мужчина, и как только Пест присел, принялся разливать по белоснежным чашкам черный густой напиток.
Пест на все поглядывал с нескрываемой опаской. Особенно на черный, как ночь, напиток. Пах тот необычно, но не более того. Охранник, что стоял у дверей, посматривал на Песта с завистью. Казалось, что он водит носом, ловя запахи.
А воды нет? спросил Пест, опасливо заглядывая в чашку. Нос щекотали непривычные запахи блюд на столе. С одной стороны, манящие, но с другой отпугивающие своей новизной, непривычностью.
Вы думаете, я решил вас отравить? смеется мужчина.
Нет, я не использую незнакомых зелий.
Тогда, может, чай?
Спасибо, у меня свой, Пест начал рыться в заплечном мешке.
Может, вы хотя бы попробуете? растерянно спросил мужчина. Мы достали эти угощения с далекого юга
У огнепоклонников? спросил юноша, достав холщовый сверток.
Их принято называть «люди песка» или Табаи, но среди них действительно много магов огня, кивнул мужчина.
Пест недоверчиво взглянул на блюда, чайники и снова на собеседника.