А после экзамена ты не мог взять на грудь? спросил кто-то.
Мужики, сказал Паша с каким-то странным акцентом, пропустите меня вперед!
С какой это радости? спросил я. Ты что, спешишь на заседание ректората?
Мой ехидный тон Паша оставил без внимания.
Мужики, продолжал он. Я только что взял на грудь бутылку самогонки. Ну, так получилось. Любители притащили. Надо срочно сдать эту фигню, пока меня совсем не развезло.
А после экзамена ты не мог взять на грудь? спросил кто-то.
Паша обвел нас мутным взглядом, погрозил пальцем и покачнулся.
После экзамена? спросил он. Ну, ты даешь! После экзамена у меня другие планы. Совсем, совсем другие! Понял, любитель?
Паша еще больше покраснел и стал напоминать проснувшийся вулкан. Еще миг, и начнется извержение.
Ребята, сказал наш староста. Нельзя его пускать. Он и сам залетит, и нам шороху наделает. Пусть лучше потом пересдаст.
А ты кто такой? Сам сдал, а меня в аут? Я, может, всю ночь готовился. Ну, конечно, устал, но пока не сдам, не упаду! Вот так! Паша сделал длинную паузу и вздохнул, обдав нас перегаром. Так что, мужики, пускаете?
Ладно, холера с тобой, сказал я. Иди, если сможешь дойти. Ты хоть знаешь, что мы сдаем?
Паша промычал что-то неопределенное.
В этот момент из аудитории вышел, помахивая зачеткой, очередной студент, и мы, втолкнув туда Пашу, стали наблюдать в щель за дальнейшими событиями.
Он несколько секунд постоял у двери, пытаясь сориентироваться, а потом медленно и нетвердо направился к столу экзаменаторов.
Высокий посмотрел ему в лицо и подтолкнул локтем маленького. Тот тоже посмотрел на Пашу и покачал головой. Они о чем-то пошептались. Потом высокий, махнув рукой, взял Пашину зачетку и передал маленькому.
А, Ткачук, очень хорошо! проворковал коротышка. Мы давно вас ждем. Берите билет!
Паша взял билет.
Какой номер? спросил высокий.
Паша бессмысленно посмотрел сначала на него, потом на билет.
У-у меня к-кажется б-без номера, сказал он с явным усилием.
Извините, улыбнулся маленький, но без номера у нас не бывает. Давайте я вам помогу. Номер двенадцать, дюжина. Вам везет! Садитесь вон туда и обдумывайте.
Паша дотащился до своего места, сел, закрыл глаза и положил голову на руки. Чувствовалось, что события развиваются быстрее, чем он предполагал.
Тем временем подошла моя очередь. Я вошел в аудиторию, взял билет и сел за соседний стол.
Паша оставался недвижимым. Было похоже, что он отключился. Экзамен проходил, и примерно через полчаса подошла Пашина очередь.
Ткачук, вы готовы? спросил высокий. Паша не шевельнулся. Ткачук, вы нас слышите? настаивал преподаватель. Толкните его, а то он, кажется, заснул.
Я толкнул Пашу. Он не шевелился. Тогда я подошел к нему, взял за плечи и несколько раз сильно встряхнул.
Паша поднял голову и посмотрел на меня бессмысленными, мутными глазами.
Что надо? спросил он неприветливо.
Идешь отвечать? Твоя очередь, тебя люди вызывают. Не идешь, так я пойду.
Паша, по-видимому, проснулся и начал припоминать, где он находится. Пытаясь выбраться из-за стола, он бормотал:
Нет, с вами не отдохнешь! Вы меня и на том свете достанете!
Помогите ему, сказал высокий. Он сам не справится.
Я помог Паше выбраться и проводил его к столу экзаменаторов. Он тяжело опустился на стул и закрыл глаза.
Так, посмотрим, что у нас тут. Первый вопрос: «Техника безопасности при погрузочно-разгрузочных работах». Это по вашей части, сказал коротышка, обращаясь к высокому.
Так, Ткачук, громко сказал высокий. Что вы можете об этом сказать?
Паша приоткрыл глаза.
Ткачук, вы нас слышите? продолжал высокий повышенным тоном. Что вы можете сказать о технике безопасности при погрузочно-разгрузочных работах?
Паша приоткрыл рот.
П-погру р-разгру разгры М-мужики, че вы от меня х-хот-те, а? Ч-чтоб я вам, блин, тут ч-чистоту н-навел?
Преподаватели переглянулись.
Да, сказал маленький, что-то твердых знаний по первому вопросу, похоже, у него нет. Но отвечать кто-то должен. Придется вам. Он выразительно посмотрел на высокого.
Эх, где наша не пропадала, отозвался тот. Слушай, Ткачук, как нужно отвечать. Это тебе не погры-разгры!
Далее он кратко и четко изложил основные положения по первому вопросу.
Паша сидел с поникшей головой и закрытыми глазами. Однако в конце ответа вдруг зашевелился и открыл глаза.
Паша сидел с поникшей головой и закрытыми глазами. Однако в конце ответа вдруг зашевелился и открыл глаза.
Н-ну, м-мужики, вы даете! Вы ч-че в-всю ночь з-зубрили, что ли? И вообще, г-где я вас в-видел?
Хорошо, сказал высокий. Считаем, что по первому вопросу мы получили одобрение. Переходим ко второму. Это уже ваша парафия.
Маленький надел очки и прочел второй вопрос: «Пожарная безопасность при сварочных работах».
Посмотрим, что имеет сказать по этому вопросу наш общий друг. Он слегка потрепал Пашу по плечу. Паша открыл глаза.
А я в-все с-слышу, сказал он несколько лукаво. И в-все знаю. Т-только рассказать т-трудно. Я с-сегодня не в ф-форме. А в-вобще, если з-загорится, нужно т-тушить!
Что же, мысль не плохая, отозвался коротышка. Ответ правильный, но не полный. Придется кое-что добавить. Слушай, Ткачук! Спать будешь после экзамена.
Маленький несколько секунд размышлял, а потом с улыбкой перечислил основные противопожарные мероприятия при сварочных работах.
Во время его рассказа Паша слегка дирижировал левой рукой и притопывал правой ногой.
Ну, теперь самое трудное, сказал высокий. Что ему поставить? Нужно было бы влепить двойку, но меня не будет, а как он будет пересдавать? Осенью? А диплом? Так что придется натянуть до тройки.
Ну нет, сказал коротышка, давайте выведем ему средний балл. Я вам за ответ поставил пять, вы мне, я надеюсь, тоже. Он сам, конечно, получил двойку. В сумме двенадцать. Разделим на три, выходит четверка. Ну, как, согласны?
Высокий кивнул, взял Пашину зачетку и поставил ему оценку.
Все, Ткачук, экзамен закончен. Вот ваша зачетка, и можете идти. Поздравляем вас с успешной сдачей последнего экзамена.
Он слегка встряхнул Пашу за плечо.
А за ш-што двойка? вдруг забубнил Паша. Я же в-все ответил!
Какая двойка, Ткачук? Вы сдали на четыре. Так что идите спокойно отдыхать, весело сказал маленький. Паша взял зачетку и с большим усилием, опираясь на стол, встал.
С-спасибо, мужики! Ну, я п-пошел, л-ладно?
Он повернулся и направился к дверям. Однако в этот момент левая нога у него подломилась, и он грохнулся на пол. Встать он не пытался. Коротышка подбежал к двери.
Ребята, крикнул он, заберите своего друга, а то он нам проход загородил.
Два студента, наблюдавшие происходящее из-за двери, вбежали в аудиторию, подхватили Пашу под руки и выволокли в коридор.
На следующий день к вечеру я зашел к Паше в общежитие. Он, опухший, небритый, в дырявых носках, сидел на кровати. Были сумерки, но свет он не зажигал.
Слушай, спросил он меня, что я там вчера навытворял? Мне такие чудеса рассказывают, а я ни фига не помню.
Я все ему коротко рассказал. К концу рассказа Паша схватился за голову.
Это конец света, простонал он. На глазах у любителей. Нет, я этого не выдержу, я застрелюсь! Не веришь? Сыграю на первенство города и застрелюсь!
Чем стреляться будешь? поинтересовался я не без яда.
Найду, коротко ответил Паша. Время придет найду.
Паша не застрелился и не стал гроссмейстером. Он благополучно защитил диплом и постепенно перешел в разряд любителей.
Владимир Манский (Екатеринбург)
Несравненно
Двери автобуса открылись: перед глазами возникла внушительная колоннада Уральского университета. Миша за какие-то 20 дней превратился в настоящего книжного червя. Им были освоены не только «топовые» писатели и поэты, но и фантасты, современные гении. Иными словами, он в себе не сомневался, будучи уверенным, что через какие-то три часа филологический факультет пополнится новым студентом.
Зашел в кабинет. А там все как положено: приемная комиссия в лице очкастых дяденек и тетенек, новые лакированные парты, списки. Стоп! Почему нет билетов?
Его будто услышали
Молодой человек, вы садитесь, садитесь напротив нас.
Внутри похолодело. На такой форс-мажор он не рассчитывал.
Ну же! Смелее, вас никто не укусит. В этом году мы решили отойти от этой волокиты с билетами, поэтому вступительные будем сдавать простым разговором. У нас же филологический, так?
Миша, немного придя в себя, выдавил:
Так
Комиссия продолжала:
Все просто мы будем говорить слово, а вам надо подыскать к нему сравнение. Всего пять слов. Готовы?
Миша быстро настроился на нужную волну, сконцентрировался, сжав в комок всю лексику, точки, запятые, и уже готовился запустить ими в уши сидящим напротив
Первое слово «скользкий».
Скользкий, как лед под ногами тевтонцев.
Второе слово «горячий».
Горячий, как нрав пьяного испанца!
Ему нравилось Он уже вживался в роль импровизатора.
Третье слово «сухой».
Сухой, как глотка похмельного наутро пьяницы, изрядно погулявшего вчера вечером.
Ай, молодец Но не скатывайтесь к пьянству, у нас тут это не поощряют. Четвертое слово «дикобраз».
Дикобраз, словно храбрый воин, нашпигованный копьями на поле боя.
Последнее слово. Осталось лишь оно и Миша поступил Судя по одобрительному хмыканью комиссии, получалось у него великолепно. Осталось не оплошать сейчас.
Итак, пятое слово «любовь».
Несравнимо и несравненно
Что, простите?
Я сказал «несравненно».
Подберите хоть самое простое сравнение
Я не могу. Вернее, могу, но подбирать не стану Любовь нельзя ни с чем сравнить. Молодая, зрелая, горячая, тусклая, холодная, она всегда останется нетронутым существительным. Поэтому не буду порочить
В таком случае мы вынуждены вам отказать
Ну, я пойду?
Ступайте и попробуйте на философский, с такими мыслями с руками оторвут.
Миша брел по улице, не жалея о своем решении, держа в голове образ своей девушки. Он никогда не смог бы подобрать сравнение тому чувству, что их объединяло. Любви.
Зажужжал телефон Придется «осчастливить» маму. Но эсэмэс прислала не мать Таня: «Мы расстаемся».
Когда Миша докурил пятую сигарету подряд, сказал сам себе:
И все равно несравненно
Алексей Панограф (Санкт-Петербург)
Дыни, костыли и сопромат
«Сдал сопромат женись» гласила в те времена студенческая народная мудрость. Для нас, физмеховцев, сопромат отнюдь не был самым сложным предметом. Сдавали мы его на втором курсе. Те, кто прошел на первом огонь и воду физики, «вышки» и линейной алгебры, а летом «медные трубы» стройотряда, уже более-менее спокойно отправлялись на экзамен про опертые и защемленные балочки. Еще бы, две пройденные с боями сессии первого курса за плечами!