Теперь в качестве провоцирующего момента он собирался использовать тезис о том, что любой из посетителей того дня мог подбросить Иванникову роковую флэшку.
Одним из таких посетителей был Владимир Арсеньев, руководитель отдела научных разработок. Помня, что это был первый из тех, с кем он общался сегодня, эту фамилию Гуров в список включать не стал.
Кроме Арсеньева, в тот день в кабинет к Иванникову заходили еще несколько человек, в основном для того, чтобы получить подпись.
Первой в самом начале рабочего дня к нему зашла секретарша, эта самая Людмила Сергеевна. Если верить ее показаниям, утром у начальства никаких отклонений в самочувствии не наблюдалось, Иванников был «в нормальном настроении» и выглядел адекватно.
Людмилу Сергеевну Гуров в свой список тоже не включил, решив, что если появится необходимость, то он побеседует с ней дополнительно.
Почти сразу следом за ней к Иванникову зашел некто Борис Кравцов из метеорологической службы. Он тоже не заметил в поведении и внешнем виде руководителя никаких отклонений. Однако все, кто заходил после, в один голос утверждали, что Иванников был не в себе.
Гуров понимал, что совсем необязательно, что флэшку подкинула секретарша или этот самый Кравцов. Наоборот, правдивые ответы о том, что Иванников выглядел адекватно, скорее всего, были самым верным доказательством их невиновности. Он склонялся к мысли, что «компрометирующую» флэшку подкинули загодя, и во время посещений секретарши и Кравцова Иванников просто не успел еще ее просмотреть.
Но сообщать об этих своих догадках «гостям», которых сейчас ждал, Лев вовсе не собирался. Наоборот, планировал провести с каждым очень жесткое интервью, давая понять, что у него нет никаких сомнений, что именно его собеседник и есть человек, подбросивший роковую флэшку.
Это удалось ему блестяще.
Первый же визитер, присланный Людмилой Сергеевной, уже через несколько минут после начала беседы находился на грани нервного срыва.
Что было на флэшке? глядя на него в упор, раздельно чеканил Гуров. Видео? Фотографии? Записи переговоров? Что?
Какие фотографии? На какой флэшке? срывающимся от волнения голосом говорил сидевший перед ним пожилой мужчина с лысиной во всю голову и несчастными глазами затравленного зверя. Я понятия не имею, о чем вы говорите.
Василий Ладынин, один из старожилов части, всю жизнь проработавший в ремонтной службе, в тот день заходил к командиру по личному вопросу. Если бы он мог предполагать, что невинное посещение впоследствии обернется подобным кошмаром, он, конечно же, обходил бы кабинет начальника за семь верст.
Так, значит, вы утверждаете, что в тот день не подбрасывали в кабинет Иванникову флэшку? сделав зверское лицо, давил полковник.
Какую флэшку? В какой кабинет? Не знаю я ничего! Не знаю!
Ладно, сразу смягчил тон Гуров, увидев, что на этот раз, пожалуй, перестарался. Не стоит так волноваться. Если не приносили, нужно было так и сказать. Спасибо, можете быть свободны.
Василий Ладынин, один из старожилов части, всю жизнь проработавший в ремонтной службе, в тот день заходил к командиру по личному вопросу. Если бы он мог предполагать, что невинное посещение впоследствии обернется подобным кошмаром, он, конечно же, обходил бы кабинет начальника за семь верст.
Так, значит, вы утверждаете, что в тот день не подбрасывали в кабинет Иванникову флэшку? сделав зверское лицо, давил полковник.
Какую флэшку? В какой кабинет? Не знаю я ничего! Не знаю!
Ладно, сразу смягчил тон Гуров, увидев, что на этот раз, пожалуй, перестарался. Не стоит так волноваться. Если не приносили, нужно было так и сказать. Спасибо, можете быть свободны.
Подвергнув приблизительно такому же допросу еще несколько человек, он решил, что поставленная на сегодня задача выполнена наверняка все вокруг уже кипит и клокочет, и нисколько не сомневался, что извержение этого вулкана произойдет в нужном ему направлении.
Глава 5
Закончив допросы и выходя из здания, Гуров всей кожей ощущал у себя за спиной гудение растревоженного улья.
Переговорив со всеми, кто его интересовал, он еще раз зашел в кабинет Гремина. Официальным предлогом было желание «попрощаться и поблагодарить», в действительности же полковник хотел дополнительно убедиться, что предпринятые им действия дали нужные результаты.
Предположения перешли в уверенность, едва лишь он успел переступить порог кабинета. Гремина он нашел непривычно благодушным и улыбчивым. В сочетании с запахом дорогого коньяка, незримо присутствовавшем в помещении, это наводило на мысль, что все пущенные стрелы благополучно попали в цель.
«Бинго! злорадно подумал Лев. Будете теперь знать, чем оборачиваются попытки скрывать от проверяющих информацию».
Обменявшись с Греминым вежливоофициальными фразами о взаимной готовности к дальнейшему сотрудничеству, он покинул административное здание и снова вызвал такси. Но на этот раз возвращаться в гостиницу Гуров не собирался, так как сегодняшний список неотложных дел еще не был исчерпан. Он велел таксисту ехать в «летку».
Мысли его постоянно возвращались к Вадиму Ушакову, человеку, с которым он так безуспешно пытался наладить контакт накануне.
Еще при первой встрече, по тому, как упорно шифровался его собеседник и отмалчивался, не желая говорить, полковник сделал вывод, что он может рассказать чтото интересное. Теперь же, узнав, где и кем работает Вадик, он окончательно уверился в правильности своих догадок. Находясь в самой непосредственной близости к «высшим сферам», Ушаков многое знал и еще о большем догадывался. Задачей Гурова было заставить его этими знаниями поделиться, и он прекрасно понимал, что в данном случае давление совершенно не тот прием, который может обеспечить успех.
Поэтому, устраивая свой «блицопрос» на авиабазе, Вадика он не тронул. Опытный полковник собирался пойти другим путем.
Из разговора с Китаевым он понял, что тот в хороших отношениях с Вадиком, поэтому решил вновь зайти к нему в гости и уговорить сделать ему некую протекцию. Если Ушакову представит его коллега и знакомый, а в особенности если объяснит, что Гуров действует в интересах Максима, можно было надеяться, что настороженная отчужденность Вадика уменьшится и следующий разговор с ним будет более откровенным.
Именно за этим Гуров направлялся сейчас в «летку».
Когда он выезжал с базы, до окончания рабочей смены оставалось не так уж много времени, и он рассчитывал, что ему не придется долго ждать возвращения Китаева.
Когда желтая «Волга» завернула на огороженную железобетонным забором территорию, Лев попросил водителя остановиться.
Пройдусь пешочком, сказал он. Подышу воздухом.
Торопиться и впрямь было некуда. Неспешным шагом продвигаясь посреди домов и деревьев, он продолжал размышлять о том, что сегодня сделано и что сделать еще предстоит. Прокручивая в голове свои беседы с сотрудниками научного отдела, вдруг вспомнил про инженера, которого не оказалось на месте.
«Кто он такой, этот Белавин? И почему в действительности его нет на работе? Что это за «личные неприятности», о которых упомянула уважаемая Людмила Сергеевна? Семейная ссора? Или чтото посерьезнее? Выражение лица у этой мадам было довольнотаки двусмысленное. Она явно не горела желанием распространяться на эту щекотливую тему. А кто бы, например, мог распространиться?»
Поразмыслив, полковник решил, что при наличии доброй воли об этом может поведать тот же Вадик. Он ведь работал, можно сказать, «на общей территории» с Белавиным и наверняка ежедневно с ним общался.
За этими раздумьями он не заметил, как дошел до пятиэтажки «в белых тапочках», где совсем недавно ему довелось побывать в гостях.
Это направило его мысли в другое русло.
Он вспомнил рассказ Нелли Иванниковой о своем муже и то, что еще во время разговора одна деталь этого рассказа невольно обратила на себя его внимание.
Игорь Иванников, молодой здоровый мужчина, ведущий, если верить рассказам о нем, размеренный и очень «правильный» образ жизни, этот Игорь Иванников настолько плохо чувствовал себя после обычной попойки, что не смог даже выйти на следующий день на работу? Это было очень странно. Чтото тут не так.
Не может на столько сильно подействовать обычная водка. Может, ему чегото подсыпали? Интересно, кто был инициатором вечеринки? Как говорила Нелли Иванникова, именно «пригласили». Значит, не он все это организовал. Тогда кто? А главное зачем? Скорее всего, если предположить, что на испорченной флэшке, которую нашли в кабинете Иванникова, содержались те или иные постановочные сцены с «праздника», его изменившееся настроение вполне объяснимо.
Вопрос в том, что именно могли придумать такого эти тайные «друзья», чтобы человек не задумываясь пустил себе в лоб пулю?
Вопрос этот оставался пока без ответа.
Зато не было никакой неопределенности с вопросом «Кому выгодно?».
«Если верить отзывам, великодушие и щедрость не были главными чертами Леонида Курбанского, продолжил размышлять Гуров. Видя на своем «законном» месте другого человека, он наверняка и злился, и ревновал. А если этот Иванников еще и мешал ему прокручивать привычные финансовые аферы, тогда тема вообще приобретает глобальный характер. И если Курбанский был заинтересован в том, чтобы убрать с дороги Иванникова, это автоматически дает версию о том, кто был заинтересован в смерти самого Курбанского. Око за око. Сама вдовушка, конечно, с ножом кидаться не будет. Но заказать такая могла. И даже очень».
Тем временем солнце уже клонилось к закату, и Гуров решил, что пора отправляться в гости к Китаеву. Наверняка он уже дома.
Добрый вечер! приветствовал Лев старого техника, отворившего ему дверь. А я снова к вам. Требуется ваша протекция.
Китаев удивленно и с некоторым недоумением посмотрел на него, но впустил.
Рассыпаясь в извинениях, Гуров постарался как можно короче объяснить, что ему нужно.
Вы, если я правильно понял, с этим Вадиком знакомы лично. Замолвите за меня словечко. Похоже, с посторонними он не склонен общаться на такие темы, а я для него, увы, человек совершенно посторонний. Между тем, не получив нужной мне информации, я не смогу вычислить настоящего убийцу Курбанского. А Вадик, несомненно, такой информацией обладает. Или хотя бы ее частью. Скажите ему, что я гарантирую полную конфиденциальность, что никто не будет знать о моем источнике, а главное, что это в интересах Максима.