А здесь какой мотив? Что явилось базой для столь тесных взаимоотношений? То, что такой человек, как Муса, и на «гражданке» не в силах был избавиться от старых привычек? Что ж, возможно, он время от времени давал выход эмоциям. Не зря же дежурный в изоляторе упоминал про драки и приводы.
Может, Белавин чтото знал про Мусу и помог замять? Или не помогал, а просто не сообщил никому о том, что видел. Да, это база надежная. Если Белавин знал про Мусу какойто секрет, который тому очень не хотелось раскрывать, он мог заставить его сделать что угодно.
Вполне вероятно, что при совершении преступления действительно имел место сговор. Только не сговор «экипажников» «Ми8», доведенных до ручки начальникомсамодуром, а сговор незаметного работника научного отдела с еще более незаметным работником метлы.
«Взрывчатку в панель приборов вполне мог заложить и Белавин, этот пункт не меняется, размышлял Гуров. Но не исключено, что контролировать процесс он предоставил своему наперснику. Тому оно и удобнее было, да и привычнее. Маловероятно, что Белавин, каким бы он ни был безнравственным отморозком, тактаки и совал направо и налево ножи. Для подобных действий необходима сноровка. И хладнокровие. Дело сделано чисто, не похоже, что исполнитель новичок».
Обновленный вариант версии выглядел вполне правдоподобно. Но и он не давал ни малейших намеков на возможный мотив. Сам ли Белавин совершил это убийство или с чьейто помощью, вопрос «почему?» так и оставался без ответа.
Тем не менее сведения, полученные от Стаса, давали возможность вести диалог с Джункаевым в несколько ином ключе, и Лев решил еще раз навестить своего «протеже».
Однако то, что узнал Гуров, прибыв в изолятор, показало, что способности Мусы он несколько недооценил.
Сбежал! сокрушенно разводя руками, говорил дежурный. Притворился, что плохо ему, повели в больничку, а он
То есть как? взволнованно прервал его полковник. Что значит сбежал? У вас тут тюрьма или богадельня?
Стиль работы местных внутренних органов уже не на шутку начинал раздражать. Он с риском для жизни задержал преступника, можно сказать, на блюдечке с голубой каемочкой передал его коллегам, и вот он «счастливый финал»!
Да не волнуйтесь вы так, принялся успокаивать его дежурный. Никуда не денется. Уже разослали ориентировки, все смежные службы в курсе. Найдут.
«Да, найдут, с досадой думал Гуров, выходя из изолятора. После дождичка в четверг. Он когда у них под носомто был, ничего не нашли, а теперь в бега подался. Черт! Вся работа насмарку!»
Да не волнуйтесь вы так, принялся успокаивать его дежурный. Никуда не денется. Уже разослали ориентировки, все смежные службы в курсе. Найдут.
«Да, найдут, с досадой думал Гуров, выходя из изолятора. После дождичка в четверг. Он когда у них под носомто был, ничего не нашли, а теперь в бега подался. Черт! Вся работа насмарку!»
Расспросив о подробностях побега, он узнал, что по дороге в медчасть Джункаеву удалось завладеть пистолетом одного из охранников. Угрожая оружием, он выбрался из здания и исчез. Мысленно одаривая своих покровских коллег всеми известными ему нелицеприятными эпитетами, Гуров покинул изолятор.
Ниточка оборвалась. Оставалось надеяться только на затеянную им провокацию с участием Максима. Если Белавин проглотит закинутый крючок и какимито действиями выдаст себя, возможно, всетаки удастся получить столь необходимые доказательства его вины.
Он вновь поехал в «летку», чтобы продолжить обещанное Максиму дежурство и наблюдение. А в дороге размышлял над тем, что еще можно предпринять, чтобы сделать выбранную стратегию эффективнее, и даже не подозревал, как скоро и каким неожиданным образом сработает его план.
В «летке» жизнь била ключом.
Выполняя рекомендации Гурова, Максим вышел на очередную прогулку и уже очень скоро понял, что затеянная полковником провокация приносит плоды.
Как и договаривались, он старался «гулять» невдалеке от дома Белавина и через несколько минут заметил, что гуляет здесь не один.
Разнообразные деревья, в изобилии растущие на всей территории «летки» и превращавшие ее в большой парк, возле дома Белавина росли особенно густо. В разгар рабочего дня дворовая территория была пустынна, а палящее солнце заставляло инстинктивно искать укромные тенистые места.
Стараясь не выходить изпод естественного укрытия, которое создавали густые ветви, Максим неспешно продвигался вперед, пока не оказался на небольшой прогалинке среди деревьев, скрытой от посторонних глаз.
Здесь перед ним как по волшебству возникли два плотных и упитанных гражданина. Угрюмые взгляды и хмурые выражения лиц не сулили ничего хорошего.
Ну что, малой, поговорим? хрипло произнес один из здоровяков, преградив Максиму путь.
Вам чего, мужики? не столько испугавшись, сколько удивившись, спросил Максим.
А вот я тебе сейчас объясню, чего, проговорил второй. Пригнув голову и расставив руки, он, похожий сейчас на быка, перед которым маячит красная тряпка, надвигался на Максима, недвусмысленно давая понять, что именно собирается объяснить.
Поняв, что помощи ждать неоткуда, Китаев внимательно всматривался в противника, примериваясь, какую тактику лучше избрать. В объеме и массе он уступал этому мужчине раза в полтора. Чтобы нейтрализовать его в данной ситуации, подошли бы скорее болевые приемы, чем грубая сила.
Пока неуклюжий здоровяк замахивался, Максим, более подвижный и ловкий, успел нанести сразу несколько ударов. Получив ногой по коленной чашечке, кулаком в правое подреберье и в глаз, здоровенный битюг зарычал от боли и перегнулся пополам. Перемежая стоны с нехорошими словами, он медленно опускался на землю, то прижимая руки к животу, то хватаясь за коленку, не в силах определить, где ему больнее.
Тем временем Максим, разобравшись с одним противником, переключился на второго. Но, повернувшись в его сторону, сразу понял уязвимость своего положения. В руке бугая был нож. Он шел в наступление, так же набычившись, как незадолго до этого его друг, и, несомненно, намеревался довершить начатое им дело.
Ситуация разворачивалась явно не в пользу Максима, но просто стоять и ждать, когда его укокошат, он не собирался. Даже в самых крайних обстоятельствах пассивному ожиданию он всегда предпочитал действие.
В ответ на незатейливый открытый замах Максим получил довольно жесткий перехват. Волосатая медвежья лапа так сильно сжала запястье, что он чуть не вскрикнул от боли. Положение усугублялось тем, что правая рука, которую выворачивал сейчас напавший на него отморозок, больше всего пострадала от взрыва в вертолете, и раны еще не зажили.
Следующий тактический прием Максима уже не был столь прямолинейным.
Подняв вторую руку как бы для удара и заставив своего визави сосредоточить на ней взгляд, параллельно он с размаха наступил ему на ногу, стараясь, чтобы удар пришелся по кончикам пальцев.
Здоровяк, обутый в летние сланцы, взвыл от боли и выронил нож.
Быстро нагнувшись, Максим схватил его и тут же повернулся к первому бугаю, уже поднимавшемуся с земли, ожидая новой атаки с его стороны. Но тот проявлял какуюто странную медлительность.
Если бы Максим сейчас обернулся и увидел, что происходит у него за спиной, он, конечно, понял бы причину этой задержки. Но он полностью сосредоточился на действиях находившегося перед ним врага и догадался, что к приятелям прибыло пополнение, только когда получил мощнейший удар по почкам.
Из густых древесных зарослей на прогалинку, где шла драка, тихими шагами вышел невысокий подкачанный мужчина. Сцепив руки замком, он размахнулся и со всей силы приложил стоявшего в оборонительной позиции Максима по спине.
Удар был настолько жесткий, что у парня потемнело в глазах.
Теперь и он выронил нож, не в силах не только драться, но и вообще осуществлять какие бы то ни было действия. Лишь судорожно глотал воздух, мысленно прощаясь с жизнью. Поняв, что нападавшие никаких воздействий больше осуществлять не собираются, Максим очень удивился.
Невысокий здоровяк, появившийся последним, поднял лежавший на траве нож, для чегото предварительно обернув его носовым платком, и исчез так же тихо и безмолвно, как и появился.
Двое других удалялись шумно, обмениваясь впечатлениями и на разные лады обзывая Максима, но и их голоса вскоре стихли. Через пару минут укромная прогалинка меж деревьев вновь приняла мирный, буколический вид.
«Ничего не понимаю, мелькнула в голове мысль. Для чего они устроили все это? Приступили так, будто хотели убить, а в результате, можно сказать, и не избили даже. Ничего не понимаю».
Тем не менее гулять ему расхотелось. Финальный удар оказался весьма чувствительным, да и раненая рука ныла, потревоженная чересчур активными «упражнениями», и Максим решил вернуться домой.
Когда он уже подходил к своей родной старенькой трехэтажке, его нагнал только что прибывший в «летку» полковник.
Здравствуй, Максим. Хорошо, что я тебя встретил, сказал он. Тут у нас небольшое ЧП, хотел тебя предупредить. На днях на меня напал какойто ублюдок, не исключено, что он может быть связан с делом. А сегодня выяснилось, что он сбежал из СИЗО. Пожалуйста, будь осторожнее. Не исключена возможность провокаций.
Да были уже провокации, угрюмо ответил Максим. Поздно осторожничать.
То есть как? беспокойно заговорил Гуров. Что ты имеешь в виду? К тебе подходил ктонибудь? Приставал?
И подходил, и приставал. И отделали так, что до сих пор аукается. Где же вы были? Обещали, что будете контролировать процесс. Хотя Я, конечно, не дитя малое, чтобы за мной со слюнявчиком ходить. Но их трое было. Одному в такой ситуации тяжеловато. На меня, между прочим, с ножом кидались.
Подожди! Что значит кидались с ножом? Кто? И потом Гуров внимательно осмотрел Максима с головы до ног. Выглядишь ты вроде вполне нормально. По крайней мере, для человека, на которого напали втроем, да еще и с ножом кидались. Объясни толком, что произошло
Глава 8
Выслушав рассказ Максима, Гуров задумался. С одной стороны, было очевидно, что намеченная им стратегия приносит плоды. За короткое время произошло сразу два нападения. Значит, пущенные стрелы попадают в цель.
С другой же из рассказа Максима со всей очевидностью следовало, что враг и сам осуществляет некую тайную стратегию. В отличие от молодого авиаинженера опытному полковнику совсем не показалось странным, что бандит, забравший нож, поднимал его, обернув носовым платком.
Максим держал этот предмет в руках, и на рукоятке теперь наверняка красуются четкие отпечатки его пальцев.