В другой раз, сказал я сам себе. Скоро. Очень скоро.
2
Сергей Михалок оказался дерьмовым человеком, да еще и насильником, но из-за того, что он всячески старался помочь нашему общему делу, и ненависть к нему поубавилась. А потом, в начале февраля, он сделал то, чего мы от него не ожидали. Он стал сильнее. Ловко держал предметы и включал технику. И он помог Но какой ценой!
Я вернулся из квартиры Дианы и обнаружил всех в сборе. Призраки посмеивались, обсуждая пришедшего Вадима Золотарева, который рылся в шкафу, вытаскивая одежду и складывая ее в чемоданы.
Что он делает? спросил я.
Собирает шмотье, ответила София Опарина.
Походу, думает квартиру продать. Или уже продает, добавила Есения Старикова.
А как дела у Кискиной? подал голос Михалок.
Трахается с братцем, буркнул я. Братец жаловался, типа, проблемы на работе, но как только Диана раздвинула ноги, все его головняки куда-то испарились.
Хорошо, улыбнулся Михалок.
Что «хорошо»? спросил я.
Хорошо, что они дома.
Мы даже не заметили, как Михалок ушел на кухню и вернулся с ножом. Лилия Чудина завизжала в тот момент, когда Сергей перерезал горло Золотареву, свадебному ведущему, купившему легендарную квартиру, в который и сам он стал легендарной жертвой. Он не успел собрать свои вещи.
Сука! Что ты делаешь!? закричала Старикова.
А Михалок, показав на горящее синим цветом тело, сказал мне:
Действуй. Делай то, что умеешь!
Думать не было времени. Да я и не думал. Вся моя сущность полыхала огнем мести. Я захватил тело мертвеца и выбежал на лестничную клетку.
Ты забыл нож! крикнул Михалок.
Я вернулся, рукой Золотарева взял орудие его смерти и побежал в подъезд. Остановившись у квартиры Кискиной, постучал. Никто не ответил. Я постучал снова, сильнее. Из-за двери послышались шаги.
Кто там? прозвучал голос той, которую я любил всем сердцем раньше, и той, кого я ненавижу всей своей сущностью прямо сейчас.
Это сосед, сказал я, немного исказив голос. Мне, это Надо позвонить. Мобильник сел, а Ну
Я вытер о ладонь кровь Золотарева с ножа и ткнул рукой в глазок.
Вот, это Я порезался, надо вызвать скорую.
За дверью голубки зашушукались, наверно, обсуждая план действий, и через минуту, которая показалась мне вечностью, Диана произнесла:
Знаете А как вас зовут?
Меня Ро Меня зовут Вадим. Вадим Золотарев.
Знаете, Вадим, я совершенно голая, да к тому же ужасно боюсь крови. Давайте я позвоню в скорую сама? А вы пока идите к себе, скоро к вам приедут на помощь.
Я не знал, что мне ответить. Время играло не в мою пользу. Нужно было что-то делать.
А знаешь, Диана, лучше открывай, иначе я расскажу всю правду о тебе твоим соседям, громко, почти крича, начал я. Помнишь, лет десять назад Как ты со своим ебанным братцем убили человека? Твой Андрюша выколол ему глаза. Помнишь?
В ответ тишина.
Наверно, никто и не догадывается, что Культурный убийца это ты! Тупая овца! Думаешь, твой братец-ублюдок вечно будет за тобой жопу вытирать? Нет!
Двое соседей вышли на лестничную площадку, с интересом ожидая, что будет дальше.
Эй, ты, сестроеб! Выйди, если есть яйца, поговорим по-мужски!
Из-за двери послышался нервный голос Андрея Певцова:
Заткнись!
Сестроеб, выходи! не унимался я. Или у тебя вагина между ног?
Заткнись! Заткнись! Заткнись!
А то что? Что будет, если я не заткнусь? А, подожди Я знаю! Ты пойдешь и разделишь теплую постельку с сестрой. Се-стро-еб!
Ну, все! Еще одно слово, и ты мертвец!
Ой, ты мне угрожаешь смертью? Ты меня убьешь, как сестра твоя убила Романа Романова?
Соседей вышло уже с десяток.
Сестроеб, выходи!
Прозвучал выстрел. Пуля, вылетев сквозь дверь Кискиной, попала в плечо моего нового тела. Соседи в страхе разбежались по сторонам.
И это все, на что ты способен, сестроеб!? прокричал я, понимая, что выбрал правильную стратегию.
Заткнись! заорал стрелок и выпустил в меня три пули.
Две из них попали в голову Золотареву, а третья пролетела мимо и пробила дверь напротив, за которой стоял сосед и пялился в глазок.
Тело Золотарева рухнуло, как мешок с говном. Раздался истеричный женский крик. Дверь, наконец, открылась, и из нее вышел Андрей, крепко держа перед собой пистолет.
Все в порядке, сказал Певцов. Я полицейский. Этот сумасшедший пытался напасть на мою сестру. Наверно, он и есть Культурный убийца. Теперь все под контролем. Оставайтесь в своих квартирах. Скоро приедет подмога.
Дверь напротив открылась, и из нее вылетел сосед с пулевым отверстием во лбу и топором в руках. Певцов успел выстрелить в живот нападающему, прежде чем топор врезался в его голову, из которой потекли мозги. Я, рукой мертвого соседа, вырвал топор и ударил еще раз Певцову в грудь. Хрустнули ребра, хлынула кровь. Я был практически счастлив.
Нет! закричала выбежавшая Кискина. Андрюшенька! Только не это! Андрей!
Я поднял топор над ее головой.
Вот и все, сказал я. Все кончено.
Но я не смог довести задуманное до конца. Тело соседа перестало гореть синим огнем, и упало на Золотарева.
Андрей, милый, как же так?! скулила Кискина, упав на колени и обхватив ладонями месиво, которое совсем недавно было головой ее брата.
А вот так! пробурчало, изрыгая кровь, месиво и сильные руки Певцова вцепились в горло сестры.
Диана хрипела, раскрыв рот. Казалось, вот-вот ее красные глаза с лопнувшими капиллярами вылезут из орбит. Кискина сопротивлялась. Била кулаками мертвеца. Царапалась. Отталкивалась ногой от тела. Ничего не получалось. Через минуту любовь всей моей жизни была мертва.
В подъезде лежало четыре мертвых тела. Интересно, как полиция будет разбираться во всем этом винегрете? На кого повесят убийства? Привяжут ли к Культурному убийце или решат, что все это массовый психоз? Черт знает. А может Хотя плевать. Я жаждал мести, я ее получил.
Все кончено.
3
Вернувшись в свою квартиру, в свой личный Дом скорби, я сел в кресло. Обычно так я приводил свои мысли в порядок, будучи еще живым. Просто сидел, просто молчал, думал.
Нам пора прощаться, сказал Михалок. За нами пришли.
Кто пришел? спросил я и увидел незнакомого мужчину, стоявшего рядом с моими друзьями по несчастью.
Я, ответил незнакомец. Я пришел сюда за вашими душами как раз в тот момент, когда ты вершил, так сказать, свое правосудие, ослепленный чувством мести. Я обещал твоим друзьям дать немного времени, так сказать, попрощаться.
Какого хера? Кто ты? спросил я.
Тик-так, тик-так, так сказать, время на исходе, сказал незнакомец и хитро улыбнулся. Прощайтесь.
Первой белым огнем полыхнула София Опарина. Прежде, чем исчезнуть, она успела сказать лишь два слова:
Рома, спасибо!
Следом белым огнем загорелись Лилия Чудина и Есения Старикова.
Рома, спасибо!
Следом белым огнем загорелись Лилия Чудина и Есения Старикова.
Мне жаль, что все вышло так. Но я рада, что мы отомстили, попрощалась Лилия.
Куда бы я ни попала теперь, я буду тебя помнить, Рома, сказала Есения и растворилась вслед за Чудиной.
Тик-так, тик-так, напомнил незнакомец.
Михалок обнял меня, если это можно так назвать у призраков, и произнес:
Возможно, жизнь моя была куском дерьма, но мое существование после смерти ты наполнил смыслом. Я совершил много плохого, но я хочу тебя называть своим другом. Прощай друг!
Незнакомец свистнул, и все цвета вокруг потеряли свою красочность, квартиру заволокло серой дымкой. Из всех углов и дверей выскочило с десяток черных псов с блестящей, мокрой шерстью. Они рычали, и, казалось, в их животном оскале блестит сама смерть. А в их красно-огненных глазах отражается ад. Меня, впервые за долгое время, сковал неописуемый ужас.
Что за пиздец? с трудом прошептал я.
Незнакомец свистнул вновь, и черные псы вцепились в призрак Сергея Михалка. За пару секунд они разорвали его на сотню мелких кусочков, каждый из которых загорелся черным огнем.
У каждого свой путь, ухмыльнулся незнакомец, так сказать, кто в рай, кто в ад.
Адские животные исчезли так же быстро, как и появились.
А я куда?
А ты пока здесь побудь, произнес незнакомец, так сказать, потусуйся пока. Твое время еще не пришло. У тебя есть одно дельце.
Какое дельце?
Ты скоро узнаешь.
А как тебя зовут? спросил я у уходящего незнакомца.
Зови меня Шкай, хотя тебе это ничего не даст, так сказать, ни шерсти, ни вшей.
Незнакомец исчез.
Послышался вой сирен. За окном я увидел четыре подъезжающих полицейских машины и одну машину скорой помощи. На улице скопилась толпа зевак.
Скоро и телевиденье, и газетчики подкатят, так сказать, акулы и пираньи пера, съязвил я.
Помоги мне, послышалось рядом. Помоги, прошу!
Я не сразу узнал этот голос.
Передо мной стояло безголовое тело маленькой девочки в окровавленном голубом платьице. В руке, за кудрявые светлые волосы, оно держало отрубленную голову моей дочери Машеньки, губы ее шептали:
Папа, помоги мне Меня убили, теперь хотят убить мою маму. Помоги ей ради меня.
Если бы я был жив, то в секунду упал бы на пол, плакал бы и кричал в истерике. Но я был мертв. Только это не значит, что я был спокоен.
Глава 7. Морга
1
Город Морга появился на юге Мордовии чуть больше шестидесяти лет назад, на месте непролазного леса. Эта местность называлась Моргу-шуфта (в пер. с мордовского "коряга"). Само слово "морга" также имеет значение и переводится как "сук", "сучёк". Лес в этом месте вырубили, корни выкорчевали, болота высушили и возвели большой завод химического машиностроения. Рядом построили пять общежитий для работников завода и получился небольшой посёлок назвали его Морга. Так и закрепилось.
Город рос и в нём появлялись достопримечательности, которые сыграли в моей жизни не последнюю роль водонапорная башня, кладбище и сумасшедший дом, на дверях которого красовалась табличка "Дом скорби. Город Морга". Водонапорную башню, высотой с четырехэтажный дом, у нас прозвали Башней самоубийц. Почти каждый подросток Морга хоть раз, да на неё забирался с желанием покончить с собой. У большинства ребят и девчонок хватало мозгов, сидя на самом верху башни, осознать, что почти все проблемы в нашем мире решаются и жизнь по-своему прекрасна, но, по статистике, не все это понимали, и семнадцать официальных жертв Башни самоубийц были тому подтверждением.
Когда меня впервые бросила любовь всей жизни Диана Кискина я был школьником-девятиклассником. Плача от переполняющей меня боли, мои руки написали белой краской на стене школы: "Кискина шлюха!", но мне не стало легче. Поздно вечером, с полной луной, я поднялся на Башню самоубийц, и, присев на краю, болтая ногами, плакал.