Выглядел будущий лауреат Нобелевской премии довольно неважно. Глаза красные, лицо припухшее, да и в целом смотрелся каким-то помятым. Но ничего удивительного в плену все-таки человек. Да и я сам примерно так же выгляжу. Если не хуже.
Пустое быстро ответил Киплинг и цепко ухватился за бокал.
Вы не против, если я буду обращаться к вам по имени?
Я ваш пленник, неопределенно пожал плечами британец, вы вольны ко мне обращаться как вам вздумается.
К чему эта лишняя бравада, Редьярд? улыбнулся я и спокойно предложил: Могу вас немедленно отпустить. Сейчас же прикажу выделить вам лошадь и припасы на дорогу.
Нет! твердо отказался писатель. Не могу бросить своих товарищей. Останутся они останусь и я.
Вы оправдываете мои ожидания, одобрительно кивнул я, но, к сожалению, не могу пока отпустить пленных, хотя они и являются для меня обузой. Причины просты они станут источником информации, которую я не хочу раскрывать. Но посмотрим. Давайте к этому вопросу вернемся немного позже, а пока займемся интервью.
С удовольствием. Киплинг взялся за карандаш и открыл блокнот. Минуточку ага. Вы прибыли в Африку по собственному желанию?..
С удовольствием. Киплинг взялся за карандаш и открыл блокнот. Минуточку ага. Вы прибыли в Африку по собственному желанию?..
«По собственному? Я про себя выругался. Черта с два! Какая-то хренова сила зафитилила за непонятно какие прегрешения»
либо вас наняли? закончил вопрос англичанин.
Нет, меня никто не нанимал, ответил я чистую правду. Скажем так оказался я здесь по причинам, совсем не связанным с этой войной, но со временем принял решение остаться. Признаюсь, первоначально мне очень не хотелось ввязываться в эту заваруху. Но потом последовательно произошел ряд событий, которые в буквальном смысле вытолкнули меня на тропу войны.
И какие же? старательно скрывая интерес, спросил Киплинг.
По воле случая я наткнулся на повозку с ранеными, которую сопровождала сестра милосердия. В тот самый момент, когда я их увидел, раненых добивали ваши уланы. Попросту закалывали пиками. Ну а саму медсестру сноровисто освобождали от одежды сами понимаете, в каких целях.
У меня нет оснований вам не верить, сухо процедил Киплинг, но если таковое и произошло, то это редчайшее исключение. Наше командование тщательно расследует подобные случаи и беспощадно карает преступников, несмотря на чины и происхождение.
Командовал этими уланами двенадцатого полка некий второй лейтенант Арчибальд Мак-Мерфи пропустив слова бритта мимо ушей, невозмутимо сообщил я. Увы, фамилии пятерых его подчиненных я сейчас не помню. Скажите, Редьярд, как бы вы поступили на моем месте в подобном случае?
Писатель с каменной мордой буркнул:
Я попытался бы прекратить бесчинство любым доступным мне способом.
Я поступил таким же образом. Убил их всех. Сделал это из обычных человеческих побуждений. Напомню, я на тот момент не испытывал симпатий ни к одной из сторон.
Люди звереют на войне, заметил Киплинг немного невпопад. Хотелось бы, чтобы этот ужас быстрее закончился.
Он закончится. Но, увы, не бесследно для Британии.
Можете растолковать свои слова, Майкл?.. Писатель впервые за все время нашего общения назвал меня по имени.
Конечно, Редьярд Я подлил в стаканы виски. Поражение в этой войне станет началом заката Британской империи.
Вы шутите?! возмущенно, даже гневно воскликнул Киплинг. Не буду спорить: да, мы потерпели ряд тактических поражений, но это не более чем случайность, из которой уже сделаны выводы. Вы не осознаете мощи моей страны.
Не горячитесь, Редьярд. Случайность, говорите? Длинный ряд последовательных случайностей это не что иное, как закономерность. Вам ли не знать, Редьярд, что когда, казалось бы, случайные, не связанные между собой люди от генерала или богатой вдовы до бродячего дервиша или даже уличного попрошайки, начинают действовать удивительно согласованно, то вследствие их «танца», или, если хотите, «игры», меняются межгосударственные договоры, а порой и границы государств? С Британией играют, причем искусно. Пока она увязает в этом болоте, теряя, как кровь, свои ресурсы, некие игроки, в совокупности не уступающие империи по силе, потихоньку готовятся нанести решающий удар, чтобы покончить с вашей гегемонией в мировой расстановке сил. И первые уступки империя уже сделала. Они кажутся незначительными, но на самом деле они знаковые. Игроки почувствовали вашу слабость и теперь будут только усиливать нажим.
В ваших словах есть резон Киплинг озадаченно потер лоб. И как выйти из этой ситуации? Какой бы вы могли дать совет?
Совет? Врагу?.. Ну что же, извольте. На любых условиях заканчивать эту войну
Говорили мы долго, в чем-то спорили, во многом соглашались, и мне даже показалось, что отношения между нами стали менее формальными. Ледок стал таять. Но развить успех не получилось. Мои предположения подтвердились бритты все-таки послали разведчиков, прямиком наткнувшихся на Наумыча и его архаровцев. Пришлось отослать Киплинга и идти разбираться.
Матерые, собаки, зло выругался Степан. Одного нашего маленько порезали, а второго начисто завалили. Уже отошел. Пятеро их было, взять удалось всего двоих, остальных мы порешили.
Кого они убили?
Энрике, брата моего Хорхе Орхеда по прозвищу Капуцин, один из четырех басков в роте, шагнул вперед и стал передо мной на колено. Его смуглое лицо было мертвенно бледно, в уголках глаз блестели слезы. Комманданте, отдай их мне. Прошу тебя
Я перевел взгляд на пленных лазутчиков. Почти голые, в одних набедренных повязках, тела вымазаны темной краской, худые, почти тощие, но жилистые, словно сотканные из толстой проволоки. Морды бритые, но не европейцы это точно. Индусы, что ли? А вам-то здесь что понадобилось?
Кто такие?
Первый пленный зыркнул на меня и презрительно отвернул расквашенное лицо в сторону. Второй даже не пошевелился, начисто проигнорировав вопрос.
Я ненадолго задумался. Добровольно они ничего не скажут это сразу видно. Придется стараться, чтобы разговорить. Но сам я этим заниматься не хочу. Так что решение напрашивается само по себе.
Забирай их, Капуцин. Но прежде чем утолить свою кровную месть, сделай так, чтобы они рассказали, сколько их сюда прибыло и с какими целями. И главное, узнай, кто это вообще такие.
Сделаю, комманданте Баск прижал руку к сердцу и коротко поклонился мне. Клянусь кровью моих предков, эти шакалы расскажут все.
Надеюсь. Благодарю за службу, парни. Можете отдыхать.
Но отдохнуть ни у кого не получилось. Через час на наших позициях стали рваться первые снаряды.
Глава 33
Южная Африка. Наталь
09 июля 1900 года. 10:00
Вы хотя бы примерно представляете, какие ощущения испытываешь при взрыве стопятидесятидвухмиллиметрового снаряда? Пусть он даже снаряжен не тротилом, а пироксилиновой смесью, и взорвался не рядом, а в полусотне метров от вас. Не представляете? Так я расскажу. А такие: как будто кто-то со всей дури ошарашил вас веслом по голове. Синапсы в головном мозге начинают биться в яростной панике, и в ожидании следующего разрыва ты невольно стараешься вжаться в землю, давя судорожные позывы бежать куда глаза глядят. Как-то так, только еще страшнее. Словом, исключительно отвратительные ощущения.
Нет, мне уже случалось быть под обстрелом, как на этой войне, так и в прошлой жизни, но к такому привыкнуть нельзя.
Одно благо, что бритты в реальности оказались отвратительными стрелками. Активно палят уже два с половиной часа, около сотни снарядов выпустили, а реальных накрытий почти нет. Даже толком не пристрелялись. Так что потерь, слава боженьке, мы пока избегаем. Слегка контуженные близкими взрывами не в счет.
Что тут у нас? Протерев линзы бинокля ветошкой, я приложил его к глазам.
Ага, шестидюймовки бронепоезда отстрелялись, система заряжания у них раздельная, да еще и архаическая, так что будут перезаряжаться не менее десяти минут, если не больше. Можно передохнуть. А вот две трехорудийные батареи британских трехдюймовок, выдвинутые на позиции в полутора милях от нас, сейчас
Герр коммандант, герр старший капрал Борисов спрашивает, а не пора ли наконец Надо мной возникла чумазая голова в съехавшей на нос шляпе.
Охренел, щенок? Я ухватил парня за воротник и втащил его в окоп. Какого хрена поверху
Последние мои слова заглушил страшный грохот. Взвизгнули осколки снарядов и каменная щебенка, разнесенная взрывами, все вокруг заволок едкий вонючий дым пополам с пылью.
Не пора Виллем Монс, один из помощников Арсения Павловича, стоя на коленях, зашелся в кашле, а потом, подняв на меня очумевшие глаза, сипло выдавил из себя: А не пора ли это как его ответить
И опять не договорил, потому что на позициях рванула следующая партия снарядов. Судя по всему, бритты начали потихоньку пристреливаться.
Доклады, мать вашу! заорали взводные, перемежая слова отборным матом на разных языках.
У меня потерь нет
Нет потерь
Живы все
Юргена контузило
Алексу морду щебенкой посекло
Мои все целые
Чертовы уроды бритты!.. У меня двое контуженых
Тьфу, мать твою сплюнул я пыль, набившуюся в рот. Вот же суки позорные! Нет, так долго продолжаться не может
Думал вскрыть свои огневые позиции только тогда, когда бритты пойдут в атаку живой силой, но к тому времени я останусь без половины личного состава. Так что пора отвечать.
Виллем, передай герру Борисову, чтобы начинал. Британскую бронелоханку пусть пока не трогает. Четко ориентир три. Без поправок. По снаряду на каждое орудие. Далее летишь ко мне за указаниями. Повтори.
Четко ориентир три! Без поправок! радостной скороговоркой отрапортовал Виллем и в мгновение ока унесся из окопа.
Франк! надсаживаясь, заорал я, проводив взглядом пацана. Левая батарея твоя. Ты их прекрасно видишь, поэтому обойдешься без моей корректировки. Пали, пока не подавишь паскуд
Франк! надсаживаясь, заорал я, проводив взглядом пацана. Левая батарея твоя. Ты их прекрасно видишь, поэтому обойдешься без моей корректировки. Пали, пока не подавишь паскуд
Есть подавить!
Бритты успели сделать еще залп, после чего начали работать мои артиллеристы.
Длинные дула трехдюймовок трофейного бронепоезда, изрыгнув длинные языки пламени, тяжело осели в накатниках, двенадцатифунтовые снаряды с утробным воем унеслись в небо.
Тысяча и один, тысяча и два, тысяча и три не отрываясь от бинокля, стал я отсчитывать секунды. И удовлетворенно матюгнулся на четвертой секунде, разглядев два огненных всплеска где-то в паре десятков метров правее и левее вражеской батареи, сдуру размещенной британцами на невысоком холме, заранее пристрелянном нами как один из ориентиров. Очень хорошо, мать твою! Просто прекрасно. Почти прямое попадание. Виллем, якорь тебе в зад, еще по четыре снаряда на орудие, по тем же координатам!