Я взяла мужа за руку:
Знаешь, десять лет назад эта история испугала бы меня. Я не уверена, что тогда я справилась бы с ней. Я сказала бы правильные слова, но пару дней спустя я могла бы отреагировать самым ужасным образом, например: «Ты уверен, что справишься с детьми?» Я бы совершила ошибку. Я бы сделала больно тебе и поставила под сомнение сам вопрос о доверии. Я уверена, что я так уже делала, и мне жаль, что это так. Пять лет назад я бы справилась лучше. Я бы отнеслась к этой истории с пониманием и уважением, но страх остался бы. Сегодня? Сегодня я очень благодарна за то, что у меня есть ты и наши отношения, я не хочу ничего и никого, кроме тебя. С тобой мне не страшно. Ты лучший мужчина, которого я знаю. Кроме того, мы это все, что у нас есть. Мы награда друг другу.
Стив улыбнулся. Это был код, и Стив знал, что я имела в виду. «Мы награда друг другу» это строчка одной из наших любимых песен «Помимо нашей воли» Джона Прайна и Ирис Демент. Это одна из наших любимых песен, и припев всегда напоминает мне о Стиве:
Мы награда друг другу,
несмотря ни на что.
Впереди только радуга,
где нет ничего,
кроме наших сердец,
танцующих вальс под дождем
Мы поднялись на причал, слегка обсушились и пошли к дому. Стив хлопнул меня влажным полотенцем и улыбнулся:
Чтоб ты знала: ты по-прежнему прекрасна в купальнике Speedo!
Это утро стало поворотным моментом в наших отношениях. Мы оба открылись в своих историях стыда. Мой страх касался внешности и того, как выглядит мое тело, это наиболее распространенная причина стыда у женщин. Он боялся, что я сочту его слабым, а это наиболее распространенная причина стыда у мужчин. Нам было страшно принять собственную уязвимость, даже зная, что уязвимость единственная возможность избавиться от стыда и найти путь друг к другу. Каким-то образом нам удалось набраться мужества, чтобы довериться друг другу и избежать горьких и неприятных слов, которые мы никогда не смогли бы взять назад и о которых сожалели бы во время «холодной войны». То утро кардинально изменило восприятие нашего брака. И это была не постепенная эволюция: тот разговор навсегда сместил акценты в наших отношениях. И это хорошо.
Для меня эта история стала историей больших возможностей, показавшей, какими мы можем быть, если откроем лучшее в себе в моменты злости, боли или смущения. Наши перепалки обычно никогда не проходили так хорошо: этот момент все изменил. На самом деле событие было настолько важным, что я попросила у Стива разрешения использовать его в качестве примера силы уязвимости в своих выступлениях. Он сказал: «Конечно. Это действительно удивительная история».
Позже в спорах мы смогли использовать некоторые из навыков, обретенных тогда на озере, но, сама не знаю почему, последующие выяснения отношений были уже не такими продуктивными, как тот разговор. Я была уверена, что именно волшебство озера Трэвис и величие самой природы сделало нас более нежными и чуткими друг к другу. Позже я поняла, что в этой истории было еще и много другого.
Нельзя пропустить «день второй»
Спустя два года я со сцены рассказывала «историю озера Трэвис» перед публикой студии Pixar Animation Studios.
Прежде всего следует рассказать о том, как я попала на Pixar. Надо сказать, что, как и во многих других случаях в моей жизни, здесь сыграли свою роль совпадения. В каком-то аэропорту, дожидаясь задержанного вылета, я зашла в магазин купить что-нибудь почитать, удивилась, увидев на обложке одного из своих любимых журналов (Fast Company) рок-музыканта Эрика Клэптона, поэтому купила журнал и сунула в сумку.
Когда мы наконец взлетели, я вытащила журнал и поняла, что это был не Эрик Клэптон. Это было фото Эда Кэтмелла в стиле рок-н-ролл, а в статье речь шла о его новой книге. Эд президент студий Pixar Animation и Walt Disney Animation, и будет справедливым отметить, что его книга Creativity, Inc. («Корпорация творчества») оказала на меня значительное влияние. Кэтмелл учит, что сильные лидеры должны определять факторы, убивающие доверие и творческий потенциал, чтобы воспитывать культуру и создавать условия, позволяющие людям делать то, что у них получается лучше всего. Описанный автором опыт изменил мое мнение о собственной роли в своей организации и даже в семье. Когда я раздала экземпляры каждому члену своей исследовательской группы, идеи и концепции Кэтмелла быстро внедрились в нашу работу.
Меня настолько впечатлила работа Эда, что я обратилась к своему редактору в Random House (который также является издателем Эда) и попросила нас познакомить. Я надеялась взять у Кэтмелла интервью для этой книги. Как выяснилось, Эд со своей командой в Pixar видел мои выступления на конференциях TED и пригласил меня провести день в их обществе. Моя первая мысль была: «Не будет ли чересчур, если я оденусь, как девушка-ковбой Джесси из «Истории игрушек»?» Конечно же я приеду!
Многие люди сочтут нашу взаимную заинтересованность простым совпадением. Я называю ее Божественным провидением: как сказал Пауло Коэльо в романе «Алхимик»: «Если ты идешь своей стезей, вся Вселенная будет помогать тебе».
После выступления у нас был обед, на котором присутствовал Эд и еще несколько человек из команды Pixar главным образом продюсеры, режиссеры, художники-аниматоры, сценаристы. Разговор сосредоточился на проблемах неизбежной неопределенности, уязвимости и дискомфорта творческого процесса. Мы говорили о том, что никакой опыт или успех не защищает от сомнений, которые являются неотъемлемой частью процесса. Пока мы беседовали, я думала о своем личном опыте с программой The Daring Way.
The Daring Way («Путь великих дерзаний») программа сертификации для специалистов во вспомогательных отраслях, которые хотят облегчить мою работу. На наших национальных обучающих семинарах мы используем трехдневную модель интенсивного тренинга в качестве основного инструмента обучения. Наши преподаватели ведут учебную программу в небольших группах (1012 человек), что позволяет новым кандидатам понаблюдать за работой в качестве участников и заодно узнать об исследованиях, не входящих в учебный план. Независимо от того, сколько раз мы уже провели этот семинар и сколько людей прошли обучение, второй день в трехдневном курсе по-прежнему остается самым сложным. Дипломированные тренеры постоянно говорят: «Я думал, что второй день будет легче, но не получилось. Он по-прежнему очень сложный».
И вот, когда я была на студии Pixar, на меня внезапно снизошло озарение. Я взглянула на Эда и сказала: «О боже. Наконец-то до меня дошло. Нельзя пропустить «день второй». Эд сразу же понял, о чем я, и с улыбкой сказал: «Верно. Мимо середины пройти нельзя».
День второй, или вообще любая середина вашего собственного процесса, это тот момент, когда вы оказываетесь «во тьме»: дверь за вами закрылась, и вы уже слишком далеко, чтобы вернуться назад, но недостаточно близко, чтобы увидеть свет в конце туннеля. Я помню, мы говорили об этом с ветеранами и военными. Они все знают этот момент как «точку невозврата» авиационный термин, которые придумали пилоты, чтобы обозначить момент в полете, когда остается слишком мало топлива, чтобы вернуться в исходный пункт. На самом деле это довольно универсальное понятие восходит к знаменитой фразе «Жребий брошен», произнесенной еще Юлием Цезарем в 49 г. до н. э. Считается, что Цезарь произнес эти слова при переходе пограничной реки Рубикон, после которого началась длительная война. Не важно, говорим ли мы о древней стратегии сражения или о творческом процессе, в какой-то момент вы оказываетесь в темноте, а пути назад нет.
День второй, или вообще любая середина вашего собственного процесса, это тот момент, когда вы оказываетесь «во тьме»: дверь за вами закрылась, и вы уже слишком далеко, чтобы вернуться назад, но недостаточно близко, чтобы увидеть свет в конце туннеля. Я помню, мы говорили об этом с ветеранами и военными. Они все знают этот момент как «точку невозврата» авиационный термин, которые придумали пилоты, чтобы обозначить момент в полете, когда остается слишком мало топлива, чтобы вернуться в исходный пункт. На самом деле это довольно универсальное понятие восходит к знаменитой фразе «Жребий брошен», произнесенной еще Юлием Цезарем в 49 г. до н. э. Считается, что Цезарь произнес эти слова при переходе пограничной реки Рубикон, после которого началась длительная война. Не важно, говорим ли мы о древней стратегии сражения или о творческом процессе, в какой-то момент вы оказываетесь в темноте, а пути назад нет.
На второй день программы The Daring Way мы переходим к теме стыда и чувства собственного достоинства, и люди не слишком уверенно себя чувствуют. Свет нового начинания и блеск возможностей уже поблекли, оставив позади густой туман неопределенности. Люди устали. С нашими группами мы проходим стадии, которые исследователь групповой динамики Брюс Такман описывает как цикл «формирование-шторм-нормализация-работа». Когда группа или команда собирается впервые (формирование), наступает неопределенное время, пока члены команды выясняют динамику (шторм). В какой-то момент группа нащупывает землю под ногами (нормализация) и начинает делать успехи (работа). Шторм всегда посередине. Это не только темное и уязвимое время, но и зачастую неспокойное. Люди ищут любые возможности противостоять темноте и неопределенности, в том числе не стесняются спорить друг с другом.
Самое трудное со вторым днем именно то, на что указали Эд и команда Pixar: это часть процесса, которую никак нельзя обойти. Опыт и успех не дают вам гарантии легкого преодоления середины процесса. Какое-то успокоение дает осознание того, что это часть важного дела и нужно просто держаться намеченного курса. Но опыт не даст ни одной искры света во тьме посреди процесса. Он может только вселить немного веры в способность ориентироваться в темноте. Середина это самое трудное, но именно тут происходят чудеса.
Под конец нашего разговора за обедом на студии Pixar один из сценаристов подвел итог нашей дискуссии: «День второй» это как второй акт в наших сценариях. Он всегда самый сложный для нашей команды. Именно во втором акте нам приходится преодолевать сложности с персонажами и сюжетом». С этим согласились все присутствующие.