После годичной разлуки с сыном она, услышав звонок и его голос с лестничной площадки: «Это я, мама», открыла дверь, ожидая увидеть своего невысокого, щуплого, непритязательно одетого Егорку, каким он уезжал из дома в школу летчиков. Но перед ней стоял рослый, крепкий парень в ослепительно-белой рубашке с галстуком, в синей форменной тужурке с красными командирскими «кубарями» на голубых петлицах, с золотыми крыльями военного летчика на рукаве, и она упала в обморок. Придя в себя, она узнала радостную весть младший лейтенант Урвачев был направлен служить не на Дальний Восток, как предполагалось ранее, а в подмосковные Люберцы.
57-я истребительная авиабригада, «парадные» и «придворные» полки
В Люберцах дислоцировалась сформированная осенью 1932 г. для противовоздушной обороны Москвы 57-я истребительная авиационная бригада, вооруженная бипланами И-15 и монопланами И-16. Поначалу личный состав бригады размещался в землянках. Но вскоре были построены жилые дома, на аэродроме самолетные ангары, домики для штабов эскадрилий, ремонтных мастерских и классов для занятий.
В 19341936 гг. бригадой командовал полковник П. И. Пумпур, который затем участвовал в войне в Испании, получил звание Героя Советского Союза и был назначен командующим ВВС Московского военного округа. После него командиром бригады стал полковник П. М. Монархо. Однако в 1937 г. его и группу офицеров бригады арестовали по делу о «заговоре» в системе противовоздушной обороны Москвы. Командира бригады, а также командиров двух эскадрилий и метеоролога осудили и расстреляли, реабилитировали в 1956 г.
Вместе с тем Люберецкая авиабригада была своеобразной кузницей истребительных авиачастей и летных кадров для ВВС. Отсюда они направлялись в районы с напряженной военно-политической обстановкой и туда, где велись боевые действия. Так, в 1933 г. две эскадрильи бригады убыли на Дальний Восток. В связи с агрессией Японии против Китая в 1937 г. еще две эскадрильи были переданы для укрепления ВВС Особой Краснознаменной Дальневосточной армии, а на следующий год большая группа летчиков и авиационных специалистов бригады направилась для оказания помощи Китаю.
В 1938 г. ВВС Красной армии перешли на полковую систему. Эскадрильи авиабригад, имевшие 3243 самолета, разукрупнялись до 1215 самолетов, и из 45 таких эскадрилий создавались полки. В соответствии с этим в составе 57-й авиабригады были сформированы 34-й и 16-й истребительные авиационные полки (иап), командирами которых стали соответственно майоры Л. Г. Рыбкин и Ф. М. Пруцков, участники войны в Испании.
В 1939 г. на базе этих полков был сформирован еще один истребительный авиаполк, направленный в район боевых действий на реке Халхин-Гол в Монголии. Поэтому в бригаде образовался большой некомплект летного состава, и командование решило пополнить его за счет выпускников школ летчиков. Именно это круто изменило судьбу младшего лейтенанта Урвачева, и вместо Дальнего Востока он был неожиданно направлен в Люберцы, в 57-ю бригаду.
Полки бригады летчики называли «придворными» или «парадными» за близкое к Москве расположение, постоянное участие в парадах над Красной площадью и в Тушино, а также за особенности комплектования их летным составом. Сюда для прохождения службы направляли летчиков участников боевых действий или имевших другие отличия в летной работе и отмеченных государственными наградами. Так, например, в 34-м полку командиры эскадрилий Андрей Шокун и Михаил Найденко были награждены орденами Красного Знамени за воздушные бои с японцами в районе реки Халхин-Гол и в Китае. Там же воевали летчики Виктор Гридин и Николай Александров, который участвовал также в войне с Финляндией. А заместителем командира эскадрильи в полку была капитан Вера Ломако, участница рекордного перелета вместе с Мариной Расковой и Полиной Осипенко на гидросамолете из Севастополя в Архангельск, награжденная за это орденом Ленина.
Бригада отличалась еще одной особенностью комплектования. В ее состав после летных школ направлялись родственники высокопоставленных государственных деятелей и других известных людей страны. Это упоминавшийся Аркадий Чапаев до поступления в академию, а также сын кандидата в члены политбюро ЦК ВКП(б) П. П. Постышева Леонид, окончивший Борисоглебскую военную школу летчиков. Правда, прослужил он недолго, после того как его отец был репрессирован, Леонида в 1938 г. демобилизовали и осудили, в 1955 г. реабилитировали.
Из Борисоглебской школы летчиков прибыл в 16-й полк Михаил Бабушкин, сын знаменитого полярного летчика Героя Советского Союза тоже Михаила Бабушкина, который участвовал в арктическом рейсе «Челюскина», спасении экспедиции Нобиле, поисках летчика Леваневского и высадке полярной станции «Северный полюс 1». Его именем в Москве были названы район, улица и станция метро.
А у Ивана Кравченко и Александра Супруна, тоже направленных в 16-й полк из Борисоглебской школы летчиков, были знаменитые старшие братья. У Ивана Григорий, один из первых дважды Героев Советского Союза, летчик-испытатель, участник войн в Китае и на реке Халхин-Гол. У Александра Степан, Герой Советского Союза, который тоже дрался с японцами в Китае, стал летчиком-испытателем и депутатом Верховного Совета СССР. В полк прибывали и выпускники Качинской школы летчиков в 1940 г. Василий Сталин, а на следующий год Степан Микоян, Тимур Фрунзе и сын члена ЦКК и ЦК ВКП(б) Е. М. Ярославского Владимир. Кстати, в полку служил и сын начальника Качинской школы комбрига В. А. Иванова Игорь.
Вместе с тем Люберцы не были местом, где заслуженные пилоты почивали на лаврах, а служба летчиков со знаменитыми фамилиями была необременительной. До войны 16-й и 34-й полки несли боевое дежурство, а на аэродроме от рассвета до заката шли напряженные учебно-тренировочные полеты, на которых опытные боевые летчики повышали свой уровень летной и боевой подготовки, обучали и тренировали молодых пилотов. Так что эти полки были не только «парадными» и «придворными», но и боевыми.
Командование ВВС Московского военного округа (МВО) уделяло особое внимание люберецким полкам, правда, иной раз весьма своеобразно. Об этом свидетельствует упоминавшийся приказ наркома обороны об аварийности в 1939 г., который отмечал: «Два Героя Советского Союза командующий ВВС МВО комбриг Еременко и его заместитель полковник Осипенко в неурочное время вздумали произвести «показательный» воздушный бой над люберецким аэродромом и произвели его на такой недопустимо низкой высоте, позволили себе такое нарушение всех установленных правил и приказов, что только благодаря счастливой случайности этот, с позволения сказать, «показательный» бой закончился благополучно».
Прибывших в 57-ю бригаду выпускников Борисоглебской школы летчиков Сергея Байкова, Константина Букварева, Семена Гуцкина[3], Ивана Дыкина, Сергея Пантелеева, Николая Тараканчикова и Георгия Урвачева зачислили в 34-й иап, а Михаила Воронина, Ивана Голубина и Антипа Пономарева в 16-й. Антон Абакумов сразу оказался в составе нового, формировавшегося в бригаде полка, который был направлен на войну с Финляндией.
Девятнадцатилетний младший лейтенант Урвачев в 34-м полку был назначен на должность младшего летчика, а командовал полком, как было сказано, двадцативосьмилетний майор Леонид Григорьевич Рыбкин. В одной из книг о войне в Испании есть фотография молодого курносого блондина с орденами Ленина и Красного Знамени на груди. Под ней надпись: «Леонид Рыбкин, командир звена (псевдоним «Бланко»). Совершая 9-й боевой вылет за день, в воздушном бою от огромных перегрузок получил кровоизлияние в мозг, почти ослеп и был отправлен в СССР».
Молодые летчики, прибывшие для пополнения 57-й бригады, как и другие холостые летчики люберецкого гарнизона, поселились в общежитии доме 8, который сохранился до сих пор как жилой многоквартирный дом 17. Там же поселился прибывший почти одновременно с ними лейтенант Василий Сталин.
Урвачев вспоминал, что сын вождя тогда ничем не выделялся среди других молодых пилотов, «был прост, еще не избалован, квартировал на общих условиях, ходил в столовку и на танцы, был хлебосолен, делился, чем бог послал, хотя сам одалживал от получки до получки. Выпивал от случая к случаю». Правда, поначалу он не соблюдал порядок, по которому летчики по очереди убирали свою комнату. Тогда его соседи по комнате очертили кровать Василия мелом по полу и не подметали в этом месте при уборке. Он все понял и больше не пренебрегал этими обязанностями. Впрочем, уже в сентябре 1940 г. лейтенант Сталин отправился на учебу в Военно-воздушную академию имени Н. Е. Жуковского.
Истребитель И-16: летная и боевая подготовка
В полку, как положено, на младшего лейтенанта Урвачева была заведена «Личная летная книжка», в разделе которой «Поденная запись летной работы» отмечены его первые вылеты в качестве строевого летчика:
«29.01.1940, самолет УТИ-4. Упр. 2 КЛП (курс летной подготовки. В. У.), количество полетов 3, время полетов 12 минут».
Упражнение 2 это взлет, полет по кругу с четырьмя разворотами над аэродромом, посадка четыре минуты в воздухе. В школе летчиков Георгий Урвачев не имел ни одного вылета на боевом истребителе, поэтому через месяц, после множества полетов в полку на учебно-тренировочном истребителе по кругу в разделе летной книжки «Результаты проверки техники пилотирования» появилась запись:
«25.02.40, УТИ-4, задняя кабина, на лыжах, облачность 500 м».
Далее выставлены оценки за взлет, выдерживание, набор высоты и другие элементы полета, общая оценка 4, записано указание инструктора в срок до 10 апреля при подготовке к полетам в классе на макетах отработать соблюдение скоростного режима и заключение: «Разрешаю самостоятельный вылет на самолете И-16. Инструктор по технике пилотирования капитан (подпись)».
И в тот же день у младшего летчика Урвачева первые самостоятельные вылеты на знаменитом боевом истребителе И-16, который пилоты называли «ишаком»:
«25.02.40, И-16. Упр. 4 КЛП-40, 3 полета, 12 минут».
Поскольку дело происходило зимой, а кабины УТИ-4 и И-16 были открытыми, в полетах на них летчики использовали кожаные маски с подкладкой из шелка или кротового меха, закрывавшие лицо и имевшие отверстия для глаз, носа и рта. Можно представить фантастический вид летчика в такой маске с надвинутыми на глаза летными очками.
И-16 поначалу один из наиболее скоростных истребителей и первый в мире серийный свободнонесущий самолет-моноплан с убирающимся шасси, который положил начало распространению этой схемы. Правда, шасси убиралось и выпускалось вручную. По словам Георгия Урвачева, он на всю жизнь запомнил, что для уборки шасси на И-16 надо было 43 раза повернуть рукоятку лебедки. Но в 1940 г. «ишак» уже значительно уступал новым немецким истребителям в скорости, хотя по-прежнему отличался исключительной маневренностью. Как говорили летчики, на нем «можно было замкнуть вираж вокруг телеграфного столба».