Готтлоб Бергер, главный переговорщик от СС, хотел, чтобы указ включал пять основных пунктов. Первым и самым важным, по его мнению, было четко прописанное соглашение, регулирующее отношения между региональными отделениями комплектования войск СС и военными комиссариатами.
Во-вторых, Бергер хотел, чтобы ОКБ дало разрешение на учреждение контингента пополнения резерва для ваффен-СС в мирное время. Б указах фюрера 1938 и 1939 годов эта проблема решалась путем разрешения перевода личного состава из отрядов СС «Мертвая голова» в резерв полевых формирований в случае мобилизации. Но Бергер указывал на то, что Польская кампания продемонстрировала невозможность этого, «потому что перед полками «Мертвая голова» в рамках Польской кампании были поставлены задачи, которые не могли быть предусмотрены в то время, когда готовился указ фюрера». И, несмотря на то что после окончания кампании перевод был произведен, лишь контингент пополнения резерва, состоящий из военнослужащих, отслуживших в ваффен-СС, может обеспечить пополнение прошедшим военную подготовку личным составом в случае, если потребуется СС «в тех обстоятельствах, когда мобилизации армии не требуется»[67]. Но как вскоре обнаружил Бергер, именно из-за возможности наступления подобных обстоятельств руководство вермахта и боялось крупных и независимых СС.
В-третьих, Бергер надеялся убедить ОКВ в обоснованности признания службы в штандартах «Мертвая голова» исполнением воинской обязанности (Wehrdienst). По его мнению, было бы крайне несправедливо отказывать этим людям в подобном признании, тем более что многие из них были старыми добровольцами, которые «не принадлежи они к СС, могли бы по-прежнему играть роль штатских кормильцев семей, а потому охотно пошли бы на службу»[68].
В-четвертых, руководитель СС также хотел бы включить в новый указ пункт, точно закрепляющий понятие ваффен-СС «как включающего в себя все задачи вооруженных формирований СС». Бергер жаловался, что, если в различных подразделениях СС было ясное представление о значении этого термина, у военных властей, в частности в учреждениях, занимавшихся личным составом, с которыми он имел дело, оно было не всегда[69].
Конечная цель Бергера состояла в том, чтобы убедить ОКВ позволить СС набирать пополнение резервистов для своих полевых подразделений из числа мужчин возрастных групп 19091912 годов рождения, большинство из которых находились в запасе новых формирований армии. Гитлер высказывал пожелание как можно дольше не призывать на военную службу молодежь в возрасте от 18 до 22 лет, дав ей возможность полностью пройти трудовую повинность в Имперской службе труда (Reichsarbeitsdienst). Но отказ ОКВ выделить СС долю старших возрастных групп заставил Бергера принимать 1819-летних добровольцев[70].
Всю зиму 1939/40 года руководители СС вели переговоры с военными в попытке достичь соглашения по новому указу. Но два вопроса не находили разрешения: Верховное главнокомандование категорически отказывалось признать службу в штандартах «Мертвая голова» исполнением воинской обязанности и в равной степени не желало позволить СС иметь независимый резерв мирного времени. В обоих случаях причина отказа была одна. Ни подразделения «Мертвой головы», ни резервные части СС не были подконтрольны вермахту. Согласие с требованиями СС, утверждали участники переговоров от ОКВ, означало бы нарушение обещания Гитлера, что «вермахт будет единственным носителем оружия [Waffentrager] в стране»[71].
Позиция Гиммлера, как ее передает Бергер, состояла в том, что «полнота подчинения вермахту и полиции стала возможна лишь в результате обеспечения внутренней безопасности отрядами «Мертвая голова». Кроме того, Бергер вновь отметил, что отряды «Мертвая голова» являлись источником подкреплений для полевых дивизий СС, без которых СС будут вынуждены пополнять все свои будущие кадровые потребности за счет добровольцев допризывного возраста[72].
После продолжительного обсуждения участники переговоров от ОКБ согласились рассмотреть вопрос о формировании резерва СС мирного времени, но только в рамках совместной СС и ОКБ программы управления. Полностью независимый резерв полностью исключался. С другой стороны, ОКБ отказалось идти на какие-либо уступки, касающиеся статуса подразделений «Мертвая голова». Как вскоре выяснил Бергер, в этом случае Верховное главнокомандование вермахта действовало с позиции силы. Начальник штаба ОКБ Кейтель обсуждал этот вопрос с Гитлером, который согласился отложить решение до окончания войны. Руководство СС переиграли уже не в первый и далеко не в последний раз. Перед лицом данного решения Гиммлеру пришлось проглотить свой гнев и довольствоваться мягким упреком, высказанным начальником личного штаба Гиммлера группенфюрером Вольфом генерал-майору Герману Рейнеке для передачи Кейтелю. «Рейхсфюрер, сказал Вольф Рейнеке, был очень удивлен, что генерал-полковник Кейтель вел переговоры с фюрером по вопросам СС без предварительной консультации с рейхсфюрером СС»[73].
После продолжительного обсуждения участники переговоров от ОКБ согласились рассмотреть вопрос о формировании резерва СС мирного времени, но только в рамках совместной СС и ОКБ программы управления. Полностью независимый резерв полностью исключался. С другой стороны, ОКБ отказалось идти на какие-либо уступки, касающиеся статуса подразделений «Мертвая голова». Как вскоре выяснил Бергер, в этом случае Верховное главнокомандование вермахта действовало с позиции силы. Начальник штаба ОКБ Кейтель обсуждал этот вопрос с Гитлером, который согласился отложить решение до окончания войны. Руководство СС переиграли уже не в первый и далеко не в последний раз. Перед лицом данного решения Гиммлеру пришлось проглотить свой гнев и довольствоваться мягким упреком, высказанным начальником личного штаба Гиммлера группенфюрером Вольфом генерал-майору Герману Рейнеке для передачи Кейтелю. «Рейхсфюрер, сказал Вольф Рейнеке, был очень удивлен, что генерал-полковник Кейтель вел переговоры с фюрером по вопросам СС без предварительной консультации с рейхсфюрером СС»[73].
Реакция Гиммлера была мягкой по сравнению с генералами, когда они узнали, насколько стремительно выросли отряды «Мертвая голова». К июню 1940 года в этих формированиях служило 33 000 человек, и при этом они считались «гражданскими служащими» (Beamten), а не солдатами[74]. Конечно, в ретроспективе весь спор был несущественным. Перед войной большая часть военнослужащих отрядов «Мертвая голова», как и 6500 их товарищей дивизии «Мертвая голова», служили в полевых подразделениях и частях ваффен-СС. Таким образом, они тоже оказались под тактическим управлением армии. Но факт затрагивания этого вопроса в первые месяцы 1940 года свидетельствовал об антагонизме между СС и вермахтом. В то время как Кейтель и его соратники в ОКВ продолжали свои усилия по сдерживанию или, по крайней мере, предпринимали попытки поставить под контроль вооруженные подразделения СС, руководители вермахта, слишком часто обжигавшие пальцы на вмешательстве в политические дела, довольствовались политикой самоуспокоения, более чем характерной для их отношения к СС: не имея возможности или желания ничего менять, они предпочитали просто закрывать на все глаза.
В начале февраля 1940 года Бергер сообщил Гиммлеру, что, к большому его удивлению, Главное командование сухопутных войск (ОКХ) заявляет о якобы незнании указа фюрера от 18 мая 1939 года, предоставляющего право на увеличение числа полков «Мертвая голова» и их личного состава; или же оно не имеет представления о численном составе и местах дислокации этих частей[75]. И лишь в мае, почти девять месяцев спустя после начала войны, военные власти подали официальную жалобу на то, что личный состав подразделений «Мертвая голова», не будучи частью армии, носит серозеленые армейские мундиры. В С С ответили, что они имеют на это право, потому что «уполномочены фюрером для несения специальных обязанностей военной службы» в оккупированных немцами районах, и в любом случае «в настоящее время уже слишком поздно что-то менять»[76].
Возможно, Гиммлеру не удалось получить признания своих формирований «Мертвая голова» военными, но он сумел обмундировать их как солдат. Неудивительно, что многие из первых жертв нацистской расовой политики гибли с проклятиями на устах в адрес германской армии.
Трудно не прийти к выводу, что генералы просто симулировали неосведомленность в вопросах, касающихся полков «Тотенкопф» («Мертвая голова»). Лидеры СС действительно прилагали все усилия, чтобы сохранить в тайне численность упомянутых формирований, но трудно поверить в то, как могли остаться незамеченными целые полки «Мертвая голова», дислоцировавшиеся в Польше, Чехословакии, Норвегии, Дании, Голландии[77].
Вербовочная кампания СС в начале 1940 года
Если переговоры по указу, регулирующему статус ваффен-СС в военное время, затягивались, то вербовка в СС, напротив, стремительно продвигалась. Сильно поредели ряды формирований «Мертвая голова», полицейской дивизии «Мертвая голова» и полицейских полков. Отказ ОКБ разрешить СС принимать мужчин призывного возраста в эти части вынудил эсэсовских рекрутеров обратить внимание на призывников верхних и нижних возрастных групп. В обоих направлениях имелись свои трудности. У тех, кто по возрасту уже не подлежал призыву, было мало стимулов добровольно идти на действительную службу в СС, в то время как юноши допризывного возраста должны были сначала пройти обязательную трудовую повинность.
Бергер попытался решить первую проблему, заручившись поддержкой НСДАП. Различным партийным организациям было предложено организовать призыв своих членов на добровольную службу в полки СС «Мертвая голова». Кампания оказалась не особенно успешной, и СА, которые имели все основания для неприязни к СС, вскоре полностью вышли из программы. К апрелю 1940 года СС удалось завербовать всего 1727 членов НСДАП[78].
Вербовка молодежи давала лучшие результаты. СС удалось заручиться поддержкой доктора Роберта Лея, руководителя Германского трудового фронта (DAF), относительно плана, согласно которому юноши в возрасте от 18 до 20 лет подлежат освобождению от трудовой повинности (RAD), если они записались добровольцами и приняты на долгосрочную службу в формирования «Мертвая голова», полицию или полевые войска СС. 16 января 1940 года Кейтель издал приказ ОКБ, подтверждающий полномочия СС набирать в свои полевые подразделения двадцатилетних[79]. ОКВ не упоминало о призыве 18 и 19-летних для формирований «Мертвая голова» и полиции, и, по-видимому, не имело для этого полномочий. Неделю спустя руководитель Имперской службы труда (Reichsarbeitsfuhrer) фон Гённер уведомил Бергера, что СС получили право призвать для формирований «Мертвая голова» и полков полиции 6000 молодых людей 1918, 1919 и 1920 годов рождения, а также 2500 1920 года рождения для полевых подразделений СС. Для завершения набора СС был дан срок до 1 апреля 1940 года[80].
Дотошный Бергер заметил, что в приказе ОКБ от 16 января нет численного ограничения количества двадцатилетних, которое СС получили право рекрутировать. Он незамедлительно воспользовался ситуацией и разослал секретный приказ во все региональные отделения комплектования СС не считаться с квотой в 2500 человек, установленной фон Гённером, и набрать как можно больше добровольцев 1920 года рождения до истечения разрешенного срока 1 апреля[81]. Подобного рода хитрость была типичной для методов Бергера и в значительной степени объясняет успех независимой политики комплектования ваффен-СС. Безусловно, такая тактика не прибавляла СС друзей; но по мере того, как империя Гиммлера росла и набирала силу, она все меньше зависела от доброй воли других людей и для достижения своих целей все больше полагалась на принуждение и запугивание.