Порыв ветра взметнул рыжие и коричневые листья. Джейми и Брианна шагали молча, поддаваясь чарам затихающего леса: птицы изредка пели, но под деревья уже ложилась ночная тень. Северный склон горы по ту сторону долины совсем замолк и утонул во мраке.
Поляна, где стоял дом, еще была залита солнцем, пробивающимся сквозь золотые кроны каштанов. Клэр стояла в садике, прижимая к бедру миску, куда складывала бобы. Ее стройный силуэт темнел на фоне солнца, а кудрявые волосы горели нимбом.
Иннисфри, пробормотала Брианна, невольно замирая на месте.
Иннисфри? недоуменно переспросил Джейми.
Брианна осеклась.
Это из одного стихотворения Папа всегда декламировал эти строки, когда приходил домой и видел, как мама возится в саду. Он говорил, что она поселилась бы там, если б могла. Часто шутил, что когда-нибудь она уйдет от нас и будет жить одна со своими травами.
Ясно. Джейми выглядел совершенно спокойным а румянцем его широкие скулы, должно быть, окрасило заходящее солнце. Что за стихотворение?
У Брианны сдавило горло.
На остров Иннисфри хочу уйти, уйти скорей:
Там, над водою, хижину из прутьев я бы сплел,
Поставил улей, посадил бобы и на своей
Поляне жил один, в гуденье пчел[10].
Джейми приподнял густые рыжие брови.
Из какой-то поэмы, да? И где находится этот самый Иннисфри?
В Ирландии, наверное. Он же ирландец, пояснила Брианна. Поэт.
У самой опушки леса в ряд выстроились ульи.
Ясно
Мимо мчались крошечные черно-золотые искорки: пчелы тоже спешили домой. Джейми стоял, не двигаясь лишь смотрел, как Клэр собирает бобы, смутно поблескивающие в листьях.
«И все-таки она не одна в своем цветочном раю», подумала Брианна о матери. Однако камешек на сердце не спешил пропадать.
Кенни Линдсей отхлебнул виски, зажмурился и покатал жидкость на языке, как профессиональный дегустатор. Потом сосредоточенно замер и наконец-таки проглотил.
Хух! выдохнул он, содрогаясь. Святые угодники! До самых костей пробирает!
Довольно усмехнувшись, Джейми налил еще одну чарку и подвинул ее Дункану.
Да уж, получше вышло, чем в прошлом году, согласился тот, принюхиваясь. Хоть язык не дерет.
Линдсей вытер рот тыльной стороной ладони.
Ага Вулам хочет бочонок, ему одного на целый год хватит, квакеры не особо увлекаются выпивкой.
С ценой определились?
Линдсей кивнул, примеряясь к лепешкам с соусом, которые поставила перед ним Лиззи.
За сотню фунтов ячменя один бочонок, а за две половину виски, что получим из этого количества.
Честная цена, согласился Джейми и задумчиво откусил от лепешки. Затем спросил у Дункана: Поинтересуешься у Маклауда, устраивает ли его такая сделка? Ты ведь все равно поедешь мимо?
Тот кивнул, и Джейми отсалютовал мне стаканом: учитывая зерно Вулама, у нас получалось уже восемь сотен фунтов ячменя. Хватит не только засеять пустые поля, но и останется на новую партию виски.
По бочонку в каждый из домов Риджа, два Фергусу. Джейми рассеянно теребил мочку уха. Еще два для накогнавето; один оставим, пусть созревает. Ага, с десяток, может, удастся припасти для Сбора Что скажешь, Дункан?
Тот приехал как нельзя кстати. Хотя Джейми удалось обменять самую первую недозревшую партию на инструменты, ткани и прочие необходимые вещи, не было никаких сомнений, что куда выгоднее налаживать связи с богатыми шотландскими плантаторами в устье Кейп-Фир.
Сами мы не могли надолго оставить дом; недельное путешествие в Мон-Геликон стало бы непозволительной роскошью, а вот Дункан другое дело Я уже мысленно составляла список. На Сбор всегда приносили вещи для продажи и обмена: шерсть, одежду, утварь, еду, домашнюю скотину Мне очень нужен большой медный чайник, и шесть отрезов муслина для сорочек, и
Думаешь, стоит давать спиртное индейцам? вырвал меня из раздумий голос Брианны.
А что тут такого? поинтересовался Линдсей, явно недовольный ее вмешательством. В конце концов, не за так. Серебра у них мало, а вот мехов полно, ими и расплатятся.
Но ведь индейцы они Я хочу сказать, они плохо переносят алкоголь. В поисках поддержки Брианна глядела то на меня, то на Джейми.
Трое мужчин непонимающе уставились на нее. Дункан повертел в руках стакан.
Плохо переносят?
Брианна закусила изнутри губу.
Я имею в виду, они легко спиваются.
Линдсей тоже заглянул в стакан, поднял глаза на Брианну и хмуро потер лысеющий затылок.
А тебе-то что с того, lass? брякнул он, не заботясь о вежливости.
Брианна поджала губы, но сдаваться не собиралась.
Я о том, что это неправильно предлагать спиртное людям, у которых легко возникает зависимость.
Она беспомощно уставилась на меня, однако я покачала головой.
Понятия «алкоголизм» пока что не существует. Сейчас это не болезнь, а всего лишь человеческая слабость.
Джейми озадаченно глядел на дочь.
Ну, вот что я скажу, lass, начал он. Я повидал немало пьяниц за свою жизнь, и еще никому из них бутылка не прыгала в рот сама.
Остальные одобрительно заворчали; в честь этого замечательного наблюдения пропустили еще по чарочке.
Ходжепайль? Не, не встречал такого, хотя имя как будто знакомое. Дункан залпом проглотил остатки виски и с хриплым вздохом опустил стакан. Хочешь, чтоб я на Сборе поспрашивал?
Кивнув, Джейми взял новую лепешку.
Лиззи склонилась над очагом, помешивая тушеное мясо. Плечи у нее застыли, но девчушка слишком стеснялась, чтобы заговорить в присутствии посторонних мужчин. Брианна подобной скромностью не страдала.
Мистер Иннес, я тоже хотела кое о чем вас попросить. Она подалась к нему, нависая грудью над столом и для большей убедительности заглядывая в глаза. Вы не могли бы поспрашивать о человеке по имени Роджер Уэйкфилд? Пожалуйста
Ох. Ну конечно же. Заливаясь краской, Дункан растерянно отхлебнул из стакана Кенни. Может, еще что надо сделать?
Да. Я поставила перед возмущенным Линдсеем новую чарку. Раз уж вы будете узнавать о Ходжепайле и знакомом Бри, не могли б вы заодно навести справки о некоем Джозефе Уэмиссе? Он рабочий по контракту.
Краешком глаза я заметила, как опали напряженные плечики Лиззи.
Дункан кивнул, вновь беря себя в руки, как только Брианна исчезла в кладовой в поисках масла. Кенни Линдсей проследил за ней заинтересованным взглядом.
Бри? Вы так называете свою дочку? спросил он.
Да, удивилась я. А что?
Тот было улыбнулся, но, покосившись на Джейми, кашлянул и поспешил утопить усмешку в стакане с виски.
Это шотландское слово, саксоночка, ответил Джейми, сам довольно ухмыляясь. И означает оно «та еще суматоха».
Глава 44
Переговоры с посредником
Дрожь удара эхом отозвалась в руках. Джейми высвободил топор и привычным движением снова его вскинул. Во все стороны брызнула желтая щепа. Уперевшись ногой в колоду, Джейми замахнулся еще раз и острое лезвие послушно вонзилось в дерево в каких-то двух дюймах от пальцев.
Он мог бы поручить дрова Иэну, а сам отправиться за мукой в Вулам-Пойнт, но парень заслужил возможность пофлиртовать с тремя незамужними дочками Вулама, которые помогали отцу на мельнице. Одевались они как серые воробышки, однако были умны и симпатичны, а еще всячески баловали Иэна, наперебой предлагая ему пиво и мясные пироги.
Пусть уж лучше парень заигрывает с невинными девушками из семьи квакеров, чем с наглыми индианками, живущими за хребтом. Майерс рассказывал, что те способны затащить в свою постель любого приглянувшегося мужчину.
Джейми отправил с Иэном и маленькую горничную свежий осенний воздух придаст ее личику немного красок. Кожа у Лиззи была бледной, как у Клэр, но не гладкой и мерцающей, точно белоснежная сердцевина тополя, а отливала синюшным оттенком разбавленного молока.
Чурбак был почти расколот; еще один замах, последний удар и рядышком легли два аккуратных полена, сочно пахнущих смолой. Джейми отправил их в растущую поленницу и выкатил новое бревно.
Правда в том, что он любил колоть дрова. Это вам не резать торф по колено в сырой чавкающей грязи. Верхний край поленницы почти сравнялся с карнизом дома, и вид ровных сухих дров из сосны и дуба, орешника и клена сейчас приятно грел ему сердце чувство, знакомое каждому, кто хоть раз трясся зимой от холода.
Кстати, о погоде: для конца октября день выдался на удивление жарким, и рубашка уже липла к плечам. Отерев лицо рукавом, Джейми недовольно уставился на мокрое пятно.
Если он пропотеет, Брианна вновь примется стирать, и можно сколь угодно отнекиваться, что рубашка совсем не воняет дочь лишь опять задерет длинный, как у опоссума, нос и досадливо фыркнет. Впервые увидев эту гримасу, Джейми не сдержал смеха: не столько от удивления, сколько от восторга.
Его мать умерла давным-давно, когда он был ребенком, однако во снах изредка приходили отдельные воспоминания, и из этих обрывистых картинок Джейми слепил для себя ее образ. Она точно так же вскидывала нос и морщилась, когда он приходил весь измазанный в грязи, в чертах Брианны Джейми словно увидел ее наяву.
Может, это и есть тайна крови то, как случайные жесты, мимика или неуловимые интонации передаются из поколения в поколение? Джейми наблюдал это в своих племянниках; с возрастом в их лицах все чаще проглядывали не только родители, но и более далекие предки.
Однако теперь, когда то же самое он заметил в Брианне он мог зачарованно наблюдать за ней часами и думать при этом о сестре, увлеченно воркующей над очередным младенцем. Возможно, именно поэтому родители всегда так любуются детьми: высматривают связь прошлых поколений с будущими.
Пожав плечами, Джейми скинул рубашку. В конце концов, это его дом, никто не увидит отметины на спине а если и увидит не его забота. Холодный воздух больно куснул голую кожу, но пара взмахов топором опять разогрела кровь.
Он любил всех детей Дженни, но Иэна выделял особо; этот неуклюжий олух своим упрямством и безрассудной смелостью напоминал Джейми самого себя. А вот Брианна
Брианна кровь от его крови, плоть от плоти. Его негласный долг перед родителями; их общий с Клэр дар, один на двоих.
Джейми уже не в первый раз поймал себя на мысли о Фрэнке Рэндалле. О чем тот, интересно, думал, держа на руках ребенка от другого мужчины мужчины, которого он имел все основания ненавидеть?
Быть может, Рэндалл в итоге оказался лучше него он принял чужого ребенка, полюбил девочку как есть, за ее личные заслуги, а не только потому что она его дочь