Но Дон Айлз демонстрирует небывалый актерский талант и умение держать себя в руках.
- О чем вы хотели поговорить, Рокси?
Вы? Фи-и! Мог бы так не стараться казаться вежливым.
Скрестив руки на груди, я наклоняю головы в бок и с задумчивым видом смотрю в серо-зеленые глаза с едва различимым черным пятнышком на радужке. И почему я сразу не вспомнила?
- Э-э-э... - немного растерянно выдавливает он, тушуясь под моим пристальным взглядом.
А я просто молча стою и смотрю на него.
Своему ораторскому искусству я в последнее время не доверяю, так что пользуюсь житейской мудростью и просто молчу, надеясь, что молчание убережет меня от глупостей, которые может брякнуть язык.
Дон поступает также. И вот стоим мы как два барана и пялимся друг на друга в надежде... А фиг его знает, на что мы рассчитываем!
Оценив всю комичность ситуации, я не выдерживаю и все-таки улыбаюсь сначала уголками губ, затем улыбка помимо моей воли становится шире, и в итоге я прыскаю от смеха.
- Ну, Окс! - возмущенно выговаривает меня Дон и, поддавшись моменту, тоже широко улыбается.
А я-то что? Я громко смеюсь, не скрывая своей радости. Ведь это он! Спутник моих не самых веселых лет жизни - мальчик номер сто семнадцать.
- Окс, ты совсем не изменилась, - фыркает он.
Я открываю рот от удивления. С учетом того, что мы с Доном провели несколько лет своей жизни на заводе по пошиву одежды, где нас недокармливали и брили налысо, такое заявление звучит, как минимум, странно.
- Что значит, не изменилась! - возмущаюсь я. - Ты ослеп?
Для больше наглядности эффектно поворачиваюсь вокруг своей оси, взбиваю пушистую гриву рыжих волос и демонстративно выпячиваю грудь вперед.
- Сдаюсь, - с улыбкой кивает парень. - Ты очень изменилась, оставшись прежней.
- Сдаюсь, - с улыбкой кивает парень. - Ты очень изменилась, оставшись прежней.
Я закатываю глаза. Дон даже одиннадцатилетним мальцом умничал на каждом шагу, за что был частенько бит ребятами постарше. К счастью его, как и меня в свое время, вовремя заметила Май и взяла под свое крыло.
Вынырнув из внезапно накативших воспоминаний, я ехидно улыбаюсь.
- Помнится, кое-то клялся, что будет офицером межзвездного флота, - не могу удержаться от легкой шпильки.
- Помнится, кто-то клялся, что лучше перегрызет себе вены на руках, чем окажется на военном корабле, - парирует Дон.
Вспоминаю, в каком состоянии Гару принес меня на корабль, как я несмолкаемо смеялась, цеплялась за косяки, и легкомысленно пожимаю плечами.
- Но я-то ветреная женщина, - кокетливо хлопаю ресничками. - А у тебя какое оправдание?
Дон громко смеется, становясь прежним веселым мальчишкой, которого я знала прежде.
- Как ты догадалась? - задает он закономерный вопрос.
Удивление Дона понятно, мы расстались сразу же, как нас освободила полиция, и тот изможденный лысый мальчик мало походил на взрослого молодого мужчину, которого я вижу на экране.
- Я просто часто смотрела тебе в глаза, - подражаю его манере высказываться, делаю небольшую паузу и поясняю: - Пятнышко на радужке.
- А-а-а... - понятливо тянет парень.
- Не хочу прерывать вечер воспоминаний, - неожиданно вмешивается капитан Тиван, - но это конфиденциальный канал связи.
Я кидаю на офицера недоумевающий взгляд. Он что, злится? С чего бы это?
- Капитан Тиван, это соединение с Церерой записывается? - официальным тоном уточняю я.
- Да, записывается, - в той же манере отвечает военный, играя желваками на лице.
Какая космическая муха его покусала?
Вновь повернувшись к замершему в ожидании Дону, я набираю полную грудь воздуха и признаюсь:
- Я видела Май...
Парень округляет глаза, зачем-то облизывает губы, касается указательным пальцев виска и дергает себя за мочку уха, что приблизительно означает: 'Спятила! Здесь посторонние'.
- Улицы видели Душителя...
Дон громко кашляет и касается пальцем кончика носа - 'ты больная?'.
- Дон, заканчивай, - недовольно морщусь я. - Мы оба знаем, что Май устроит самосуд и, возможно, очень скоро мы найдем нашего насильника и убийцу со всеми уликами.
- И что в этом плохого? - наконец присоединяется к беседе Дон.
- А то, что полиция поймает исполнителя, в то время как заказчики окажутся там же и на тех же местах.
Дон оглядывается, видимо, пытаясь найти поддержку у своего наставника.
- Чего ты хочешь?
- Дон, улицы не станут помогать детективу Снаю или Дона Айлзу, - убежденно говорю я, - но улицы всегда помогут мальчику номер сто семнадцать...
- И как ты себе это представляешь? Я вернусь обратно и буду гулять взад-вперед, размахивая плакатом - '117 хочет поговорить с Май'?
Я тяжело вздыхаю и качаю головой. Ну неужели мне всему его учить надо?
- Дон, - устало говорю я, - просто сними себе симпатичную девочку.
Пару мгновений он тупо смотрит на меня, и только спустя пару минут в его глазах вспыхивает понимание.
- Не думаю, что департамент полиции оплатит мне эту встречу со связным, - фыркает парень и тут же серьезно кивает. - Я все понял, Окс. Сделаю.
Я тепло улыбаюсь ему и, дважды стукнув кулаком по груди, показываю открытую ладонь, что значит 'рада видеть тебя'.
- Я тоже, - на лице Дона растекается довольная улыбка. - Ну, я побежал! А то всех красивых девочек расхватают.
Махнув рукой на прощанье, я со счастливой улыбкой разворачиваюсь к капитану Тивану, вглядываюсь в непроницаемое выражение на суровом лице мужчины и жалобно поднимаю бровки.
- А ужин сегодня будет?
- Если пояснишь, что сейчас было, - сердито выдает мужчина.
Я тяжело вздыхаю и опускаю глаза. Кажется, кое-кто сегодня ляжет голодной.
***
- Ты уверен? - в который раз спрашивает пожилой детектив своего юного помощника.
- Нет, - качает тот головой. - Но другого выхода ведь все равно нет.
Мужчины переглядываются.
- Ну, я пошел!
Дон Айлз выходит из летмаша и, оглядев темную улицу, уверенным шагом идет в сторону самых бедных районов купола Цереры, которые все называют просто - Улицы.
Детектив Снай провожает своего помощника долгим взглядом, тяжело вздыхает и откидывается на спинку кресла.
То громкое дело о рабском труде несовершеннолетних оставило в старом сердце Сная неизгладимый шрам. Подумать только, а ведь если бы та девчонка по имени Май не заявилась в участок и не потребовала срочно собирать полицейских департамента на штурм, возможно, ребят нашли бы намного позже или... или вообще не нашли бы.
То громкое дело о рабском труде несовершеннолетних оставило в старом сердце Сная неизгладимый шрам. Подумать только, а ведь если бы та девчонка по имени Май не заявилась в участок и не потребовала срочно собирать полицейских департамента на штурм, возможно, ребят нашли бы намного позже или... или вообще не нашли бы.
Та девочка помогла детективу Снаю подготовить операцию и вернулась обратно на завод, чтобы успеть предупредить других детей и попытаться спрятать их, пока не начался штурм.
Когда Бурый узнал, кто погубил его империю, он хохотал, как ненормальный:
- Эта малявка? Да вы шутите!
Говорят, что Марко Бурый так и не дожил до суда - с ним произошел несчастный случай во время обеда.
Детектив Снай вытаскивает свой планшет и задумчиво вглядывается в фотографию Рокси Тайлз.
Все дети после освобождения проходили полугодовую реабилитацию. Многие из них, к сожалению, не могли вспомнить своих имен и даже планет, откуда их украли. Девочка, значившаяся под номером 214, была именно такой.
Новые личности держались под строжайшим секретом, но что-то подсказывало старому детективу, что эта самая Рокси Тайлз не так проста, как это могло показаться, а значит, велик шанс, что и жертвой Душитель выбрал ее не просто так.
Неожиданно на руке мужчины оживает браслет-КПК.
- Детектив! - возбужденно зовет его Дон Айлз. - Май согласилась помочь!
На широком лице Сная мелькает довольная улыбка, он переплетает пухлые пальцы и на всякий случай уточняет:
- Условия?
Молодой мужчина отводит глаза и глупо улыбается.
- Можно сказать, что их нет, - смущенно мямлит он. - Так сказать, безвозмездная помощь...
Детектив покровительственно улыбается и отключает связь. О чем могла попросить молодого, красивого парня девушка? Наверняка о чем-то безумно личном, а значит, Снаю не нужно совать в это дело свой нос.
Глава 10. Созвездие Жертвенник
Эта ночь была особенно тяжелой.
И не потому, что верный своему слову Тайрус отправил одну молчаливую упрямицу спать без ужина, а потому, что 'живой' пластик не мог просто так простить столь наглое вторжение другому Иридию.
Пользуясь моей беззащитностью во сне, он ворошил глубины сознания, извлекая давно забытое.
В причудливом калейдоскопе передо мной проносились обрывки воспоминаний из детства, издевательства Старшего, каторжная работа на заводе по пошиву, жизнь на улице, центры реабилитации и Бак...
Этой ночью я пыталась взобраться на крутую вершину, где дожидался меня любимый мужчина.
- Бак! - кричала я ему, карабкаясь все выше и выше. - Бак!
Пальцы судорожно искали выступы в стене, за которые можно было держаться, голые ступни уже были растерзаны мелкими царапинами и слегка кровоточили, но я упорно продолжала подниматься вверх.
Внезапный порыв ветра попытался сдуть меня вниз, но я была слишком упряма, чтобы падать, и тогда ветер решил уничтожить цель моего восхождения.
- Бак! - закричала я, с ужасом наблюдая за тем, как невидимая сила ударил в мощную грудь мужчины, и он начал заваливаться назад.
- Нет! - в полнейшем ужасе вскрикиваю я и просыпаюсь от звука собственного голоса. Резко сев на постели и покрутив головой, понимаю, что Тивана в комнате нет.
Обуреваемая непонятной паникой, я вскакиваю с постели, прикладываю руку к панели на двери и, как была в короткой ночнушке, выбегаю в коридор.
Он говорил, что его комната рядом со мной, но какая из двух возможных?
На военном корабле нет разделения суток. Здесь привыкли жить в две смены, для того чтобы корабль всегда был в полной боевой готовности. Я мечусь по коридору туда-сюда в надежде встретить кого-то, кто подскажет дорогу, но коридор пуст.
Да где же все?
С каждой секундой наполняющее грудь чувство тревоги становится все сильнее и сильнее. Отчаянно стучащее сердце мешает адекватно думать, и в конечном итоге я не выдерживаю напряжения.
- Тайрус! - испугано кричу я на весь коридор.
Звук открываемой двери заставляет меня обернуться, увидеть голого по пояс капитана Тивана и счастливо улыбнуться.
Повинуясь все тому же порыву, заставившему меня голой и босой выбежать в коридор, я, не раздумывая о правильности своих действий, подбегаю к нему. Порывисто прижавшись к теплому телу, обнимаю мужчину за шею, утыкаюсь лицом в голое плечо и тихонько всхлипываю.