В связи с этим «преображением» Рене Клера проф. Шиберг подчеркивает, что нельзя всерьез требовать зрительского отклика по отношению к произведению искусства, однако это требование становится неизбежным, когда речь идет о кино. Но каков должен быть фильм, чтобы у него был этот самый «зрительский отклик»? Может ли проф. Шиберг дать ответ на этот вопрос? Думаю, что нет. Ну и ладно. Ведь иногда случается, к счастью, что фильм, в который «никто не верит», с успехом завоевывает зрителей и собирает полные кинозалы (таковы, например, «Нанук с севера» и «Девушки в униформе»). А это в очередной раз заставляет творчески настроенного продюсера браться за новые подобные проекты. И немое кино когда-то тоже развивалось именно так.
Если звуковой кинематограф хочет избежать стагнации, он должен предоставить новаторам ту же свободу действий, которая существовала во времена немого кино. Но, к сожалению, тенденция такова, что вместо личностей теперь предпочитают посредственных режиссеров.
Подводя итог, я хочу заявить, что критика обязана давать оценку фильмам только на основании их художественности. При этом не следует рассуждать о кассовых сборах или о частной жизни режиссера. Критику должно волновать лишь одно фильм как произведение искусства.
И в заключение: проф. Шиберг оказал мне очень большую честь, найдя время высказаться в мой адрес. Он сожалеет, что мне так и не удалось самому добиться и художественности фильма, и отдачи от зрителей. Я могу его утешить, что не печалюсь по этому поводу. Я предпочел бы остаться одним из первооткрывателей, нежели принадлежать к числу покоренных, которые, как и Рене Клер, заплатили за это высокую цену.
II
ОТВЕТ ПРОФ. ФРЕДЕРИКА ШИБЕРГА НА ЗАМЕЧАНИЯ КИНОРЕЖИССЕРА КАРЛА ТЕОДОРА ДРЕЙЕРА ПО ПОВОДУ ЕГО ДОКЛАДА В СТУДЕНЧЕСКОМ СОЮЗЕ
Из «дискуссии» часто не выходит ничего кроме скандалов. Если люди с практическим знанием дела начинают о чем-то спорить, то, как правило, одна сторона пытается приписать своему оппоненту те высказывания, которые ему не принадлежат, а потом использовать их для нападок. И все-таки мы не хотели превращать киновечер в Студенческом союзе в дискуссионный клуб. Целью этой встречи было на примере трех разных докладов показать, какова на данный момент ситуация в сфере кинематографа. Во время развернувшейся дискуссии после выступления докладчиков все желающие могли задать вопросы, привести контраргументы и высказать свое мнение, ведь нам было важно со всех сторон обсудить такую актуальную и серьезную тему.
II
ОТВЕТ ПРОФ. ФРЕДЕРИКА ШИБЕРГА НА ЗАМЕЧАНИЯ КИНОРЕЖИССЕРА КАРЛА ТЕОДОРА ДРЕЙЕРА ПО ПОВОДУ ЕГО ДОКЛАДА В СТУДЕНЧЕСКОМ СОЮЗЕ
Из «дискуссии» часто не выходит ничего кроме скандалов. Если люди с практическим знанием дела начинают о чем-то спорить, то, как правило, одна сторона пытается приписать своему оппоненту те высказывания, которые ему не принадлежат, а потом использовать их для нападок. И все-таки мы не хотели превращать киновечер в Студенческом союзе в дискуссионный клуб. Целью этой встречи было на примере трех разных докладов показать, какова на данный момент ситуация в сфере кинематографа. Во время развернувшейся дискуссии после выступления докладчиков все желающие могли задать вопросы, привести контраргументы и высказать свое мнение, ведь нам было важно со всех сторон обсудить такую актуальную и серьезную тему.
Я посвятил свой доклад «критике», поэтому материалом, с которым мне пришлось работать, были не факты, а суждения точнее, суждения, на которые обычно опираются критики и которые, в частности, печатаются в прессе. Исходя из этих суждений, Карл Теодор Дрейер уяснил для себя, что я склоняюсь на сторону продюсеров и спонсоров, а также являюсь противником индивидуалистов, в том числе Чаплина и Рене Клера. Едва ли можно было сильнее исказить мои высказывания. В докладе я горячо защищал Чаплина, поскольку я показал последствия того, что происходит, если ты завышаешь планку своего отношения к произведению искусства. Сегодня Чаплин расплачивается за то, что когда-то его вознесли до вершин «великого и единственного артиста кино», в то время как его работа в действительности представляет собой отдельный вид искусства, который зиждется на уникальности его дара. Нечто подобное я сказал и о Рене Клере. Только не то, что ему нет равных, а то, что не следует пытаться ему подражать. Кому, как не мне, восхищаться великими неповторимыми деятелями искусства, и именно по этой причине мне как критику хочется, чтобы эти деятели искусства сохраняли себя для киноиндустрии, а не терялись после создания ценного художественного эксперимента, не перекладывали свои начинания (и результаты технического и художественного совершенствования) на плечи непрофессионалов.
Разумеется, эксперименты в кино, направленные на его совершенствование, должны во что бы то ни стало поддерживаться критикой. Глупо не соглашаться с этим, а уж если вы по роду деятельности критик, то это должно стать вашим золотым правилом. В свое время я предупреждал о том, что молодые интеллектуалы склонны считать любой эксперимент в кино знаком принадлежности картины к эшелону киноискусства! Такой эксперимент еще не означает практический успех, однако в сознании молодых интеллектуалов еще не доказанная теория занимает место практики. Критика, обращающаяся к массовому зрителю, не должна это слишком осуждать. Творческому эксперименту стоит добиваться успеха не с помощью «поддержки» критики, а благодаря своей жизнеспособности, своему внутреннему дару создавать традицию. Режиссер, покидающий в свои лучшие годы киноиндустрию, даже с багажом прекрасных заслуженных работ, но не достигший определенного результата например, не найдя своей аудитории или, в конце концов, не получив критики в свой адрес, не может остаться удовлетворенным.
Замечания о «высокой цене, которую заплатил Рене Клер» за свою сегодняшнюю деятельность, а именно то, что он «растратил свой творческий потенциал», я с удовольствием оставляю Карлу Теодору Дрейеру. Я знаком с этой точкой зрения, для меня она звучит крайне бессмысленно. Рене Клер самостоятельный художник, и будучи таковым, остается экспериментатором. Но в основе его славы лежит способность заставить зрителя говорить с его произведениями («Под крышами Парижа» и «14 июля»). Благодаря своим поздним экспериментам он преобразился сам, и фильмы его изменились. Но он не потерял себя в экспериментах и не изменил своему делу. Доказательство этому фильм «Призрак едет на Запад». Именно художник, а через его мировоззрение уже и зритель должны извлекать пользу из развития искусства. Все остальное экспериментирование происходит в студии и касается только узкого круга специалистов до зрителей доходит только результат. Это точка зрения не из сферы научной кинокритики, это мнение общественной и журнальной критики.
Я сожалею, что Карл Теодор Дрейер, чьи постановки я вспоминаю с восхищением, обиделся на меня за мои высказывания по поводу успеха у зрителей. Он «утешает» себя тем, что не опечален своей судьбой. Жаль, что мне снова придется огорчить его, проявив свою скептическую симпатию. С точки зрения искусства все равно, «опечален» он своей судьбой или нет. Но как для критики, так и для искусства важно, чтобы талант вознаграждался по заслугам.
III
ОТВЕТ ДРЕЙЕРА
К вчерашним возражениям проф. Шиберга я хотел бы добавить лишь несколько слов.
Я говорю лишь о том, что написано черным по белому проф. Шиберг в своем докладе отчасти упрекает Рене Клера в том, что тот слишком творчески подошел к процессу создания одного из своих недавних фильмов и, таким образом, отдалился от зрителя. С другой стороны, далее проф. Шиберг высказывает свое ликование по поводу того, что Рене Клер опять вернулся в массовое кино.
Именно это утверждение заставило меня высказаться, и я бы хотел, чтобы проф. Шиберг придерживался его, ибо в данном случае именно оно является для меня отправной точкой в нашем споре.
Если у журнальной критики в принципе есть какая-то миссия, то мне представляется, что критика должна играть роль бдительной совести искусства. А тот критик, который не просто спокойно относится, но и одобряет то, что режиссер из-за жажды славы идет на сделку со своей индивидуальностью, совершает двойное предательство. В данном случае по отношению к фильму как произведению искусства и по отношению к критике как профессии. В этом со мной будут согласны любой критик и любой режиссер.
1936
Несколько слов о стиле в кино
У произведения искусства и у человека есть нечто общее. Подобно человеку, у которого есть душа, любое творение художника обладает своим духом, своей индивидуальностью.
Душа произведения проявляется в том стиле, который художник выбрал для выражения своего восприятия темы. Стиль необходим для того, чтобы уложить вдохновение в рамки искусства. При помощи стиля художник создает из деталей целое, заставляет нас по-особенному воспринимать избранный им материал.
Нельзя оценивать готовое произведение, не принимая во внимание его стилистическую составляющую. Любая работа наполнена элементами стиля, который тайно пронизывает всю ткань произведения.
Всякое художественное произведение является результатом работы отдельного человека. Фильм же создается совместными усилиями многих людей, но при этом ни один творческий коллектив не способен снять достойную киноленту, если за штурвалом этого корабля не будет стоять творческая личность.
Первый импульс к созданию фильма дает писатель, на произведении которого основан сюжет. Но с того самого момента, когда миссия автора в закладке фундамента фильма исчерпана, в свои законные права вступает режиссер, диктующий стиль картины. Теперь все художественные элементы всецело в его распоряжении. Именно его чувства и настроения это те краски, которые станут палитрой для будущего кино и пробудят нужные эмоции в душе зрителя. Работая над стилем, режиссер помогает фильму обрести и ду шу, без которой кино не имеет художественной ценности. Важнейшей задачей режиссера становится также и создание уникального, своеобразного облика картины.
Вот почему мы, режиссеры, несем очень большую ответственность. В наших силах превратить фильм из простого заводского товара в произведение искусства. Но для этого мы должны серьезно подходить к нашей работе, мы должны иметь определенные амбиции, мы не должны бояться рисковать и не должны искать простых путей. Если мы хотим, чтобы кино как искусство развивалось, то нашей задачей должно стать создание авторского кино, которое будет прививать зрителю хороший вкус. Только такие фильмы способны совершить революцию в кинематографе.
Ниже я хотел бы описать несколько факторов, которые стали решающими для меня при выборе стилистики фильма «День гнева». Я начну с разговора об изображениях и ритме.
У звукового кино есть склонность к тому, чтобы отдавать приоритет живой речи, а не изображению. Многие современные фильмы перенасыщены разговорами, я бы даже сказал болтовней, которая очень рассеивает внимание зрителя, не позволяя ему насладиться красотой изображения. Такое впечатление, что создатели кино забывают о том, что оно в первую очередь является визуальным искусством. Главный адресат фильма это глаза человека, а изображение отпечатывается в сознании намного быстрее, чем речь. В «Дне гнева» я попытался восстановить изображение в его правах, но я старался и не перегнуть палку в этом отношении. Я не показываю что-либо лишь потому, что это красиво. Если изображение не подводит зрителя к сути действия, то такая ситуация будет только во вред фильму.