Так я у него до гроба останусь, чертов сын! крикнул Жан Пекуа. Не видать твоему начальнику моих экю! Скорее подохну. Пусть он меня кормит, если он христианин, до последнего моего часа, и кормит сытно, предупреждаю тебя!
Стрелок испуганно посмотрел на Арно дю Тиля, но тот успокоил его, показав взглядом на Габриэля, которого рассмешил выпад приятеля. Англичанин оценил шутку и благодушно рассмеялся.
Итак, господин виконт, и вы, мэтр, сказал он, я вас пове
Вы нам покажете дорогу к лорду Грею, высокомерно остановил его Габриэль, и мы обо всем договоримся с вашим начальником.
Как вам будет угодно, господин виконт, покорно ответил стрелок.
И, шагая перед ними на почтительном расстоянии, он отвел их к лорду Грею. Следом за пленниками шел Арно дю Тиль.
Лорд Грей был флегматичным, до крайности скучным солдафоном, смотревшим на войну как на деловое предприятие. Узнав, что ему и его людям предстояло удовольствоваться лишь тремя пленными, он впал в дурное расположение духа и посему принял Габриэля и Жана Пекуа с холодным достоинством.
Значит, на мою долю выпала честь иметь пленником виконта дЭксмеса, бесстрастно усмехнулся он, с любопытством присматриваясь к Габриэлю. Наделали же вы нам, сударь, хлопот!
Я сделал, что мог, скромно ответил Габриэль.
Вы способны на многое, с чем вас и поздравляю, продолжал лорд Грей. Но речь не о том. Жребий войны хотя вы и творили чудеса, чтоб его отвести, отдал вас в мои руки вместе с вашей доблестной шпагой. О, сохраните, сохраните ее, сударь, заторопился он, видя, что Габриэль собирается отстегнуть шпагу, но, чтобы иметь право ею пользоваться, вы должны чем-то поступиться, не так ли? Обсудим это. Я знаю, что богатство и храбрость не всегда идут рядом. Однако я не могу нести чрезмерные убытки. Как вы полагаете Пять тысяч экю, сударь, подходящая цена вашей свободы?
Нет, милорд, сказал Габриэль.
Нет? Вы находите ее слишком высокой? Ах, проклятая война! Ну, так четыре тысячи экю вполне сходная цена, черт возьми!
Недостаточная, холодно ответил Габриэль.
Как? Что вы сказали? воскликнул англичанин.
Вы неправильно поняли мои слова. Вы спросили меня, нахожу ли я достаточным выкуп в пять тысяч экю, а я вам отвечаю: нет. Ибо, по моей оценке, я стою вдвое больше, милорд.
Вот это хорошо! радостно закивал англичанин. И ваш король действительно должен не пожалеть этой суммы, дабы сохранить такого удальца.
Надеюсь, что к нему не понадобится обращаться, ибо мое состояние позволяет мне самому справиться с этим непредвиденным расходом.
Стало быть, все складывается отлично, продолжал несколько озадаченный лорд Грей. При таком положении вещей вам придется уплатить мне десять тысяч экю. А когда, простите, вы их уплатите?
Вы сами понимаете, сказал Габриэль, что я не привез с собой таких денег в осажденный город. К друзьям же неудобно обращаться. Но если вы мне предоставите немного времени, я могу получить эти деньги из Парижа
Очень хорошо, согласился лорд Грей, ив случае надобности я удовлетворюсь вашим словом, которое дороже денег. Но так как дела надо вести аккуратно, а натянутые отношения между нашими и испанскими войсками побудят меня, быть может, вернуться в Англию, то вы, надеюсь, не будете в обиде, если до уплаты выкупа я задержу вас не в этом испанском городе Сен-Кантене, а в Кале, английском городе, где губернатором мой зять, лорд Уэнтуорс. Подходят вам такие условия?
Вполне, горько усмехнулся Габриэль. Я только попрошу у вас разрешения послать моего оруженосца за деньгами в Париж, дабы мои планы и ваше доверие не пострадали от чрезмерной задержки выкупа.
Это совершенно справедливо, ответил лорд Грей, и будьте уверены, что в ожидании возвращения вашего доверенного мой зять окружит вас таким почетом, какого вы достойны. В Кале вам будет предоставлена полная свобода, а лорд Уэнтуорс создаст вам наилучшие условия, тем более что он сам любит хорошенько поесть и повеселиться. Впрочем, это его частное дело моя сестра, его жена, умерла. Я хотел только сказать, что там вы не заскучаете.
Габриэль молча поклонился.
А вы, сударь, обратился лорд Грей к Жану Пекуа, который во время этой сцены не раз недоуменно пожимал плечами, вы, как я вижу, горожанин?
Я Жан Пекуа, милорд.
Прекрасно! На какой же выкуп от вас я могу рассчитывать?
Что ж, милорд, я не прочь поторговаться. Кто поторгуется, тот и столкуется, как говорится. Вы изволили нахмуриться, но я не лорд и, думается, не стою и десяти ливров
Довольно! брезгливо остановил его лорд Грей. Вы заплатите сто ливров.
Сто ливров? Пусть так, милорд, если вы меня так высоко цените, сказал хитрый ткач, но не наличными же все сто ливров?
Как! У вас нет даже такой ничтожной суммы?
Деньжонки у меня водились, милорд, ответил Жан Пекуа, но во время осады я все роздал больным и бедным.
Ноу вас есть друзья? Или, наконец, родные? спросил лорд Грей.
Друзья? На них не очень-то приходится рассчитывать, милорд. Родственники? Близких у меня нет. Жена умерла, не оставив детей. И братьев у меня нет. Есть один дальний родственник
Ну, а он? спросил нетерпеливо лорд Грей.
Он даст мне взаймы сто ливров, я в этом не сомневаюсь, и живет он как раз в Кале.
Вот как? недоверчиво протянул лорд Грей.
Уверяю вас, милорд, сказал Жан Пекуа таким правдивым тоном, что нельзя было ему не поверить. Его зовут Пьер Пекуа, и он уже тридцать лет держит оружейную мастерскую на улице Мартруа.
И он с вами в дружбе?
Еще бы! Я последний Пекуа в своем роду, значит, он должен меня почитать. Больше двух веков назад наш предок Пекуа имел двух сыновей. Один из них стал ткачом в Сен-Кантене, другой оружейником в Кале. С тех пор сен-кантенские Пекуа ткут, а те Пекуа, что в Кале, куют. Но хотя живут они врозь, дружба между ними не тускнеет. Пьер ссудит меня деньгами для выкупа, хотя не видался я с этим славным родственником около десяти лет, а потому не видался, что вы, англичане, не слишком-то легко даете нам пропуска в свои крепостные районы.
Да, да, любезно подтвердил лорд Грей, вот уже скоро двести лет, как ваши Пекуа в Кале англичане.
О, с жаром воскликнул ткач, Пекуа!..
И вдруг осекся.
Что Пекуа? удивился лорд Грей.
Пекуа, милорд, сказал Жан, в смущении теребя в руках свою шапку, Пекуа политикой не занимаются, вот что я хотел сказать. Англичане ли они, французы ли, только бы иметь им там наковальню, а здесь ткацкий станок, чтобы можно было кормиться, и Пекуа довольны.
Как знать, благожелательно заметил лорд Грей, а может, вы откроете ткацкую мастерскую в Кале, станете тоже подданным королевы Марии, и обе ветви рода Пекуа наконец воссоединятся после стольких лет.
А что ж, очень может быть, добродушно проворчал Жан Пекуа.
Габриэль ушам своим не верил. Доблестный горожанин, так храбро оборонявший свой город, вдруг преспокойно заговорил о переходе в английское подданство! Словно для него это было то же самое, что переменить белье. Но Жан подмигнул ему, дав понять, что здесь кроется какая-то тайна.
Вскоре лорд Грей распростился с обоими.
Завтра мы отправимся вместе в Кале, сказал он им. Вы можете заняться теперь сборами в дорогу и попрощаться с городом. Я отпускаю вас на честное слово. К тому же, добавил он со свойственной ему чуткостью, о вас будет сообщено страже у ворот, да и вообще никого из города не выпускают без пропуска коменданта.
Габриэль молча поклонился и вышел из дома вместе с Жаном Пекуа.
Что вы затеяли, друг мой? спросил он ткача по дороге. Неужели вы не можете сразу откупиться какой-то там сотней экю? Отчего вам так понадобилась поездка в Кале? У вас и в самом деле есть родственник-оружейник? Почему вы так странно себя повели?
Тссс! ответил с таинственным видом Жан Пекуа. Вы можете положиться на своего оруженосца?
Я за него ручаюсь. Ему подчас изменяет память, и у него бывают этакие завихрения, но человек он верный.
Хорошо, сказал Пекуа. Не посылайте его в Париж за выкупом сразу же из Сен-Кантена. Возьмем его с собой в Кале и оттуда пошлем в Париж. Нам потребуется его помощь.
Но что же, в конце концов, означают все эти предосторожности? спросил Габриэль. У вас, я вижу, и родственника нет никакого в Кале.
Есть! возразил Пекуа. Пьер Пекуа существует. Это так же верно, как и то, что он воспитан в любви к своей старой доброй Франции и никогда не откажется поддержать какой-нибудь ваш героический замысел, вроде того что возник у вас здесь, в Сен-Кантене.
Друг мой, я догадываюсь, сказал Габриэль, пожимая руку ткачу. Но ты слишком высоко меня ценишь и судишь обо мне по себе. Ты даже и не представляешь, сколько было личных побуждений в моем кажущемся геройстве. Не знаешь, что и в дальнейшем я вынужден буду целиком отдаваться выполнению одного священного долга.
Ну и что ж? возразил Жан Пекуа. Вы исполните этот свой долг, как и все прочие. А среди этих прочих, он понизил голос, есть такой: ежели представится случай, то в Кале мы рассчитаемся за Сен-Кантен.
XXXVI
ПОЧТЕННЫЙ АРНО ДЮ ТИЛЬ ПРОДОЛЖАЕТ ДЕЙСТВОВАТЬ
Предоставим молодому капитану и старому горожанину мечтать о расплате и вернемся к стрелку и оруженосцу, которые все еще находятся в доме лорда Грея.
После ухода пленников стрелок действительно попросил у своего начальника обещанное вознаграждение, и тот, не слишком упираясь, расплатился с ним; он был доволен проницательностью, с какой комиссионер выбрал для него товар.
Арно дю Тиль, в свою очередь, тоже ждал от стрелка комиссионных, и тот, надо отдать ему должное, не подвел приятеля. Когда стрелок вошел в комнату, Арно сидел за столом и заносил в свой знаменитый реестр следующие строки:
"За то, что ловко добился внесения виконта дЭксмеса в список военнопленных и тем самым временно освободил г-на барона Монморанси от указанного виконта"
Чем это вы заняты? спросил стрелок, хлопнув его по плечу.
Чем занят? Счетом, ответил лже-Мартин. А в каком положении наш счет?
Полностью оплачен, подмигнул стрелок и сунул монеты в руки Арно. Как видите, я слово держу и денег не жалею. Оба пленника, на которых вы указали, хороши. Особенно ваш господин. Он даже и не торговался или, вернее, наоборот торговался. Старик, правда, был не слишком сговорчив, но как горожанин и он неплох, и, если бы не вы, я мог бы, по правде говоря, выбрать куда хуже.