Я позвонила к Мейзамиру и он немедленно открыл дверь, словно дежурил неподалеку. Слегка взвинченный, немного дурной, чуть всклокоченный. Таким он мне нравился больше прежнего. Странный ток пробежал между нами. Красавчик тряхнул золотыми кудрями, залился краской и подался вперед. Выпятил грудь, будто демонстрировал - насколько она широкая, мощная и спросил сиплым, очень взволнованным голосом:
Я позвонила к Мейзамиру и он немедленно открыл дверь, словно дежурил неподалеку. Слегка взвинченный, немного дурной, чуть всклокоченный. Таким он мне нравился больше прежнего. Странный ток пробежал между нами. Красавчик тряхнул золотыми кудрями, залился краской и подался вперед. Выпятил грудь, будто демонстрировал - насколько она широкая, мощная и спросил сиплым, очень взволнованным голосом:
- Ты что-то хотела? Я весь внимание.
Ультрамариновые глаза заполнили весь мир. Мейзамир вышел наружу. Негромко хлопнула дверь, просвистел сквозняк из ближайшей форточки. Красавчик сделал еще шаг - и вот мы уже вплотную, почти касаемся друг друга телами. Мейзамир наклонился сильнее, и в лицо пахнуло мятной свежестью, прогретой на солнце хвоей, росой.
- Я
Он осекся. Я инстинктивно отшатнулась к стене, коснулась ее холода и поежилась. Внезапно горячая рука легла на талию. Мейзамир обхватил, притянул, чуть приобнял и сразу стало тепло. Я почти перестала соображать, что происходит. Не знаю, что творилось между нами, но я лишь видела его лицо - близко-близко. Ультрамариновый взгляд впился в мой, не позволял отвести глаза, прервать зрительный контакт.
- Я весь в твоем распоряжении, Еслена, - выдохнул Мейзамир. - Сегодня, сейчас и всегда, до смерти.
Он замолчал, странно вздохнул и с натугой выпустил из груди воздух. Взял мою руку и приложил к груди. Я услышала, как часто бьется нечеловеческое сердце. Словно сильная птица мечется между прутьями клетки.
- Говори, что хочешь. Только больше не рискуй, - голос его дрогнул, совершенно охрип. Мейзамир вдруг притянул поближе, и я почувствовала, что он возбужден. Очень сильно, по-мужски, по-человечески. Твердый бугор уперся в живот. Красавчик вздрогнул, жадно втянул воздух, уголки губ его дернулись в неестественной улыбке. - Я привязанная к тебе паралелльская тварь, - вдруг совсем нашим сленгом произнес Мейзамир. Словно дотошно изучал выражения индиго, - Ты нужна мне как воздух. Поэтому я здесь. Потребовались сведения, спрашивай. Что знаю, скажу. Вы ведь планируете хватать воорга, а потом искать того, другого? Я пойду с вами, помогу и прикрою. Придержу монстра, если опять ошибетесь
Он чуть отстранился, а потом вдруг прижал так, что дышать стало трудно. Твердая выпуклость на брюках Мейзамира впечаталась в живот и со мной случилось то, чего не случалось уже много лет. Внизу живота потеплело, стало томно. Красавчик вздрогнул, задышал еще чаще, его губы и щеки зарделись.
- Теперь ты знаешь мою главную тайну. Зачем я здесь. Я параллельная тварь, что нашла свою пару.
Он помедлил, собирался что-то добавить, но закрыл рот, так и не проронив ни звука. Всмотрелся в мое лицо так, словно искал на нем то ли помилование, то ли приговор. Я же совершенно сомлела, потеряла чувство реальности. Были он и я. Мужчина, нечеловек и женщина, рожденная тоже не совсем человеком. Его горячие руки на талии, что жадно сжимали, притягивали, его глаза, словно два сверкающих драгоценных кристалла, разметанные по плечам в художественном беспорядке волосы и возбуждение, что билось у моего живота.
- У вас есть пара? - с трудом выдавила я, собираясь с мыслями, совершенно забыв - зачем вообще шла к Мейзамиру. А может я хотела выяснить именно это? Почему он помогает, зачем с нами напрашивается? Все перепуталось, земля и небо поменялись местами. Красавчик вздохнул снова, пожал плечами и отпустил меня. Сразу вдруг стало прохладней, не смотря на шерстяную кофту. И все же близость Мейзамира согревала.
- Есть. Пара на всю жизнь. Так что распоряжайся, - он прочистил горло, развел руки в стороны и усмехнулся - совсем невесело, с оттенком горечи. - Я твой. На всю жизнь. Сосед, приятель, помощник в делах.
Я прищурилась. Вот так просто? И ничего не потребует взамен?
- Ты знаешь, что мне нужно, - будто читая меня, как книгу, произнес Мейзамир. - Захочешь, подаришь добровольно. Просить и умолять не буду. Нужен - я рядом.
Что-то почти по-королевски величественное промелькнуло в жестах и чертах Мейзамира. Внезапно вспомнилась сноска в одном из томиков древних индиго.
«Чудовища королевских кровей почти не определяются нашим глазом. У них аура безобидных существ. Только в тысячи раз сильнее. И часто они не убивают своих жертв. Пытаются кормиться от них без смертей».
Я прищурилась, вгляделась в лицо Мейзамира. Черт. Как же я сразу об этом не подумала?! Чудовища королевских кровей. Он же сам признался, что принц!
Я прищурилась, вгляделась в лицо Мейзамира. Черт. Как же я сразу об этом не подумала?! Чудовища королевских кровей. Он же сам признался, что принц!
Его сила ста богатырей сразу, его удивительно красивая аура, способность лечить, наполнять энергией, манеры, словно красавчик явился из веков рыцарей и прекрасных дам.
- Кто ты? - вырывалось у меня. - И не говори, что ты рирр. Назови себя так, как называют индиго. Я знаю, ты в курсе нашей классификации!
Мейзамир замер, остолбенел и притих. Красивые, чувственные губы сжались добела.
- Еслена, - вдруг обронил он, словно через силу. - Я клянусь сказать тебе. Но только после окончания дела. Даю слово - я никого не убью. Я не убиваю смертных. Не охочусь на них во мраке ночи, чтобы напитаться чужой силой, жиром или кровью. Даю тебе слово.
Я призадумалась. Он темнил, в очередной уже раз уходил от ответа. Как всегда, когда спрашивала о происхождении, расе, магии. Скрывают лишь то, что может навредить. Окажись красавчик безобидной тварью, он сразу выдал бы мне свое имя, название вида по нашей классификации. Но не-ет. В который раз он отказывался, пытался юлить, отсрочить откровения. Я пытливо изучала лицо Мейзамира. Краска схлынула с его щек моментально, губы аж посинели от натуги.
Лихорадочный взгляд существа, загнанного в угол, сжатые кулаки и дыхание - сбивчивое, рваное. Все признаки сильного волнения. Или страха? Или чего-то еще?
Черт. Я была совершенно сбита с толку. Мейзамир притягивал, манил, и рядом с ним я ощущала себя в полной безопасности. Хорошо и легко, почти как в детстве. Я его пара Хм Об этом подумаю позже. Не до любовных сейчас переживаний. Но стоит ли настаивать?
Красавчик прищурился, напрягся, скрипнул зубами. И я сдалась, сама не понимая почему.
- Хорошо. Но ты даешь мне слово. Клянешься, что после окончания дела расскажешь - кто ты, откуда, какое место занимаешь в классификации индиго. Так?
Он кивнул. Так соглашается преступник выдать сведения, которые приведут его на эшафот. Мейзамир вскинул голову, полоснул расстроенным взглядом и вдруг добавил:
- Скажу. Только помни. Ты моя пара. Я никогда тебя не обману. Даже под страхом пыток или гибели.
Как у него все на грани фола. Любовь до гроба, клятва почти на крови Хм Интересные у них все же обычаи и культура.
- Вы тут умерли? Или кого-то убить? - резкий недовольный голос Макса черканул пенопластом по стеклу. Я вздрогнула, неосознанно подалась к Мейзамиру и впечаталась в его мощный торс. Красавчик словно тоже на чистых инстинктах прижал, провел рукой по талии, и заметно успокоился. Будто моя близость придавала ему уверенности и небывалых сил.
Не глядя, я чувствовала взгляд Макса. Испепеляющий, яростный, исполненный какой-то звериной ненависти. Так смотрит волчица на неловкого охотника, что застрелил ее новорожденного кутенка.
Даже поворачиваться не хотелось. Складывалось ощущение, что балетный спалит нас, вместе с лестничной площадкой, а потом развеет целый дом по ветру. Отзвуки, отсветы мощных эмоций закружили повсюду. Я не видела энергетику чувств Мейзамира, лишь чувствовала - теплом, холодом, покалыванием. Зато аурные слепки эмоций Макса реяли вокруг чернильными кляксами, алыми всполохами солнечных протуберанцев, ослепительными оранжевыми пятнами. Балетный пришел в бешенство. Оно бурлило в нем, выплескиваясь наружу шумным дыханием. Не знаю почему, но я сильнее прижалась к Мейзамиру. Он вздохнул - натужно и рвано, погладил по спине, успокаивая. Отодвинул бедра, чтобы свидетельство возбуждения красавчика не упиралось в мой живот с такой силой. Словно извинялся за то, что в такой момент реагирует на меня настолько неуместно.
Хм Он умеет понимать? Входить в чужое положение, сопереживать? И даже больше, чем Макс?
Балетный почти гаркнул за спиной:
- Может, ещё и сексом займетесь? Ну а что? Еще не все соседи видели вашу страстную встречу! Развлеките соседей непрошенной порнушкой!
Я дернулась. Неприятный комментарий резанул по живому. Я совсем не узнавала Макса. Выдержанного, холеного, интеллигентного до мозга костей индиго будто подменили. Он вел себя как грузчик с тремя классами и пятью коридорами. Было так неприятно, почти мерзко, что друг, с которым делили опасности, рисковали жизнью, обменивались сокровенным, дошел почти до личных оскорблений. Мейзамир ощутил мое настроение немедленно - словно сам чувствовал в унисон. Напрягся, стиснул челюсти - скулы на красивом лице нечеловека заострились, натянув идеальную кожу. Выпятился упрямый подбородок. Мейзамир медленно отстранился, отодвинул меня за спину и шагнул на Макса.
Среагировать не успела, да что там среагировать - понять, что происходит, как балетный оказался пришмякнут к стене, заболтал ногами в воздухе, словно беспомощный котенок.
- Еще раз обидишь ее, ещё раз позволишь себе - красавчик не говорил - рычал диким зверем. Каждый мускул на его идеальном теле напрягся, как у свирепого хищника в драке. Макс дернулся снова, отчаянно попытался выскользнуть из мертвой хватки. Но, похоже, что бесполезно. Мейзамир прижал его еще сильнее - даже шея Макса побелела. Плечи, в которые упирались ладони рирра, почти неестественно выгнулись в сторону стены.
Я в растерянности пыталась отдышаться. Надо что-то предпринять, остановить Мейзамира. Но почему-то мне совсем не хотелось этого делать. Свирепым и необузданным охотником я принимала Макса и любила. Желчным и злобным человеком принять не получалось. Балетный скрипел зубами, дергался, пытаясь нанести Мейзамиру удар ногами в пах. Но рирр ловко выставил колено - и удары балетного приходились на него. Только сейчас я поняла - насколько силен Мейзамир. В его стальной хватке Макс чувствовал себя также беспомощно, как ребенок в руках взрослого. А может и того хуже - как кутенок в руках штангиста.