- Соврал всего ничего, но хоть один пошел на сближение
***
- Ариша? - Саир позвал тихо, напоминая, что надо бы остановиться и пойти поспать.
- Еще немного
- Не затягивай, - сказал со вздохом и опять ушел к себе.
Он прав, с момента нашего приезда глубокой ночью прошло семь долгих часов. Дворец давно проснулся и наполнился звуками, слуги забегали по этажам, разнося завтраки, сменяя постельное белье и помогая одеться привилегированным особам. Тем, кто не отходил ко сну по тем или иным причинам, я бы пожелала забыться хоть на час, но сама засыпать боюсь. Вдруг некромант не сдержит слово и тогда
А ведь я до сих пор не нашла на него управы. Все время кто-нибудь от поисков да отрывает. Братья близнецы Ирт и Лер на поздний ужин спуститься вниз предлагали, молчаливый Лерф мне ужин в тайный кабинет принес, Тарон и Аго заходили дважды, просто узнать, как дела, но больше всех исхитрялся отрывать непоседа Лис. Из-за него я и десятой части книг не просмотрела, но, к сожалению, и в них ничего не нашла.
Страшно и горько.
Стафорд прав, нельзя Наз Завайю верить, но и не поверить я тогда не могла. И вот теперь сижу в библиотеке при настежь открытых окнах, на ковре в окружении книг, глаза пекут, руки не слушаются, и дрожь во всем теле говорит не столько о холоде, сколько об усталости. Уйти не решаюсь, вдруг сейчас в следующей книге... Тянусь к ближайшему тому в темной обложке из дерева, он тяжелый, пахнет плесенью, листы белые как снег, а строчки, словно бы кровью выведены, горят. Двух листов прочитать не успела, как меня опять потревожили, но не словом, прикосновением.
Теплые чуть шершавые пальцы коснулась шеи, соскользнули на плечо, погладили.
- Еще немного, пожалуйста
Смешок, и пальцы исчезли, но появилось окружившее меня тепло. Стафорд. Кто еще посмел бы сесть так, чтобы бедра к бедрам, мощная грудь к моей спине, руки вокруг талии и нос, сопящий в шею. Уютно.
- Пусти.
Но меня прижали сильнее.
- Пусти, пожалуйста
- Не пущу, - сухие губы прошлись от шеи к плечу.
- Хватку ослабь хотя бы.
- Зачем? - запах вина окутал виноградной терпкостью. - Я не хочу, и ты сиди смирно. Читай. Вон сколько книг
- Но
А он носом уткнулся в мой затылок, выдохнул медленно и, нехотя, ослабил объятия:
- Делай что хочешь, только не отстраняйся. Я устал без тебя.
От дыхания его дрожь прошла по телу, а вслед за ней щеки опалило жаром. Боже правый, а сама сказать не смогу, как мне его не хватало. В руках его повернулась, на бедро села и прижалась к могучей груди оборотня крепко-крепко.
- Прости меня
- Давно простил, - прошептал барон, сжимая сильнее.
И я шепчу в его шею, касаясь губами кожи, непрестанно поглаживая его по плечам, чтобы не злился и не шипел раздраженно.
- Стаф, я приготовлю все сведения об одержимости, добуду все нюансы об отпущении некроманта, постараюсь уменьшить все возможные последствия и раскрыть его ходы наперед. Чтобы чтобы если он все-таки
- Не реви - прохрипел оборотень.
- Не смей запрещать, - а он рукой предупреждающе, сжал меня пониже спины, - и руку убери!
- Хорошо, реветь разрешаю, - сжимать перестал, но руки своей от меня не отлепил. Замер, и сердце его застучало неровно, - если пообещаешь мне ночь нежности, взамен всех твоих слез, - горячее дыхание опалило ушко.
- Что? - ослышалась, наверное.
- Одна ночь со мной после всего, и можешь сейчас реветь сколько душе угодно. Я стерплю.
И лизнул? Или мне показалось, что он языком коснулся и без того уже красного ушка. Шутит. Отстранилась, посмотрела в черные искрящиеся глаза оборотня, утонула в них, почти. Вином пусть от него и пахнет, но он не пьян совсем. Взгляд трезвый на губах кривая ухмылка; такая может за доли секунды перерасти в ехидный оскал или широкую улыбку, от которой сердце останавливается, а затем устремляется вскачь.
- Прошлая ставка была меньше, - заметила я, вытерев мокрые следы со щек. Слезы от удивления закончились, появилось смущенное недоверие. Как он может шутить на такую тему?
- Так и обстоятельства изменились, - Стафорд плавно поднялся вместе со мной на руках и вышел из кабинета, через тайный проход. В узком коридоре было холодно и темно, наверное, я поэтому вопросила с дрожью в голосе, а не с ехидными нотками:
- Те-те-б-бе только тело нужно, а душу получить не хочешь?
- Ну, - он свернул вправо и начал подъем по узкой лесенке, - если я душу из тела за ночь не выбью, возьму и ее.
- Вот тебе и ночь нежности - возмущенно фыркнула: - Бить будешь?
- Хм, может быть, отшлепаю за своеволие.
Он прекратил подъем, толкнул маленькую дверцу и, пригнувшись немного, внес меня в светлую спаленку под крышей, какие во дворце выдают слугам. Оборотень оглянулся и увиденным остался доволен. То, что это не моя спальня я заметила, но не сказала, сейчас другой вопрос все мысли занимал:
- Так я же извинилась! А ты давно простил.
Борон меня на пол поставил, спиной повернул и взялся за пуговицы лекарского платья, с такой уверенной легкостью, словно бы тысячу раз раздевал. Хотела в сторону шагнуть, так он не позволил, на место вернул и продолжил разоблачать:
- Простил, но руки у меня все еще чешутся, и желание есть неуемное.
- Какое-какое? - платье соскользнуло с плеч, и я ошеломленная осталась в одной лишь нижней рубашке.
- Простое, чтоб ты дней десять сидеть не могла, - разул и, не вставая с колен, за руки взял, спросил серьезно: - Есть хочешь?
- Нет, - гляжу в его глаза, встревоженные, на отросшие локоны, что скрывают лоб, плотно сжатые губы и линию подбородка, и возмущение само собой как-то прошло. Растаяло.
- Пить?
- Тоже нет.
- Ну, тогда спать - улыбнулся.
Пискнуть не успела, оказалась на одной кровати с Белым варваром, прижатая к могучей груди и укрытая одеялом, до самого подбородка. Возмутиться бы, напомнить, как обидел, а после приезда во дворец пить пошел, но сил на разговоры уже нет. Тепло под его боком, спокойно и усталость переживаний вцепилась в меня мертвой хваткой, нагоняя сонливость.
- А ты не уйдешь? - спросила с зевком, еле слышно.
- Не дождешься. Я здесь сейчас свой талисман от замерзания стерегу, - весело заявил Стафорд.
- Как это?
- Тут ни камина, ни печки, если я уйду, заболеешь.
- Все продумал, чтоб не прогнала? - догадливо спросила я, он лишь прижал к себе сильнее. А мне ответа не нужно, и так решилась пойти на уступку: - Тогда до.
Насторожился.
- Что «до»?
- Ночь нежности, - прошептала с улыбкой.
- Ариша, повтори? - не попросил, в руках своих сжал и потребовал.
- Ночь устроить нужно до того, как Наз Завай получит мое тело, - и почти засыпая, произнесла: - Иначе, не представляю, как ты с него мой долг стребуешь
Провалившись в сон, услышала грозное возмущение:
- Ну, Ариша дождешься ты у меня!
17
Проснулась в темноте и некоторое время неподвижно лежала, прислушиваясь к себе и оборотню, обнимающему меня рукой. Тепло, тихо и так спокойно, что отстраняться от него желания нет. Но надо. Если некромант из подчинения вырвется и мое тело себе заберет окончательно, никому пощады не будет. И пока время есть, нужно подготовиться, нужно все сведения собрать.
Из-под руки Стафорда выбралась с трудом минуты через три, но отползти так и не успела.
- Куда? - смеющийся шепот, и я оказалась прижатой к постели.
- В кабинет к книгам...
- Зачем? - и горячее дыхание поднимается от ключиц вверх по моей шее.
Ясно стало, уж если я к книгам добраться хочу, то стоит его отвлечь немедля. Но, Боже правый, если он напомнит о нашем уговоре, я со стыда сгорю. Это же надо - пошутила на тему неприличную. Судорожно выдохнула и прикусила губу, хотя шутками и не пахло, скорее уж мечтами. Несбыточными. Вспомнилось, как повитуха Ирия сетовала, что он себе пару все не найдет, а потом разговор между черными оборотнями, когда я висела на скале и слова Дерека в памяти всплыли, о том, что барону сложно верить женщинам после некоей особы. А еще некромант предложил спросить
Судя по ощущениям, лицо оборотня было как раз напротив моего, и я губами чувствовала его тяжелое дыхание. Если замешкаюсь, то будет поздно, и к книгам я не доберусь. Сухие губы облизала и, кажется, языком коснулась и его. Он замер, а я так совсем дышать перестала. Что же делать теперь?
- Стаф, а кто такая Тери?
Выдохнул резко, вначале на руках надо мной поднялся, а затем и вовсе с кровати вскочил. В молчании постоял неподвижно несколько мгновений и заметался по комнате, собирая свои вещи.
- Стафорд?
Остановился, как вкопанный, рыкнул злобно:
- Ты вроде бы к книгам хотела так иди.
Дверь за ним закрылась с грохотом. И в коридорах дворца послышались перепуганные вскрики прислуги. Разозлился.
Я успела заправить кровать, одеться и уже обувалась, когда в комнату постучали, и девушка из прислуги предложила сопроводить меня в гостевые апартаменты:
- Ужин подан в комнаты, ванная наполнена горячей водой, новая одежда для вас уже приготовлена. Со всеми поручениями, обращайтесь ко мне. Меня зовут Гленда. - Произнеся это, она присела, потупив взор.
Я улыбнулась:
- Легкий перекус и большой чайник кипятка принеси в библиотеку. За ванную спасибо, но времени у меня на нее нет. И обращайся на «ты», зови Аришей.
- А платье сменить? И волосы? - девушка удивленно вскинула брови.
- Потом, а сейчас беги.
Она вышла, а я, прощупав стену, нашла и толкнула потайную дверь. Поворот, спуск по лестнице, еще поворот. Когда я ворвалась в тайный кабинет, в библиотеке смежной с ним велись не шуточные рычащие споры:
- да не рассказывал я ей ничего!
- Врешь!
Рык Белого варвара заставил меня устремиться к дверям и толкнуть створку:
- Отпусти его.
Всклокоченный Дерек, явно только что выдернутый из кровати, а теперь за шею удерживаемый бароном скосил глаза в мою сторону.
- А вот и камень преткновения, - прошептал он, - привет, Аришка. Был бы волен, - здесь он криво улыбнулся, бровями указав на рычащего Стафорда, - я бы тебя обнял.
- Лучше расскажи, кто такая Тери, и почему он вспылил, когда я спросила?
Лис просиял, обращаясь к барону:
- Вот, слышал? Я ей ничего о твоих женщинах не говорил!
- Женщинах? - я удивленно вскинула брови, улыбчивый Дерек зажмурился, явно ожидая удара, а Белый варвар издал такой рык, о которого мурашки пошли по коже.
- Стафорд! - окрикнула сердито. - Прекрати немедленно! Такое ощущение, что я тебя о леди Сивер спросила
В библиотеке повисло тяжелое молчание, и оборотни удивленно застыли, глядя на меня.
- А знаешь ли, после всех рассказов Наз Завайя спросить хотелось, неимоверно, что же ты меня немощью называл, когда сам влюблен был в человека. Обиду и злость срывал? Старался сохранить привязанность в тайне? Не показать собственных чувств?