Что еще? Язык я понимаю, следовательно, в теле сохранилась память, и не только телесная. Непонятно, как такое может быть? Ладно, спишем на ритуал. Странно, почему я больше ничего не помню о своем «реципиенте»? Или воспоминания придут потом? Скорее всего, да и колдун говорил о чем-то похожем.
Безумно хотелось двигаться, а еще меня начала мучить жажда. Это было жутко, ощущать себя слепой и безгласной пленницей в темнице тела. Боль постепенно стихала, хоть и оставалась сильной не резкой, как будто рвутся все жилы, а тупой, словно на меня навалили кучу камней. Не знаю, сколько прошло времени, пока я вдруг не поняла, что могу открыть глаза.
Веки поднимались тяжело. Глаза болели, как будто в них насыпали песка, картинка плыла. Несколько раз моргнув, постаралась сфокусировать зрение. Наконец застилавшая его пелена рассеялась, и я принялась осматривать место своего заточения.
Откровенно говоря, я ожидала увидеть что-то вроде тюремной камеры, этакую небольшую каморку с решетками на окнах и соломой, брошенной на пол. Впрочем, тут я ошиблась если бы не некоторые детали, это помещение вполне можно было бы принять за обычную комнату. Правда, комнату для аскета.
Окна, забранного решеткой, не было. Его вообще не было, никакого видимо, мы либо находились под землей, либо пленникам окон здесь не положено. Довольно просторно, хотя и мрачно: темный камень стен, полов и потолка, тяжелый даже на вид грубо сколоченный деревянный стол, что-то вроде кресла из того же дерева. Лежанка у стены, похоже, была каменной. Судя по всему, я лежала на такой же особо не было видно, повернуть голову я по-прежнему не могла. Чего-либо похожего на санузел я не увидела, хотя кто его знает, как у них тут все устроено. Мой сокамерник сидел в кресле, опустив голову на скрещенные на столе руки. Единственный источник света тусклый шар на подставке стоял на столе, не в состоянии разогнать тьму по углам комнаты. Словом, картина безысходности. На столе рядом с шаром увидела кувшин и поняла, что больше не выдержу жажда уже мешала думать. Попыталась что-то произнести безуспешно, губы все еще не слушались. Собрала все силы и застонала.
Никогда не видела, чтобы стон оказывал такое воздействие! Эрвейн очутился рядом со мной так быстро, словно телепортировался. Он склонился над моим да, моим, плевать, чье оно было раньше телом, и я увидела, как изумленно расширились его глаза:
Эй, ты жив? Значит, колдун соврал? Или Кто ты? Что ты помнишь?
Я пошевелила губами, но пересохшее горло не пропускало звуков. Мужчина оказался сообразительным налил в стоявший на столе стакан жидкость из кувшина и попытался меня напоить. Наконец-то! Казалось, я никогда не пила ничего вкуснее. С каждым глотком я словно оживала.
Ну что, лучше? глаза сокамерника светились нетерпением. Кто ты?
Не знаю. Не мое тело, с трудом прохрипела первые слова. Ура, я могу говорить на местном языке!
Значит, мерзавец был прав. Хм, но он явно не планировал вселение твоей души в это тело! Значит, хоть в чем-то его планы поломаются! Хотя Ты что-нибудь помнишь о жизни в другом теле? А о том, в чьем теле ты сейчас? вопросы сыпались на мою гудящую голову, как град.
Раньше помню. Другой мир, я старалась говорить максимально кратко, медленно проговаривая слова, сейчас только язык.
Другой мир?! мой коллега по несчастью был удивлен, но нельзя сказать, что слишком сильно, и что последнее ты помнишь про другой мир?
Смерть. Мою.
Надо же! Я читал про что-то подобное в древнейших хрониках, но не думал, что могу столкнуться с этим в жизни! Давно ты пришёл в себя?
Непонятно. Я что, так мужеподобна?
Пришла. Не знаю. Не могу двигаться, с каждой минутой говорить становилось легче.
Простите, тари, я не понял, кто вы, мужчина явно смутился, а двигаться вы скоро начнете, если я правильно помню ритуал объединения. Могу попробовать помочь, вы позволите?
С чего вдруг он стал таким церемонным? У них матриархат или это то воспитание, которого в нашем мире не хватает столь многим?
Да, и не надо на «вы». Не время для церемоний, последнее слово я выговорила с трудом.
Что ж, тогда позволь представиться. Эрвейн эр Шарэррах. Свое имя, точнее имя той, в чьем теле ты сейчас находишься, ты вряд ли уже вспомнила, я прав? он опустился на корточки рядом с лежанкой и принялся растирать мне руки.
Верно, не помню. Как вообще можно помнить такое? под его руками мое тело начало оживать.
Ритуал, расскажу позже. Сейчас тебе надо прийти в себя.
Вдруг за дверью послышались тяжелые шаги. Эрвейн стремительно вернулся в кресло, шепнув мне: «закрой глаза и не шевелись». Загрохотал засов и, судя по звуку, открылась дверь.
Еда. Чей-то грубый голос, бряцанье посуды, дверь закрылась, снова раздался стук засова, а затем стихающий звук шагов.
Открыв глаза, увидела на столе другой кувшин и миску. Эрвейн снова подошел ко мне:
Ну что, продолжим? и возобновил массаж.
Похоже, для него это было не впервой, так что я чувствовала, как с каждой минутой ко мне возвращаются силы. Примерно через десять минут остановила его:
Спасибо, мне намного лучше. Поможешь сесть?
Мужчина кивнул и помог мне. Наконец-то! Ходить еще не могу, но сидеть и поворачивать голову уже достижение! Посмотрела на свои руки: худые, почти как у страдающих анорексией, грязные ногти обломаны, узор из синяков. Однако руки явно молодой девушки, уж женщину-то в этом не обмануть. Похоже, еще один плюс в ситуации. Потом, сейчас не время для этого.
Как отсюда сбежать? понимаю, если бы он знал, сам сбежал бы, но мозговой штурм еще никто не отменял, ты об этом думал?
Горький смешок:
Если бы не этот проклятый амулет! Сейчас, когда я в ясном сознании и без цепей никто бы меня не удержал!
Я посмотрела на него: на шее цепочка, на которой висит странная загогулина из похожего на тусклое серебро металла.
Это и есть тот самый амулет? спросила, кивнув на загогулину.
Да. И снять я его не могу, а в нем не обернусь.
А если обернешься, сможешь выбраться? В кого ты оборачиваешься?
Эрвейн усмехнулся:
Да, смогу. В дракона.
В дракона?! Здорово, такой союзник это сила!
А я смогу снять амулет? требовательно посмотрела на Эрвейна. Глаза того расширились от осознания:
Точно! Этот колдун сказал, что я не смогу его снять, значит, кто-то другой сможет! Отлично! Но он сник прямо на глазах.
Что?
А если тебе это повредит?
А у нас есть выход? Если получится и я, к примеру, потеряю сознание, ты сможешь меня вытащить?
Взгляд моего собеседника посветлел:
Конечно, я тебя вытащу!
Тогда предлагаю съесть то, что нам принесли, и начнем.
Мы разделили скудную трапезу: кусок хлеба и жесткого словно подметка мяса, стакан воды, после чего Эрвейн усадил меня в кресло. Благо, спинка у кресла была высокая, и я смогла опереться на нее. Вздохнула руки дрожат, в животе все сжалось в комок и попросила Эрвейна подойти поближе.
Стоило только дотронуться до амулета, как руки свело сумасшедшей болью. Казалось, каждая косточка, каждый сустав в них расщепляется на множество маленьких кусочков. Попробовала взяться за цепочку то же самое. Я до крови закусила губу, слезы потекли по щекам. Превозмогая боль, дрожащими руками тянула амулет, стараясь держать его как можно дальше от тела Эрвейна и своего. Было ощущение, что эта проклятая штука живет своей жизнью, а силы пришлось прилагать, словно я пыталась разъединить магниты! Воздух словно стал тягучим, обрел вес
Стоило только дотронуться до амулета, как руки свело сумасшедшей болью. Казалось, каждая косточка, каждый сустав в них расщепляется на множество маленьких кусочков. Попробовала взяться за цепочку то же самое. Я до крови закусила губу, слезы потекли по щекам. Превозмогая боль, дрожащими руками тянула амулет, стараясь держать его как можно дальше от тела Эрвейна и своего. Было ощущение, что эта проклятая штука живет своей жизнью, а силы пришлось прилагать, словно я пыталась разъединить магниты! Воздух словно стал тягучим, обрел вес
Не знаю, сколько времени я снимала эту мерзость. Наконец, стянула, и тут же из всех оставшихся сил швырнула его в угол. Слава Богу! Боль осталась, но скорее фантомная. Подняла полные слез глаза на мужчину он выглядел так, как будто его пытали.
Всё, всё, он оторвал откуда-то кусок ткани, смочил его в воде и обернул им мои руки, потерпи чуть-чуть! Прости, я не знал, что так получится!
Ну и что теперь? просипела я, как мы выберемся отсюда?
Эрвейн хмыкнул:
Теперь выберемся! он подошел к двери. Смотри!
Его кисть покрылась чешуей, а ноготь на указательном пальце превратился в длинный, жутко острый даже на вид коготь, больше всего напоминающий обоюдоострый меч. Он бросил взгляд на мое удивленное лицо и пояснил: «Частичная трансформации, очень удобная штука. Потом вспомнишь». Коготь проник в тонкую щель между дверью и косяком, и Эрвейн резко провел рукой вниз. Раздался звук разрезаемого металла, а затем падения чего-то металлического на каменный пол. Похоже, засов приказал долго жить. Эрвейн встряхнул рукой, которая тут же приобрела нормальный вид, толкнул открывшуюся даже без скрипа, премию местным уборщикам дверь и повернулся ко мне:
Идти сможешь?
Я помотала головой, ноги меня всё ещё не держали.
Ничего, я тебя понесу, не переживай, и мужчина, подмигнув, легко взял меня на руки.
М-да, как же давно меня на руках не носили! Впрочем, ничего романтичного в моем положении не было, я чувствовала себя скорее грузом, нежели кем-то другим. Эрвейн стремительно шел по коридорам уж не знаю, как он ориентировался, я бы уже сто раз заплутала и, наконец, вышел на открытую площадку. Усадил меня на пол и произнес:
Сейчас, уже почти всё! и шагнул в воздух. Я чуть не завизжала, но не успела он трансформировался, превратившись в черного дракона. Впрочем, рассмотреть мне его не удалось: через секунду меня подхватили огромные когти (странно, но они совсем не были острыми), и дракон устремился в небо. А я попросту отключилась, не успев даже бросить взгляд на замок
Глава 2
Первое, что я ощутила, вновь придя в себя тепло. Не открывая глаз, потянулась и вспомнила все, что со мной произошло. Резким движением села, одновременно открывая глаза.
Наконец-то я смогу рассмотреть свое новое тело! Как там в книгах обычно описывают попаданок в чужое тело? Красавица: потрясающая фигура, прелестное лицо, золотые волосы, волной ниспадающие до талии? Все это было не про меня. Худое, словно изнеможенное голодовкой тело казалось, еще немного, и кости прорвут кожу. Правда, босые ступни были маленькими и аккуратными при довольно длинных ногах, а кисти рук изящными, с длинными пальцами. В своем прежнем теле я была склонна к полноте, и приходилось прилагать титанические усилия, чтобы держать себя в приличной форме. Так что худоба меня скорее радовала, чем огорчала нарастить мышцы и все будет в порядке. Все видимые мне части тела были покрыты синяками, но самое худшее я была грязной и воняла! Именно так, мне казалось, что от меня несет, как от помойки. Одета я была в какое-то тряпье, слава Богу, мужское представляю, как бы Эрвейн меня нес, будь я в платье! Удивительно, как его вообще не стошнило от запаха! Волосы, судя по всему, были длинными, хотя сейчас превратились в один сплошной колтун. Вымыться и переодеться, срочно! Кажется, где-то недалеко ручей или речка, было слышно журчание воды, на которое я и рванула.