Значит, ты не хочешь мне помочь? прошипела Ариана, подруга называется!
Знаешь, мне ни она, ни ее подруга не нравятся, но одно дело подстроить шутку, пустить слух, и совсем другое делать что-то по-настоящему плохое. Я в этом участвовать не хочу и не буду! отрезала Тариссия.
Значит, ты не хочешь мне помочь? прошипела Ариана, подруга называется!
Знаешь, мне ни она, ни ее подруга не нравятся, но одно дело подстроить шутку, пустить слух, и совсем другое делать что-то по-настоящему плохое. Я в этом участвовать не хочу и не буду! отрезала Тариссия.
Ну и ладно, сама разберусь!
Смотри, вылетишь из Академии. Вспомни историю с принцессой, а за тебя-то король просить не будет! Ладно, дело твое, помогать я тебе не стану, но и мешать не буду тоже. А ты все-таки подумай хорошенько, ведь если у эр Неила с этой полукровкой действительно что-то есть, он так этого не оставит! Нужен тебе такой враг? и, метнув эту парфянскую стрелу, Тариссия встала из-за стола.
М-да, глупость болезнь неизлечимая Ариана бы хоть подумала, чего добиться собирается! Ладно, кто предупрежден тот вооружен, так что буду настороже Я шла по улицам, а на душе было мерзко, как будто меня окунули в сточную канаву. Нет, я бы поняла, будь у Арианы чувство к Рейну, и могла бы даже помочь ей привлечь его внимание Но вот так, просто из-за того, что я кого-то заинтересовала? Мне даже стало обидно за Рейна хоть я и не доверяла ему, однако считала его неплохим человеком. И пусть некрасивый, он был чертовски обаятелен, и уж точно не этой глупой курице о нем так говорить!
Слава Богам, Тина была уже в «Пьяном петухе»! Мне безумно хотелось рассказать ей обо всем, поделиться, но я понимала всю бессмысленность этого, да и не хотелось напоминать о том, как ее саму не так давно травили аристократы. Так что я была рассеянна и, пожалуй, даже обрадовалась, когда пришла пора возвращаться в Академию.
Пока поднималась по лестнице, думала, стоит ли рассказать обо всем Сигни. С одной стороны, я не хотела ее напрягать своими проблемами, а с другой Во-первых, когда-нибудь она все равно об этом узнает и может обидеться, во-вторых, ударить ведь могут и по ней! Решено, скажу!
Реакция подруги была весьма предсказуемой она все порывалась «дать этой сучке по морде, авось гавкать перестанет». Мне с трудом удалось ее остановить, и вряд ли я смогла бы это сделать, если б не риск вылететь из Академии. На предложение рассказать все Рейну и Лану я ответила отказом было противно об этом говорить, да и не хотелось делать больно Рейну, так что я попросила Сигни молчать и держать ушки на макушке.
Следующие несколько дней прошли стремительно: занятия, домашние задания их становилось все больше. А еще я начала исполнять обещание, данное куратору во время поступления помочь Сигни и Дойлу с математикой. Так что я почти все время была либо с ними обоими, либо с Сигни. С Рейном мы по-прежнему сидели вместе на занятиях да в столовой, а вот свободного времени у меня практически не оставалось. А еще мастер Данер исполнил свою угрозу у нас началась полоса препятствий.
Какие слова найти, чтобы описать ее? Пожалуй, лучше всего сказал о ней Дойл после первого занятия, правда, в его речи на три минуты из печатных слов были только предлоги и союзы. Всевозможные веревочные мосты или просто веревки, протянутые над канавами с жидкой грязью, гладкие стенки, на которые смог бы залезть только человек-паук, туннели, подходящие разве что для таксы Словом, все время, пока мы проходили полосу препятствий, у меня в голове крутились одни и те же строчки:
А vacation in a foreign land
Uncle Sam does the best he can
Youre in the army now
Oh, oh, youre in the army now
Возвращались в общежитие мы после этих занятий в виде грязевых монстров, грязь буквально текла с нас. Несколько раз даже пришлось пропустить обед, чтобы успеть вымыться до следующего занятия
Кстати, пройти полосу препятствий полностью пока не удавалось никому, хотя лидировали в прохождении Кэл и эльфы. Впрочем, с занятий они шли такие же грязные и злые, как и все, и на надменных эльфах грязь смотрелась особенно экзотично, заставляя меня кусать губы, чтобы не рассмеяться, глядя на них, а в особенности на нервно дергающиеся острые уши.
Все изменилось вечером, когда мы втроем я, Сигни и Дойл сидели за математикой. В дверь постучали, требовательно и зло, мы переглянулись, и Сигни крикнула:
Эй, кто там?
Ответил Лан:
Я и Рейн, откройте!
Переглянувшись, мы открыли дверь. Рейн буквально ворвался в дверь, быстро окинул взглядом всю картину: гору учебников, тетради, сопящих от старания ребят, и стушевался:
Лин, прости, что я так ворвался, но
Рейн, что происходит? я была не на шутку рассержена. Ты влетаешь в нашу комнату, ведешь себя так, как будто у меня здесь рота врагов, а теперь мнешься, не желая давать объяснения!
Он как-то растерянно взглянул на меня, перевел взгляд на Лана, точно ища поддержки, однако тот покачал головой, словно говоря: «нет уж, приятель, разбирайся сам». Вздохнув, спросил:
Лин, мы можем поговорить наедине?
Я сузила глаза и оценивающе взглянула на него, постукивая пальцами по бедру:
Хорошо, идем, и добавила, обращаясь к ребятам, а вы продолжайте заниматься!
Мы пошли в парк, забрались в его наиболее уединенный уголок и сели на скамейку. Я требовательно взглянула на Рейна:
И? Я жду объяснений!
Вот, держи! он протянул мне какую-то мятую бумажку и ответил на мой недоумевающий взгляд, нашел у двери своей комнаты, прочти!
Я усмехнулась и принялась читать. Ну что я могу сказать? Автору сего опуса явно не хватало воображения: в нем меня обвиняли в том, что я шлюха, что принимаю у себя мужчин, а Дойл мой любовник и сутенер. Его-то чего сюда привлекли? Интересненько, они что, решили повторить историю Тины? Со мной?! Дочитав, подняла на своего визави ледяной взгляд:
И что?
Но, Лин он был явно ошарашен моей реакцией.
Даже если бы эта мерзость, выразительно скривилась, была правдой, тебе-то какое дело? Ты мне не муж, не жених и не любовник! Я не навязывалась тебе в друзья, и если хочешь этот наш разговор будет последним, можешь не беспокоиться за свою репутацию!
Он поежился:
Лин, я просто Забеспокоился за тебя, мало ли, тебе тоже могли эту гадость подбросить прости!
Да-да, а я тебе поверила! То-то ты вел себя как ревнивый муж! На самом деле, как я понимаю, у Рейна взыграло самолюбие если действительно здесь все считают, что у нас пылкий роман, то его реакция до некоторой степени понятна. Ладно, сделаем вид, что я проглотила его объяснения:
Хорошо, пусть так, но я попрошу тебя больше не врываться ко мне так и не пугать моих друзей!
Да, прости Интересно, и кто автор этой, его передернуло, мерзкой бумажонки?
Ариана, конечно, пожала плечами я, интеллект, богатый словарный запас и опыт определенного рода так и лезет из всех щелей!
Он явно был смущен:
Но зачем это ей? Мной она никогда не интересовалась, так что какой смысл? Или она ревнует к тому интересу, который проявляют к тебе все, даже эльфы, которые вообще-то полукровок терпеть не могут? Да и как она могла подложить мне письмо? Если бы Ариана появилась в мужском общежитии, ее бы точно заметили!
Может, и ревнует, а относительно письма вполне могла попросить кого-нибудь подбросить его. Да хоть бы и того провокатора, что пытался вывести меня из себя в столовой и на первой встрече с куратором, как бишь его там? Хейм вроде?
Хейм эр Корвен, брезгливо поморщился Рейн, да, этот мог. Он один из шавок, так при дворе называют тех, кто Как бы это объяснить
Не трудись, я поняла, прервала его я. И действительно, образ гавкающей из подворотни шавки удивительно шел этому типу. Скажи, а мое предположение об авторстве письма тебя не особенно-то удивило, почему?
Потому что из всех великосветских сплетниц Ариана эр Триат самая мерзкая! в голосе Рейна прозвучала горечь. Она очень хорошо наловчилась делать пакости, всегда бьет по больному!
Похоже, он вспомнил что-то неприятное: лицо закаменело, а синие глаза словно подернулись льдом. Впрочем, через несколько секунд он потряс головой, поднялся и подал мне руку:
Пойдем, я провожу тебя в общежитие.
Пока мы шли, я вспомнила, что давно хотела поинтересоваться у Рейна кое о чем:
Рейн, а можно тебя спросить Этот старший эльф он кто? Странный он какой-то, не похож на обычного студента
Он остановился и посмотрел на меня, выражение его глаз было таким, словно он увидел нечто очень любопытное:
А ты сама-то как думаешь?
Может, это и глупость, но мне почему-то показалось, что он из какой-то Тайной службы, слишком уж он все высматривает, не знаю, есть у эльфов такая?
Есть. И ты права, он очень подозрителен, так что его уже проверяют. Знаешь, я давно понял, что ты умна, а теперь еще и рад, что мы мыслим одинаково.
Я распрощалась с Рейном на пороге общежития и поднялась к себе в комнату. Друзья все еще продолжали корпеть над учебниками, при моем появлении отброшенными в сторону:
Лин, что происходит? от Дойла.
Что он тебе сказал? подхватила Сигни.
Садитесь, сейчас все расскажу. А лучше прочтите это, протянула им письмо.
Прочитав, они переглянулись, и Дойл спросил:
И что ты будешь делать?
А что я могу сделать? Предлагайте варианты!
Рожу начистить автору, пробурчала Сигни, кровожадно осклабившись, это ведь опять Ариана?
Я полагаю, да. Ты же понимаешь, что вариант с рожей нереальный, хоть и соблазнительный, еще предложения есть?
Дойл потер лоб:
Поругаться с ней тоже не выход
Разумеется! Что мне это даст? Знаешь, есть такая фраза: никогда не спорь с дураком, люди могут не заметить между вами разницы! Вот если бы можно было пустить контрслух
Это как? заинтересовалась Сигни.
Это так, чтобы все говорили только о ней, и желательно в таком же ключе, кивнула на бумагу я, но как это сделать, я не знаю! Да и противно это все Так что просто не буду замечать ее происки, рано или поздно она сорвется, и вот тогда. Но я пойму, если вы решите какое-то время со мной не общаться
Меня прервали хором:
Ты что несешь?!
Дойл усмехнулся:
Меня в этом письме тоже затронули, так что я с тобой!
А я давно хотела сделать какую-нибудь пакость этой стерве Ариане, мечтательно закатила глаза Сигни.
С этого момента меня ни на минуту не оставляли одну то ли сговорившись, то ли просто само так вышло. Ариана бесилась, но не могла ничего сделать, а ее прихлебатели не рисковали задевать меня в присутствии Рейна. Мне удалось убедить его в том, что не стоит предпринимать никаких встречных действий, и это возымело эффект. Судя по всему, «высшее общество» какое-то время посмаковало занятную сплетню, но, видя отсутствие реакции со стороны Рейна и его по-прежнему дружеское со мной общение, сочло ее ложью. В результате эта история больнее всего ударила по самой Ариане теперь над ней стали откровенно посмеиваться, так что ее срыв был только вопросом времени