В республике Сайбан десять часов утра, провозгласил изящный приемник «Сони», поблескивающий антенной на столе рядом с хижиной. Звучным голосом провозгласил, почти по-левитановски.
Ч-черт! всплеск сухановского дурного настроения относился не столько уже к бритве, сколько к собственным рукам, вздрагивающим не вовремя. Струйка крови из пореза прочертила дорожку по намыленной щеке, придав бизнесмену-магнату вид трагедийного актера.
Сразу одеколоном смажьте, посоветовал Богдан. В местном воздухе столько заразы!
Обойдусь! отозвался неблагодарный клиент и плеснул попросту себе в лицо пригоршню воды. Бац, и нет ни мыла ни крови. Богуславский, отведя взгляд от раненого, посмотрел туда, куда глядел минуту назад, сверяясь с радиосообщением на циферблат своих «Командирских». Странность, замеченная им тогда, за шестьдесят секунд не исчезла, лишь видоизменилась слегка. Было 9.00, стало 9.01.
Вроде, правильно в аэропорту настраивал, на местное время. Когда успели отстать? Да еще ТАК отстать!?
Все в порядке, это на радио ошиблись, отозвался Суханов, демонстрируя циферблат своего «Вашерона». У нас с тобой совпадает?
Сейчас в его тоне не осталось и следа былого раздражения. Бодрость там звучала, чрезмерная почти, будто успел Дмитрий Константинович за прошедшие шестьдесят секунд накатить стакашек, да под приятную закуску. Хотя нет, не так. Иного характера была эта бодрость не веселая-добродушная, а пружинистая, адреналиновая, словно у спортсмена на низком старте, за мгновение до выстрела.
Совпадает, Дмитрий Константинович, ответил Богдан, решив проанализировать странности чуть позже. Прошел мимо собеседника к «гостевой» хижине, лесенка заскрипела под ногами. Приемник на столе играл что-то ему в спину наверняка государственный гимн республики.
Кира сидела себе внутри. Такая же, с виду, необъяснимо-адреналиновая, но скрывающая энергию под невозмутимой профессиональной маской.
Почему клиента одного оставляешь? поинтересовался Богуславский холодно и строго. Не у женщины спрашивал у коллеги, игнорирующей свои обязанности. Говоря по чести, других интонаций «моделька» сейчас бы не приняла сама упорно обостряла отношения.
По джунглям неизвестные шарятся, с автоматами, явно про нашу душу. Иди вниз и будь рядом с Сухановым.
Раскомандовался, фыркнула Кира не прерывая своего занятия. Ногти она шлифовала, пилочкой маникюрной.
Как там, кстати, веселая вдовушка?
Что?
Что слышал. Устроили тут звуковой фон на всю деревню!
Я так понимаю, это ревность?
Ага, размечтался! в глазах телохранительницы блеснула колючая искра. Так что ты там говорил про людей с автоматами?
Сейчас расскажу, ощутив беспокойство, Богдан не сразу осознал его причину.
ЧУЖОЙ запах!
Целый букет из дешевого табака, пота и еще чего-то неотождествимого, резкого. Так пахнет от людей, занимающихся недели три подряд интенсивной физподготовкой, без всякого намека на душ и стирку. Или от живущих в лесу не в деревне лесной, а именно в чаще, в землянке какой-нибудь, где ни бани тебе, ни бассейна.
ЧУЖОЙ запах!
Целый букет из дешевого табака, пота и еще чего-то неотождествимого, резкого. Так пахнет от людей, занимающихся недели три подряд интенсивной физподготовкой, без всякого намека на душ и стирку. Или от живущих в лесу не в деревне лесной, а именно в чаще, в землянке какой-нибудь, где ни бани тебе, ни бассейна.
У нас были гости? спросил Богуславский равнодушно и поймал краем глаза мгновенную настороженность собеседницы: лицо, поза, еще кой-какие детали.
О чем ты?
Ясно. Изобличать и доказывать Богдану не хотелось баба с возу, как говорится. Жаль только, что вина за пострадавшего по собственной глупости клиента ляжет на охрану. Придется нынче же прояснить для себя суть дела намеками и хитрыми вопросами.
А может, это опять того? Ум за разум? Вся деревня курит, причем именно плохой табак. Не голландский, как у Стивена Хоксли, а тот, что подешевле. Зарулил, к примеру, в гости староста, посидел, надышал, а мы тут сочиняем на пустом месте! Да, но почему такая реакция у Киры на безобидный вопрос? Почему герр Суханов с телохранительницей не пошел утром в джунгли, хотя охотой грезит? Главное не связано ли сие ожидание с тем автоматчиком, чьи бренные останки лежат сейчас в лесу, а если связано, то как?
Вопросы, вопросы
Время чертовски пластичная вещь, способная сокращаться и растягиваться, вопреки твоему желанию. Бежишь, к примеру, марш-бросок с полной выкладкой, сердечко барахлит, пот ручьем. Еще немного, еще Хлоп-не успел! Лишняя минута, курсант Богуславский! Еще точнее пятьдесят э-э семь секунд. Мало, скажешь? Несерьезно? Хренушки, Богуславский! За эти вот пятьдесят э-э с тобой может случиться столько всякого-разного! Рванула, к примеру, где-то штуковина мощностью Х мегатонн, прошлась по полям-лесам взрывная волна в сопровождении проникающей радиации. Всё как учили. Еще пару дней спустя, в этих самых местах оказались вы Богуславский, один или сотоварищи. Зачем оказались вопрос десятый. Погулять вышли. Внимание, задача преодолеть полосу радиоактивного заражения шириной внадцать километров, набрать на заполосной стороне грибов и назад. Не забывай только, что каждая лишняя минута в зоне заражения увеличит твою дозу на столько-то рентген. А ты, Богуславский говоришь минута, мол, немного. В самый раз! Убедил я тебя? Нет? Тогда вот тебе продолжение: место встречи, на котором в момент Х тебя ожидает некий доброжелательный собеседник. Только тебя и только в момент Х. Десять секунд спустя, не дождавшись, доброжелательный собеседник превратится в равнодушного и занятого местного жителя, развернется и уйдет. Работа у него такая. Догоняй, потом, перестревай, пароли выкрикивай («Это у вас продается славянский шкаф?!») бесполезно. Вскинет брови, выскажет тебе на чистейшем английском-немецком-иврите-хинди-пушту что-нибудь, к делу совсем не относящееся. Контакт не состоялся, товарищ Богуславский (или что у вас там в документах записано). По вашей вине не состоялся. Запасайтесь вазелином и ждите оргвыводов. А ты говоришь пятьдесят семь секунд! Отдышись, курсант, морду лица умой, да готовься на второй круг. С полной выкладкой.
Что ж, тех присной памяти инструкторов Богдан не раз потом помянул добрым словом. Не раз, не два и не три. Тяжело, как говорится, в мучении, легко в раю. Говоря по чести, для работы «лошадиный спорт» оказался не очень-то и нужен редко там доводилось бегать. Все больше шагом, или на авто. Костюмчик цивильный, джинсы с рубашкой, фуфайка рабочая, на худой конец. Города, метро, людские толпы. Иногда джунгли, но тоже все больше в благопристойном туристическом обличье. Хотя, бывало и по-другому раз несколько, но полной мерой. Что пригодилось с курсантских годов, так это любовь к точному времени. Даже если секунды кажутся сделанными из тягучего каучука. Когда сам ждешь, например, в роли того самого «доброжелательного собеседника». Кто-то где-то бежит, торопится, мгновенья считает, а ты ждешь. В кафе, на пляже, на бульваре. Люди вокруг то же самое делают, местные жители и туристы. Тебе в местного жителя, равнодушного и занятого, превращаться нельзя, потому как время не вышло. Х часов Х минут Х секунд, в которые (и только в которые) может состояться контакт. Стой (лежи, ходи) и жди. Уф-ф! Не зря самым приятным (хоть и адреналиновым) видом контактов считаются «моменталки»! Пришел в оговоренный срок через оговоренную подворотню, а то и просто по улице, столкнулся с незнакомцем, сунул ему в руку, или взял нечто. Не останавливаясь, друг на друга, даже не глядя. Приятный контакт, но увы, не всегда возможный. Трудно и долго течет время в большинстве кафе-бульварно-пляжных скитаний.
И в джунглях тоже трудно. Даже если лежишь себе в гамаке (собственность Хоксли), под москитной сеткой и ничего не делаешь. Скучаешь просто. «Где бы ни работать, лишь бы не работать» афоризм, приписываемый русскому человеку клеветниками и злопыхателями. Немец, мол, с рабочего места минутой раньше не уйдет, американец, по своей инициативе, еще лишку задержится, Япона-мать вообще сплошными трудоголиками населена. Не учитывают злопыхатели, что отдых тоже имеет границы, особенно если условий для него никаких. Жара, хижина с чьим-то амбре, свиньи, собаки, москиты. Цель-минимум дождаться вечера. Цель-максимум Не будем загадывать, господа и вы леди, тоже. Большая полосатая кошка вряд ли учтет ваши пожелания.
«А ведь все это наверняка скоро закончится», мысль, родившаяся в глубине скучающего мозга, не принесла ни печали, ни радости. Так себе, констатация. Абсолютно не годится страна Сайбан для разгульного отдыха российских магнатов. Тигра добыть и домой, домо-ой! Может, даже завтра.
Вечереет, произнес задумчиво Дмитрий Константинович. Скоро пойдем, наверное.
Расположившись на чурбаке, Суханов строгал что-то большим охотничьим ножом. Задумчиво строгал. Судя по белым, холеным рукам бизнесмена, на подобное занятие его могла подвигнуть только нестерпимая скука, в чем Богдан с клиентом был полностью солидарен.
Пора нашего охотника будить, согласился Богуславский. Пока глаза протрет, пока умоется
Разумный человек, не то, что мы с тобой. Понимает, что для бессонной ночи нужно выспаться заранее, Суханов положил на стол нож и деревяшку, легко поднялся с чурбана. Лежи, я его сам растормошу.
Богдан спорить не стал предпочел потратить время на короткую зарядку. Нелишне после целого дня расслабухи. Десяток-другой разминочных движений, десяток прыжков и кульбитов, сотню раз на кулаках отжаться. Бой с тенью быстрый и функциональный без лишних красивостей. Хватит, пожалуй.
В республике Сайбан восемь часов пополудни, провозгласил со стола сухановский приемник, на сей раз приятным женским голосом. Почти как у той стюардессы в «Боинге».
И то хлеб, константировал Богдан, убеждаясь, что на сей раз его хронометр не подвел. Двадцать ноль-ноль, если по «континентальной», 24-часовой системе.
Передаем последние новости. Сегодня глава государства генерал Пхай Гонг выступил с торжественной речью Продвижение по пути рыночных реформ под бдительным руководством На плантациях республики собрано более тысячи тонн риса Новое преступление террористов именующих себя «краснокосыночниками» взрыв в центре столицы нашей республики, городе Кухьяб
Подойдя к столу, Богдан разглядел, наконец, изделие господина Суханова и хмыкнул невольно. Толстенная палка отстругана в виде угловатого фаллоса с зазубринами по всей длине. О причинах столь причудливой направленности Сухановских мыслей остается догадываться.
Что это? Кира дремавшая доселе в хижине, соизволила показаться на свет Божий и выглядела сейчас вполне миролюбиво. Сам что-ли выстрогал?
Естественно. Хочешь, подарю?
Дурак! Что было в новостях?
Новости. Хотя, я бы их так не назвал.
В смысле?
Да, по-моему, несвежие они. Вчера что-то подобное уже слышал, и кажется теми же словами. Говорить им больше не о чем?
Солнце коснулось вершин деревьев, готовясь кануть в лес и раствориться без следа. До наступления полной темноты оставалось не более двух часов.
Глава восьмая
Неразрывно связанная с умением ждать и догонять
Ночь в джунглях для непривычного человека серьезное испытание на крепость нервов. Родился ты, скажем, на Брянщине-Тамбовщине, а то и в Первопрестольной, леса если и видел, так наши, мирные: то береза, то рябина. Забредай хоть в самую глушь, палатку ставь и спи себе спокойно. Если и подберется какая живность, так не крупней ежа, ну лисица, максимум. Волки с медведями, окажись таковые в чаще, первыми не нападут сытые они летом, да и побаиваются лишний раз с человеком пересечься. Спи спокойно, дорогой товарищ, спи. Ночь в тропическом влажном лесу подавляет европейца мгновенно, воздействуя на все органы чувств и пробуждая в подсознании давно, казалось, забытые страхи. Звезд над головой не видать кроны деревьев небо закрывают. Темно, сыро, душно. Запахи одуряющие, незнакомые и чужие. Звуки таят угрозу непрестанные шорохи, клекот какой-то вокруг, свист, стрекотание. Липкие прикосновения к открытым частям тела то ли паутина, то ли лапки насекомого, то ли вовсе язычок змеиный. Не разглядеть. Ветку большую задел уронил себе на голову НЕЧТО. Отшатнулся, к стволу древесному прижался ан, и там кто-то есть, живой, недоброжелательный. Усни тут, попробуй! Высиди, попробуй, до утра!