Молчит Фаддейка. И Васенья с матерью молчат, смотрят.
Солнышко последнее по самоварному боку пых. Еще горит бабье лето, еще тепло, жарко, но вот-вот потухнет, обернется угольком, пеплом, ничем. Опоздавший лист коричневой бабочкой прошуршал за окном, и ветер унес его дальше в осень
Хватил Фаддейка картуз о колено:
А замуж за меня пойдешь?
Мать Васеньина пирогом поперхнулась, тут же запить хотела обожглась, руками машет. А Васенья спокойно ответствует:
Кто же так сватат? По девке хоть бы подарок принес.
Тут мать отошла маленько, на дочку зашикала:
Помолци! Цяй не молоденька. Ишь, порядок завела женихов отваживать.
Это ли мне женихи? Это так, женишонки да женишишки.
Дура ты. Много свататся, да одному достанешься.
Васенья чуть на лавке подвинулась:
Садися. Цяю с нами попьешь.
Мать как зашипит:
Придумала невеста цяевницять! Уж где сватано, там и пропито. Ну-ка, водки Фаддейке налей да сама поднеси.
А Васенья ну капризничать:
За мной мамка швейну машинку дает. На тако богатство не то рыбацкий сын любой позарится.
Злость Фаддейку взяла. Чует, понесло. Хмельной что кривой; рот нараспашку, язык на плечо:
Врешь ты все, Васенья, про машинку-то!
Опешила Васенья:
Это я? Это цё вру-то? И уже руки в боки.
А вот нет у тебя машинки! Не верю!
Как это не веришь? Я сцяс по кумполу тресну, так сразу поверишь!
А все равно не поверю! Нетути!
Васенья чуть не ревет:
Мамка! Фаддейка-то пьяный!
А мамка серьезно:
Пьяный не больной, проспится, так пригодится. А жениться тоже не лапоть надеть. Машинку-то покажи, дура, а то и впрямь не поверит, сбежит.
Призадумалась Васенья, а ведь верно!
Ну, пойдем, покажу.
Завела Фаддейку в материну, самую дальнюю комнату, тряпицу цветную с сундука сдернула: андель-андель, стоит себе машинка. Германская, новенькая. Блестит. Только на машинку эту Фаддейка едва посмотрел. Оглянулся быстро хмель хмелем не выбьешь Васенью крепко за плечи схватил, к себе притянул, расцеловать хотел крепко девку, а она вырвалась да по морде ему, по морде! Видали таких: не кормил, не поил, а целоваться лезет! Раскричалась. Мать на крик бежать, да по дороге ведро ногой задела, упала вопит. Ну, пока шум, Фаддейка, себе не вольный, машинку-то на плечо и прочь из избы. Мать пуще вопит, и Васенья в визг, выскочила за Фаддейкой, на всю улицу голосит, в юбках путается. Да куда ей за Фаддейкой угнаться! Он с машинкой на плече через все Койкинцы к озеру. Собаки за ним увязались, ажно пыль столбом, лают Фаддейка машинку в лодку, успел только от берега отгрести, где поглубже только и в воду ее, германскую! Прибежала Васенья, запыхалась, да поздно. Сидит на берегу, воет.
Фаддейка в лодке на озере переждал, пока Васенья весь голос выкричит, пока с воя на плач перейдет, заодно и сам отошел чуток. Подплывает к Васенье, на берегу рядом сел, обнял за плечи:
Фаддейка в лодке на озере переждал, пока Васенья весь голос выкричит, пока с воя на плач перейдет, заодно и сам отошел чуток. Подплывает к Васенье, на берегу рядом сел, обнял за плечи:
Не реви! От рыбацка сына рыбе и подарок. Цёб богаце ловилася. А нам того богатства не надо, которо спеси сродни.
Изыди ты, постылый! Мало вас на цюжо богатство зарится?
Ой, Васенья, на рожу смазлива, а умок-то незрел. Дура ты, так дура и ессь. Зацем же так о людях думашь, цё каждый всюду выгоду ищет, под себя копат?
Кому я теперь нужна?
Цё ж ты, девка, и цены себе не знашь? Да хоть вконец окосей, я тебя всяку любить буду.
Отколь я знать могла про любовь?
Ну вот и узнала. Теперь пойдешь за меня?
Не успела Васенья ни «да», ни «нет» Фаддейке ответить, как глядь, из-за пригорка мать Васеньина поспешает, уткой переваливается. А за ней урядник собой короткий, брюхом трясет, усы тараканьи по сторонам ух! Мать-то как обозрела картинку: Васенья зареванная с Фаддейкой в обнимку, так и просекла: «Потопил!», и опять в визг. Вцепилась в Фаддейку, кулаком норовит по глазу съездить. Урядник давай оттаскивать.
Совсем спятила баба. Кого потопил? Жива вона твоя девка, сидит.
А, ирод окаянный! Если б он Васенью, так ить он машинку швейну изницьтожил.
Каку машинку?
Да цё я Васенье в придано берегла. Сама-то и не пошила на ней.
Урядник сразу государственный вид принял:
Так-с, происшествие.
Почесал за ухом, обошел Фаддейку кругом, сам Фаддейке чуть выше пупа, с лица завернул и ну подскакивать:
Я те покажу безобразия нарушать!
Васенья сладостным голоском, лисичкой:
Ой, парень-то пьяный. Помилуйте! Пьяный-то цё не сотворит?
Так и я пьяный бывал, а ума не пропивал. Ну-ка, сын рыбацкий, гонор дурацкий, признавайся, зацем девкино придано в воду кинул?
Фаддейка петушится:
А кому дело како? Я эту девку сосватал. Придано, знацится, ко мне перешло. А уж я с ним цё хоцю, то и делаю.
Ишь ты, хмыкнул урядник. Правда, цё ли, сосватал он тебя?
Васенья потупилась:
Сватал, и так покорно головой кивнула.
Низкий ветерок растрепал траву, прядку волос Васеньиных выдернул и бросил, утих. Русая коса солнечной искоркой занялась, глаза золотятся тёмный мед
Проняло урядника по самые пятки:
Таку и я бы сосватал
Ух ты! Ух ты! Мать Васеньина всполошилась: