Военные пацаны (сборник) - Андрей Ефремов 18 стр.

После всего этого надругательства Женя, приняв вертикальное положение, вытащив из своего тела заднюю часть штанины и чувствуя себя во всех смыслах обиженным, прихрамывая, побежал к своим однокурсникам двум братьям-кабардинцам:

Мужики, наших бьют!

Кто?!

Шылларов!

С чего он взял, что кабардинцы ему в чемто помогут,  непонятно. Все население общаги стало свидетелем какойто мутной, ни к чему не приведшей, разборки: кабардинцы минут пять, эмоционально жестикулируя руками, потолковали в коридоре с чеченцем на никому не понятном языке и, ничего не объясняя вызвавшему их Струганову, удалились.

Позже Хизир объяснил Владу, что многие кавказцы, даже разговаривая на разных языках, понимают смысл сказанного. Но смысл сказанного при этом Владу не объяснил.

Если бы подобный случай произошел в наше время, кавказцы, без сомнения, наверняка оказались бы крайними. А раньше ни национальности, ни вероисповеданию абсолютно никакого особого значения нормальными людьми не придавалось. Протестант на Пасху мог запросто позволить позвать к себе в гости православного соседа, причем неважно старообрядца или какого другого, и дальше разбития крашеных яиц шума не было. Бывали случаи, когда праздник продолжался у соседа-мусульманина. Сразу оговорюсь, это не кощунство, такова уж природа нашего человека, а против природы, как известно, не попрешь. Банкет должен иметь целостный и завершенный финал: желающие на выбор танцуют мазурку, лезгинку, польку или, на худой конец, цыганочку. Если уж праздник сильно в голову вдарил, то и «евреечку» сбацать не возбраняется. У хорошей картинки должна быть красивая рамка.

Имелись, конечно, временами выпады отдельных представителей уважаемой конфессии: «Наша вера правая, мы лучше всех!» но это, как правило, приводило лишь к безобидным столкновениям шумных бабушек, фанатично любящих Бога и преданно своих духовных лидеров. К какойлибо явной победе или вражде между верующими это не приводило.

На первом же попавшемся на нашем пути блокпосту тормознули легковушку, и водитель молодой кавказец както радостно согласился довезти нас до «Северного».

На первом же попавшемся на нашем пути блокпосту тормознули легковушку, и водитель молодой кавказец както радостно согласился довезти нас до «Северного».

Так как расстояние до авиапорта было довольно значительным, времени для разговоров, кроме стандартных вопросов откуда, куда и как там у вас погода, тоже оказалось достаточным для того, чтобы парень рассказал нам свою историю. Чеченца звали Руслан.

В то время у меня и в мыслях не было, что когданибудь я буду излагать все эти рассказы на бумаге. По прошествии многих лет каждая фраза, услышанная мною там, на войне, обретает особый смысл. А изложенные без какихлибо комментариев эти повествования обретают множество направлений для размышлений.

Конечно, рассказывал он не так пафосно, как описано здесь, и не так длинно, но, уловив суть, можно и приукрасить. Вот его рассказ.

Стало известно, что войны всетаки не избежать. Русское население в срочном порядке покидало республику. По телевидению все чаще стали произноситься призывы вести борьбу с врагом. А кто враг русские? Эта мысль была настолько абсурдна, что я никак не мог в нее поверить; мне казалось, что все вокруг просто спятили и весь этот ажиотаж с призывами в ополчение и с непонятными штабами скоро закончится. Утрясется и закончится. Хотя кто его знает, рыбато гниет с головы. Посмотришь на Ельцина с нашим фюрером Дудаевым, так только удивляться и приходится.

Вообщето была у меня мысль: может, это я спятил, а все вокруг меня совершенно нормальные? Но потом на улицах появились люди с автоматами. Это както само собой произошло, будто так и должно быть. Появились вспышки насилия в отношении русскоязычного населения.

А у меня был друг детства, русский парень, Слава, в школе вместе учились, представляете, даже в армии в одном взводе служили. Мы с ним были как братья, жили в одном подъезде. Ну, покуролесили с ним одно время, шебутной такой был, девушки его любили

Его семья уезжать не захотела, здесь осталась. А не надо было. Кто ж знал?.. Убили его. Просто толпа на улице окружила и железными прутьями забила до смерти. Его мать после этого чуть с ума не сошла: тело сына на кусок мяса похоже было. Страшно вспомнить. Я потом на всякий случай автомат купил за два миллиона (до деноминации), чтобы его родителей защищать. Позже, когда стало ясно, что у власти стоят обычные бандиты, они уехали кудато.

А автомат я потом уже за три миллиона рублей продал, денег хватило некоторое время прожить

По всей видимости, на Сергея этот рассказ произвел сильное впечатление. Уже на борту вертолета он меня спросил:

Слушай, Антоха, а ты бы защищал моих родителей?

Признаться, я не понял, о чем речь:

От чего?

Этот парень, чеченец, про одноклассника рассказывал. Если бы у нас дома такая же ситуация была, ты бы защищал моих родителей?

Надо сказать, Сергей мой старинный друг.

«Мы здесь для того и находимся, чтобы спасти Р-родину! На нас с великой надеждой смотрит все прогрессивное человечество! Россия в опасности! На нас возложена почетная миссия» Нет, этого я не говорил. Даже и не думал. Ответил просто:

Конечно, Серега!..

Как ни высокопарно это звучит, но у каждого своя работа: мы здесь для того и находимся, чтобы дома не случилось подобной ситуации.

Представить страшно

Надеюсь, до такого не дойдет.

Надя-Надежда

Отряд базировался в горной местности. Так получилось, что командование про нас совершенно забыло, а связи никакой. То есть носимые радиостанции УКВ-диапазона имелись, но работают они только в пределах прямой видимости. В степи, к примеру, можно уверенно держать связь на расстоянии пяти-двадцати километров очень удобно для разведгрупп. В горах же такая связь полностью глохнет. Коротковолновой рацией, для которой горные преграды не помеха, нас не снабдили.

После срочной переброски в горы командование про наше существование полностью забыло в том плане, что нам ни разу, уже в течение месяца, не присылали продуктов питания. Запасы заканчиваются, зам по тылу с одним бойцом, посланные для разборок с руководством не то в Кизляр, не то в Грозный, тоже запропастились, уже неделю-полторы от них никаких известий не поступало. Что с ними могло произойти об этом только гадали, но не вслух.

Командир принял решение послать группу из четырех человек в мирный Владикавказ закупить на отрядные деньги коекакой провизии. Так, мол, и так, вот вам денежки добросовестных налогоплательщиков, но езжайте, закупайте, возвращайтесь. Не удержался, помянул руководство мобилы, а заодно и своего исчезнувшего зама неприличным словом. В этой группе, которой было оказано доверие и на которую возлагалась определенная надежда, оказался и я.

Мгновенный переход из военного феодального средневековья в мирную современную Европу так можно охарактеризовать наши впечатления по прибытии во Владикавказ. Большой красивый город. В отличие от забитых и вечно укутанных во все черное с головы до пят мусульманок в тех местах, откуда мы прибыли, здесь нас поразили своим видом красивые осетинки и кабардинки, одетые в мини-юбки или в обтягивающие брючки, в глазах которых сквозили гордость, независимость и свобода.

Небольшая картинка в тему: лет через девять-десять после описываемых событий по России прокатилась модная волна открытые пупки. Реакция общественности была такая: на всех столбах Владикавказа тут же явились взору гневные прокламации: «Голые пупки у женщин позор Кавказа!» За полгода пребывания в тех местах видел девушку с открытым пупком единственный раз! Да и то, по ней явно было видно, что в любой момент она готова натянуть кофточку на свой пупок. И в это же время видел гордую красивую девушку-мусульманку, явно осетинского происхождения, не в черных, а в розовых одеяниях. Что означает в розовых этого я не знаю, но в белых одеждах, как правило, траур.

На вечно затюканных мусульманок «в родных краях» мы не то что взглянуть, даже поговорить с ними боялись. Был случай в ногайских степях: отец со взрослыми сыновьями избил свою семнадцатилетнюю дочь до полусмерти только за то, что та просто сфотографировалась с нашим омоновцем. Как они про это узнали, про то неведомо: вполне может статься, что она сама им и поведала в порыве глубокого мусульманского раскаяния. Ведь если парень дотронулся до руки девушки, он уже обязан взять ее в жены. А в данном случае вопиющий факт разврата фотоснимок! Девке повезло: на фотке между бойцом и красавицей существовал промежуток в разумных пионерских пределах; только благодаря этому ей и оставили надежду дожить свой век и возможность помереть естественной смертью.

А в предгорьях Ингушетии молодая женщина была жестоко убита друзьями мужа, прилюдно обвинившего ее в измене: просто толпа молодых людей запинала ее и напоследок хладнокровно размозжила голову жещины шлакоблоком. Да, это происходит в наши дни. И ни одного слова неправды в этом нет.

Женщины в этих родовых обществах часто выдаются замуж по решению родителей в возрасте пятнадцати лет. О любви чаще всего речь не идет. Вся тяжелая работа в хозяйстве на ее плечах: уборка двора, стирка, заготовка дров, приготовление пищи, уход за детьми, скотом и многое-многое другое. Из-за изнурительных работ от зари до зари в молодом возрасте они выглядят довольно жухло. Какойлибо надежды на лучшее существование не имеется. Это безропотное создание, жена, не имеет права даже чтолибо сказать, пока муж прямо не спросит ее о чемлибо. Даже просто поздороваться с ней нельзя: не принято. За любую провинность следует наказание. Если муж решит развестись, он в присутствии троих свидетелей просто говорит примерно такое: «Я развожусь с этой женщиной, теперь она мне не жена». Все, формальность соблюдена, муж остается чистым, женщина же запятнанной несмываемым пятном позора. Часто таким «черным вдовам» после промывки мозгов предлагают смыть позор и умереть за веру, надев пояс шахидки

Во Владикавказе же явно чувствовалась уже подзабытая нами цивилизация и мирная жизнь. В эту жизнь мы со своим одичавшим видом совершенно не вписывались. Как ни странно, никакого удивления у встречавшихся на нашем пути людей по этому поводу мы не вызывали, какоето равнодушие. Будучи в Дагестане в частности в Кизляре или Хасавюрте,  явно была заметна доброжелательность к человеку в форме. А здесь равнодушие. После бесланских событий к военному человеку здесь стали относиться подругому с пониманием и уважением, но это стало гораздо позже.