Чечня, и вообще Северный Кавказ, выразил както свое мнение Владислав, страна шиворот-навыворот. А за время войны стало просто откровенным Зазеркальем: сколько было случаев, когда попирались священные, широко «рекламируемые» законы кавказского гостеприимства, и прямо на свадьбе, к примеру, приглашенным русским гостям резали головы; мало того друг друга убивают, похищают, насилуют. Милиционеры, вместо того чтобы защищать людей, оказывают пособничество бандитам, дерут взятки.
Но и это еще не все чтоб поступить на службу на должность простого милиционера, нужно заплатить начальнику 1000 долларов как минимум это не секрет, после чего доплачивать, отдавая ему свою зарплату. А зачем милиционеру зарплата? Простых людей вокруг много денег на жизнь, даже на красивую, вполне хватит, и с избытком; а с законным табельным оружием и крышевать когонибудь можно, и даже защищаться в случае чего от таких же земляков-«милиционеров». А людей и в самой Чечне, и в соседних республиках похищают все: и менты (ну, это он погорячился не все, конечно), и банды это ни для кого не секрет. И при этом и те, и другие говорят про некий чеченский менталитет. «Вам, русским, нас не понять. Пора бы уже давно уяснить, что мы не Россия, мы живем по другим законам и правилам, мы абсолютно разные и ничего общего у нас с вами нет. То, что для вас нормально, для нас и в мыслях непозволительно!» Конечно, не понять, и непозволительно. Хоть в этом какоето согласие имеется.
Говорят, до войны Грозный был самым красивым городом союза город-сказка. Жили там прекрасные, добрые и славящиеся своим гостеприимством люди. И наши земляки в то время туда ездили, а возвращались полные добрых впечатлений. И сейчас ездят Верно говорят: «Если плюнуть в бочку с водой, то вода испортится, и из нее уже не будут пить». В свете последних событий отношение к этим людям изменилось кардинально и надолго. Как же так получилось, почему они изменились?
А можно ли было вовремя остановить все эти события? Был же некий толчок, отодвинувший камешек, который перекрывал выход тоненькой струйке воды. Но ведь вода и камень точит. Водичка расширила проход, и со временем струйка превратилась в бурный, сметающий все на своем пути, опасный и грозный поток, полноводную реку, которая в любом случае пробьет себе дорогу, невзирая на завалы, пороги и искусственные заграждения.
А теперь представьте состояние нашего героя Владислава: обладая подобными знаниями, и с избытком, ему пришлось с головой которой он, кстати, как и все нормальные люди, дорожит погрузиться в эту мутную зазеркальную жизнь. Хорошо хоть отдельную комнату для него выделили. Ни с кем не общался, жил сам по себе обособленно от всех. Но за пару дней пообвык, притерся, наладил контакты. С облезлым котом по имени Пират. Кот стал его лучшим другом, а также причиной и следствием некоторых последующих событий, поэтому, считаю, кота для начала обязательно нужно какимто образом, хоть и скупым абзацем, но обрисовать. Напомню еще раз: в существующем мироздании все взаимосвязано.
Пират всех казарменных, несмотря на то что все поголовно земляки, сторонился, жил обособленно, сам по себе. Имел обыкновенную кошачью полосатую расцветку, но не имел правого глаза и левого уха; хвост отсутствовал то ли в боевых действиях поучаствовать пришлось, то ли какой садист тесаком баловался про то неведомо. Уж какой есть это факт.
Возможно, именно по этой причине, что они не такие, как все, но лично мне кажется, в большей мере изза того, что Пирата привлек свежий запах раздавленной на днях полевой мыши, исходящий от подошвы Владова ботинка, Сылларов и этот кот сдружились. Даже мурлыкал с картавинкой безухий, когда Влад его поглаживал. Вот провалиться мне на этом месте, если вру! Так оно и было!
Надо отдать должное Пирату: благодаря наличию кота реактивное состояние у Владислава в убоповском коллективе никак не проявилось.
Про тесак
Гончар приделывает ручку кувшина там, где ему захочется.
Чеченская пословицаА ведь было, было и у Владислава «реактивное состояние»! Но давненько еще до Гудермеса: в то время, когда в голой степи на блокпосту стояли. И был у него свой метод борьбы с этим душевным недугом.
В очередной командировке, в первый же день по прибытии на блок, трое друзей: Гаврил Герасимович, старлей связист отряда; отрядный старшина старший прапорщик Сергей Сергеевич и Владислав как самые опытные, пока другие переминались с ноги на ногу и раздумывали, куда бы лучше заселиться, с ходу, без особого шума вселились в небольшой, довольно уютный вагончик. Обустроились и начали службу служить.
Это было время, когда по всему Северному Кавказу в большей или меньшей степени шли каждодневные боевые действия и когда по всем отрядам прошлась эпидемия по приобретению фирменных ножей. О тех ножах ходили легенды: сталь особая, дамасская, та, из которой самые лучшие медицинские скальпели делают; изготавливают этот металл в самой Москве, производят ножи, опять же, самые лучшие оружейных дел мастера ручная работа! Кроме того, благодаря народной рекламе и небывалому спросу, появились и левые фирмы, штампующие ножи «под фирмуґ», так что отличить невозможно. Бойцы покупали как готовые, так и под индивидуальный заказ. Каких только ножей у бойцов не было: и со страшным пилообразным обушком, и большие, и маленькие, и под австрийский штык-нож времен Второй мировой, метательные, втыкательные, с выгравированным рисунком, с вытравленной надписью. Многие сам видел ходили и с двумя, а бывало и с тремя клинками: на груди, на спине, на голени; либо на бедре и два за плечами, торчащие рукоятками вверх. Изощрялись в этом деле, кто как мог.
Нередко нож выступал в качестве «подмазки», подарка и даже самой настоящей боевой награды. Но самое главное, конечно же, «последний аргумент»! Солидный грозный аргумент уже своим внешним видом выступает в роли успокоительного средства для предполагаемого оппонента, придает обладателю кинжала немалую значимость в глазах окружающих; красивый аргумент, кроме того, вызывает и нехорошее чувство зависти у не имеющего подобного, и соответственно чувство гордости у имеющего. С какими завидущими и в то же время уважительными взорами иной раз провожали бойцов спецподразделений простые армейские парни со штык-ножами на поясах! А сколько ножей было в свое время раздарено тем же армейцам не счесть.
Нередко нож выступал в качестве «подмазки», подарка и даже самой настоящей боевой награды. Но самое главное, конечно же, «последний аргумент»! Солидный грозный аргумент уже своим внешним видом выступает в роли успокоительного средства для предполагаемого оппонента, придает обладателю кинжала немалую значимость в глазах окружающих; красивый аргумент, кроме того, вызывает и нехорошее чувство зависти у не имеющего подобного, и соответственно чувство гордости у имеющего. С какими завидущими и в то же время уважительными взорами иной раз провожали бойцов спецподразделений простые армейские парни со штык-ножами на поясах! А сколько ножей было в свое время раздарено тем же армейцам не счесть.
Герасимыч, первый из дружков, который поддался этому «чеченскому синдрому», решил приобрести и себе, любимому, подобный кинжал: штатный автоматный штык-нож его уже не устраивал. Специально отправился с группой выезжавших на войсковые продуктовые склады, как бы нехотя, невзначай, отбился от них, долго толкался по прилавкам на городском рынке, тщательно выбирал, прикидывал в руке; как истинный знаток, проверял балансировку, хват, угол заточки. Остановил свой выбор на простенькой, но изящной финке с наборной рукоятью из кусочков кожи. Металл что зеркало: и смотреться в него можно, и бриться. Красивый нож.
Новый ножичек по возвращении на блок увидел старшина, сразу же оценил:
Герасимытш, задари!
С какой такой стати?
Ну, как другу! В глазах отразился блеск металла, рукоятку разве что на зуб не пробует.
Давай, Сергеич, я тебе лучше налью, как другу! Собственно мог бы этого и не говорить, ибо уже налито. Давай, брат, за дружбу!
Ага Слушай, ты мне на самом деле друг? Пальцы отмеряют гарду.
Ага в городе их много
Тебе жалко? дыхнул тонким слоем на клинок.
Для тебя, Сергеич, ничего не жалко, пей!
Герасимытш, задари! Старшина протер клинок об рукав.
Ты меня уважаешь?..
Я тобою горжусь!
Подошел сменившийся с поста Владик (тогда еще не картавивший):
Привет, Герасимыч! Приехал?
Привет, приехал.
Бросив разгрузку с автоматом на нары, Владислав взял нож особым хватом специалиста, подбросил в руке, повертел меж пальцев, скупо похвалил:
Хор-роший тесак. Это у него высшая степень одобрения. Новость слыхали?
Какую?
На въезде в Кизляр машину подорвали.
Ага
Каждый день сволочи долбят!..
Угу
Сегодня в поселке стреляли
Ага
Два чеха ногайцев атаковали
Это как?! не поверили Владу друзья: примерно в восьми километрах к северу стоит ногайский поселок; естественно, на краю поселка у них имеется свой довольно солидно укрепленный блокпост. Два чеха?!
Ага. Владик, вернув нож хозяину, продолжил: Да, два обкуренных вникакую на мотоциклетке: «Аллах акбар!» и в атаку на ногайцев с пулеметиком! Ну, ногайцы их и порешили в две минуты. Мотоциклет, вон, до сих пор дымится. Хрен знает, откуда они выскочили.
А мы тут гадаем откуда у них дым такой
Шашлыки, что ли, жарят
Видать, башню у них от наркоты конкретно подорвало.
Тоже стрессы гасят, сволочи!
Значит, гдето рядом рыщут, волки
Кто не знает Владика, скажет: спокойный парень. Но это не так: несмотря на внешнее спокойствие и невозмутимость, видно, что человек на пределе. Мог подолгу молчать, но на вопросы отвечал сразу же, причем неизменно с юморком и в точку. Стрессы всегда давил горячим чаем и сигаретой или сигаретой с чаем. Коньяки и прочие напитки в то время не употреблял.
Так и получилось, судя по всему, изза этого ножа покой потеряли все трое: Сергей Сергеич, Владик и Герасимыч. Герасимыч изза того, что не желает вот так сразу ни с того ни с сего расстаться с ножом и его повсюду с алчным блеском в глазах преследует практичный старшина Сергеич со своим «Герасимытш, задари!». Сергеич оттого, что в его, когдато сломанную на службе голову взбрела мысль заиметь вещественную память о боевом товарище; Владик же оттого, что захотел во что бы то ни стало заиметь подобный нож, но когда случится оказия съездить в город про то неведомо.
Наконец настал день, когда настойчивый Сергеич все же окончательно достал Герасимыча, и тот сдался, а Владик напросился в помощь зам по тылу и уехал с ним на продуктовые склады. И настал вечер, когда Владик приехал с новеньким ножом; Сергеич все никак не мог налюбоваться подарком; а Герасимыч размышлял: что же делать с новенькой солдатской миской, в ответ подаренной ему растроганным Сергеичем. Но при этом следует отметить все трое нашли какоето успокоение: Сергеич при ноже и при памяти, Герасимыча не достает Сергеич, и Владик занят: усердно натачивает новенький нож. Какие уж там стрессы! Так что тот первый вечер прошел более-менее спокойно.