Потомок долго в одну точку смотрел, задумавшись о невеселом, но его размышления бестактно прервал таблетка-робот, покусившийся на бумаги. Артур взял его на руки и стал крутить по-всякому, получше присматриваясь к странноватому дизайну.
Тебя кто таким красивым собрал?
Подросток и не рассчитывал, что ему ответят, однако, к его удивлению, это случилось. Правда, прежде чем он услышал заранее записанную реплику, динамики надрывно взвизгнули.
Господин Моро.
Моро?
Все верно. Я должен передать ежегодное послание.
Какое еще послание?
Оно не для твоих ушей, простофиля, видимо, хитрая система лица умела распознавать. Если прослушаешь вместо адресата, Господин Моро найдет тебя и вывернет шиворот-навыворот, сломав коленные чашечки и локти в десяти местах.
Жестоко-то как
Колесики робота зашевелились с шумом, но Артур его отпускать не желал. Ему было интересно, какие еще сюрпризы заготовлены этим Господином К тому же, ему требовалось время на то, чтобы вспомнить, где он эту знакомую фамилию слышал (или видел).
Ок, олух, терпение у алгоритма закончилось. Я все равно исполню свое предназначение, иначе меня ждет лоботомия.
Ок, олух, терпение у алгоритма закончилось. Я все равно исполню свое предназначение, иначе меня ждет лоботомия.
Такого Манко-младший точно не ожидал. Нет, правда не ожидал: ему пришлось освежить познания о морзянке.
«Диночка, старая ты карга,
Шлю тебе пламенный салют из далекого прошлого в качестве очередного ежегодного напоминания о том, что ты с каждым годом становишься все более и более уродливой. Я сильно сомневаюсь, что достижения вашей современной науки в области пластической хирургии помогут исправить чудовищную шутку, пошученой над тобою матушкой-природой.
Но тебе не следует отчаиваться, дражайшая сестренка! Тебе повезло иметь знаменитых людей в числе родственников, что озарят твою бездарную жизнь. С тобой рядом, надеюсь искренне, твой подкаблучник-женишок и мои изобретения, как этот чудный пылесос, над которым я неделю возился. Неделю!
Желаю тебе Нет, я бросаю тебе вызов: хотя бы до ста лет постарайся не испустить «последний шептун». Я очень старался, запихивая в память этого ущербного кузена ВАЛЛ-И все свои пожелания тебе вплоть до начала двадцать второго века. Я знаю, что ты питаешь взаимную ненависть ко мне, но хотя бы румбу пожалей.
Чао <3 <»
Сказать, что это ошарашило его значит, ничего не сказать вовсе.
Кем бы ни был изготовитель, он изощрен в своих шалостях. Настолько изощрен, что оставил после себя дух отмщения, лишь ничтожно малая часть от которого покоилась в этой безделушке с единственной полезной для хозяйства функцией.
Ни разу о двоюродном дедушке Артур не слышал. Других свидетельств о его существовании, кроме этой румбы, в доме нет: ни фоток, ни записей, ни вещей. Даже записную книжку прадедушки юноша смог отыскать, но ни следа Господина Моро.
Сложив аккуратно стопку находок, Артур на время перенес их в гостевую, по пути заглянув в бабушкину. Та успела задремать ее тревожить не стал и быстренько к себе перебрался. Это в любом случае сделать следовало: пыли и грязи оказалось гораздо больше, чем на первый взгляд. Чтобы привести все в порядок, нужно потратить ни один день
Однако, юноша был воодушевлен этой перспективой, ибо она открывала широкие возможности для исследования! Закончив на сегодня, он также приволок в свою нору занятный образец для препарирования; если им Дина долго не пользовалась, то вряд ли будет против безобидных опытов.
Но все это потом. Сейчас он, снова улегшись поудобнее, искал информацию о неизвестном родственнике. Задачка оказалась непростой, ибо по фамилии поисковик предлагал преимущественно статьи и хвалебные песни о «великом и могучем» Викторе Робертовиче том самом прадедушке, чью книжечку записную Артур оставил на прочтение вечером.
Обилие псевдоправдивой информации о ведущем исследователе X-PO капало на нервы. Между тем, стоит отметить, что все человечество обязано его гению: прелюдия к третьей Мировой войне так и осталась прелюдией благодаря синтезу экспониума, что поставило точку в мировом энергетическом кризисе, перенаселении, претензиях отдельных корпораций на сочный кусок пирога суверенности. Россия вышла из игры и завершила ее на правах MVP.
Радости полные штаны. Никто и не заметил, что улыбчивый «Виктор» с телеэкранов и билбордов был сам на себя не похож, а в интервью и двух слов связать не мог, не употребив в праздности и с ученым видом знатока обороты-клише из худших представителей жанра научной фантастики. То квантами дичь вотрет, то из старых документалок что-нибудь сопрет, то мысли Жака Фреско выдаст за свои вкусная лапшичка, да на ушах смотрится некрасиво. Так или иначе, первый этап расследования завершился неоднозначно
Даже не первый, а, пожалуй, нулевой: Артур только-только прощупал почву.
А должен был думать о том, как справиться с голодом. Денежки на счету имеются, но их немного хватит на пару перекусов, не более. Карманных, разумеется, ему никто не даст, а питаться материальным ужасом он никогда не сможет отважиться.
Естественная потребность заставила его отложить мысли о тайнах своего рода до лучших времен. Следующие несколько часов он потратил, прочесывая вакансии для тех, кто едва-едва школу окончил (да так, что не слава богу). Результаты поиска его нисколько не удовлетворили только мигрень спровоцировали тяжелым выбором среди откровенно отстойных вариантов, каждый из которых хуже предыдущего.
Чтобы не вспоминать заплывшую жиром вражину-училку, с пятого класса пророчившую ему провал во всем, Артур достал записную книжку прадедушки Виктора и, сделав линзы прозрачными да музыку включив, стал читать при свете настенной лампы.
Невозможно было разобрать текст с первых двух страниц. И так голову повернул, и эдак масштаб с помощью гарнитуры увеличил все без толку. С третьей писака улучшил свой почерк значительно, первые заметки были наконец поняты.
Ими оказались юморески.
Трудно было поверить, что величайший ум столетия вел сборник прибауток не первой свежести. Большинство из них были безвкусны и предсказуемы; Артур мог в любой момент бросить сие чтиво, однако что-то в нем его зацепило, что-то чарующе наивное и душевное. Видно было, что автор старался над собой, исправляя порок с каждой новой байкой. Очень скоро юноша смог по достоинству оценить почти каллиграфическую пропись ученого, искренне любящего свой труд под названием Le Kneesplappers.
Идиллию прервал нежданный звонок. Срочное окошко с наименованием контакта выскочило и затмило собой последний листок в ежедневнике. Мама его потревожила.
Как бы ни хотелось говорить с ней сейчас, он все же не стал ее избегать.
Привет, начало было неуверенным, гласные леди растянула. Как ты там? Я вся за тебя испереживалась, знаешь ли
Да я у бабушки. Все хорошо.
Молчание.
Алло?
Да-да, милый, я тут, она прочистила горло. Хотела узнать, когда домой вернешься, вот.
Ну Тут все не так просто: папа
Я знаю. Папа твой чересчур уж строг и невыносим Ты хоть знаешь, что он Анфису науськал снимать все вокруг?!
Серьезно? паренек почему-то удивлен не был.
Да! Сам пропадает чуть ли не до полуночи, так еще и жить не дает.
Ну-ну, Артур сейчас попытается сыграть в «адвоката дьявола». Он ведь добытчик в доме
Ой, да брось ты это! Я пашу ничуть не меньше!
И все же
Сус.
Ты лучше Приходи. Я сижу тут одна, никого рядом нет
Я бы рад.
Правда? в голосе звучала яркая надежда.
Но я не могу, прежде чем она завопит «Почему?!», он сразу ответил. Обещал бабушке помочь по дому. Ей тоже компанию составить надо, но не так, как тебе.
О чем ты таком говоришь? Я оправдания себе так и не придумала.
Я вернусь, как сдержу слово и буду уверен, что она довольна всем. А сейчас сейчас мне спать хочется, прости.
Угм Конечно, спокойной ночи.
И тебе.
На том разговор и закончился.
Снаружи только смеркалось время еще детское. Однако с постели так и не встал, оставшись под одеялом с широко раскрытыми глазами. Перед ними пронеслись мгновения вчерашнего в очень детальных подробностях, что, несомненно, его напугало: он был совсем другой человек.
Объяснение тем странным вещам, что происходят в последнее время, он дать не мог, надеясь, что рано или поздно придет в норму. Молиться об исцелении было некому: малец никогда верующим не был, и даже активный недуг не заставит его кричать мольбы о спасении. Им никто не внемлет.
Луна сменила солнце несколько часов назад. Тишина вокруг стоит мертвая, и лишь перестукивание настенных часов над дверью нарушает покой. В голове Манко роились идеи и образы, совсем не принадлежащие его сознанию; они сменялись быстро-быстро, подобно кадрам на пленке. И этот монструозный фильм будет длиться всю ночь напролет, не давая уснуть вот наказание за отсрочивание неизбежного.
Все верно. Сам того не зная, Артур встал на рельсы аттракциона, истинный масштаб которого ведом не всякому. Лишь малая часть для тебя, дорогой читатель, будет обнародована, а вот ему, жертве вечной игры, такие почести не доступны. Посему смилуйся над обреченным и пожелай ему если не сладких снов, то спокойной ночи.
А мы двигаемся далее.
III
Твою ж мать!
Говорят, что не страшен черт, как его малюют. В теории звучит жизнеутверждающе, но на практике, как сейчас, все совсем не так радужно.
Уже третий день Артур расчищал авгиевы конюшни, борясь с ордой домашних пауков и прочей живности, которую обнаружить не ожидал. Если бы и пироманией страдал бросил бы все и незамедлительно предал нору огню.
Как бы то ни было, кропотливый труд шел ему на пользу, помогая освободить сознание от ядовитого мусора; посещения Музея стали не такими мучительными, ибо кулаки и воля все более и более железные. Аскетичный образ жизни определенно стоил сохраненных нервов, однако вопрос о питании все еще остро стоял.
Безусловно, все дороги для юного игромана открыты, да вот только ни для одного мало-мальски профессионального соревнования ни морально, ни физически не готов, а любительские полны казуалов, сокрушение которых равноценно избиению младенцев неблагодарное это занятие, как и ставки, на которых так горько в былые времена погорел, что мама не горюй.
При таком неутешительном раскладе Манко все же нашел в себе силы и мужество, чтобы наконец покончить с многолетним беспорядком. Те последние копейки, что остались при нем, он потратил на две сдобных булочки, одну из которых оставил Дине. Кисловатый мякиш подпортил перекус, но не так уж и сильно, что бы расстраиваться. Всяко лучше, чем синтетические обрезки.
Расстраивало то, что запас монеток исчерпан. Желудок от этого уж точно в восторге не был, к его недовольному урчанию Артур старался не прислушиваться снова сел за разборку румбы. В первый раз едва обошел ловушку: при небрежном взломе скрытая система сигнализации на всю округу бы завопила непристойные «охи-ахи» но на этом оборонная программа себя не изжила, а лишь еще больше трудностей подкидывала.