Некоторые старожилы, вышедшие подышать свежим воздухом, приветливо махали пилигриму одной и той же рукой с нездорово проступающими венами. Он старался им улыбаться в ответ, но экспрессия его вымученная, будто ему больно изнутри от чудовищного недуга, что отпугивало знакомых и других божьих одуванчиков.
Простите говорил себе под нос нарушитель спокойствия, спеша к нужному домику.
А ведь всего-то следовало спокойно прямо идти, пока среди однотипных двухэтажных домишек не обнаружится тот, что возле спуска к мосту у старой теплотрассы стоит. По такому умиротворенному местечку гулять одно удовольствие, но путь для юноши оказался сущим адом, и если бы он поспешно не оказался у порога обители радостных дней, то начал бы и
Видеть.
Да иду я, иду недовольный старушечий голос звучал приглушенно из-за двери. Незачем так трезвонить!
Шаркающей походкой хозяйка апартаментов медленно доковыляла до входа и посмотрела в глазок. Ей сперва понадобилось немного времени, чтобы приглядеться, а так родного внука всегда узнает, потому и открыла дверь, обрадованная.
Артурчик, дорогой мой! Входи-входи скорее, чаю сейчас поставлю
Хронический кашель, увы, сильно мучает старушку со стильной банданой на голове. Видно, хоть как-то пытается молодиться, отказываясь от стереотипных косынок. Это ей только на пользу, ведь по цвету, каким бы морщинистым и дряхлым не было ее лицо и тело, подходила добрым зеленым глазам.
Внучок был очень рад ее видеть. Беды и боль покинули его голову ненадолго, освободив волю для искреннего проявления чувств тотчас заобнимал свою наставницу, стараясь все ж не сломать ей спину и оставив громоздкий чемодан у порога.
Ну, живо поинтересовалась она. Как у вас там, дома? Как здоровье твое?
Что ты, ба, улыбаясь ей в ответ, Артур театрально отмахнулся. Все хорошо, а за меня волноваться не стоит Сама-то как?
Ай! Все так же, как было: с подружками ходим-бродим, над новостями кумекаем, фильмы посматриваем вечерами Все-то бесплатное шикуй не хочу!
Звучит здорово!
Не скажи. Иногда нас так опекают с сюсюканием, что противно. И еще
Бабушка покачала головой, не договорив, но раскисать на глазах у своей единственной радости не стала.
Ты мне лучше скажи вот что Чего с узелком пришел?
М?
С багажом, то есть. Что-то важное с собой таскаешь, а, авиатор? она заговорщически подмигнула.
Да нет Тут дело такое
Неловкое блеяние о причинах незапланированного переезда, умалчивающее о некоторых шокирующих подробностях, мы опустим, ибо и так ясно, что монолог этот остротой ума и ловкостью лжи не блещет. Что важно, так это внимание пожилой дамы к мелочам: синячки на шее, едва различимый аромат знакомых духов, смазанный след от чего-то блестящего под мочкой уха, волос черный на футболке все это она приметила и про себя сложила «два плюс два», точно догадавшись о первопричине. Однако она не обозлилась, а только сочувствующе и медленно закивала головой, когда рассказ Артура подошел к концу.
Ладно, Джонни, ты помнишь, где находится гостевая. Я ничего там не трогала это все еще твоя зона комфорта. Только Гм
Что такое?
Есть, конечно, сервис уборки, но я консервам на ножках не доверяю и убираюсь сама, как могу. Только, сам понимаешь, я уже не такая прыткая, как прежде
Все хорошо, парень все-таки не безнадежно туп. Я возьму на себя работу по дому.
Не стоит! Я это к тому, что тебе, по желанию, в своей можно прибраться
Я сегодня же примусь за весь дом. Все равно торопиться некуда.
Не стоит! Я это к тому, что тебе, по желанию, в своей можно прибраться
Я сегодня же примусь за весь дом. Все равно торопиться некуда.
Как знаешь. Ты только вещи распакуй, хорошо?
Конечно, с портфелем он направился в свой уголок.
И не начинай, пока не пообедаем! донесся до него окрик, когда тот за коридором скрылся.
Хорошо! был ей ответ.
Здесь он, конечно же, не впервые. Свой угол Артур знал хорошо, и его воспоминания мигом ожили, насыщаясь яркими красками; заново обживая комнатку, он чувствовал себя на месте.
С тяжелой дороги парень тотчас бухнулся на пружинящую кровать, подложив руки под голову. Он не думал ни о чем, просто отдыхая и время от времени поглядывая на стены, на одной из которых все еще висит в рамочке лист его самого любимого ролевого персонажа Джона МакБаллета.
Всю свою осознанную жизнь Артур ваял образ идеального героя, к которому был так неравнодушен, что едва не стал с ним единым целым. Опасные миссии и тяжелые проблемы своего аватара были и его личными тоже этим педантизмом, стало быть, всех давних товарищей по играм распугал.
Когда-то родителям было некогда им заниматься. Хорошо, что беспризорным не остался своим воспитанием и знаниям он многим педагогу профессиональному обязан. Не нужны занудные книги с теорией, от которых, по-хорошему, следовало бы избавиться еще во втором десятилетии этого века: всю школьную программу можно постичь и без надзирателей.
Физиономия Манко-младшего скривилась от неудовольствия, когда ментально вернулся во времена школы. Как бы балаболы с официального вещания не старались имидж поддержать, школы остались школами несовершенными, вонючими бетонными коробками, коих в последнее время по социальной программе пачками штампуют с намеком на современность в фасаде. В век информационных технологий эти дворцы юности не прогрессировали, как было обещано, а стали детскими садами для дитяток старше семи лет. Смена поколений ничего не решила, ибо немотивированные, уставшие от жизни кадры как были, так и есть.
Сталкиваясь с несовершенством человеческого бытия, Артур находил утешение в бессмертном девизе: «Vanitas vanitatum et omnia vanitas». Слова царя Соломона, переведенные на латынь, он знал назубок, как и многие другие фразочки, незаменимые для того, чтобы оборвать надоевший спор на многозначительной ноте. И не важно, брань это или философское высказывание все равно никто не поймет.
Шнягу эту малец давно забросил, поняв, что не каждый может предсказуемо себя повести. Есть те, кто очень не любит, когда их мешают с фекалиями, обнажая невежество сразу в ход идут кулаки, и это отнюдь не приятно. Иные могут так родным матом обложить, что следующие несколько дней будешь пребывать в состоянии экзистенциального кризиса.
В общем, не стоит выпендриваться. Но стоит быть стильным и крепким, чтобы в момент истины не ударить лицом в грязь. С тех пор, как Артур это понял, он начал бегать, чтобы суметь попасть в нужную секцию.
Так и не взяли, сволочи. Их беда, поскольку юноша наконец достиг нирваны любимое устройство заряжено полностью и готово к эксплуатации.
Полчаса, пожертвованные на прослушивание Echoes, даром не прошли. Впервые за долгое время он почувствовал спокойствие, позарез необходимое, чтоб нервишки в порядок привести. Из грез он сам выполз, поскольку увидал во входящих приглашение на обед.
Кухонька все еще крохотная довольно, но все же уютная и теплая. Только одно странно: ничем съестным не пахнет, только чем-то приторным, как от законсервированной мертвечины. Это заставило гостя насторожиться.
А что, выпечки не будет?
Прости, она виновато развела руками в стороны. Положение такое, что денег совсем нет.
Так ты ж говорила, что бесплатно все!
Так-то оно так, да только то, что дают.
Понятно. Но что ж есть-то?
Смотри
На стол были поданы две тарелки с питательной субстанцией, спрессованной в брикеты размером с мыло. Артур долго сверлил взглядом сий замечательный деликатес, после чего немножко потыкал вилкой и к своему отвращению заметил, что при контакте с зубчиками это чертово тофу дрыгается как желе с очень неприятным звуком трения нескольких опухолей друг о друга.
Этим вас кормят?
Даром ведь Все не так плохо, как кажется, а для наших зубов тем более отлично!
Это Местный рекламный лозунг, что ли?
Если бы.
Оба понимали, что даже ради приличия обменяться пожеланием «приятного аппетита» было бы кощунственно. Поэтому каждый принялся за свою порцию, и если бабушка давно привыкла к специфическому вкусу синтетических помоев, то парень от одного только укуса вернулся к дневному сеансу лавкрафтовских ужасов, и уже никакая музыка не могла помочь.
Само собой, обед им был не окончен. Он сбежал в ванную, порываемый блевотным рефлексом Сидел возле унитаза долго, так и не вытошнив проглоченное, но перед выходом все же промыл рот холодной водой и ушел в чулан за шваброй, тряпкой и ведром.
Старенький робот-пылесос, казавшийся дохлым, вскоре ожил и бойко зажужжал: мастеровитый отрок немного поколдовал над ним с теми инструментами, что под рукой были в той же тесной подсобке.
Вперед, малыш, таково напутствие было причудливому агрегату без товарного лейбла.
Пока старичок собирал в себя пыль с пола, Артур следовал за ним неустанно, пробираясь с мокрой тряпкой на швабре и ведром на «поводке». Уборка как уборка ничего существенного и интересного в себе не несет, однако, когда пришла пора более тщательного обхода О-о-о, многие секретики были раскрыты.
В доме не было либо же их тщательно прятали ценностей, но зато хранились бесценные носители семейной хроники, отложенные Артуром в отдельную кипу бумаг до поры до времени. К ней он вернулся позже, закончив с уборкой всего домишки, как и обещал.
Что ты там разворошил? байкерша выглянула из-за плеча сидевшего на полу мальчишки.
Да так, по мелочи. Не против, если взгляну?
Нет, конечно же!
А ты посмотреть не хочешь? он стал бережно перебирать находки.
Не-а, лучше прилягу Не любительница я в прошлое возвращаться.
Ну ладно.
Любопытный археолог погрузился в изучение плодов раскопок, чем никогда до этого не занимался. Раньше, помнится, ему сами рассказывали по чуть-чуть, а теперь само его сердце содрогается от непосредственного соприкосновения с историей своих предшественников. Большинство фотографий было сделано для запечатления славных деяний неразлучного дуэта «Дима&Дина»: квартирники, аниме-фесты, коны, рок-фестивали, концерты, вечеринки в отличие от циников, ниитов, фриков и всех остальных подвальных снобов, они без сожалений жили полной жизнью.
Артур улыбнулся краем губы, вспомнив ту душесогревающую теплоту, с которой бабуля любила рассказывать о своем ненаглядном Димочке. Если верить байкам, то он настолько подвижный и ушлый был, что раскрутил свой собственный магазинчик безделушек. Увы, гражданскую войну «Погтопия» не пережила.
Кто ярко горит, тот и выгорает раньше.
С подлинной скорбью, скрежещущей по стенкам сердца и давящей на слезы, коих не выдавит целиком, он пальцем провел по изгибу юношеской лыбы. Почти полвека прошло, а этот непоседа совсем не казался древним ископаемым, как те же гусары, франты, битники и прочие мракобесы дремучих веков. Жаль только, что память строила надслой, в котором крутыш предстал с бритой головой и глубочайшей болью в глазах. Он только-только стал отцом, а истерзанное тело Родины-матери снова обратилось полем кровавых экспериментов и интриг, впоследствии принесших всему миру чудеса Мертвожара.