Виктор заглянул внутрь саркофага и .
Там лежала девушка.
У неё были закрыты глаза, но она выглядела, как живая.
Он узнал её, потому что это была Наташа. Его Наташа!
Натали! крикнул он.
Эхо стен отразило его голос.
Он позволил себе открыть прозрачную крышку саркофага.
Коснулся тела девушки.
Оно было почти таким же холодным, как и сама поверхность «саркофага». Он поцеловал её в губы, коснулся пальцем нежной белой щеки. О, Боже!
Под её кожей началось какое-то движение..Это были черви, мерзкие холодные черви, которые выползали наружу изнутри щеки. Они имели присоски, и Виктор почувствовал боль.
Нет! Нет! закричал он.
Но никто не ответил ему. Он был совершенно один. Черви начали выползать из закрытых глаз Наташи.
Нет! Виктор впервые услышал собственный голос.
Он в ужасе схватился за голову.
.. Макс! Эй, Макс! Иди же сюда!
До сей минуты Макс Мэллоуин был занят какими-то своими внутренними расчётами, которые заменяли ему размышления. Он всегда над чем-то размышлял, и, бывало, эти мысли складывались внутри его головы в какие-то непонятные математические расчёты и формулы.
Он боялся ошибиться! Да, он всегда боялся ошибиться, хотя умом понимал, что в сложной жизни ошибки неизбежны, они будут иметь место, только к ним следует относиться по-философски, терпимо. Ведь, в конце концов, у каждого человека бывают какие-то промахи. Ведь совсем недавно он убеждал в этом Элен, а сам.
«Элен так же слишком ответственно относится к себе и к тому делу, которое ей поручили, подумал Мэллоуин, и в этом мы с ней похожи».
Эта мысль обрадовала его, заставила ещё раз задуматься над этим, и как бы выделить эту формулу.
По сути, они были действительно уязвимы против суровой реальности, которая так не желала вписываться в их жизни.
Макс! Макс! Иди сюда!
Сквозь облако бело-серого дыма, рождающегося откуда-то снизу, он сумел разглядеть стройную фигуру, которая стояла к нему спиной.
На ней был серебристый комбинезон, подчёркивающий стройность её талии, бёдер, ног. Белокурые волосы выступали из-под форменного берета. Они доходили до стройных плеч и были так знакомы ему, Максу Мэллоуину. Сколько раз он целовал эти волосы! Сколько раз он гладил их.
Гладил, чтобы просто ощутить близость этой девушки, которая всегда казалась ему загадкой. Он думал, что уже вот-вот разгадал её никому неведомую тайну, но внезапно эта тайна покрывалась туманной далью и исчезала.
И так было всегда, как нерешённая им самим задача.
Он привык решать, он привык разгадывать, а Элен. Она, словно недосягаемая гора, которая всегда перед ним, но до которой очень трудно добраться.
Специально ли она ведёт себя так? Или намеренно, чтобы вызвать в нём интерес? А, впрочем, какое это имеет значение? Он любит Элен, и ничего больше не важно.
Макс! Иди же сюда скорее!
Он почувствовал, ощутил, как приблизился к этой фигуре, только она стояла спиной к нему.
Да, он ощутил, потому что не слышал собственных шагов. Он, будто, двигался по воздуху, не касаясь окутанного белым дымом пола. Он чувствовал, что что-то было не так. Он не знал, что именно, он просто ощущал это.
Элен!
Она не отозвалась. И тогда Макс повернул к себе фигуру и сам ужаснулся тому, что увидел перед собой.
Это была действительно Элен, но не живая, а целиком сделанная из воска, как кукла. Воск постепенно начал плавиться, исказив её симпатичное лицо.
Макс отшатнулся, его голова гудела.
..И только сейчас Олимпия вдалеке увидела нечто знакомое, что так манило, тянуло её к себе, будто она была частью этой Неизвестности. Это был человек, высокий стройный, немного худощавый в отлично сидевшем на нём комбинезоне. Но это была не форма учащихся Космологической Школы Земли, да и по возрасту человек никак не соответствовал ученику.
У него были чуть отросшие чёрные волосы, которые спускались с его мощных плеч силача, смуглое лицо, огромные голубые глаза. Всё почти, как у неё, Олимпии Крейг. Этот человек был сильно похож на неё. Девушка инстинктивно помахала ему рукой. Человек в комбинезоне ответил и тоже помахал ей издали.
Отец! вырвалось из груди Олимпии, Отец! Я иду к тебе! Подожди меня! Только подожди!
Но он всё равно начал удаляться от неё, и чем ближе она к нему, вроде бы, становилась, чем дальше он уходил от неё.
Она не верила собственным глазам. Разве вообще возможно такое?
Отец! вырвалось из груди Олимпии, Отец! Я иду к тебе! Подожди меня! Только подожди!
Но он всё равно начал удаляться от неё, и чем ближе она к нему, вроде бы, становилась, чем дальше он уходил от неё.
Она не верила собственным глазам. Разве вообще возможно такое?
Почему он всё время уходит от неё куда-то вдаль?
Будто специально делает это, чтобы..чтобы причинить ей боль, от которой она, Олимпия Крейг, дочь легендарного Командора Артура Крейга, лидера Движения Сопротивления не только на Земле, но и на других галактиках, уже так устала. Она устала, и ей не хотелось повторения своей собственной судьбы.
Но что она могла сделать? Что предпринять, чтобы он остановился?
Отец! Подожди меня! Я здесь! крикнула она вдаль.
Никто не ответил ей на её призыв.
И вдруг она почувствовала чьи-то крепкие объятия, кто-то держал её, и она прислонилась к этому сильному телу, чтобы только почувствовать защиту, в которой так нуждалась.
Она почувствовала, как чьи-то нежные руки гладили её по чёрным волосам, уткнулась в его плечо и зарыдала.
Успокойся, ты не одна, услышала она голос Виктора.
Это он обнимал её.
Она отпрянула и встретилась взглядом с голубыми пронзительными меркурианскими глазами Теодора Лидьярда Младшего.
Мервин, я же говорил тебе, держись от неё подальше! услышала она твёрдый решительный голос Теодора.
Она увидела всех остальных ребят, и ей стало отчего-то легче. Легче, потому что она поняла, что только что вернулась из мира своих иллюзий в мир действительности. Легче оттого, что она была не одна в этом мире. От пола исходил какой-то белый дым, который скрывал их ноги.
Ребята, с нами происходит что-то ужасное, непонятное, сказала Элен, будто мы встречаемся лицом к лицу либо с нашими мыслями, либо с мечтами, которые никогда не осуществятся. Я подозреваю, что дело здесь в этом белом газовом облаке. Этот газ каким-то непонятным образом усыпляет наше сознание. И мы можем натворить глупостей.
Что же ты предлагаешь? спросил Макс.
Нужно уходить отсюда и возвращаться на наш корабль, произнесла Элен.
ГЛАВА 2
«ЦИВИЛИЗАЦИЯ»
В «замке» было сыро и холодно. Элен съёжилась, она была в красном джемпере, но даже в нём её знобило.
«А может быть это от страха?» подумала Элен.
Элен, ты считаешь, что отсюда нужно уходить? спросил Мервин.
Они встретились взглядами.
А у тебя есть какое-то иное разумное предложение?
Виктор пожал плечами:
Ну, не знаю, мне кажется, нам следует до конца изучить эту планету. Нам всё равно некуда идти, Элен.
Что ты имеешь в виду?
Ты отлично знаешь, что мы сбились с намеченного курса. Мы до сих пор не знаем, в какой точке пространства мы находимся сейчас. Связь с Землёй до сих пор не восстановлена.
Но мы попытаемся найти выход.
Каким образом, Элен?
Элен Салливан обернулась. Вопросы Виктора поставили её в тупик.
Не знаю. Но, Вик, почему ты до сих пор настаиваешь на том, чтобы мы продолжили поиски каких-нибудь живых существ?
Потому что я уверен, что эта планета обитаема.
Чем ты можешь доказать это? спросила Элен.
Ничем.
Но тогда..
Я просто чувствую это.
Ты хочешь сказать, что твоя интуиция подсказывает тебе?
Можешь назвать это, как угодно, Элен. Но всё равно мы должны продолжать поиски.
Элен посмотрела на остальных.
А вы что думаете?
А если предположить, что Виктор прав? произнёс Макс.
Ой, я скоро превращусь в большую розовую сосульку!
Маккензи сжался в комок и подпрыгнул несколько раз на одном и том же месте, как бы пытаясь согреться.
Я и не знал, друг, что ты не переносишь холод, сказал Виктор.
На Юпитере хороший климат, вполне привычный для нас, коренных юпитерианцев.
Все заметили, что Маккензи начал изменять свой розовый цвет на чисто изумрудный.
Мак, не шути так с нами, произнёс Теодор, он был действительно напуган подобными метаморфозами, Что с тобой происходит?
Что же здесь удивительного! Когда вы замерзаете, ваши носы и щёки краснеют, и мы тоже изменяем свой цвет.
Тогда это вовсе не шутки.
Ну, разумеется!
Камилла Реверс с издёвкой взглянула на Сандерса.
Ну, а ты что думаешь по этому поводу, Джим Сандерс?
Ты хочешь, чтобы я решил проблему? нагло спросил Сандерс.
Камилла Реверс с издёвкой взглянула на Сандерса.
Ну, а ты что думаешь по этому поводу, Джим Сандерс?
Ты хочешь, чтобы я решил проблему? нагло спросил Сандерс.
Взамен той жизни, которая была оставлена тебе за твоё предательство, ублюдок!
Давайте не будем никого оскорблять! Мы все здесь находимся в равных условиях.
Возможно. И тем не менее, нам нужно что-то решать.
Здесь действительно очень холодно.
Элен потёрла ладонями похолодевшие щёки, подула на руки, чтобы хоть немного согреться.
Макс снял с себя верхнюю отстёгивающуюся часть комбинезона и набросил её на плечи Элен. Она ничего не сказала, только лишь с благодарностью посмотрела на него.
Виктор сжал кулаки, в тысячный раз упрекнув себя за то, что не он первым догадался сделать это. Он должен был попытаться согреть её! Должен был хоть просто ухаживать за ней.
Сцена их последнего путешествия по реке на катере встала перед глазами Виктора так явственно и чётко, что он был готов поклясться, что он действительно видел ночные огни далёкой, недосягаемой сейчас столицы Земли Ассинии.
В тот день он, Виктор Мервин, набросил на её плечи свою кожаную куртку. В тот день он поклялся себе и Элен, что никогда не расстанется с ней. Возможно, Элен не верила в это мимолётное обещание, но она была счастлива. Впервые в своей жизни счастлива. Она так напоминала ему податливую лань, гибкую и в то же время слишком женственную и непредсказуемую.
Любил ли он её ещё?
Да, он любил! И он был уверен в этом.
В тот день, посасывая через пластиковую соломинку апельсиновый джус, он пообещал, что они больше никогда не расстанутся, они будут вместе.
Потому что в их сердцах жила любовь друг к другу, то чувство, которое обычно объединяет людей.
Он был счастлив, глядя на ночной город со множеством огней, развёртывающийся перед ними, будто они вдвоём хотели постичь все его тайны и загадки.
В тот день Элен тоже была счастлива, потому что её серо-голубые глаза, глядевшие на него с такой надеждой, не могли лгать.