Она заснула прежде, чем Офелия успела ответить.
Проснувшись, Фрэн первым делом наполнила ванну и быстренько осмотрела себя в зеркало. Волосы выглядели безжизненными и сальными и были в колтунах, словно у ведьмы. Под глазами залегли глубокие тени. Она высунула язык, он был покрыт желтым налетом. Когда она вымылась и снова оделась, джинсы висели на ней мешком, и было такое ощущение, будто у нее остались только кости.
Сейчас я могла бы съесть слона, сказала она Офелии. Но сэндвич в виде кошачьей головы и парочка «Поп тартс» для начала совсем неплохо.
Офелия налила свежевыжатый апельсиновый сок в керамический кувшин. Фрэн не стала говорить ей, что отец иногда использует его как плевательницу.
Можно задать тебе еще несколько вопросов? спросила Офелия. Ну, про летних людей?
Не уверена, что смогу ответить, сказала Фрэн. Но давай, попробуй.
Когда я только вошла туда, продолжала Офелия, то поначалу подумала, что там живет какой-то затворник. Ну знаешь, из тех, что все собирают и никогда ни с чем не расстаются. Я смотрела про них передачу по телевизору, иногда они собирают даже собственные какашки. И мертвых кошек. Это просто ужасно. Дальше все выглядело еще более странно. Но я ни разу не испугалась. Мне казалось, что там кто-то есть, но они были рады меня видеть.
Им редко составляют компанию, объяснила Фрэн.
Понятно. А зачем они собирают все эти вещи? Откуда это все?
Некоторые вещи из каталогов. Иногда мне приходится идти на почту и забирать их заказы. Иногда они сами уезжают и что-нибудь привозят. А иной раз говорят мне, что им нужно, и я им это достаю. В основном это вещи от Армии спасения. Однажды они велели мне купить сто фунтов медных труб.
Зачем? спросила Офелия. Что они со всем этим делают?
Мастерят разные вещи, ответила Фрэн. Мама так их и называла «мастера». Не знаю, зачем им все это. Они раздают вещи. Игрушки, например. Когда делаешь для них что-нибудь, они вроде как оказываются у тебя в долгу.
Ты их когда-нибудь видела? спросила Офелия.
То и дело вижу, сказала Фрэн. Хотя Не так уж часто, если честно. Последний раз видела, когда была намного меньше. Они стеснительные.
Офелия прямо-таки подпрыгивала на стуле.
Ты о них заботишься? Это же замечательно! Они всегда здесь жили?
Фрэн помедлила.
Я не знаю, откуда они взялись. Они не всегда здесь. Иногда они где-то в другом месте. Мама их жалела. Она думала, что они не могут вернуться домой, что их откуда-то выгнали, ну как чероки, например. Они живут намного дольше, чем другие люди, может, вообще вечно, не знаю. Мне кажется, там, откуда они пришли, время течет иначе. Иногда их нет годами. Но они всегда возвращаются. С летними людьми всегда так.
И мы раньше то приезжали, то уезжали, сказала Офелия. Ты и обо мне так раньше думала. А теперь я все время живу здесь.
Но ты-то можешь и уехать, сказала Фрэн. Ей было все равно, как это прозвучало. А я вот, например, не могу. Это часть уговора. Тот, кто о них заботится, должен оставаться здесь. Уехать нельзя. Они не позволят.
Хочешь сказать, ты не сможешь уехать? Никогда?
Да, ответила Фрэн. Никогда. Мама здесь застряла до тех пор пока не родила меня. А потом, когда я подросла, я ее заменила. И она ушла.
Куда она ушла?
Это вопрос не ко мне, сказала Фрэн. Они дали маме палатку, которая складывается до размеров носового платка. Когда ставишь ее, с виду это обыкновенная палатка на двоих, но внутри все совсем иначе. Как в коттедже две кровати с латунными каркасами, шкаф для одежды и белья, стол и застекленные окна. Когда смотришь в одно окно, видишь то, что на самом деле происходит снаружи, а когда смотришь в другое, всегда видишь те две яблони, которые растут перед домом, и мшистую тропинку между ними. Помнишь?
Офелия кивнула.
Так вот, мама ставила эту палатку, когда у папаши случался запой, и мы с ней там отсиживались. А потом она переложила на меня заботу о летних людях, и однажды утром, после того как мы провели ночь в палатке, я проснулась и увидела, как она вылезает в окно. То самое, которого там быть не должно. Она пошла по тропинке и скрылась из виду. Может, надо было пойти за ней, но я осталась
Куда она пошла? спросила Офелия.
Здесь ее нет, сказала Фрэн, и больше я ничего не знаю. Так что я должна оставаться вместо нее. Вряд ли мама когда-нибудь вернется.
Как же она могла бросить тебя? сказала Офелия. Это неправильно, Фрэн.
Знаешь, мне бы так хотелось уехать отсюда, хотя бы ненадолго, сказала Фрэн. Побывать в Сан-Франциско и увидеть мост Золотые Ворота Помочить ноги в Тихом океане Еще я хотела бы купить гитару и исполнять на улицах старые баллады Хотя бы немножко отдохнуть, а потом уж снова надеть на себя это ярмо.
Я бы с радостью съездила в Калифорнию, сказала Офелия.
Я бы с радостью съездила в Калифорнию, сказала Офелия.
Они помолчали минутку.
Я бы хотела тебе помочь, продолжала Офелия. Ну, с домом этим и летними людьми. Нехорошо, что тебе все всегда приходится делать одной.
Я и так уже у тебя в долгу, напомнила Фрэн, за помощь у Робертсов. За то, что ухаживала за мной, пока я болела. За то, что ты для меня сделала, когда пошла в тот дом.
Я знаю, каково это, когда ты совсем одна, воскликнула Офелия. Когда не с кем поговорить. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе помочь. Я серьезно, Фрэн
Я вижу, что ты говоришь серьезно, сказала Фрэн. Но вряд ли ты сама понимаешь, о чем говоришь. Если хочешь, можешь еще раз туда сходить. Ты оказала мне большую услугу, и я не знаю, как тебя отблагодарить В том доме есть спальня, и если в ней переночевать, увидишь свое самое сокровенное желание. Я могла бы отвести тебя туда сегодня вечером и показать эту комнату. Так или иначе, думаю, ты там кое-что потеряла.
Правда? спросила Офелия. Что именно? Она проверила карманы. Ох, черт возьми! Айпод. Как ты узнала?
Фрэн пожала плечами.
Ну, в любом случае его там никто не украдет. Думаю, они будут рады снова тебя видеть. Если бы ты им не понравилась, то уже поняла бы это.
Фрэн затеяла уборку, чтобы наконец ликвидировать чудовищный беспорядок, который они с отцом развели у себя дома, и тут летние люди дали ей знать, что им кое-что нужно.
Могу я хоть минутку потратить на себя? проворчала она.
Они напомнили ей, что у нее на это было целых четыре дня.
И я это время ценю особенно, сказала она, учитывая, как паршиво мне было.
Но все же поставила сковородку отмокать в раковине и записала, что от нее требовалось.
Она убрала все игрушки, недоумевая, с чего это ей вдруг приспичило их достать. Может быть, из-за мыслей о маме когда она болела, то всегда думала о маме. И в этом нет ничего странного.
Офелия вернулась в пять часов вечера. Она собрала волосы в хвост и принесла фонарик и термос. Верно, вообразила себя Нэнси Дрю[1].
Здесь так рано темнеет, заметила Офелия. Такое ощущение, что наступил Хэллоуин. Как будто ты ведешь меня в дом с привидениями.
Они не призраки, сказала Фрэн. И не демоны. Ничего подобного. Они не причинят тебе вреда, если только ты их не разозлишь. Вот тогда они тебя разыграют и всласть повеселятся.
Разыграют? Как? спросила Офелия.
Однажды я мыла посуду и случайно разбила чашку, сказала Фрэн. Они подобрались ко мне и больно ущипнули за руку. След на руке оставался до сих пор, хотя прошло уже много лет и она больше никогда ничего не разбивала. В последнее время они увлеклись тем же, чем тут все увлекаются. Ролевыми играми. Военные реконструкции Превращают большую комнату внизу в поле боя. Только это не Гражданская война. Думаю, это что-то из их войн. Они построили себе воздушные корабли и подводные аппараты, механических драконов и рыцарей и самые разные маленькие игрушки и сражаются с их помощью. Иногда им становится скучно, и они приглашают меня как зрителя, только вот не всегда внимательно следят за тем, куда нацеливают свои пушки.
Она посмотрела на Офелию и поняла, что сболтнула лишнее.
Ну ко мне-то они привыкли. Знают же, что у меня нет выбора, а значит, с их поведением приходится мириться.
Днем ей пришлось ехать в Чаттанугу, чтобы зайти в один комиссионный магазин. Они отправили ее за подержанным DVD-плеером и снаряжением для верховой езды, а еще велели скупить все купальники в округе. Вместе с оплатой бензина это обошлось ей в семьдесят долларов. И всю дорогу горела сигнальная лампа. Хорошо, что в этот день не надо было идти школу. Сложно объяснить учителю, что ты прогуливаешь уроки, потому что голоса у тебя в голове срочно потребовали купить седло.
Потом она занесла покупки в дом. Айпод лежал прямо перед дверью.
На, сказала Фрэн. Я принесла его назад.
Мой айпод! воскликнула Офелия, повертев его в руках. Это они сделали?
Айпод теперь весил немного больше. Он обзавелся красно-коричневым футлярчиком из ореха, инкрустированным рисунком из черного дерева и позолоты, взамен старого футляра из розового силикона.
Стрекоза, сказала Офелия.
Змеиный доктор, сказала Фрэн. Так их называет мой отец.
Это они для меня сделали?
Они разукрасят даже джинсовую куртку со стразами, если случайно ее там забудешь, усмехнулась Фрэн. Честное слово. Они просто не могут оставить вещь просто лежать.
Стрекоза, сказала Офелия.
Змеиный доктор, сказала Фрэн. Так их называет мой отец.
Это они для меня сделали?
Они разукрасят даже джинсовую куртку со стразами, если случайно ее там забудешь, усмехнулась Фрэн. Честное слово. Они просто не могут оставить вещь просто лежать.
Классно, сказала Офелия. Хотя мама ни за что мне не поверит, если я скажу, что купила футляр в торговом центре.
Только не бери с собой ничего металлического, предупредила Фрэн. Никаких сережек, даже ключи от машины не бери. А то проснешься и увидишь, что они их расплавили, сделали доспехи для кукол или бог знает что еще.
Дойдя до места, где дорогу пересекала канава, они сняли обувь. Совсем недавно здесь сошел снег и вода была очень холодной.
Наверное, надо было принести хозяевам какой-нибудь подарок, предположила Офелия.
Можешь собрать для них букет полевых цветов, сказала Фрэн. Но точно так же их порадует немного падали.
Опавшие листья? переспросила Офелия.
Животные, которых сбило машиной, объяснила Фрэн. Но и листья сгодятся.
Офелия нажала на панель айпода.