Я здесь, Ваше величество, послышался знакомый голос, который не оставлял сомнений в том, кто это. Райнхард резко обернулся и увидел знакомую фигуру, также ростом чуть выше себя, как и при жизни, бледное лицо с неживыми глазами
Так я и знал, но ещё надеялся, что не настолько плохо, произнёс он, поникнув головой. Раз Вы здесь, значит он вдруг понял, что говорить дальше бессмысленно, и осёкся. Я не просил Вас исполнять сказанное, Оберштайн! Зачем Вы умерли без моего разрешения, а? голос сел до интонации обиженного ребёнка. Не говорите только, что это была государственная необходимость, пожалуйста.
Вы о многом не хотели меня просить, Ваше величество, но оно не значит, что этого не нужно было делать, вежливо ответил тот и почтительно поклонился.
Я был плохим сюзереном, грустно сказал Райнхард. Простите меня.
Это не так, как всегда, спокойно откликнулся Оберштайн. И не терзайтесь понапрасну, я сам сделал выбор и не жалею об этом.
Где мы? с надеждой спросил Райнхард. Что нас ждёт?
Трудно сказать, с горьким вздохом сообщил собеседник и закашлялся, выяснить толком так ничего и не удалось. Меня атаковал здесь какой-то мерзкий монстр, и он оставил меня только после того, как услышал, что Вы произнесли моё имя.
Райнхард с досадой пожал плечами. И здесь Оберштайн молча помогает ему
Значит, хоть что-то я ещё могу, с грустью сказал он. Ах, если бы мог избавить от боли всех, кому её причинил, его взгляд упал на разорванный бок Оберштайна. Это ещё что такое, оттуда или здесь уже?! собеседник промолчал, и Райнхард вдруг обнаружил в памяти то, чего там быть не могло он понял, что сам уже знает, при каких обстоятельствах был смертельно ранен его министр. Вы зря так поступили, хотя Ваши резоны мне понятны, сокрушённо заметил Райнхард и взялся отрывать кусок от своего плаща. Хорошенько забинтовав рану, он почувствовал себя лучше. Оберштайн молча пожал его руку, почтительно склонив голову. Где-то невдалеке в тумане послышалось шуршание, скрежет, как будто чьи-то огромные когти царапали какую-то твердь, и раздался отвратительный вой. Райнхард властно отстранил Оберштайна, попытавшегося загородить его собой:
Отставить, я пока здесь командир. Если оно за мной, Вы мне не поможете, а если за Вами пусть сначала докажет, что имеет право трогать моего советника.
Из туманной полумглы вынырнуло довольно мерзкое на вид огромное в четыре человеческих роста чудовище, похожее на некое членистоногое. Оно излучало впереди себя такую злобу, что окружающий холод казался комфортной средой. Вне всякого сомнения, монстр намеревался для начала разорвать в клочки людей и уж не вызывало сомнений, что это будет ужасно больно, для начала. Страшно захотелось сжаться, упасть на колени и завыть от ужаса, закрывая лицо руками. Райнхард сделал шаг вперёд, загородив собой фигуру Оберштайна, и гордо поднял голову, уложив ладони рук себе на талию:
Это ещё что за нечисть сюда явилась? Почему бы тебе не убраться вон, пока есть возможность? с презрительным высокомерием проговорил он.
Чудовище затряслось, продемонстривало готовность прыгнуть и атаковать, но не приблизилось.
Коли нечего сказать, не занимай моё время, невозмутимо пожал плечами Райнхард. Прочь, он сделал ленивый жест рукой и не пошевелился.
Полутьму прорезал выстрел из бластера. Луч шёл откуда-то справа, и пришёлся по середине корпуса монстра тот с жалобным воем вскинулся и ринулся прочь, исчезая в клочках тьмы. Райнхард медленно повернул голову в сторону, откуда стреляли. Ему было тяжело и страшно не хотелось смотреть туда, но он старался об этом не думать вовсе. Однако увиденное вмиг заставило забыть об этом там стоял невозмутимый Лютц собственной персоной, опустив винтовку. Он молча застыл в почтительном поклоне, увидев, что замечен. От привычной чопорности Райнхарда не осталось и следа он бросился обниматься, как разнервничавшийся юноша:
Полутьму прорезал выстрел из бластера. Луч шёл откуда-то справа, и пришёлся по середине корпуса монстра тот с жалобным воем вскинулся и ринулся прочь, исчезая в клочках тьмы. Райнхард медленно повернул голову в сторону, откуда стреляли. Ему было тяжело и страшно не хотелось смотреть туда, но он старался об этом не думать вовсе. Однако увиденное вмиг заставило забыть об этом там стоял невозмутимый Лютц собственной персоной, опустив винтовку. Он молча застыл в почтительном поклоне, увидев, что замечен. От привычной чопорности Райнхарда не осталось и следа он бросился обниматься, как разнервничавшийся юноша:
Лютц, Вы меня тоже не оставили! Но зачем Вы умерли, я же просил Вас выжить, помните?
Снайпер, скромно ответил тот. Я просто не успел, вот и всё. Простите меня, мой император.
Если кому и стоит просить прощения, так это мне, вздохнул Райнхард, заметив рану на виске Лютца. Вечно я раздаю распоряжения, которые губят моих людей, он снова оторвал кусок плаща и забинтовал уже эту рану. Вы не знаете, что это было такое, что Вы только что подстрелили?
Похоже, как раз тот, кто убил меня на Урваши, просто в своём истинном обличье, пояснил Лютц. Тут полно подобной публики при жизни в основном они были республиканцами, ненавидящими нас и Вашу династию, мой Император. Жаль, что Вы прибыли так рано мне ещё хватает работы. Я бы предпочёл, чтоб Вы наделали кучу детей и внуков, прежде чем прибыть.
Так Вы здесь один? снова похолодел Райнхард.
Не совсем так. Здесь все адмиралы, кроме двоих, но они крепко спят их невозможно разбудить. Я пытался, но потом понял, что это произойдёт само, но очень нескоро, и тревожить их незачем.
Кого нет? холодея ещё больше, осведомился Райнхард. Если тут не все, то это ни разу не Вальгалла, а чёрт знает что.
Невозможно попасть к Ройенталю там постоянно что-то мешает, и никак не получается пройти. И нет никаких следов Кирхайса похоже, он был слишком хорош для этого мира. Что касается Вальгаллы что-то я уже всерьёз начал сомневаться в её существовании, ухмыльнулся Лютц, пожимая плечами, как от холода. Тут постоянно что-то происходит, кто-то появляется, после исчезает но похоже, это некий транзитный вокзал огромных размеров между светом и тьмой, который сам однажды исчезнет по приказу свыше, но уж точно не под звук Гьялахорна.
Тогда я хочу видеть Ройенталя, раз он здесь, задумчиво проронил молодой император. Потом подумаем, как быть дальше.
Неподалёку вспыхнул некий неяркий свет, и стала видна какая-то тропинка у входа в нечто, очень похожее на пещеру в лесу. Райнхард неторопливо кивнул головой он уже смутно начал о чём-то догадываться и сделал шаг в эту сторону. Потом ещё. Пещера не отдалялась, и он сделал рукой знак своим спутникам обождать. Каждый шаг давался с серьёзным трудом, но Райнхард сурово двигался по тропе он не собирался отступать.
Ройенталь, ну где же ты, тихо говорил он больше для себя, чтоб двигаться дальше, я же давно простил тебя, нам пора увидеться. Я сделал ошибку, отправив тебя на эту проклятую планету, что свела тебя с ума и убила столько наших офицеров, но разве это повод сердиться на меня сейчас? Будто ты сам не ошибался вспомни свои кошмары при Изерлоне. Ройенталь, услышь меня и появись. Ради Миттельмайера и твоего сына, Ройенталь, слышишь меня?
Когда Райнхард прошёл почти половину тропы, перед ним возник рослый силуэт в скафандре без шлема и преградил путь. Человек высокомерно улыбался, вызывающе скрестив руки на груди, и всем своим видом давал понять, что не позволит пройти, как минимум. Райнхард хотел с вызовом осведомиться, кто этот самодовольный наглец, но вдруг вспомнил это лицо и всё, что знал о нём от Юлиана Минца
С дороги, Шёнкопф, ты мне не нужен, тихо и властно приказал Райнхард, спокойно глядя в глаза противнику. После поговорим, может быть.
Уж извините, Ваше величество, но Вы не тот, кто имеет право отдавать мне приказы, премерзко осклабился в ответ флибустьер удачи. Я сам Вас еле не грохнул, если помните.
Да уж, того, кто смел отдавать тебе приказы, ты сначала втянул в бессмысленную бойню, хотя он просто хотел спокойно себе жить с женой, а после позволил его убить, хотя мы оба хотели увидеться вновь, спокойно проговорил император. А ещё ты бросил девушку беременной на третий день знакомства, потом так же бросил на произвол судьбы собственную дочь, ни разу не обняв её. Ты хвастался на весь космос тем, что дрался не на равных с моим адмиралом а между тем это ты сбежал от него, как только он решил наконец атаковать тебя, хоть был не в защите, как ты. Что же касается меня конечно, зарезать лежащего в лихорадке весьма доблестно для крутого воина вроде тебя, только вот там ещё стоял Миттельмайер, если помнишь а он как раз тот, кто и одолел Ройенталя. Он, а не ты так чем ещё побахвалишься, ущербное наследство Гольденбаумов? с холодной усмешкой закончил он, нисколько не растрогавшись при виде гримасы ненависти, появившейся на лице противника. С дороги, мне такие не нужны.
Как ты ещё смеешь мне такое говорить, белобрысый сопляк?! взревел капитан. Ты не тот, кто имеет право меня судить! Я умер в бою, а ты ты
Тебе перечислить всех, кто умер в бою против меня из тупого упрямства? Ты в хорошей компании тогда вместе с теми, кто сжёг Вестерленд, спокойно продолжил Райнхард. Или ты полагаешь, что очень обрадовал своей смертью своих друзей, Юлиана Минца и свою дочь? Да, ты их так обрадовал, что Поплан попросился к Валену пилотом слишком многое они пережили на Земле, раз он так повзрослел, хотя и младше тебя. А остальные не захотели быть марионетками Трюнихта хватило им примера бедолаги Яна, но даже Трюнихта прикончил Ройенталь, а не ты. Как ты думаешь, кому было сложнее избавить мир от этой раковой опухоли тебе или ему? Ты, призывавший Яна расстрелять меня, что сделал ты, когда Трюнихт отдал мне всю территорию вашего Союза спокойно смотрел, как эта гниль скрывается за моей спиной? Может, тебя так пугали охранявшие его культисты тебя-то, с твоими легендарными розенриттерами? Что-то моих соратников культисты не напугали, как видишь именно поэтому я умер не в бою, а простившись с женой и сыном, а несчастный Ян от выстрела недомерка, пригретого Трюнихтом! И кто из нас двоих теперь сопляк, подумай-ка малость?
Ты в бессильной злобе прохрипел Шёнкопф, ты вообще не должен был появляться в этом мире! и бросился на врага с боевым ножом.
Райнхард успел присмотреться к нему, дабы аккуратно устраниться от удара, но даже этого не пришлось. Нападающий как будто ударился о невидимую преграду и шмякнулся на тропе в четверти шага от ног молодого императора. Похоже, удар был слишком силён упавший остался недвижим и с прикрытыми вроде как от боли глазами. Райнхард хотел нагнуться к нему и посмотреть, но тело вдруг быстро потащило прочь с тропы куда-то некой неведомой силой, и голос, который разговаривал с Райнхардом из тумана, весело промурлыкал: