Глава 5
Какое счастье просто ехать по улицам и смотреть на прохожих, всадников, небо с редкими облачками, встречные кареты. Слышать множество звуков, вдыхать запахи, ощущать, как ветер шевелит волосы. Никуда не спешить, не оглядываться в поисках шпионов. Аля щурилась на солнце и улыбалась.
На большой площади Талем показал здание Высшей школы Святого Крония. Пообещал договориться с ведуном Дамалом, главой учебного заведения, чтобы ребята могли заказывать книги из библиотеки. По словам Талема, она вполне может соперничать с княжеской, а уж о дридах там можно найти намного больше.
Проехали Гостиную улицу, где по одну сторону тянулись лавки, по другую склады. Пересекли мастеровые кварталы. Чем дальше от центра, тем уже становились улочки, плотнее стояли дома. Ведун объяснил, что земля во внутреннем городе дорогая, а желающих поселиться здесь хватает были бы руки, а работа найдется.
Свернули на немощеную дорогу. Прохожие старались держаться поближе к заборам, лошади увязали в грязи. Посреди перекрестка раскинулась громадная лужа, и стайка измазанных по уши ребятишек пускала в ней щепки. Всадники подняли небольшой шторм, и дети завопили.
Почти сразу после этого Талем сказал:
Приехали.
Аля увидела трактир «Старая подкова», место, где им предстояло жить.
Дом обветшал, деревянные ступени широкого крыльца потрескались, вывеска облупилась. У коновязи скучала в одиночестве невзрачная коняга с грязным брюхом. Может, посетители добираются сюда пешком?
На крыльце пристроился сонный парень и уныло грыз ногти. При виде гостей он оторвался от своего занятия и уставился с детским любопытством.
Геша, возьми лошадей, попросил ведун.
Парень закивал, торопливо схватил под уздцы пару коней и повел куда-то за трактир. Аля с сомнением покосилась на жидкую грязь и направила кобылку прямо к крыльцу; там и спешилась на доски. Геша вернулся, радостно улыбаясь Талему, перехватил следующую пару. Аля проводила его удивленным взглядом.
В уме повредился, объяснил ведун. Среди пленных во время осады замка был, видел, как женщин с детьми сжигали, вот и
Геша, пританцовывая, забрал Алину кобылку. На заду у него была цветастая заплата, босые ноги весело шлепали по лужам.
Талему пришлось нагнуться, проходя низким дверным проемом. В полутемном зале посетителей не оказалось. Возле замызганной стойки препирались хозяин и длинный худой тип. Хозяин тыкал в расколотый кувшин, у ног худого стояла корзина, в ней, переложенные соломой, виднелись целые.
Петер, мир вашему дому! Опять ворчите с самого утра?
Ну а ты посмотри, посмотри! Какую дрянь хотел мне всучить.
Товар хороший, устало сказал худой. Не нужно было им стучать.
Хозяин всплеснул руками. Затрещал старенький кафтан он с трудом сходился на животе.
Не нужно было? А что вы себе, уважаемый, думаете, у меня тут княжеский прием? Или помолвка сэтовой внучки? А может, поминки у бедных родственников? Я вам скажу, если вы так думаете. У меня трактир, уважаемый! Трактир! Хозяин покачал пальцем. На одутловатом, изрезанном морщинами лице возмущено сверкали глаза. А посетители бывают разные! Кто, может, лишку хватит да стукнет кувшином. Стукнет обязательно, это я вам говорю. И что, кувшин сразу вдребезги? Так это, знаете, не кувшин тогда, а жабья Нет, милейший, вы мне больше таких не привозите. Батюшка ваш знатным гончаром был, а вы! Левая пятка лешего, а не гончар! Тьфу!
Он разгладил усы роскошные, длинные. Зато голова была почти лысая, топорщился на макушке седой пучок. Борода не борода, а так, неряшливая небритость.
Худой тип спокойно подхватил корзину и двинулся к выходу.
Хозяин даже на цыпочки привстал, силясь докричаться:
Левая, говорю! Даже не правая! Гончар, тоже мне. Семейное дело позорит.
Талем перебил с улыбкой:
Левая, говорю! Даже не правая! Гончар, тоже мне. Семейное дело позорит.
Талем перебил с улыбкой:
Хватит вам, Петер. Комнаты-то готовы?
Обижаешь! Конечно, готовы. Уже и вещи принесли. Как телеги пришли, так и
Талем сгреб ключи и двинулся по скрипучей лестнице на второй этаж. Аля пошла следом, все оглядываясь на хозяина.
Наверху было темно, пахло пылью. Ведун долго не мог попасть ключом в скважину.
Дыра какая-то, прошептал Влад.
А ты хотел княжеские апартаменты? одернула Сима.
Внутри, на удивление, оказалось светло и уютно: большое окно с пестрыми шторами, деревянные кресла под полосатыми чехлами, пушистые, слегка вытертые коврики. На громоздком столе букет полевых цветов в вазе, как раз под портретом молодой девушки с грудным ребенком. Угол отгорожен ширмой, за ней кувшин и бадья, полная воды.
Из комнаты вели две двери, сейчас открытые. Аля заглянула мельком: спальни, туда сгрузили сундуки, приготовленные Тилсой.
Талем кивнул на портрет.
Линта любила живые цветы. Вот Петер и приносит.
Это ваша жена? догадалась Аля.
Да. Мы тут жили какое-то время после свадьбы, пока я не закончил обучение. То есть, сначала я жил в комнате в конце коридора. Петеру нравилось держать в постояльцах будущего ведуна, вот он и брал лишь половину платы. Жена у него давно умерла, Линта помогала отцу. Так мы и Петер не возражал, даже радовался. А оно вон как все обернулось.
Аля внимательнее посмотрела на портрет. Художник был достаточно талантлив, чтобы лицо казалось живым. Курносый носик, пухлые губы, едва заметная россыпь веснушек. Каштановые волосы туго забраны в косу и открывают высокий лоб, глаза слегка испуганные, а может, просто круглые от природы. Наверное, добрая. Ребенка прижала к груди, щекой к головенке прикасается. В общем, совсем обычная. Наверное, Талему портрет виделся по-другому, потому что ведун с трудом оторвался и нехотя повернулся к ребятам:
Будем считать, вы у меня в гостях. За комнаты платить не надо, только за стол, да он не дорог. Конюшни пустуют, фураж докупите и подкинете пару медяков Геше. Поживите, осмотритесь. Ну а дальше Решили уже, что делать будете?
Ответил Славка:
Купца искать, посредника. Чтоб ребят выкупить.
Сходите в Торговую гильдию, она на площади святого Мушана. Кстати, ренту от князя будете получать через Тимса раз в десятину.
А сразу за несколько месяцев нельзя?
Нет. И так милостив князь, выкроил от забот о вас вспомнить. Неладное у нас что-то творится, поверьте ведуну. Тэм Дмитр каждое утро с докладом ходит, караулы часто менять стали. А кто платил Степным Волкам за Кира до сих пор неизвестно. Я понимаю, если скажу: «подождите» только обозлю, но, мой вам совет, не торопитесь. Как бы хуже не вышло. А я к вам зайду через пару дней. Тимс, тебя Аскар отпустил?
До вечера, парнишка мялся у порога.
Ну вот и покажи город, а мне пора. Да, еще одна просьба. Ведаю, отнесетесь к ней не слишком хорошо, но без нужды не стал бы. Сима, Влад, сходите со мной к ведуну Дамалу. Он духовник, как и я, но обладает куда большим опытом.
Зачем? ощетинился Влад.
Сам вспомни, как в Рамане камни угадывал и в Башне проводником был. А Белую пустошь мы только благодаря Симе прошли. Может, есть в вас что-то, мне неведомое.
Хорошо, согласилась Сима.
Из трактира вышли вместе с ведуном, на крыльце расстались. Талем поспешил в замок, ребята неторопливо двинулись к центру города.
Остаток дня промелькнул, как и не было. Закатно порозовело небо, и ратник заторопился в сотню.
Тимс, ну неужели тебе все это нравится? спросил Влад.
Что все?
Ну, вот так жить, по часам. То разрешили, это запретили. Аскар захотел выдрал. Да еще убить в любом бою могут. Не страшно?
А чего бояться? Судьба такая, воинская. Я всегда хотел ратником быть. Сколько себя помню, других игрушек, кроме деревянного меча, и не признавал. А что Аскар к себе взял, так вообще удача редкая, как лешего за хвост поймать. Да и куда я, без сотни-то? У меня ни дома, ни родных, ни невесты. Тимс метнул на Симу взгляд и покраснел.
В первые дни болтались по городу, опьяненные свободой. Бродили по улицам, заглядывали в лавки, прислушивались к сплетням на рынке. Впрочем, больше, чем хозяин «Старой подковы», не знал никто. Алешка недоумевал: заведение стоит не на бойком месте, посетителей почти не бывает, но Петер всегда в курсе где, что и как.
Хозяин, несмотря на его неопрятность и болтливость, Алешке нравился. Есть такие уютные люди, которые одним своим присутствием обживают запущенные комнаты, а их брюзжание со временем начинает напоминать мурчание кота. Петер хоть как-то примирял Алешку с необходимостью жить в «Старой подкове».
Обеденный зал показался знакомым с первого взгляда. Пока Петер бранил гончара, Алешка осматривался удивленно: грубые столы, полки с кухонной утварью, балкон с редкой балюстрадой на уровне второго этажа. Где он мог это видеть? Напоминает постоялый двор в Таласе? Нет, эти два заведения отличаются друг от друга, как новая монета от старой медяшки. Тогда откуда помнит, что на темной столешнице видны белые следы от ножа, а возле кухонной двери в корзине лежит битая посуда? Мучился, то и дело натыкаясь на знакомые предметы, и за ужином наконец сообразил. Чудом хватило сил не сорваться с места. Именно этот зал Алешка видел в предсказании. Один к одному.
Что же делать? К Славке, уговорить съехать? Но куда? Жилье в столице дорого. А самое главное казалось, что трактир все-таки был после «развилки», на той дороге, что вела к Алькиному спасению. Пусть смутная надежда, но даже ради такой Алешка готов остаться.
Дни, меж тем, укладывались в распорядок.
Славка и тут не прекратил тренировки. Договорился с хозяином, чтобы тот закрывал трактир в ранние утренние часы, когда посетителей почти нет. Мальчишки сдвигали столы и спортзал готов. Петер присаживался в углу, наблюдал с интересом.
После обеда мотались по городу, вживались, перенимали местные жесты и словечки, учились торговаться и быстро отличать медные монетки разного достоинства, правильно здороваться, поддерживать разговор, отвечать на вопросы патрульных. Их принимали за приезжих, но, к счастью, не за чужаков.
Вечером непременно собирались в зале. Слушали городские новости, помогали Петеру в подсчетах, выдумывали безумные планы по спасению ребят. Дожидались дня святого Лодия. Именно с него оживлялась торговля, прерванная большими дождями, а после размытыми дорогами.
В Торговую гильдию отправились все, Славка даже не пытался переспорить Алю, а против Симы вообще ничего не имел.