На сколько глубоко прыгать.
Не смешите меня. Я не буду спрашивать такую невероятную вещь.
Как хочешь. Они уже близко. И действительно, толпа с завываниями приближалась. Остался один плетень. И его скоро, как ветром сдуло.
Там глубоко? наконец спросил солдат.
Прыгай, как можно глубже, сказала Ира. И добавила: принесешь мне золотой гребень.
Прыгай до середины, сказала Таня, и принесешь мне серебряную чашку.
Как ты здесь оказалась? хотел спросить Сильна, но не стал. Ведь толпа была уже близко.
Как ты здесь оказалась? хотел спросить Сильна, но не стал. Ведь толпа была уже близко.
Прыгай совсем не глубоко, сказала Галя, и принесешь мне изумрудную ложку.
Сильвио хотел спросить, как можно прыгать на три разных расстояния, но понял, что времени совсем не осталось.
И он прыгнул, даже не посмотрев, есть ли вода в колодце. Конечно, должна быть, если люди к нему ходят. Он опустился на первую глубину. И и оказался в маленьком, но чистом и пахнущем свежими бревнами предбаннике. Мама! Опять баня. Солдат ожидал, что встретит здесь Галю. Но никого не было. У кого спросить изумрудную ложку? Но, как говорится, делать нечего, надо мыться. Парень намылился, а воды-то, чтобы ополоснуться, и нет. Протер он один глаз от мыла и видит: впереди дверь. А на ней табличка, а на табличке что-то написано. Что? Вопрос:
Изменилось ли что-нибудь в конце Дяди Вани, или, как и сказал сам Дядя Ваня:
Все будет по-прежнему.
Вопрос:
Так схитрил Дядя Ваня или правду сказал, что все так и будет по-прежнему?
Во попал, сказал вслух солдат самому себе. И добавил: Японская система. Пока не отвечу воды не дадут. А дальше, скорее всего, придется петь на ступеньках универмага.
Можно отвечать? спросил солдат. Спасибо. Ответ:
Схитрил Дядя Ваня. Хотя он и пообещал профессору, что тот будет получать:
То же, что получал раньше. Все будет по-старому, только теперь уже не просто так, за то, что профессор большой ученый, а а за его жену!
Дядя Ваня теперь будет платить за возможность лапать красивую, шикарную, двадцати семилетнюю жену профессора, целовать ее и дарить букеты цветов. Каждый день.
Пусть и на двоих с доктором. Вот так, Дядя Ваня теперь будет платить за право лапать и целовать Елену Прекрасную. Вот это сделка! И так каждый спектакль. Именно поэтому эта пьеса:
Комедия.
А иначе картина была бы очень мрачной. И можно было бы сказать, что правды нет не только на Земле, но и выше. А ведь сначала я подумал, что в произведениях Чехова нарушается главный принцип художественного произведения:
Хеппи Энд.
Мраком, несправедливостью все начинается и продолжается и мраком же заканчивается. Несправедливость остается с человеком навсегда. И не будет никогда выхода. Ни через двести, ни через триста, ни через тысячу лет.
Во всех современных произведениях идет борьба с несправедливостью, а в конце победа. Собственно, о чем тогда и рассказывать, если в конце нет венца, нет победы? А здесь, у Чехова, человек встречается с вечной несправедливостью, и в конце все равно остается с ней. Остается навсегда. Не происходит выравнивания перекоса. Не по очереди приходит к людям несправедливость. Нет отмщения. Ну, вот, оказывается, что есть.
Вечный ужас побеждает театр.
И представляете себе, дверь в душевую открылась. Щелкнул японский автоматический замок, и солдат открыл дверь.
Потом солдат прыгнул до середины. Он надеялся увидеть здесь Таню. Но и здесь никого не было.
Неужели опять баня? подумал солдат. И улыбнулся. В том смысле, что вряд ли, не может быть. Но это опять была баня. Похоже, не зря Эльдар Рязанов учился в Режиссерском Институте, не зря снимал кино про баню. Баня, как оказывается, символ не только этого мира, но и под нет, не подземного все-таки, а подземно-подводного. Ведь в Библии говорится, что Земля и Вода существенно отличаются. Земля останется, а вот морей и океанов в Раю уже не будет. Почему? Ну, не знаю почему, только отличие очевидно. Одно будет, а другого не будет.
И вот опять намылился солдат, и опять другим уже глазом видит дверь. А на ней табличка. И написано:
Как правильно говорить и думать:
Бог в подробностях, или дьявол в подробностях?
Действительно, раньше я слышал только, что Бог в подробностях. Теперь почему-то говорят, что дьявол в подробностях. Очевидно, намекают, что истина, значит, не в подробностях, что правильное утверждение:
Бог это Солнце, истина не только для начальной школы, но и теперь распространяется и на более высокие инстанции. Как-то:
На докторские диссертации. Как говорится, выше начального образования не прыгнешь. А как прыгнешь? Ведь там, в начальном образовании, рассказывается о вечных истинах. Дальше-то ничего нового уже нет. Так, только подробности.
Так кто находится в подробностях:
Бог? Или:
Дьявол?
Пытаются опять перекрыть подробности, что будто бы там дьявол. Так, втихаря, ненароком. Но отнюдь не наугад.
Ответ простой:
Бог в подробности. И дьявол в подробности. Но здесь важно то, что именно в подробности Бог отличается от дьявола! Мы можем заметить это отличие. Заметить только в подробностях.
При уничтожении подробностей, при подчинении шмыгающего носом Иешуа Булгакова богу Ра, богу Солнца отличить плюс от минуса не удастся. И тогда произойдет то, что предсказано в Библии:
Дьявол встанет на место Бога. Как бог.
При школьном пояснении можно сказать, что Бог и дьявол связаны между собой. Как связана пометка на полях с текстом. Что тогда получается Бог и дьявол части одного целого. И это неправильно. Говорить так нельзя. Ибо нельзя увидеть этой связи. Это упрощение. И оно ведет к подмене.
И, следовательно, ответ такой:
Бог побеждает дьявола в подробностях. В докторской диссертации, в открытии, в колебании струны. Но не в очевидной школьной истине, что:
Бог это Солнце. Что толку повторять истину, что мы на первом месте в мире по запасам каменного угля?
Мы не в Древнем Египте, друзья мои.
Бог не в громе, и не в молнии, а в тихом ветре.
Утверждение, что бог это солнце:
Истина для всех, оказывается ложным. Это истина не для кого.
Бог Солнце означает, что он для нас непознаваем, что, следовательно, мы и верить не можем! Он слишком высоко над нами.
Что такое импрессионизм? Это не живопись, а одни подробности. Поэтому его отрицали. Отрицали, не замечая, что классика, солнце осталось в посылке.
Поэтому без подробностей мы видим не классику, не основу, а:
Копию! Бог древних египтян Ра без подробностей только ничего не стоящая копия. Копия не даст положительного действия.
И очевидно, что Подлинник и Копия отличаются только в подробностях. Упрощение бессмысленно. Краткий курс идеология атеизма.
Так и ответил солдат. И дверь перед ним открылась. Он смыл с себя все мыло, оделся, сел за стол с арбузом, самоваром и конфетами. Налил чаю с пряностями в серебряную чашку, хотел уже сделать ароматный глоток, но тут же поставил чашку опять на пахнущий свежим деревом стол. Мама!
Забыл взять в первой бане изумрудную ложку для Гали.
А как вернуться он не знал.
Ну, да ладно, подумал он, вернусь, прыгну еще раз в колодец, и возьму изумрудную ложку.
Выпил солдат три самовара чаю. Похлопал себя по животу. И спустился на самую глубину.
Наверное, придется петь на ступеньках универмага. Что петь? Ответ. А какой будет вопрос? Он спускался все глубже и глубже. Наконец, солдат почувствовал твердь под ногами. Что?
Я так и думал! Это был универмаг. Натуральные японские тесты. Придется петь ответ. Зачем? По японской системе, чтобы доказать:
Вы не стесняетесь рассказать людям свою теорию. И это подтверждает, что она верна.
Солдат огляделся по сторонам. Где вопрос? И тут к нему подошла девушка, раздающая рекламные листки.
Мне не надо, сказал солдат.
Но девушка сказала, чтобы он все-таки взял листок.
Пригодится, добавила она.
Вроде бы похожа на Иру, подумал Столетов. Но с другой стороны, наверное, это Копия. Сначала он положил листок в карман. Не выбрасывать же его сразу. Потом только решил прочитать содержание рекламы. Вдруг там и находится вопрос.
Точно! Надо было сразу догадаться. Как будто вытянул счастливый билет на экзамене, добавил он. И прочитал:
Очередной ляп Шекспира. Произведение называется: Два Веронца. Солдат не читал, и не видел эту пьесу Потрясающего. Но отвечать надо. Иначе так и останешься здесь. И будешь Русалкой. Он даже не знал из какого города в какой путешествуют Веронцы. Но уже в условии было написано, что оба города не приморские. Допустим, это были Верона и Милан. Однако Шекспир написал, что ребята ПЛЫЛИ из одного города в другой. Именно плыли, а не шли и не ехали. Вопрос:
Как можно плыть из одного СУХОПУТНОГО города в другой такой же сухопутный?
Я-то сразу ищу решение, потому что в ляпы Шекспира абсолютно не верю.
Вот смотрите, что происходит. В старых фильмах движение машины часто изображали движением дороги, деревьев, домов мимо машины. Не машина двигалась, а окружающие ее деревья. Но зрителям-то ведь все равно, что движется. Важно, что на экране машина едет. Хотя на «самом деле» около нее просто машут ветками. Почему «на самом деле» в кавычках? А где оно это:
На самом деле? Там или Здесь?
Говорят про старые советские фильмы, что там изображались вещи, которые не могут существовать. В одном из фильмов про Великую Отечественную Войну летчик спокойно открывает дверь кабины, выходит на крыло, и его ветер не сдувает его..Видно, что ветер дует, но летчика он не берет. Почему? Говорят, что это тоже ляп режиссера. Но это не так. Все зависит от точки зрения. А точнее от:
От представления о мире.
Сама технология такова:
Летчик и ветер снимаются отдельно. А потом в кино они видны вместе. Именно поэтому летчик и не падает. Настоящий ветер в него не дует.
Кажется, что это монтаж, филькина грамота. Но она отражает устройство мира. Другое, не очевидное, устройство мира.
Так и Два Веронца плывут. Как определяется плавание корабля, его курс? По звездам! Именно так. Сначала мы видим на небе созвездие, или координаты, например, Милана. Они определены с помощью секстанта по Полярной звезде. И звезды двигаются, как двигаются деревья мимо машины, показывая, что машина едет по дороге. Звезды, созвездия, двигаются до тех пор, пока на небе не появляются координаты Вероны. Все приехали. Точнее: