Иногда звонил.
Как-то её навестила подруга Герхарда, Наталья, пышная кареглазая насмешливая шатенка. Молодая женщина вела раздел «Скандалы и сплетни» в популярном журнале «Светские хроники», и, между прочим, могла бы разбогатеть, печатая в ней рассказы о своих любовных похождениях. Скрепя сердце Женя приняла молодую женщину. Наталья хотела подружиться, но Дженни подозревала её в любви к Герхарду и жутко ревновала.
Герхард велел?
Ты о чём, красотка?
Навестить меня. Вижу, звонит тебе: «Натали, проведай мою ласточку, а то одичает и упорхнёт».
Наталья рассмеялась:
А если так? Только насчет «упорхнёт» не говорил.
Конечно. Куда ж я денусь?
Подруга, не пойму, любишь или ненавидишь?
Ненавижу всё, что отбирает у меня Герхарда: работу, вечные отлучки, поклонниц. Когда приедет: через месяц, год? Делает, что хочет.
Как насчет пятничного приёма на следующей неделе?
Что мне приём? Как, как ты сказала? Герхард?
Да.
Герхард. Герхард возвращается к своей Дженни!
Ты задушишь меня, Женька! Приедет, приедет.
Казалось, Натали счастлива не меньше, но кого её чувства волновали? Женя плакала от радости. Возлюбленный будет рядом. Если бы не отпускать.
Почему не позвонил? Разве от этого я была бы менее счастлива?
Ты плохо его знаешь.
Наталья, причуды Герхарда удивляют. Согласись, разве радость была б не полной, сообщи о приезде? А?
Натали пожала плечами.
Хотела и я быть уравновешенной. Ты когда-нибудь любила беззаветно, страстно?
Думаю, нет. Хотя влюбляюсь каждые два-три месяца, Наталья покачала головой и вздохнула, и, слава Богу.
Жаль тебя. Счастье быть с любимым, жить его жизнью. Эх!
А если случиться что-нибудь. Если он уйдет? Она засмеялась, Нетушки. И так хорошо.
Евгения загрустила. Зачем Наталья говорит об утрате? Наталья встала и, подойдя вплотную, положила руку на голову подруги. Уткнувшись в её живот, Женя разрыдалась.
Ну вот. Это и называется радостью предвкушения встречи с любимым? Эй, красотка, выше нос!
А вдруг Герхард покинет свою Дженни? всхлипнула та, или умрет? Зачем жить тогда, лучше сразу в могилу.
Натали рассмеялась.
Чтобы, увидев хладный труп возлюбленной, Герхард пустил себе пулю в сердце. И будут два трупа лежать обнявшись. А новый Шекспир создаст роман «Герхард и Дженни».
Ну, ты и язва, Натали. Желаю тебе влюбиться без оглядки. Тогда поймешь, как насмехаться над чувствами.
Вряд ли получится, дорогая. Я слишком холодна и расчетлива.
И, похоже, гордишься собой.
И, похоже, гордишься собой.
Наталья резко отошла и опустилась в кресло, стоящее у нетопленого камина, разинувшего черную голодную пасть. Наступило молчание. Слёзы Жени высохли. Она пожалела о словах, брошенных в запале. Присев на подлокотник кресла, в котором Натали смотрелась маленькой, беззащитной девочкой, Женя обняла подругу. Натали припала щекой к юной груди:
Если бы ты знала! Вырвалось из уст девушки, если бы знала!
Герхард? отстранила подругу.
Нет. Я.
Ты и Герхард?
Она вновь стала насмешливой и холодной:
Похоже, милочка, весь мир крутится вокруг вас с Герхардом. В твою хорошенькую головку не приходила мысль, что мне глубоко плевать на ваши любовные интрижки? Не знаю почему, искренне люблю тебя. Она хохотнула, ой, как испугалась. Думаешь, я лесбиянка?
Не знаю.
Я урод. Робот. Смеюсь, конечно.
Гостья подошла к бару и налила виски в хрустальный стакан до половины.
Содовая там же, в баре.
Да, знаю я, Женя, Женечка, подружка милая.
Выпила залпом, и, крякнув по-мужски, отрезала дольку лимона.
Хочешь, сделаю бутерброд с икрой?
А! Не стоит.
Подруга ласково посмотрела на Женю, снова берясь за бутылку.
Погоди, а то опьянеешь. Женя взялась за приготовление бутерброда. Признаться, я дико ревновала Герхарда. Думала ищешь дружбы, дабы узнать, что нашел в простушке красивый и талантливый мужчина.
Было. Она лихо тряхнула головой, на минутку потеряла голову от обаяния этого парня, когда увидела Герхарда в коротких шортах и белой майке. Красавец! Увы, минутка прошла, и чувства улетучились, как утренняя дымка под действием солнца. А тут ты, зеленоглазая кошечка, ласковая, нежная. Ну, как устоишь? А, милашка?
Наташа запрокинула голову и рассмеялась. Евгения подвинула к ней тарелку с бутербродом. Гостья опять выпила виски, передернулась и, судорожно схватив бутерброд, откусила:
Ну и гадость. Срочно перехожу на коньяк.
У нас есть коньяк.
Натали не ответила и, подойдя к окну, с интересом стала смотреть вниз:
Хорош, чёрт возьми!
Садовник? Стар и безобразен, как смертный грех. К тому же, нем, как рыба.
Нем? Я бы не сказала. С кем он так оживленно беседует?
Да?
Женя в недоумении подбежала к окну: красивый загорелый брюнет, одетый в белоснежные брюки и рубашку с коротким рукавом и открытым воротом, показывал садовнику на розовый куст. Последний размахивал руками. что-то горячо доказывая.
Ну и ну!
Кто это?
Понятия не имею. Идём!
Схватив Натали за руку, девушка, смеясь, потянула подругу вниз по лестнице.
Куда, чумовая?
Хохоча, выбежали в сад. Вблизи незнакомец оказался ещё привлекательней. Сердце Жени забилось, будто увидела произведение искусства или вещь, которую хотела бы обязательно иметь у себя, руки дрожали. Посмотрела на подругу. Та была сражена. Мужчина кивнул:
Эдуард. Можно Эдд. Нельзя Эдик. Мой отец сорок лет выращивал розы. Теперь я. Вот, доказываю садовнику, что так не поступают с цветами.
Понятно, сделала шаг назад Женя, невыносимо скучая.
Интересно, прожурчала Натали.
Женя удивленно подняла бровь, обласканная негой, звучащей в голосе подруги. Эдуард взял Натали за руку, и, подведя к цветнику, начал читать лекцию по разведению роз. Садовник раскрыл рот и заслушался. Юная хозяйка, горестно вздыхая, вернулась в дом. Похоже, сегодня она потеряла и подругу. Жаль раньше внимание Натали вызывало досаду. Теперь, впервые очнувшись от одиночества в отсутствие Герхарда, девушка снова оказалась в вакууме. Взяла бутылку, из которой наливала подруга и прильнула щекой к стеклянному боку.
Ах, Натали! Милая, Натали. Будь счастлива, но все-таки возвращайся когда-нибудь.
Теперь чудилось, не случайно Герхард выбрал ей в подруги именно Натали. Он любил Наташу. Открыв виски, вдохнула запах. Нет, виски, ну их. И правда, коньяк лучше.
Спустя час Евгения рыдала, обнимая бутылку. Зазвонил телефон.
Похоже, я втюрилась, красотка, сообщила Натали.
Угу, шмыгнула носом Женя.
Дженни, плачешь?
Я пьяна в стельку. Да, плачу. Буду рыдать, пока не умру. Все меня бросили.
Ты просто сошла с ума. Ложись спать, утром навещу.
Правда?
Обещаю.
Обессиленная, Дженни доковыляла до кровати, и в одежде завалилась поверх покрывала. Последней мыслью было: «Видел бы Герхард свою душечку».
Пятничный прием
Накануне приема, вечером в четверг, когда Дженни окончательно извелась, Герхард позвонил и радостным голосом сообщил, что задерживается и будет лишь к началу вечеринки.
Понимаю, домой не торопишься, голос Дженни уныл и бесцветен.
Звучит упреком.
Я отменю раут.
Ни в коем случае. Дорогая, я заслужил отдых в своем доме. Если тебе не подходит мой образ жизни
Не продолжай.
Повесила трубку. Последняя фраза Герхарда казалась угрозой, впившейся в мозг, которая росла подобно раковой опухоли. Окончание сложилось само собой: никто не держит. «Если тебе не подходит мой образ жизни, никто не держит». Вот оно. То, о чем говорила с Натали. Герхард уходит. Раньше это был их дом, уютное гнездышко, теперь Герхард отрывал Дженни от того, что было ценным.
Лежа в кровати без сна, вспоминала, как были счастливы вместе, и пыталась представить жизнь брошенной женщины. Образ куклы, сломанной, надоевшей и выброшенной на помойку рисовался ясно и жестоко.
Я не позволю играть чувствами. Твоя Дженни не кукла», яростно шептала, стараясь подавить отчаянье. Утром забылась на час, обнимая, как последнюю надежду, скомканное одеяло.
Гости начали собираться в половине восьмого вечера. Несмотря на бессонную ночь, юная хозяйка выглядела отлично и себе нравилась. Подготовка вечеринки захватила и отвлекла от горьких мыслей. Предстоящая встреча с Герхардом была желанной. Дженни стосковалась по объятьям.
Привет, Евгения! Не вижу нашего красавчика. Товарищ мужа по покеру, Владислав, полный блондин средних лет, галантно поклонившись, стоял рядом, озираясь.
Скоро будет.
Подошел официант, держа на подносе бокалы с шампанским.
О нет! Мне покрепче, фига мазать по губам. Владислав чудовищно смешивал речевые стили.
На столике коньяк.
Тебе захватить?
Пожалуй.
Через минуту Владислав протягивал бокал. Дженни сделала маленький глоток, и, почувствовав знакомый аромат духов, обернулась: Натали. Подруга не одна, Эдуард, новый знакомец, приветливо улыбнулся:
Добрый вечер, мадемуазель Дженни.
Эдд, будьте как дома.
Владислав откланялся. Натали обняла её:
Эдд, просто чудо! А где хозяин, милочка?
Едет.
Все ещё едет? внимательный взгляд на Женю, что-то случилось?
Не знаю, заморгала та, морща нос.
Натали обняла девушку за плечи:
Не переживай. Герхард не бросит. Забудь о моих словах-воробышках.
Разве влезешь в этих мужчин? Сегодня любит, а завтра нет.
Герхард особенный.
Как знать.
Главное верить.
Эдуард стоял, не вмешиваясь в разговор. Натали обратилась к возлюбленному:
А что скажет мужчина по этому поводу? Можно ли верить «вашему брату»?
Нужно.
Женя горько усмехнулась:
Мужчина.
Гостей собралось человек двадцать, не было самого хозяина. Шум голосов напоминал жужжание осенних назойливых муз, усыпляя и раздражая одновременно.
О! Кого я вижу! Бабуля Агнесса с новой пассией. Где старая вешалка берет красавцев? Молодой альфонс не даст скучать читателям сплетен! Пойду знакомиться.
Натали умчалась, прихватив принца Эдуарда и оставила Дженни скучать в компании пожилого банкира. Найдя свободные уши, тот разглагольствовал на темы неинтересные девушке, страдающей любовной лихорадкой. Бармен, специально приглашённый на светский раут, лавировал среди гостей, держа поднос, уставленный напитками и канапе на кончиках пальцев. Вот он почтительно посмотрел на юную управляющую банкетом, и та кивнула. Навязчивый собеседник с легким поклоном передал Жене рюмку коньяку, сам же, словно не поеный конь, начал хватать бокалы один за другим, жадно опрокидывая в рот, окруженный трехдневной щетиной: он явно стремился быть похожим на героев вестернов. «Для вечеринки мог и побриться», подумала Евгения. Банкир рыгнул, и засмеялся.