Привет, красотка! Может, заедешь?
Пожалуй. Хочу поплакаться.
Неподалеку от дома заметила шашечки такси и помахала рукой в надежде, что водитель увидит призыв. Она не ошиблась: автомобиль развернулся и, лихо подкатив, скрипнул тормозами: таксист открыл дверцу.
Назвала адрес Натали, чуть поразмыслив, добавила:
Через центр, пожалуйста.
Явное
Евгения увидела издали: да и невозможно было не заметить такую красивую пару. Они стояли у фонтана лицом к лицу, взявшись за руки, и казалось, мир перестал существовать для них. Подойти и устроить скандал? И тут будто гром: «Герхард не любит Елену. Всего несколько часов назад Герхард целовал меня. Это всё игра. Что задумал, хитрец? Боже, ясно, как день она богата!»
Подруга? Ну её. Обратно домой, напиться до бесчувствия. Смутно помнила, что звонила Наталье и плакалась на предателя Герхарда. Подруга успокаивала, как могла.
Пришла в себя далеко за полночь. Неверный возлюбленный спал рядом, как ни в чём не бывало. Попытки вспомнить о его приходе и вероятном разговоре ни к чему не привели: в памяти зияла черная дыра.
Голова, словно огненный котёл. Сварила черного кофе, и с чашкой в дрожащей руке на террасу. Ночной холод привел в чувство, кожа покрылась мурашками, и противный озноб овладел телом. Остатки хмеля улетучивались со скоростью, не менее той, с которой опьянение овладевало вечером. Девушка боролась, растирая руки так отчаянно, будто от этого зависело спасение души, а ведь можно просто вернуться в тепло дома. Ветер рвал с деревьев последние листья. Лишь продрогнув до костного мозга, покинула добровольную вахту, и досадливо качая головой, укрылась в гнезде.
Герхард проснулся, когда, окончательно протрезвев, Дженни пила третью чашку кофе. Всего шесть утра. Обычно Герхард вставал ровно в семь.
Привет, пьянчужка! насмешливо-презрительно бросил, подходя к буфету.
Присядь. Сделать тебе кофе?
Ну, сделай, милостиво уселся напротив, и нахально уставился на подбородок девушки.
Она повернулась спиной, и, чувствуя затылком сверлящий взгляд мужчины, взяла кофеварку:
Я видела тебя с ней.
И?
Изменяешь мне?
Елена хороший друг. К тому же помогает деньгами и связями. Она готова вложить энную сумму в мои разработки. Глупая, ты даже не представляешь масштабов будущих изобретений. Я населю мир роботами-людьми. Они станут заниматься любовью, и рожать себе подобных. Открою новый мир, буду его творцом и Богом.
Это невозможно. Ты сумасшедший. И киборгами занимаешься не один.
Киборгами? Вчерашний день. Киборги программа десятилетий, но я смотрю намного дальше. Я Бог!
В мире Герхарда, похоже, нет места для преданной Дженни. Богов не покупают, а ты продался вместе с потрохами.
Моя любовь растет день ото дня. Чем больше тону в денежном болоте, тем нужнее и желаннее ты, любимая.
Он потянул девушку за руку, заставив присесть на теплое колено, и обвил талию сильной рукой. Другую руку положил на грудь Дженни, нежно сжимая сосок большим и указательным пальцами. Дрожь пробежала по ногам к бедрам, сладкой болью откликнулась в солнечном сплетении. Она пыталась устоять перед страстью, наказать неверного мужа, но Герхард был настойчив, почти груб. «Если не сдамся, возьмет силой». Эта мысль возбудила.
Ты вся горишь, прошептал любимый. Хочешь?
Нет, нет.
Хочешь.
С этими словами он поднял Женю на руки и распластал на столе.
Часом позже, насвистывая незнакомую мелодию, уже одетый в светло-серый костюм, стоял перед зеркалом, любуясь отражением. Женя, молча, наблюдала.
Часом позже, насвистывая незнакомую мелодию, уже одетый в светло-серый костюм, стоял перед зеркалом, любуясь отражением. Женя, молча, наблюдала.
Мир?
Девушка пожала плечами: «Что он себе воображает? Если поддалась ласкам, то все прощено? О, я буду очень осторожна отныне в проявлениях любви. Посмотрим, как забегаешь, милый друг».
Ты, конечно, по делам в такую рань.
Разве секрет, что лежа на кровати не станешь успешным ученым. Или мало работаю? Может, ты продвигаешь мои изобретения? Знаешь, сколько препонов должно одолеть, чтобы продать разработки. И кому надо? Страна погрязла в долгах, а олигархи жиреют.
Поэтому готов продать тело и душу богатой сучке.
Почему нет? Ради нашего счастья.
Спроси меня приму ли жертву?
Потерпи немного, подошел вплотную и, взяв за подбородок, долго смотрел в глаза девушки, словно ища понимания. Женя отвела взгляд. Вздохнув, Герхард отпустил её.
Ушел, не найдя поддержки у возлюбленной. Да и какая женщина поддержит мужчину в подобной ситуации? Евгения ничего не могла изменить, но наблюдать за развитием событий было в её власти. Мечта изобретателя о создании роботов-людей казалась невозможной, но Дженни верила в Герхарда, в юном понимании он действительно был почти Богом. Он уже сделал такого робота, мнилось Евгении. Зачем? Неужели лишь для того, чтобы потешить самолюбие? Нет, не таков Герхард-изобретатель. А что, если на Евгении уже живут люди, созданные гением? И разве мы не являемся механизмами, сотворенными Богом?
После ухода Герхарда девушка занялась составлением меню пятничного приема. Главным в еженедельной вечеринке был набор крепких напитков и коктейлей. О списке гостей: почти всегда основной костяк завсегдатаев, и новые знакомые, интересные хозяину. Люди, не оправдавшие расчетов, легко забываются. Как обычно, имена вновь приглашенных небрежно вписаны от руки в конце перечня. Пробежав глазами фамилии новичков, девушка отметила, что никого не знает. Правда, одно имя заинтриговало: вписана была лишь аббревиатура J.M. на латинице, из чего она заключила об иностранном происхождении гостя.
Приглашения готовы и отпечатаны на компьютере: лишь разослать по электронным ящикам. Работу прервал звонок Натали:
Женя? Привет, дорогуша. Свободна вечером? Часа в четыре.
Здравствуй, красавица. Только закончила со списком гостей на пятницу. Тебе ни о чем не говорит сокращение J.M.?
Жду тебя в гости, красотка. Угощу коктейлями. Моё изобретение. Это что-то. Эдд, не гуди мне в ухо. Он тебе привет передает.
Хорошо.
Натали отключилась, оставив подругу в неведении относительно загадочного J.M. Разослав электронную почту, Женя прилегла на пару часов: девушку вырубило после бессонной похмельной ночи.
Проснулась ровно в полдень. Холодлное осеннее солнышко заливало цветник, где неустанно работал садовник, формируя пейзаж будущего сезона. Сделав несколько упражнений, приняла душ и сварила кофе. Вечер обещал быть занятным в обществе Натали и гостей.
J.M.
Приехала к подруге раньше четырех, так уж заведено. Девушки уединились посекретничать, предоставив хозяйственные дела горничной, нанятой на вечер. Роман Наташи с Эдуардом был в самом разгаре, однако, как говорится «обжегшись на молоке, дуешь на воду», и молодая женщина ожидала скорого разочарования и неизменной развязки. К тому же, как она недвусмысленно высказалась, в постели избранник далеко не был «асом», что подвигало Натали на любовные утехи с «бывшими». Такие мелкие шалости Наталья, разумеется, не считала изменой, находя, что прежние любовники возымели некоторое право на её благосклонность. Юную Женечку такое отношение подруги к мужчинам нисколько не смущало, более того, втайне она завидовала легкости связей Натали.
Где Эдд?
На слёте садоводов Москвы. С самого утра. Правда обещал быть к ночи. Предупредила, чтобы не слишком старался: отдохнуть от назойливого любовника совсем не плохо. Так что пусть будет в Москве всю неделю.
Назойливого? Быстро устаешь от любви. Так и судьбу можно прощелкать.
Судьбу? Не такой хотела бы видеть жизнь с мужчиной. Секс, который оставляет досаду в теле. Разве здорово при каждом удобном случае искать объятий на стороне?
Мешает большой интимный опыт. Иногда плохо знать чего хочешь.
Хватит обо мне. Как у тебя с Герхардом?
Не знаю. Но в постели радует. Иногда против воли.
О! Герхард насильник? Возбуждает.
Да.
Больше не ревнуешь?
С ума схожу. Вчера на пути к тебе видела у фонтана парочку. Елена и Герхард стояли лицом к лицу, держась за руки. Я чувствовала между ними связь. Не знаю, интимное, вернее, да, конечно, но я не о сексе. Что-то между ними. И это заставило взбеситься больше, чем, если бы Герхард переспал с женщиной на стороне. Страх в душе. Чувствую всей кожей: Елена отнимет его.
Но спит Герхард с тобой.
Да, откуда только замашки маньяка?
Расскажи.
Женя честно поделилась с подругой наблюдениями. Наталью они рассмешили, да и самой Евгении теперь показались забавными.
Дурочка ты. Обычные игры.
Позвонили в дверь.
Вот и первые ласточки, Натали поспешила встречать гостей.
Вечеринки у подруги напоминали встречу старых приятельниц, или своего рода девичник, если бы не то обстоятельство, что гостьи на праздниках давно забыли времена невинности.
Гомон доносился из гардеробной, и был похож скорее на трескотню сорок, нежели на щебет вышеупомянутых пернатых. Вот они переместились в гостиную.
Дженни, дорогая!
Ирен! Светлана!
Картинно расцеловались. В сторонке незнакомка, ожидая представления, внимательно разглядывала Евгению.
Познакомься, милая. Подоспела хозяйка вечеринки, Жюльетт Моруа, француженка, но неплохо говорит по-русски. Долго работала на Ланком, теперь открыла свою линию косметики. Очень перспективная. А это Дженни, Женечка.
Женя протянула руку. Жюльетт задержала её в своей ладони:
Чем занимаетесь, Дженни?
О, моя подруга работает женой великого ученого, изобретателя, но главное, красавца-мужчины, опередила Натали, кроме того, она недавно выпустила небольшой сборник стихов, который разошелся по друзьям и знакомым.
Снова раздался звонок, и хозяйка квартиры упорхнула встречать очередных гостей. Пришли ещё три подруги, все хорошо знакомы и не очень интересны. Женя беспокоилась, что вечер окажется скучным и увязнет в разговорах о детях (две женщины имели маленьких детей), мужьях и покупках.
Наталья пригласила всех отведать коктейль. Напиток был легким и освежающим.
Сразу чувствуется недостаток алкоголя, с видом знатока объявила Евгения.
Хозяйка загадочно улыбнулась.
Жюльетт нашла коктейль чрезвычайно оригинальным, и попыталась назвать ингредиенты, но всякий раз Натали покачивала головой.
Женя ухватила второй бокал.
Не торопись, предупредила подруга, напиток не такой и слабый.
Зато чудный, девушка отставила бокал, и присела на кожаный диван. Жюльетт присела рядом с коктейлем в руке.
Между ними завязалась беседа ни о чем, то есть сразу обо всем. Тем не менее, было нечто, влекущее к этой маленькой женщине, а именно, внутреннее обаяние и доброжелательность, которую та излучала. Евгения испытывала желание понравиться, и сама того не осознавая, немного кокетничала. От Жюльетт это не укрылось: она снисходительно и нежно улыбалась. Вот достала кружевной платочек с монограммой «J.M.» и Евгения обрадовалась: «Так вот кто загадочный J.M., чье имя так заинтриговало накануне».