«Инструкция по внутреннему распорядку» в косморазведке считалась документом скорее рекомендованным, чем обязательным. На кораблях подстраивали её под собственные вкусы. Предыдущий командир «Русанова» любил дисциплину. Подъём в 6:00, завтрак, обед, ужин строго по расписанию. Пристинская менять ничего не стала негоже начинать с мелочей. Заводила будильник на 5:30, чтобы не спеша принять душ, причесаться, одеться, приготовить себя к новому рабочему дню. И к очередной встрече с экипажем.
Будильник звенел громко и настойчиво. Елена села на кушетке, потянулась, разминая мышцы. Не открывая глаз, нащупала брюки, принялась натягивать. Санбокс напротив жилых кают, всего-то три шага по коридору пройти. Но мало ли на кого ты там наткнёшься? Потому в одном белье в душ не выскочишь, нужно одеваться. Раньше, когда ходила пилотом на «Абеле Тасмане», она этой условностью пренебрегала. Все так делали! Но теперь она не рядовой пилот, и здесь не «Тасман», команду которого давно привыкла считать не то, что друзьями, а братьями и сёстрами. Здесь она пока что чужая. Пока её держат на расстоянии, обращаются на «вы», строго официально. Хоть большая часть экипажа её ровесники, а то и старше.
Будильник вновь зазвонил.
Да слышу я, слышу! в сердцах рявкнула на него Елена. Открыла глаза. И проснулась окончательно.
Будильник показывал «4:57». Он и не собирался звонить. Настойчивая трель шла от динамика интеркома.
Елена растерялась на секунду. Кому и зачем понадобилось будить командира в неурочное время? Кому понятно: на интеркоме горел синий глазок ходовой рубки. Зачем Сердце нехорошо ёкнуло.
Она быстро наклонилась к столу, включила связь. На экране появилось лицо вахтенного корабельного кибернетика Петры Благоевой.
Извините, что разбудила, губы женщины скривились в ироничной ухмылке.
Ещё бы командир неумытая, неодетая, растрёпанная после сна. Именно такая, какой Елена старалась подчинённым на глаза не попадаться. И Благоевой в первую очередь. Всего две женщины в экипаже, на долгие месяцы отрезанном от человечества, казалось бы, они обязаны стать подругами. Но подругами они не стали, и вряд ли станут. В самую первую их встречу на тренировочной базе под Саратовом Елена поймала взгляд Благоевой. О, как хорошо она знала эти женские взгляды! Зависть, досада. Ревность в довесок куда ж без неё, учитывая, что бортинженером на «Русанове» летал муж Петры. Кибернетик Благоева была обыкновенной, ничем не примечательной женщиной: маленькая, чернявая, остроносая одна из тысячи таких же. А командир Пристинская была «Еленой Прекрасной», первой красавицей космофлота, победителем и дипломантом чёртовой уймы конкурсов красоты, и так далее и тому подобное.
А вдобавок она была «смазливой дурой», «тупоголовой блондинкой», «куклой Барби», а за глаза наверняка подбирались эпитеты похлеще. С тринадцати лет Елене приходилось доказывать, что это не так. Заставлять людей видеть не только яркую внешность, но и то, что за ней скрывается. И специальность она выбирала, где от внешности не зависит ничего: астрофизический факультет, Академия Космофлота, косморазведка. За восемь лет и десять экспедиций на «Тасмане» ей это почти удалось. И когда она провалилась в расщелину на метановом леднике Амальгамы, её искали вовсе не из-за внешности. Когда закончилось отведённое инструкцией время, и по всем прикидкам должен был закончиться кислород в баллоне, друзья продолжали искать потому что любили. И нашли живую. А что человеку нужно для счастья? Чтобы его любили и понимали. Именно его, а не длинные ноги, высокую грудь, «осиную» талию и васильковые глаза.
Когда командир «Абеля Тасмана» ушёл в отставку, Пристинская подала рапорт, надеясь занять его место. Однако Департамент по персоналу рассудил иначе. Да, она получила должность командира но совсем на другом корабле. Гдё придётся начинать всё заново
В какой уже раз эти мысли пронеслись в голове, стоило заметить ухмылку Благоевой. Словно рой назойливо жужжащих мух. Назойливо и громко Елена с ужасом поняла, что пропустила следующую фразу вахтенного мимо ушей.
Петра, извините, пожалуйста, только бы уши не покраснели от смущения! Повторите ещё раз, что случилось.
Ухмылка кибернетика сделалась чуть ли не презрительной. Очередной кирпичик в фундамент уверенности, что «смазливая блондинка» могла получить свою должность единственным способом.
Вам лучше подняться в рубку, командир. И увидеть это собственными глазами.
Да, уже иду, Елена поспешно кивнула.
Экран интеркома погас. И тут же возникло сомнение: правильно ли она поступила? Или следовало потребовать, чтобы Благоева доложила обстановку немедленно? А что, если она и докладывала, а Елена прослушала спросонок? Ладно, сейчас всё выяснится. В любом случае вряд ли это ЧП. Тогда тон у вахтенного был бы иной.
Всё же в душ она не зашла. ЧП не ЧП, а событие явно неординарное, коль её разбудили среди ночи. Плеснула водой в лицо, чтобы прогнать остатки сна, и побежала к лестнице, ведущей наверх, к рабочей палубе, и дальше к рубке.
В правой части обзорного экрана висел синевато-зелёный серп планеты. Там было утро, линия терминатора медленно ползла на восток планета вращалась в противоположную, чем Земля, сторону. И так же медленно двигалась по чёрному звёздному небу золотистая искорка, удаляясь прочь от планеты.
Вон он, указала на искорку Благоева, едва дверь рубки с тихим шорохом ушла в паз, пропуская командира.
Кто?
Спутник, как я вам и докладывала. Расстояние чересчур большое, чтобы рассмотреть, но кое-какие параметры вычислить удалось.
Она коснулась сенсоров пульта, выводя информацию на табло. Елена всмотрелась в ряды чисел, стараясь представить, что за ними скрывается и медленно опустилась в кресло.
Это же корабль
Кибернетик кивнула.
Ага, и я так подумала. Висит на геосинхронной орбите, двигатели отключены, активное ускорение ноль. Планетарные изыскания ведут, не иначе.
Интересно, это наш?
Разумеется, нет. Был бы наш, мы бы знали. Опередили, гады. Такой кусочек лакомый из-под носа увели. Обидно.
Нет, я не о том. Он земной?
А каким он может быть? Благоева приподняла бровь. Командир, вы что, верите в зелёных человечков?
Ну Елена смутилась. Вот и ещё один кирпичик. Галактика огромна, мало ли кого в ней можно встретить. А вы считаете, что не могут где-то жить другие разумные существа?
Я прагматик, а не романтик, хмыкнула кибернетик. Если этих «разумных существ» никто никогда не встречал, логично предположить, что их не существует. Так что будем делать, командир? Разворачиваемся и уходим, как по инструкции?
Легко быть прагматиком, когда рядом любящий муж и внешность не заслоняет в тебе человека. А когда чуть ли не ежедневно приходится доказывать, что к сексапильному телу могут прилагаться мозги только романтика и остаётся. Иначе взвоешь от тоски Естественно, вслух Елена этого не произнесла. Спросила:
Они нас засекли?
Вряд ли, вероятность почти нулевая. И хорошо, что мы их первыми заметили. А то если это арабы, такой хай поднимут, мало не покажется. Не то, что премиальных не получим, ещё и взыскания заработаем. Да и остальные не многим лучше.
Легко быть прагматиком, когда рядом любящий муж и внешность не заслоняет в тебе человека. А когда чуть ли не ежедневно приходится доказывать, что к сексапильному телу могут прилагаться мозги только романтика и остаётся. Иначе взвоешь от тоски Естественно, вслух Елена этого не произнесла. Спросила:
Они нас засекли?
Вряд ли, вероятность почти нулевая. И хорошо, что мы их первыми заметили. А то если это арабы, такой хай поднимут, мало не покажется. Не то, что премиальных не получим, ещё и взыскания заработаем. Да и остальные не многим лучше.
Космическая гонка подчинялась жёстким законам. Иначе никак, пружина взаимной нетерпимости была слишком сильно закручена сотнями поколений землян. Когда двести лет назад Джон Марков вывел уравнение масс-информационного преобразования, никто и предположить не мог, во что это выльется. Теория Маркова прошла полный цикл от категорического отрицания и сардонических ухмылок до нудных формул в школьном учебнике физики и первых гиперпространственных звездолётов, построенных на её основе. А потом она перевернула мир.
Непростым получилось начало XXII век для обитателей планеты Земля. Новый передел мира, ядерный терроризмом, мировые кибервойны. Впереди были либо деградация и самоуничтожение, либо Неизвестно, имелся ли достойный путь для двуногого существа, называющего себя «человек». Потому что межзвёздная экспедиция под командованием Рольфа Хагена нашла планету, пригодную для обитания. Это чем-то смахивало на неожиданно найденный чёрный ход из горящего дома. Следующую сотню лет ресурсы цивилизации были направлены на поиск землеподобных планет и подготовке их для заселения. Ради этого человечество смогло заключить временное перемирие, принять законы, позволяющие державам-соперницам не уничтожить друг друга в самом начале космоконкисты. И главный из этих законов гласил: локальное пространство принадлежит тому, кто вошёл в него первым, кто застолбил его.
Однако эту звёздную систему застолбить пока не успели нет маяка-транслятора, оповещающего о государственной принадлежности новооткрытой планеты. И кто, собственно, сказал, что это корабль землян? Благоева? Не великий авторитет в прикладной уфологии. Пристинская решилась:
Уйти мы всегда успеем. Попробуем с ними связаться на SOS-волне. Если корабль и впрямь земной, услышат. Подключайте.
Благоева нахмурилась, но спорить не стала. Клацнула тумблерами, буркнула:
Готово.
Елена вперилась взглядом в глазок видеокамеры. Стараясь отчётливо произносить каждое слово, начала:
Всем, кто меня слышит! Говорит Елена Пристинская, командир корабля-разведчика «Владимир Русанов», Европейско-Российский Союз. Ответьте! Всем, кто меня слышит!
Повторила по-немецки. И по-французски, хотя это и было излишеством: любой житель Евроссии владел хотя бы двумя из трёх государственных языков. Да и права была Благоева вряд ли корабль наш. Евроссия экспедиций в эту звёздную систему пока не посылала.
Елена старательно перевела фразу-призыв на английский, китайский, арабский и хинди. Эти языки входили в обязательную программу Академии Космофлота, но отсутствие разговорной практики сказывалось. Ну да не страшно, если корабль принадлежит любой из космодержав, её смысл поймут. Теперь оставалось ждать. Электромагнитные волны доберутся до чужака за четыре минуты. Столько же на обратный путь. А сколько у незнакомцев займёт обдумывание ответа?