Мы посидели немного в лодке, прислушиваясь, но ничего было толком не разобрать и я погреб к берегу в сторону Невы.
Причалив, я попробовал вытащить лодку на берег, но смог вытащить ее ровно наполовину, дальше она застряла в земле и не двигалась даже на миллиметр.
Сидите тут, сторожите ценную вещь, указал я на лодку и пробежался от озера до видимого отсюда берега Невы.
Там действительно было не больше ста метров.
Я увидел, как от нашего острова бодро отчалила лодка с пятью мужиками на борту.
Конечно, впятером лодку протащить можно, подумал я, но не успел порадоваться за сообразительных мужичков, потому что услышал выстрелы.
Наперерез лодке вышел полицейский катер, с которого щедро сыпали выстрелами точно перед носом лодки. Очередь фонтанчиков на воде убедительно доказывала, что пуляют отнюдь не холостыми.
Разворачиваем транспортное средство обратно! Внимание, разворачиваем транспортное средство обратно! Имею приказ стрелять на поражение, бесстрастно информировали с катера.
Было видно, как в лодке мужчины начали спорить и размахивать руками, и тогда с катера снова раздалось две очереди, одна из которых цапнула лодку по носу так, что во все стороны полетели щепки.
Боевые!? Боевые, мля! Вы че, гвардейцы, вообще охренели там, что ли?! донеслось до меня возмущенное.
Внимание! Открываю огонь на поражение согласно поступившему приказу, все так же бесстрастно ответили с катера, дав еще одну прицельную очередь.
Лодка тут же отвернула с прежнего курса обратно на остров.
Они причалили к берегу и я, наконец, разглядел их как следует это были казаки, или, точнее, мужчины, наряженные казаками.
Все пятеро были пьяны, поэтому не только не показывали испуга, но напротив, демонстрировали друг перед другом повышенную браваду и бесстрашие. В таком состоянии люди очень опасны, потому что заводят на агрессию сами себя.
Вот же суки, да, сказал первый из казаков, выбравшись на берег. Он заметил меня и повторил свое возмущение. Я кивнул, на всякий случай отступая назад.
Потом из лодки вылез еще один казак, а потом к нашему берегу совсем близко подошел полицейский катер.
Вышли все из лодки, быстро! рявкнул мегафон повелительно.
Да отвалите уже от нас, уроды! Мы же не бешеные, мы здоровые еще! Мы не заразные, пустите нас! заорали казаки хором, но с катера снова дали очередь совсем рядом с нами и лодку покинули все.
Отошли в сторону! снова скомандовал мегафон и мы все отошли от лодки подальше.
С катера по лодке ударили сразу из нескольких стволов.
Автоматные пули раскололи корпус лодки на несколько частей, одна из которых вдруг закачалась на воде и медленно поплыла прочь.
Эта картина как-то сразу прояснила мне мозги. До меня дошло, что здесь не шутят. Я развернулся и пошел к своим.
Эй, чувак, а ну-ка стой. А ты куда? У тебя есть лодка?
Я решил было свернуть в сторону и увести их подальше, как делает утка-мама при нападении охотников, но тут ко мне из кустов выбежала Лизка и закричала:
Папа, тут кто-то стрелял! Мама боится и зовет тебя!
Казаки оживились, двое почти догнали меня уже у внутреннего берега и увидели лодку:
Стой, ты, черножопый! Тебе по-хорошему пока говорят. Давай сюда лодку!
Мы все туда не влезем, вежливо ответил я, отступая назад и, впрочем, понимая, что вежливость тут не поможет.
Ты че, тупой, мля? сказал первый казак и без замаха ударил меня в ухо, едва не нокаутировав. Второй схватил Лизку за руку, а трое остальных направились к лодке, в которой уже вставала во весь рост бесстрашная в святой материнской ярости Марта.
Ты че, тупой, мля? сказал первый казак и без замаха ударил меня в ухо, едва не нокаутировав. Второй схватил Лизку за руку, а трое остальных направились к лодке, в которой уже вставала во весь рост бесстрашная в святой материнской ярости Марта.
Я поднялся с травы, быстро достал «Осу» из скрытой поясной кобуры и выстрелил прямо в правый глаз тому казаку, что держал Лизку. Казак рухнул в траву, корчась в предсмертной агонии, но я не смотрел на него, а схватил Лизку за руку и что есть силы побежал к лодке, оглядываясь на бегу.
Казаки позади явно притормозили, мне в спину донеслось недоуменное:
Ты чего, вообще охренел? Ты сраный ниггер, ты чего творишь! Падла, стой!
Мы почти добежали до берега и я начал было спихивать лодку в воду, когда двое самых смелых или самых пьяных казака снова кинулись на меня, невнятно матерясь.
Они встали между мной и лодкой, прихватывая меня за руки, пытаясь ловчее схватить и уронить на траву борцовским приемом.
Я едва отцепился от них, сделав шаг назад, наощупь снова вытащил «Осу», поднял ее на уровень глаз и выстрелил в лицо ближайшему ряженому. Он беззвучно упал в воду спиной назад, его голова скрылась под водой и оттуда пошли пузыри, вот точно как рисуют в комиксах. Впрочем, мне было до смеха в моей «Осе» осталось два патрона, а здоровых казаков ошивалось рядом трое.
Впрочем, казак, что был рядом, уже не посмел нападать на меня в одиночку и начал преувеличенно усердно вытаскивать друга из воды, стараясь не смотреть в мою сторону.
Лизка залезла в лодку, но мне пришлось выгнать из лодки обеих своих женщин, чтобы затащить лодку в воду. Это заняло почти минуту.
Впрочем, казаки больше не подходили к нам, а суетились возле своих раненых.
Как только лодка оказалась на воде, мои женщины запрыгнули внутрь и я толкнул корпус суденышка как можно сильнее, запрыгивая туда же на ходу.
Марта села на весла.
Я смотрю, ты грести научилась, похвалил ее я, поглядывая на берег, где осмелевшие казаки начали отважно орать на меня с берега, обещая кровавую расправу.
Марта мне не ответила она яростно гребла подальше от берега, снова кривя губы в беззвучной истерике.
Папа, а ты тех двух дядей убил или только ранил? поинтересовалась Лизка, не отрывая от берега взгляда, и я в ответ пожал плечами.
Надеюсь, что только ранил, соврал я, вглядываясь в суету на берегу.
Тогда они вылечатся и потом убьют всех нас. Видишь, какие они стали злые, прямо бешеные, серьезно ответила дочка и Марта вдруг коротко всхлипнула.
Не волнуйся, дорогая, у меня есть еще шесть патронов. Два в «Осе» и четыре в кармане, сообщил я Марте. И баллончик. Я же запасливая скотина.
Марта вдруг с грохотом бросила весла и воздела тонкие руки к небу.
Ваня, ты рехнулся, что ли? Тут этих казаков человек двести, да еще столько же нациков на митинг приперлись! Они же тебя просто уроют и нас заодно! И плюс еще обезьяны эти бешеные! Баллончик у него, смотрите все! Шесть патронов! Тьфу!
Марта! Вариантов не было, я не хотел нарываться, объяснил я. Но если бы я уступил, они бы отобрали у нас лодку.
Ну и что?! Нахрена нам эта сраная лодка сейчас, покатушки будем устраивать?! Зачем ты провоцируешь этих идиотов?! сердито рявкнула Марта в ответ.
Марта, на берегу у нас вообще нет шансов, как можно спокойнее ответил ей я и показал рукой в сторону моста. Посмотри туда внимательно. Люди сейчас сходят с ума от страха, они хотят немедленно удрать, а их не пускают. Поэтому сейчас они начнут убивать друг друга. Я знаю. Я проходил такие сюжеты в прошлой жизни, поверь.
Марта опустила руки, прислушиваясь ко мне, потом с недоверием огляделась.
Мы были точно посреди озера, берега было видно плохо, но судя по звукам, можно было догадаться, что ничего хорошего там не происходит.
С берегов доносились даже не крики, а какой-то удушливый, изнуряющий вой.
Марта, по мосту Неву уже не перейти, пойми! Плыви к большому озеру, вон туда. Там есть надежда.
Давай, Нострадамус, предсказывай, огрызнулась она тоном ниже, но все-таки взялась за весла.
Через несколько минут я ее сменил, а она тут же закурила. Мы плыли строго по фарватеру, держась подальше как от берегов, так и от мостиков, с которых к нам могли сигануть непрошенные гости, но пока никто не покушался на наше одиночество. Все люди, которых мы видели вокруг, спешили к одной точке мосту, который вел на другую сторону Невы.
Его начало было видно с любой точки второго большого озера, где находилась лодочная станция. Но на само это озеро я заплывать не стал все, что было нужно, мы увидели, спрятавшись под последним мостом перед лодочной станцией.
Я было поставил лодку в тени под мостом, но там оказалось слишком сильное течение. Мне пришлось держаться руками за чугунную рельсу, торчащую из бетона мостового перекрытия, чтобы нас не вынесло к станции, туда, где клубилась толпа.
Перед деревянным пирсом громоздились десятки пустых лодок и катамаранов их доставляли туда полицейские целыми связками и приковывали цепями к стойкам. Еще несколько лодок с пассажирами и парочка катамаранов сами плыли к пирсу, подгоняемые полицейскими командами в мегафон с берега.
Людей, толпившихся на пирсе, направляли по большой аллее куда-то в сторону центра острова для этого вдоль берега встала плотная цепь ОМОН в полной экипировке, со шлемами и дубинками. Когда кто-то начинал возражать или пытался пройти к мосту, следовал угрожающий взмах дубинкой, а иногда и сам удар.
Ветер доносил обрывки фраз и даже целые прокламации:
Что вы делаете, скоты! Пропустите меня! А-а-а, за что?!
Маняша, куда ты, держи меня за руку
Я здоровый, я не бешеный, пропустите меня!
Вы не имеете права! Саша! Саша!!
напоминает, что согласно приказу Временной чрезвычайной комиссии всем посетителям надлежит располагаться на большой центральной арене Елагина острова впредь до особого распоряжения. Неисполнение законных требований полиции влечет уголовную ответственность
Я не сразу увидел, что Марта достала из сумочки «мыльницу» и ведет съемку. «Мыльница» у нее, кстати, была непростая, из дорогих, так что качество видео должно было получиться отменным.
Затем мы услышали дружный топот десятков пар ног, так, что длинный мост начал заметно колыхаться, а потом и увидели роту солдатиков внутренних войск, облаченных в костюмы химической защиты. Солдаты колонной дошли до конечной точки моста и там развернулись в цепь, начав медленное движение к станции, оттесняя толпу и задавая ей направление к центру острова. У них тоже были дубинки, но ими юные полицейские пользоваться явно стеснялись, ограничиваясь толчками и уговорами.
Пожалуйста, пропустите меня, меня дети ждут, они одни дома сидят, меня ждут, вы что, не понимаете?!
Граждане, сопротивление полиции карается уголовным кодексом!