Меня быстро прослушали. Сказали, что подхожу. Дали текст. Я с блеском справился с ролью. А, как же иначе? всю жизнь только к ней и готовился. С тех пор карьера пошла в гору. Я стал стремительно набирать популярность. Ездить за границу. И вот, сейчас сижу перед вами и даю интервью.»
Иван откладывает в сторону журнал. Задумывается. Грустит. Прочитав статью, он теперь ясно представляет какие титанические усилия нужно приложить, чтобы выкарабкаться из сложившейся ситуации. Нет, конечно, можно вернуться домой. Снова жить под мамкиным покровительством. Найти какой-то компромисс. Снова продолжать писать стихи. Читать разные книжки. Валять дурака. Но, рано или поздно, придётся вставать на ноги. Строить карьеру. Правда, стихи сейчас никому не нужны. Карьеру поэта строить нет никакого смысла нереально. Ну что ж, можно, в крайнем случае, перескочить на прозу. Или начать читать рэп.
«Ах, жаль, что я вовремя не пошёл учиться на какого-нибудь юриста или инженера.» вздыхает Ваня.
Размышляет, что будь он инженером, судьба могла складываться совсем иначе. Возможно, меньше бы страдал. Сидел бы в каком-нибудь там конструкторском бюро. Строил бы самолёты. Да и какая разница кем быть! Инженер это тоже в каком-то смысле поэт. Только он вместо слов складывает детали машин. Можно, конечно, вообще ничего не делать. Обложить себя бабами, как Васька. Пить водку. Курить кальяны. А всё остальное бабы за тебя сделают. Успевай только распоряжаться. Но, тогда ты будешь чувствовать себя дрянью. Хотя, по Ваське не скажешь, что он чувствует себя дрянью. Наоборот иной раз складывается впечатление, что так и должно быть. И Васька, главное, собой всегда доволен.
Вдруг, в дверь кто-то входит. По-хозяйски так, без стука. Это Юля катит тележку. А на тележке полно жратвы и бутылка коньяка. Под мышками она держит бельё и полотенце. «Чего стоишь? говорит. Помоги. Видишь дама корячится!»
Эпизод 5
Анна Петровна, наглотавшись валидола, принимает соболезнования от собравшихся на кухне соседей.
Ты что, я не пойму, голодом морила его что ли? возмущается Марфа Васильевна.
Да нет же! Наоборот он у меня всегда сытый и чистенький ходил. оправдывается Анна Петровна. Он у меня поэт. Стихи пишет. Ранимая душа.
О Ну тогда голодовка ему не помешала бы. рассуждает Егор Семёныч.
Может и не помешала бы безразлично уставившись в паркетину, произносит Анна Петровна. Я говорила, мягко так намекая: «Пошёл бы, Ванечка, на работу устроился. А то, на одних стихах не проживёшь. Моей-то зарплаты едва хватает, чтоб расплатиться за квартиру, да и поесть чего-нибудь взять.» А он в ответ: «Не переживай мать! Скоро я стану богатым и знаменитым! Скоро мы с тобой в золоте купаться будем!» А я на это: «Ну что ты мелишь, ей-Богу, Ваня? В каком золоте? Сейчас поэты знаешь сколько зарабатывают?»
Сколько? интересуется Марфа Васильевна.
Ничегошеньки они не зарабатывают! заверяет Анна Петровна.
А сейчас, гляди, теперь и в тюрьму загребут. Натворить там делов. язвит Марфа Васильевна.
Да кто ж тебя за язык-то тянет! упрекает Егор Семёныч. Не видишь, человеку и так худо от этих переживаний!
Да ничего соглашается Анна Петровна. Я уже и сама об этом думала. Ну что ж, будем теперь молить Господа нашего, Иисуса Христа, чтоб не натворил делов.
Ай, ну и молодёжь сейчас пошла! Ничем им не угодишь! разразился Егор Семёныч. В моё время, отец даст по шее, чтоб не пререкался вот и решение всего вопроса! А хочешь из дому идти так иди! Никто тебя насильно не держить.
Да в наше время разве было такое, чтоб стихи писали?! подхватывает Марфа Васильевна. Это те только, кто из графьёв занимались этим. Им от скуки делать нечего, вот и писали.
Нет. Ну ладно б даже и есть у парня влечение к стихам кто спорит? Пиши себе на здоровье, но и жизнь как-нибудь устраивай! вступается Анна Петровна.
А они теперь не могут, как раньше и работать, и этим как его творчеством заниматься. Им теперь только творчество и подавай. наяривает Марфа Васильевна.
Да мы ж сами и виноваты в этом. печалится Анна Петровна.
Во-во! подхватывает Егор Семёныч. С малых лет балуем. Меры не знаем. А теперь получите! Чем-то Есенина напоминает. Тот, видать, не охочий был до работы-то. Всё берёзки воспевал в стихах. А потом взял и повесился.
Упаси Господь, Егор Семёныч! с ужасом восклицает Анна Петровна. Что, прям так и повесился?
Вот-те крест, Аннушка! Прям так и повесился. Верёвку перекинул через стропила, брык, и повесился.
Ужас какой! пугается Анна Петровна.
Эпизод 6
В соседнем номере в соседнем по отношению к тому, в котором ночует Иван, ворочается в кровати мужчина средних лет. Мешают уснуть какие-то странные скрипы, доносящиеся через стену. Видимо, он пребывает в командировке. Изрядно устаёт. А тут ещё спать, как на зло мешают. Нервный, видимо, мужчина.
Не выдержав этого испытания, он вскакивает с постели. Шустро одевает трико. Выходит в коридор. И прежде, чем постучаться в дверь 456, прислоняется к ней ухом.
Из-за двери доносятся женский и мужской голос:
Ты, типа, поэт что ли?
Ну да А что?
Да трахаешься ты как-то художественно Ну-ка наддай как следует, Дон Кихот ты мой печальный!
Сейчас Ну как?
Быстрей! Быстрей!
Глава 2
Эпизод 1
На утро Иван просыпается в диком похмелье. В голове гудит эхо бурной ночи. В номере царит страшный беспорядок. Юля ушла гораздо раньше. И вообще, уже не утро, а двенадцатый час дня.
Обнаружив на полу бутылку нарзана, Иван первым делом хочет выпить. Жадно присасывается к горлышку. Пьёт большими глотками, всё до последней капли. Затем, отправляется в душ.
Стоя под открытым душем, сознание постепенно возвращается. Размышляет, куда же теперь идти: домой или найти Юлю. Домой Иван, теперь уже совсем не хочет возвращаться. Более того, чувствует себя виноватым, зная, что заставил мать переживать необоснованное отсутствие. Впрочем, не факт, что Юля захочет его снова видеть. Могла бы, хоть записку оставить. Номер телефона чиркнуть. Нет, она этого не сделала. Просто ушла. С одной стороны, Иван чувствует себя дрянью. Кажется, им просто попользовались на какое-то время, а потом бросили. С другой, весьма благодарен за столь тёплый приём. С радостью бы повторил. И пофиг, что его трахнули, как последнюю шлюху. Было очень даже приятно. Мелькнула мысль, чтобы подрабатывать мальчиком по вызову.
Обнаружив на полу бутылку нарзана, Иван первым делом хочет выпить. Жадно присасывается к горлышку. Пьёт большими глотками, всё до последней капли. Затем, отправляется в душ.
Стоя под открытым душем, сознание постепенно возвращается. Размышляет, куда же теперь идти: домой или найти Юлю. Домой Иван, теперь уже совсем не хочет возвращаться. Более того, чувствует себя виноватым, зная, что заставил мать переживать необоснованное отсутствие. Впрочем, не факт, что Юля захочет его снова видеть. Могла бы, хоть записку оставить. Номер телефона чиркнуть. Нет, она этого не сделала. Просто ушла. С одной стороны, Иван чувствует себя дрянью. Кажется, им просто попользовались на какое-то время, а потом бросили. С другой, весьма благодарен за столь тёплый приём. С радостью бы повторил. И пофиг, что его трахнули, как последнюю шлюху. Было очень даже приятно. Мелькнула мысль, чтобы подрабатывать мальчиком по вызову.
Вытирая голову полотенцем, Иван выходит из душа. Одевается. Собирает мусор в пакетик. Наводит небольшой порядок в номере. Хотя, мог бы этого и не делать. Об этом позаботилась бы уборщица.
Он смотрит в окно. Солнце блистает лучами, отражаясь от снега. Накидывает пальто. Уходит, закрыв дверь на ключ. Спускается в холл. Сдаёт ключ на ресепшне. Спрашивает, где сейчас находится Юля. Ему отвечают, что она уже давно ушла домой. Иван стесняется спросить адрес Юли, или номер телефона. Да и вообще, вряд ли он пойдёт бы к ней. Там может оказаться какой-нибудь ревнивый муж. Эта мысль угрожающе действует на нашего героя. Он делает строгий поворот на каблуке в сторону выхода, и отправляется, сам не зная куда.
Идёт по проспекту. Навстречу двигаются потоки людей. Все куда-то спешат. У всех дела. Каждый знает своё место в общем круговороте жизни. Иван чувствует себя лишним в течении. Некуда идти. Или, может просто не хочет никуда идти.
Вот он заходит в громадный торговый центр. Настолько громадный, что на первом этаже этого центра поместился маленький искусственный каток. На катке дурачатся дети. Рядом располагаются столики, вроде кафе. Сидят родители, катающихся детей. Что-то обсуждают. Что-то пьют и едят. Иногда присматривают за детьми.
Глядя на них, Иван тоже хочет чего-нибудь поесть. Чувствует, как урчит в животе. Порывшись в карманах, достаёт две смятые купюры. Подходит к барной стойке. Заказывает чай с лимоном, пирожок, бутылку минералки. Отдаёт последние деньги кассиру.
За стойкой видит объявление «Требуются официанты. Зарплата договорная.» Вспоминается история жизненного пути актёра, которую прочитал в гостиничном журнале. Пытается представить себя официантом. Хочет поставить себя на место этого актёра, вообразить что будет. Вырисовывается не столь мрачная картина, какая описывалась в журнале. Он даже не против поработать на этом месте. Тем более, совершенно не хочется возвращаться домой.
Спрашивает у бармена сколько они зарабатывают. Тот отвечает, что в начале, как стажёру, будут платить немного. Но потом, если проявит добросовестность, будет зарабатывать десять, или даже пятнадцать тысяч в месяц. Иван сомневается. Прикидывает в уме: семь за квартиру; плюс коммуналка; в итоге даже на еду ничего не остаётся. Это уже не говоря, шмотки какие-нибудь надо покупать.
Снова спрашивает: «А, как же вы выживаете на эти деньги? Или вам родители помогают?» Бармен, суетливо вытирая столешницу, отвечает: «Так и выживаем Иногда и родители помогают. Но, в основном сами о себе заботимся. У меня и жена столько же зарабатывает. Вместе сложить получится сумма. Так вот и выкручиваемся.»
Нашему герою кажется, что этот бармен на зарплате жены женился. Конечно, спросить об этом у него не хватает наглости. Всё-таки Ваня воспитан хорошими манерами. Аккуратно берёт поднос с чаем и пирожками. Высматривает свободный столик. Ставит поднос. Снимает пальто, вешает на стул. Садится. Помешивает чай. Ловит ложечкой дольку лимона. Закидывает в рот.
Перекусив, Ивана посещает блестящая мысль. Думает, как хорошо устроиться в гостиницу. Только кем? Да кем угодно, лишь бы не на улице оставаться. А в свободное время сможет писать стихи. Только вот, как туда устроиться? Попросить Юлю? Вполне резонно. Тем более, мы уже достаточно близки. Во всяком случае были близки какое-то время. Но, где её сейчас найти? Или хотя бы узнать её номер телефона?