Да? А я собралась объясниться с ним у Нади, как раз в домашней обстановке.
Нина скептически усмехнулась:
Тоже мне, Татьяна Ларина нашлась!
Но от него я вряд ли дождусь признания. А вот если прямо скажу, что влюблена, куда ему деваться? Молчанием не отделается.
Нина любовалась сестрой: какая она красивая, яркая, смелая. Вот Маруся объявит Соколовскому, что любит его, и тот, пожалуй, сделает ей предложение. Однако в глубине души Нина понимала: не так прост товарищ Соколовский, чтобы попасть в пухлые ручки Маруси без своего на то желания. А вслух сказала:
Деваться ему, может, от тебя и некуда, только ты ведь его совсем не знаешь. Это не очередной твой кавалер из клуба.
Вот меня-то и зацепило! Михаил особенный, за мной такие никогда не ухаживали.
А Жорж? осторожно спросила Нина.
Жорж Плетнев-Горский артист местного драматического театра, смуглый чернокудрый красавец, бурный роман с которым у Маруси случился три года назад.
Маруся помотала головой, воскликнула:
Ах, как можно сравнивать! Жорж безответственный болван, притворщик, неспособный на настоящее чувства. Он только на сцене мог любить. Вся жизнь у него игра. Михаил не такой.
Ты так уверенно говоришь А если он не ответит взаимностью? «Я вас люблю любовью брата»
Какого еще брата, почему брата? не поняла Маруся, о чем ты? Я ему нравлюсь.
Делай, что хочешь, поднялась Нина, мне нужно собраться.
Марусина самоуверенность ввергла Нину в некоторое смятение она почувствовала необходимость чем-то заняться, потому принялась перекладывать вещи в балетке.
А что ты наденешь? вновь прихорашиваясь у зеркала, поинтересовалась сестра.
Синий свитер. И вот юбку.
«Никаких костюмов и туфель, твердо решила Нина про себя, смешно конкурировать с нарядной модной Марусей».
Сестра скривилась:
Ну, юбка еще ладно, а свитер старый.
Нина, не слушая, достала из шкафа и натянула свитер, который еще полчаса назад даже не рассматривался в качестве одежды на сегодня, надела прямую черную юбку, потом выудила с верхней полки шерстяной синий платок:
Я готова.
Сестра скептически протянула: «да-а-а-а», окидывая Нину взглядом, но в итоге вердикт вынесла милостивый:
Ничего вроде: свитер хоть не новый, но цвет твой к глазам, а юбка фигуру подчеркивает.
Нина провела ладошкой по мягкому рукаву:
Мы с Сашей этот свитер покупали вскоре после свадьбы, как раз на осень.
Я знаю, что ему сто лет, не прониклась ностальгией сестры Маруся.
Нина обняла себя за плечи, словно озябла. Перед ней предстала картина: они с Сашей выбирают теплую вещь в магазине трикотажа, им нравятся шарфы и шапки, а еще кофта цветы свеклы, но побеждает ярко-синий свитер.
От этих воспоминаний тоска потихоньку овладела девушкой. Маруся, напевая, вертелась у зеркала, не обращая на Нину внимания, и та принялась искать в памяти другие душевные моменты совместной жизни с Сашей, однако вскоре с неприятным удивлением осознала: кроме покупки свитера, ничего другого в голову не приходит.
В окно стукнули девушки разом обернулись.
«Саша! Пусть это окажется он!» Нина даже руки сложила, словно для молитвы. Маруся же воскликнула: «Михаил!» и побежала открывать.
Вернулась она с Соколовским, щебеча на ходу о чем-то.
Нина Петровна, едем?
Михаил Владиславович улыбался, что рассердило Нину: чего он радуется? Тут из-за него, можно сказать, конфликт с директрисой произошел, сестра готова ему в любви признаться, а он веселится!
Мы готовы, Маруся подхватила плащ, который Соколовский галантно помог ей надеть.
А Нина решительно достала из-за печки старые боты и потертое драповое полупальто времен учебы в институте, накинула на плечи синий платок. Теперь рядом с модной Марусей она выглядела бы деревенской жительницей, если бы не Соколовский, который, как рассмотрела Нина, под стать ей оделся просто: далеко не новая серая куртка, коричневый свитер грубой вязки, сапоги.
Тут и Маруся перевела взгляд с сестры на Соколовского и озадаченно спросила:
А чего вы так нарядились?
Это ты нарядилась, ответила Нина.
Нина Петровна, можно с нами поедет мой товарищ? Он, знаете ли, большой любитель грибы собирать. Мы вас довезем, а сами в лес, вдруг спросил Соколовский, пока они шагали по двору.
Да, конечно, кивнула Нина, удивленная неожиданной просьбой.
Соколовский с вещами девушек отправился к машине, а Маруся растерянно забормотала:
Что за товарищ? Какие грибы? Я-то думала: посидим у Нади и вообще
Нина пожала плечами:
Ну что я могу сделать? Запретить его другу ехать за грибами?
В товарище Соколовского, что курил у машины, Нина узнала доктора, которого Михаил Владиславович привозил к ней и звал Иванычем.
Соколовский принялся церемонно представлять другу Марусю, а на Нину лишь кивнул, «твоя пациентка».
Но, как оказалось, Нине в данной ситуации повезло: доктор оказался тот еще фрукт вдруг наклонился и по буржуазному обычаю поцеловал Марусе руку! Сестра, и без того находившаяся в смятении чувств, покраснела и впала в оцепенение.
Нина на всякий случай руки спрятала за спиной и поспешила забраться в машину.
День субботы. Три сестры
«Волга» летела по шоссе, мелькали слева и справа лесополосы. Девушки рассматривали нового знакомого с интересом, хотя видели лишь затылок и профиль, когда тот поворачивался к Соколовскому. Ничего особенного в Иваныче не было: лет за сорок, бородка, очки на прямом носу. Худощавый, одет в старый плащ, что, впрочем, неудивительно: в лес человек собрался. Однако через пять минут стало ясно: доктор очень обаятельный и разговорчивый мужчина.
Нина помнила: это фронтовой друг Соколовского, потому спросила:
Вы ведь воевали вместе с Михаилом Владиславовичем?
Доктор живо оглянулся на девушек:
Да, мы с Мишкой почти год вместе на фронте. Он, можно сказать, мой наставник.
Как это? удивилась Нина.
Ей казалось: доктор постарше Соколовского, тем более, что Мишкой называет. Но, приглядевшись внимательнее, поняла: Иваныча старят бородка и очки. А вообще ему, наверное, лет тридцать пять, не больше. В подтверждение ее мыслей, Иваныч произнес:
Я в пятнадцать лет к нему прибился, весной сорок четвертого впрочем, это долгая история. Так уж вышло остался при разведчиках, год прослужил, до Вены вместе дошли.
Ты еще о подвигах своих расскажи, язвительно подсказал Соколовский, девушкам это очень интересно.
Доктор улыбнулся:
Зачем о своих? Я о тебе могу столько историй поведать!
Вот эту затею оставь, проговорил недовольно Михаил Владиславович, что за охота болтать без умолку?
Почему вы так говорите? вмешалась Нина, нам очень хочется послушать, верно, Маня?
Но сестра, к удивлению Нины, отстраненно промолчала. Нина озадаченно толкнула ее в бок: «Что с тобой?», но та отмахнулась: наверное, выстраивала стратегию поведения в новых условиях.
Скажите, а почему Михаил Владиславович вас Иванычем зовет, как старшего? поинтересовалась Нина, оставив Марусю в покое.
Да в шутку стал так говорить, и все за ним: я-то зеленый совсем тогда был смешно звучало: взрослые дядьки пацана Иванычем кличут. А я его звал Мишкой, ну и сейчас зову.
Вот и лес, прервал Соколовский товарища, давай, готовься на выход.
Нина возразила:
Здесь вы ничего не соберете, нужно через деревню проехать. У речки, в рощах, все грибные места.
Надя уже ждала гостей: гуляла с Петрушей у дома. Увидев машину, замахала приветственно.
Я сказала Наде, что мы на «Волге» приедем, подала, наконец, голос Маруся.
Вы только руки Надежде не целуйте, наклонившись к доктору, предупредила Нина, выскочила из автомобиля, подхватила Петрушу, засмеялась, закружилась с ним вместе.
Старшая сестра принялась знакомиться с мужчинами. Иваныч при этом ограничился рукопожатием.
Хорошо у вас, вдохнув свежий воздух, проговорил он, я давно о деревне мечтал. Летом ни разу даже на рыбалку выбрался, так теперь хоть по грибы схожу.
Да, работа тебя крепко держит. И как это ты до сих пор не поинтересовался, где в здешних краях больница? усмехнулся Соколовский.
Доктор оглянулся и спросил под смех девушек:
А действительно, есть в селе больница?
Тут Соколовский принялся прощаться:
Ну, нам пора.
Но Надя голосом начальника решительно заявила:
Грибы завтра: скоро темнеть начнет. А сейчас машину во двор, сами в дом. А вот и Ваня!
Муж Нади, Иван, вынырнув из-за угла, зашагал гостям навстречу. В майке, несмотря на осеннюю прохладу, потный и красный, с рыжими мокрыми растрепанными волосами, с миской соленых помидоров в одной руке, корзинкой с куриными яйцами в другой, с выражением бесконечного довольства на веснушчатом лице, зять олицетворял все прелести деревенской жизни.
Иван, едва познакомившись с мужчинами, весело объявил, что топит баню.
Иван, едва познакомившись с мужчинами, весело объявил, что топит баню.
Что там с Сашкой стряслось? спросил он Нину, когда гости во главе с Надей направились к дому, Надежда говорила, но я чего-то плохо понял к женщине какой-то подался, что ль?
Пропал он, Ваня, послезавтра уж неделя будет, как ушел. В больницах Саши нет, на работе тоже. Я боюсь очень, не случилось ли чего.
Куда же он делся, зараза? удивился зять, вот же шельмец.
Иван парень простой, в выражениях не особо церемонился.
Не знаю. Вот товарищ Соколовский, коллега мой, помогает Сашу найти. У него друг в милиции есть.
Девушка отерла покатившиеся слезы.
Ничего, разберемся, утешил Иван, сейчас посидим чуток, потом в баньку. Ну, не реви! Ничего ему не сделается, Сашке. Уж поверь мне.
Нина заморгала, прогоняя остатки слез, немного удивленная уверенным тоном зятя.
Хорошо, что мужики приехали, да еще на такой машине, неожиданной фразой заключил тот беседу.
Иван хороший хозяин, примерный семьянин, веселый человек, хотя и далекий от душевных переживаний и непонятных эмоций. Ему ближе простые радости жизни: банька по субботам, веселый разговор, рюмочка водки под хрустящий огурчик, который он сам вырастил и засолил, песни-пляски под гармошку по праздникам. Как он собрался разбираться с проблемой Нины при помощи бани, девушка не поняла, да и что, собственно говоря, Иван мог сделать?
Между тем компания уже рассаживалась за столом. Надя еще возилась на кухне Нина отправилась туда же: поздороваться поближе и обнять сестру.
Что там Сашка чудить удумал? спросила Надя, вынимая пирог из духовки, мне Маня такого по телефону наговорила!
Нина только рукой махнула и сказала то же, что и Ивану. Тут влетел на кухню Петруша, обхватил тетку за ноги, громко крича от избытка радости. Нина повела его в комнату смотреть подарок. В передней они столкнулись с Соколовским, который входил в дом. Нина опешила: в руках тот держал огромного белого зайца с оранжевой морковкой в лапках.
Петруша замер от восторга при виде игрушки. Соколовский с трудом присел на корточки, протянул малышу зайца, проговорил коротко: «Держи, брат»