Ильхам улыбнулся и ответил:
Пап, ты сам виноват, одеваешься как И вообще, ты после ухода мамы совсем себя запустил.
Последние слова сына остудили гнев престарелого отца. Он сел на диван и приложил руку к сердцу.
В этом вопросе ты полностью прав, успокоившись, сказал профессор. Наверное, я действительно похож на парковщика, а может, даже на мойщика машин.
Ну, ты совсем загнул улыбаясь, сказал Ильхам, и сел рядом с отцом, удерживая в руках заранее заготовленную смесь воды с валокордином.
Так нельзя, сынок. Джабир должен учиться, а не прислуживать, чуть погодя выдал профессор.
Пап! Успеет никуда институт не убежит. И потом, что даст ему одна учёба протирание штанов и болтовню с друзьями? Пусть учится жизни. Пусть научится, где надо «гнуться», а где надо и в зубы дать. А то вот я. Вырастил ты меня ботаником, я потом себе столько шишек по жизни набил, один бог знает.
Э-э-э, сынок, неправильно всё это. Знания всегда нужны. Лучше мозгами быть кому-то нужным, нежели А что касается ловких рук, то они у многих имеются.
Хорошо, отец, поговорю я с Джабиром. Будет ходить на занятия. Мне главное, чтобы ты не нервничал.
День выдался нелёгким, насыщенным разнообразными событиями.
Профессор Дадашев отдыхал в своём кабинете, точнее, отходил от потрясений прошедшего дня.
Невестка профессора Айгюн выясняла на кухне отношения с сыном, небезызвестным уже Джабиром.
За все уже уплачено. Его надо только поднять. Ты пойми, у них сегодня в магазине нет рабочих, а на завтра я такой дорогой холодильник в магазине оставлять не хочу. Сломают или помнут, или ещё что-нибудь с ним сделают. Я очень тебя прошу, помоги водителю его поднять.
Э-э-э, мам, отстань, я не могу, я скоро ухожу. И потом ты хочешь, чтобы я надорвался?
Дверь кабинета профессора резко отворилась. Дед вошёл на кухню и посмотрел строгим взглядом.
Когда приедет машина? не обращая внимания на внука, Дадашев спросил невестку.
Скоро.
Как приедет, позови!
Профессор ушёл в кабинет.
Спустя некоторое время, парадная дверь квартиры Дадашевых захлопнулась и кто-то сбежал вниз по лестницам.
Поняв, что его демарш возымел действие, профессор Дадашев прилёг обратно на диван.
Сквозь сон мужчина услышал диалог двух парней, а вернее будет сказать, торг. Один просил добавить, а другой дерзко отвечал ему отказом.
Пять этажей тащил и один, без посторонней помощи! Совесть имей, накинь ещё пару манатов.
Я что-то не понял, парень Мы как договаривались? Четыре маната, правильно?
В голосе последнего профессор распознал внука.
Ты сказал, что у вас четыре этажа, а оказалось все пять. А ещё ты говорил, что мне помогут.
Да ладно тебе, где четыре этажа, там и пять
Вот у тебя интересно получается где четыре, там и пять. Уважаемый! Это не просто этажи, это моя спина и мои ноги. Думаешь, легко тягать такую тяжесть на пятый этаж?
Вот, держи четыре и меньше рассуждай, дерзко выдал Джабир. И скажи спасибо, что я нанял тебя, а то стоял бы весь день на своей улице и в носу ковырялся бы.
Так не пойдёт, брат, плати пять! твёрдо заявил другой
Пошёл вон отсюда! Давай, канай голодранец.
Вдруг из прихожей донеслись звуки борьбы. Потом закричала невестка профессора:
Джабир! Что ты делаешь? А ну, прекратите! Илькин муаллим, помогите!
Профессор вышел и застал драку.
Джабира быстро оттащила в сторону его мать, и в центре прихожей рядом с холодильником остался стоять парень в куцем пиджаке, в красном свитере и светлых брюках.
Илькин Дадашев, ещё находясь в комнате, догадался, кто поднял злополучный холодильник к нему домой. Профессор надеялся, что всё разрешится мирно и молодые люди договорятся. Но получилось так, как получилось. Внук проявил свой нрав, а любимый студент свой норов.
Доплати ему и марш на кухню! скомандовал Дадашев внуку.
Джабир бросил деньги на пол и ушёл на кухню.
Айгюн последовала за сыном, уговаривая его на ходу приложить лёд ко лбу.
В прихожей остались стоять два математика и один новый холодильник.
Ахмед, как всегда, не поднимая головы, ломал пальцы. К привычной уже позе парня прибавился скрежет зубов.
Профессор подобрал деньги и подошёл к парню.
Держи!
Не возьму! сквозь зубы выдал Ахмед.
Возьми, ты их заслужил! И потом, ты же берёшь их из моих рук, а не с его Бери! Бери! профессор вложил пятёрку в ладонь парня.
Теперь ты понял, что лучше учиться, чем вот так вот с пола поднимать честно заработанные деньги?! Как ты не понимаешь, что у тебя есть всё то, что может оторвать тебя от такого заработка и от тех людей, с кем ты вынужденно проводишь всё своё свободное время. Слышишь меня, Ахмед? Никто и никогда не сможет тебя вот так вот унизить, если ты выучишься и станешь специалистом, а может, даже и учёным.
Ахмед зашмыгал и утёр от слёз глаза.
Ну всё, иди домой, а завтра приходи на занятия.
Парень дошёл до двери и, открыв её, ответил учителю:
Я завтра приду обязательно приду!
Илькин Дадашев смотрел в окно и, сожалея, качал головой. Его ученик Ахмед торопливо шёл по двору. Плохо одетый талант куда-то торопился. Может быть, в аптеку за лекарствами, или обратно, на базар.
Сегодня он должен был решить, как ему жить дальше: остаться на той улице или сесть за учебники, чтобы изменить свою жизнь и жизнь своей семьи.
«Поговорю завтра с ректором. Надо послать парня по обмену в Америку, пусть учится, может быть, что и выйдет из него. Думаю, у него получится».
Профессор вернулся в кабинет и сел за письменный стол.
Его ожидали курсовые работы студентов. Но он отвлёкся и взял фото, которое всегда стояло у него на столе.
На нём, широко улыбаясь, красовались четыре сельских парня молодой Илькин и три его друга.
Четыре молодых человека в несуразных кепках и тяжёлых пальто, сорок пять лет назад приехав в Баку, сделали всё, чтобы изменить свою жизнь. И им это удалось. Они прославились.
Вернув фото на прежнее место, профессор улыбнулся и сказал вслух:
Надо парню помочь, непременно надо
[1] Муаллим учитель
[2] Gul bazari место, где собираются поденщики (временные рабочие,)
[3] Гардаш брат
Пророчество художника
Пожилая женщина настороженно отворила дверь.
Какой кошмар! Гамбар, когда это прекратится?! С твоей бывшей женой я договорилась, что буду протирать только пыль в твоей мастерской, а не выносить помои после ваших попоек. Когда ты откажешься от этого безрассудства?! Превратил мастерскую в лежбище алкоголиков. Водишь сюда невостребованных гениев с Фонтанной площади, картины которых годами никто не покупает. Нашли место, где можно поплакаться в жилетку и пропустить рюмочку-другую.
Женщина пнула бутылку из-под водки ногой, которая, как кегля, сбила множество других.
Хмм рюмочку-другую да ты конченый алкоголик! Где же ты?! крикнула уборщица в большое пространство художественной мастерской.
Сдвинув несколько незаконченных картин, женщина нашла Гамбара. Он лежал на животе, и лицо его было залито его же собственной слюной.
Боже мой! Теперь я понимаю, как твоей бывшей жене удалось отобрать у тебя и квартиру, и дачу.
Художник заворочался и хрипло выдал:
Моя бывшая жена дрянь, а квартиру и дачу я подожгу.
Уборщица возмущённо покачала головой и махнула рукой.
Вставай я заварю кофе.
Гамбара качало, и от этого ему не удавалось приблизить чашку с кофе к губам.
Гамбар, сынок, когда ты образумишься? пожилая женщина, сидя за столом напротив, обратилась к художнику. Ты же талантливый человек, ты подавал большие надежды, тебя ещё помнят, до чего ты себя довёл! Ты ещё не совсем старый, можешь начать всё сначала
Мужчина захлопал глазами и почесал небритое лицо.
Меня никто не понимает, и вообще, меня окружают чёрствые люди, кроме вас, конечно, художник скорчил глупую улыбку.
Уборщица в очередной раз махнула на художника рукой.
Мне недавно пришла в голову идея, женщина подвинулась ближе к столу. Слушай, в Баку все помешались на свадьбах, точнее, кто круче и кто кого переплюнет во всяких там роскошных выходках. И вот что я надумала может, тебе рисовать портреты невест оригинальный сюрприз, подарок от жениха.
Гамбар сморщил лицо.
Напрасно ты так реагируешь, это же необычно. Подумай!
Я больше женщин в белом не рисую, я дал себе слово.
Всё понятно, ты никак не можешь забыть ту самую натурщицу, из-за которой от тебя и ушла жена. А почему? Да потому что ты никак не хотел избавиться от той картины, где эта, прости меня господи, позирует тебе в свадебном наряде. Ты хоть в курсе, что эта твоя «любовь» спала со всеми, кому позировала, все твои друзья-художники её, мягко говоря, перевидали. А как она закончила свою жизнь? Ты хоть над этим задумывался? Никто не знает, она сама утопилась или её утопили.
Художник нахмурил брови и вышел из-за стола. Женщина последовала за ним.
Ладно, ладно, не злись, не буду о ней, раз тебе это не нравится. Гамбар, я уже договорилась с одним будущим женихом, скоро он придёт. Знакомый моей дочери, не подведи меня. И учти, это твой последний шанс зажить достойно. И знай, твоя бывшая жена очень предприимчивая женщина, она может отнять у тебя и эту мастерскую, последнее, что у тебя осталось в жизни.
Вечером в мастерскую, играючи подкидывая ключи от машины, вошёл молодой человек. Парень опоздал на встречу, но всем своим видом показывал, что это не бестактность, а правило поведения богатых людей. Его никто не встретил. Уборщица, не дождавшись его, ушла. Гамбар был чем-то занят в конце мастерской.
Ау-у, кто здесь есть?! крикнул гость и с омерзением осмотрел помещение, куда соизволил прийти.
Из глубины мастерской из-за заброшенных картин появился Гамбар.
Ты, что ли, художник? спросил парень, осмотрев художника с головы до ног. Почему не бреешься? И почему в лохмотьях? Я сюда свою невесту не приведу, это же бомжатник.
А сюда и не надо, отпарировал Гамбар. Я сам приду на свадьбу.
Ты? В таком виде?! Хочешь меня перед людьми опозорить?
Гамбар промолчал и с непониманием осмотрел себя.
Ладно, давай на свадьбу, согласился будущий жених. Лучше на свадьбу, чем в этот бомжатник.
Визитёр вынул из кармана портмоне и извлёк из него 100 манатов.
Купи себе костюм, думаю, этого тебе хватит. Так, подожди, а как ты будешь писать мою красавицу на свадьбе? Ты что, собираешься холст прямо на свадьбе развернуть и ходить с мольбертом среди гостей?
Нет, мне на неё надо только один раз взглянуть. А в конце свадьбы я сдам тебе работу.
Гость сморщил лицо и спросил Гамбара: