Ага
И здесь, в этой ситуации со своими друзьями, ты должен был быть смелее. Попробовать поставить их на место, если чувствуешь, что они не правы. Дать отпор, если потребуется. Защитить слабого. Даже ценой возможных фингалов и синяков.
Ты, наверное, прав, папа. Мне ужасно неуютно после всей этой истории, ответил я.
Ладно, пойдем домой. Мне кажется, ты услышал меня. Ты всегда слышишь, Филипп.
Спасибо, папа.
Брось ты но, сынок, я попрошу тебя найди в себе смелость. Поговори с этой девочкой, извинись. Хорошо?
Да, папа, я это сделаю
Утром, после нашего разговора, я, как всегда, проснулся по будильнику, позавтракал и отправился в школу. Папа уходил на работу раньше меня, по утрам мы не встречались. А мама мама ушла от нас, когда мне было девять. Они с отцом расстались тихо. Я, хоть родители и пытались скрывать это, знал, что они давно перестали быть семьей. Папа как-то случайно, в обычном разговоре, обронил фразу, что «нельзя жить вместе без любви. Этим ты убиваешь не только себя, но и близкого человека. Если боли становится больше, чем любви, то нести этот груз нужно в одиночестве». Тогда, в детстве, я, конечно, не мог себе представить, какими важными для меня станут эти слова.
Недалеко от школы я перебежал дорогу и зашел во двор. Спрятавшись за дерево, огляделся по сторонам и закурил. Утро выдалось пасмурным. И дождь был каким-то странным. Холодные капли словно висели в воздухе, не желая опускаться на землю. Лишь одна решила рухнуть с ветки прямо мне за шиворот. Я поежился от холода, посмотрел вверх, а потом, опустив глаза, увидел ее.
Девочка шла, словно танцуя на ходу, легко и красиво. Я заворожено смотрел ей вслед на мгновенье она показалась мне ангелом, парящим над землей. Девочка не заметила меня, стоявшего за деревом. Я затоптал сигарету и поспешил в школу.
На третьей перемене мы с Русланом и остальными ребятами, как обычно, обедали в столовой.
Пацаны, я «балерину» опять утром видел! весело сказал Руслан. Ну, чего? Давайте приколемся сегодня после уроков?
Сдалась она тебе негромко пробормотал я, вспоминая вчерашний разговор с отцом.
Да ты чего, Фил? хлопнул меня по плечу Антон. Расслабься, будет прикольно!
Парни дружно засмеялись, я тоже улыбнулся, делая вид, что все в порядке.
Следующие два урока я пытался найти в себе смелость, о которой говорил мой папа. Мне хотелось найти какой-то способ, чтобы заставить друзей забыть о девочке, но ничего не приходило в голову. А идти против Руслана в открытую я не решался. Но, судьба в тот день приготовила мне подарок
После пятого урока, в коридоре, меня случайно толкнул проходящий мимо парень. Не помню точно, но, кажется, он учился в параллельном классе. Я обернулся и схватил его за плечо:
Ты чего, осел, не видишь, куда прешь?
Да ладно тебе, я же не специально! ответил парень. Было видно, что он хотел избежать конфликта.
Эй, Фил, втащи ему разок! подначил меня Руслан.
После шестого урока «на бревнах», понял? Не придешь будет хуже! Ясно тебе? сказал я, толкнув парня плечом.
Опа-опа, пацаны! Намечается махач! радостно пропел Антон.
За нашей школой находился небольшой пустырь, где валялись несколько поваленных деревьев. На них можно было посидеть как на скамейках, что мы, собственно, часто и делали. Все в школе называли это место «бревна». Так и говорили «пошли на бревна», «посидим на бревнах». И все школьные разборки, естественно, проходили там же.
Решение забить «стрелку» случайно подвернувшемуся парню пришло ко мне внезапно. Но я прекрасно понимал, что это отвлечет Руслана и других парней от той девочки. Ведь им, по сути, она была совсем неинтересна ребятам просто хотелось развлечений.
Наверное, это так и осталось моим главным недостатком неумение, а, может быть, и нежелание говорить прямо. Я могу выдумать тысячу слов, чтобы рассказать о чем-то, но не способен просто сказать «мне нужна твоя». Эта фраза обрывалась во мне тысячи и миллионы раз. Наяву, во сне. Слова заглушали раскаты грома, их не удавалось расслышать из-за шума трамваев, снующих туда-сюда на кольце, где я, часами напролет, глядел в небеса, изредка замечая в темной высоте тусклые звезды.
Я создавал миры, придумывал имена. И всякий раз герои моих историй оказывались смелее меня. Наверное, они были такими, каким мечтал видеть меня мой отец. В них было намного больше смелости. Наверное, они даже не думали о том, о чем постоянно думаю я. Они просто шли к своей цели. Шаг за шагом. Смело и неотвратимо. Может, и я смогу измениться? Сколько рассветов еще отведено увидеть моим глазам?
Красавчик, Фил! подбадривали меня друзья, когда я, потирая разбитую бровь, глядел на уходящего прочь от «бревен» парня.
Драка закончилась быстро. Парень, которого я вызвал на «стрелку», оказался не из робких. Он ударил первым, рассек мне бровь, но у меня почти сразу получилось повалить его на землю и несколько раз врезать по лицу.
Ну что, пацаны, может по пиву, а? предложил Руслан. Лаве есть у кого?
Не, Рус, давай в другой раз? ответил Антон. Тучи вон какие, скоро дождь пойдет
Ладно
Прогноз Антона оправдался едва мы разошлись, с неба упали первые капли. В подъезд своего дома я зашел уже промокший до нитки.
Дома заняться было особо нечем телевизор, у которого сгорела какая-то плата, стоял на кухне в разобранном виде. Папа сегодня работал в две смены, так что посмотреть фильм или хотя бы новости было несбыточной мечтой. Можно, конечно, взяться за домашнюю работу, но вместо этого я забрался на подоконник и просто смотрел в окно.
Хорошо, что папы сегодня нет дома подумал я тогда. Увидев мой синяк, он наверняка подумает, что я получил его, защищая девочку от своих друзей. Отчасти это, конечно, так, но мне было не по себе от предстоящего разговора с отцом. В любом случае придется испытать стыд либо за вранье, либо за правду о своем поступке
Я закрыл глаза. Капли, стучавшие по подоконнику, успокаивали. Мне так и не удастся разгадать эту магию. Почему дождь так приятен слуху? Я всегда думал, что человеку спокойнее в тишине, где почти нет звуков и движений. Или, может быть, весь секрет в том, что дождь напоминает о чем-то важном? О чем-то, что давно забыл ум, но все еще помнит сердце?
Вернувшись из своих мыслей в реальность, я понял, что задремал, сидя на окне. Часы показывали уже половину девятого вечера. Похлопав себя ладонями по лицу, заметил, а, вернее, почувствовал что-то не знаю, как это можно объяснить, но, взглянув в окно, я увидел ее. Девочка, прикрывая голову пакетом, кажется, бежала в магазин. А дальше дальше все вышло само собой.
Я, схватив зонт, поспешил на улицу и, уже стоя в дверях магазина, понял, что выбежал в домашних тапочках. «Вот дундук!» пробормотал я, чувствуя, как снизу вверх по телу ползет холод. В голове промелькнула мысль вернуться домой, но в это мгновенье появилась она.
Эй, привет! крикнул я, подбегая к девочке со своим зонтиком.
Чего тебе? удивленно пробормотала она. Кажется, злости в ее голосе уже не было.
Слушай, я тут мимо шел а ты, что, без зонта? Давай я провожу тебя до дома, можно? А то ты промокнешь
Не надо, сказала девчонка, а потом засмеялась, увидев мои тапочки. Ты, что, в них гуляешь?
Как-то так вышло краснея, пожал плечами я.
Ладно, пойдем, если не шутишь
Мы шли рядом. Девочка держалась на расстоянии, поэтому мне приходилось вытягивать руку со своим зонтиком, чтобы она не промокла. Меня он почти не защищал, я чувствовал, как по левой стороне лица стекают холодные капли.
Пришли, сказала она, показывая на дверь подъезда.
Ты тут живешь?
Спасибо за зонт, пока! не ответив на мой вопрос, девочка потянула дверную ручку.
Подожди! закричал я. Кажется, это было чересчур громко
Что такое?
Слушай, я хотел тебе сказать прости за ну, за то, что я я не хотел обижать тебя. Просто
Просто ты заодно со своими друзьями, закончила мысль девочка.
Ну да мне правда очень жаль. Я не хотел причинить тебя зла.
Однако, причинил
Интересно, женщины все такие злопамятные? подумал я. Мне нечего было ответить ей, кроме «прости», «я не хотел», «мне жаль», но эти слова казались такими глупыми я хотел найти другие, правильные, нужные фразы, но вместо этого угрюмо смотрел на свои разбухшие от воды тапочки.
Да, ладно тебе, внезапно улыбнулась она. Мне кажется, ты неплохой парень, раз пришел извиниться. Тем более, в тапочках
В ее глазах отражался дождь можешь не верить мне, но я точно видел это чудо. Отражение мира; летящие по ветру капли плыли в ее синих глазах. Они были словно зеркало. Я тонул в них, отказываясь искать опору на земле.
Наверное, мне никогда не удастся объяснить этого. Я видел сотни, тысячи лиц, но ни в одном из них не находил притяжения. Лишь этот, сказочный ультрамариновый мир остался дорог мне в каждое мгновенье жизни. В ненависти, в отчаянии я всегда приходил к нему. Стучался в запертую дверь и засыпал, веря, что, может быть завтра, у меня получится. Получится раствориться в этом ослепительно-синем дожде
Или все это лишь выдуманные воспоминания? Я не знаю. Это не важно
Да уж, тапочки, кажется, придется выбросить пробормотал я, улыбаясь в ответ.
А я никогда не беру с собой зонтик, внезапно сказала она. Не люблю
И мой папа говорит, что смотреть прогноз погоды плохая привычка. Я согласен с ним всякая погода хорошая. И дождь, и снег
А я ведь не знаю, как тебя зовут
Филипп, почему-то стесняясь, ответил я.
Хорошо, Филипп, принимаю твои извинения, снова улыбнулась девочка. И что-то мне подсказывает, что ты совсем не случайно оказался сегодня у магазина
Не ну я просто
Влюбился что ли? прищуриваясь, рассмеялась она.
Да я это шел просто и все а потом я густо покраснел, уставив взгляд в сторону.
Ладно, я побежала. Пока я, кстати, Марина. Но мне нравится, когда меня называют Мари.
Мари красивое имя, пробормотал я.
Едва девочка скрылась за дверью подъезда, порыв ветра вырвал зонтик из моей руки. Я побежал за ним. Моя защита от дождя стремительно уносилась прочь, набирая высоту. Засмотревшись, я споткнулся о слетевший с ноги тапок и рухнул прямо в лужу, ударившись лицом об асфальт. Из разбитой сегодня брови потекла кровь. Она тонкой струйкой разбегалась по залитой водой земле. А где-то высоко, сливаясь с темным небом, летел мой, подхваченный порывом ветра, зонт.
ГЛАВА 2
Помнишь, однажды ты сказала, что лучше всего я умею вызывать у тебя слезы? Это не специально, правда порой мне кажется, что боль, живущая во мне дороже всего на свете. Это не логично и глупо, но она помогает мне. В ней теплится надежда.