Фу, блядь! поморщилась Юлька, представив эту стрёмную картину.
Вот они и шарятся тут с утра, продолжила Анька, не знаю, правда, зачем, но, наверное, так положено. Слушай, с жаром сказала она, я же тебе самого главного не сказала!
Чего?
Вчера вечером Ксюха заходила, вернее, заезжала.
И?
Пиздец, Юлёк, ты бы её видела! Шмотки, блядь, такие охуенные, одна блузка, наверное, пять моих зарплат стоит! Сапоги кожаные, из натуральной, прикинь, кожи!
Да уж, присвистнула Юлька, поднялась Ксюха.
Да, ещё сиськи себе новые сделала. Она, как лифчик сняла, я чуть не упала. На ощупь упругие, плотные! Её дед обещал ей ещё импланты глазные вставить импортные.
Это ж пиздец, сколько бабок стоит! заметила Юлька.
Она говорит, что для него бабки не проблема.
А он у неё хоть кто?
Не сказала, ответила Анька. А помнишь, как мы над ней в школе стебались, когда она у пацанов в курилке отсасывала?
Тренировалась, усмехнулась Юлька. Слушай, а чё она приезжала-то?
Попрощаться, ответила Анька, уезжает она через неделю.
Куда?
На острова какие-то, я не помню, на какие именно. Навсегда, блядь.
А зачем прощаться?
А хуй её знает! Зашла в свою комнату, а в ней ведь после неё так никто и не живёт, посидела на диванчике
На котором её Лёха по пьяни в задницу отодрал при всех? Смешно было.
Да, ответила Анька, было реально весело. Ксюха пищит, Лёха ебёт, твой Петька всё на телефон снимает. Да, пиздато тогда было. Ну, так вот посидела она минуты две на диване, вздохнула и съебалась. Обещала фотки прислать. Хочешь, кстати, сигарету нормальную?
Ксюха дала?
Да, оставила пару пачек. Сказала, что бабок ей её дед не даёт, но ни в чём не отказывает.
Анька достала из кармана чёрную пачку с красными иероглифами и протянула Юльке.
Боится, что она бабла скопит и свалит? спросила Юлька, взяв сигарету.
Может быть, ответила Анька.
Юлька закурила, вдохнула дым и тут же согнулась в приступе кашля.
Ни хуя себе! прошептала она, вытирая слёзы. Вот это, блядь, крепость!
Настоящий табак, улыбнулась Анька, я вчера тоже, как закурила, чуть не сдохла, а потом ничего. Надо только затяжки маленькие делать.
Она тоже закурила.
Слушай, у меня башня кружится, сказала Юлька, давай постоим немного, покурим, тем более тут идти хуйня осталась.
Она кивнула в сторону проходной, до которой оставалось каких-то сто метров, и прислонилась к потрескавшейся стене нежилой трёхэтажки.
Лады, согласилась Анька и села рядом на корточки.
На рабочем месте полагалось быть за десять минут до звонка. Юлька и Анька, переодевшись в одинаковые серые робы, встали у конвейера.
Смотри, шепнула Анька, этой вчера явно досталось.
Юлька взглянула и увидела, что лицо одной из малолеток украшает огромный синяк, а левый глаз не открывался. Губы девчонки были разбиты в кровь и походили на два куска сырого мяса, на подбородке была ссадина, волосы торчали в разные стороны, но даже с десяти метров было видно, что из них вырваны целые клочья. Девчонка тупо смотрела перед собой и изредка вздрагивала.
Пиздец, сказала Юлька, вот нахуя так издеваться?
Знаешь, я где-то читала, что любого человека можно узнать, лишь дав ему власть, ответила Анька. Вот у этой мрази, тут она кивнула в сторону охранника, стоявшего на посту и смотревшего на часы, чтобы дать звонок и запустить конвейер, власти совсем чуть-чуть, но он использует её по полной. Вот куда эта сикилявка жаловаться пойдёт? К начальству? Да её там просто нахуй пошлют, да ещё и поржут.
Как и нас с тобой, если что, заметила Юлька.
Да, кивнула Анька, и нас с тобой пошлют. И любую пошлют. Знаешь, я думаю, что все в курсе, что он девочек потрахивает, но им всё равно. Им плевать на нас. На меня, на тебя, на Натку, на Светку, на этих малолеток, на всех.
Я знаю, тихо сказала Юлька, и меня это бесит.
А что ты сделаешь? спросила Анька.
Съебусь отсюда, чтобы ничего этого не видеть.
Как? Для этого бабки нужны!
Я достану, уверенно ответила Юлька, мне похуй, как, но я достану бабки и свалю. Я не хочу сдохнуть где-нибудь в канаве или поехать крышей, как Натка.
У тебя кровь из носа пошла, с тревогой сказала Анька.
Юлька достала из кармана робы серый платок, вытерла над верхней губой и посмотрела на окровавленную тряпку.
Пиздец, только и сказала она и, сложив платок, убрала его обратно в карман.
Это из-за неров, догадалась Анька, у Натки тоже иногда кровь носом шла.
Нейростимуляторы выдавали перед началом рабочего дня прямо на проходной. Охранник, выдававший их, бдительно следил, чтобы каждый рабочий проглотил маленькую жёлтую таблетку, запил водой и иногда даже проверял рот, засовывая в него грязный палец. Как объясняли по радио, неры были призваны помочь трудящимся в борьбе с депрессией, усталостью, а также повысить работоспособность, чтобы каждый мог приносить обществу максимальную пользу.
Я знаю, сказала Юлька.
Слушай, а где ты собираешься бабок достать, если не секрет?
Да Петька там какое-то дело замутить хотел, нехотя ответила Юлька.
Какое?
Сама пока не знаю.
Прозвенел звонок, конвейерная лента вздрогнула и со скрежетом поехала.
Работать! крикнул охранник, высунувшись из будки.
Вечером пришёл Петька. Он молча поцеловал Юльку в щёку, сел за стол и закурил.
Чё-то ты какой-то невесёлый, заметила Юлька.
Петька махнул рукой:
Да я всю ночь не спал. Сначала с Васькой и его пацанами ездили на место, потом в кабаке сидели до утра, а потом по городу шлялся, думал.
О чём думал? спросила Юлька, достала из шкафа бутылку водки, налила стопку и подала её Петьке.
Спасибо, поблагодарил он, опрокинул стопку в горло и затянулся. Слушай, ты реально готова на всё?
Да, ответила Юлька, налила водки и выпила. Я сегодня, когда проснулась, поняла, что хочу съебаться отсюда любой ценой. Чего бы это мне, блядь, не стоило!
Она подошла к нему и нежно погладила по бритой голове.
С тобой.
Петька закурил от окурка ещё одну сигарету.
Васька предложил очень стрёмную вещь, медленно сказал он, глядя в стену, реально стрёмную. Я написал, что всё тебе расскажу, а теперь, блядь, не знаю, с чего начать.
Юлька закурила.
Да говори, как есть, сказала она, мне вообще похуй, что нужно будет делать. Главное не сдохнуть раньше времени.
Петька горько усмехнулся:
Ну, мы-то с тобой точно не сдохнем.
Ну, так хули ты кота за яйца тянешь? спросила Юлька.
Хорошо, хлопнув ладонью по столу, громко сказал Петька.
Он встал и, расхаживая по маленькой комнате, начал рассказывать:
Ваське поступило предложение от некоторых очень больших людей. Они хотят, чтобы для них организовали прямую трансляцию
Чего?
Блядь, да я слов не могу подобрать! воскликнул Петька. Ну, это Короче, будет человек, будет прямая связь, мы не будем видеть их лица, только слышать голос. Они будут говорить, что нам делать, и мы должны будем это делать.
Чего?
Блядь, да я слов не могу подобрать! воскликнул Петька. Ну, это Короче, будет человек, будет прямая связь, мы не будем видеть их лица, только слышать голос. Они будут говорить, что нам делать, и мы должны будем это делать.
Что именно?
Всё, всё, блядь! громко ответил Петька. Короче, насколько у тех, кто по ту сторону, хватит фантазии!
То есть, мы должны будем их убивать, догадалась Юлька и села на кровать.
Ну, ты как?
Блядь, это пиздец, прошептала Юлька, встала и ушла в ванную.
Несколько минут Петька слушал Юлькины всхлипывания, а после налил водки, выпил и пошёл к ней.
У тебя кровь течёт, сказал Петька.
Я знаю, шмыгая носом, ответила Юлька, подай полотенце. Да не это, вон то!
Петька подал ей полотенце и Юлька, смочив его под струёй холодной воды, приложила к лицу.
Давно это у тебя? спросил Петька.
Недавно, пробубнила сквозь ткань Юлька и для пущей убедительности отрицательно помотала головой.
Васькины пацаны говорят, что кровь из носа идёт у тех, кто скоро башкой ёбнется, задумчиво сказал Петька.
Юлька кинула мокрое полотенце в ванну, встала и посмотрелась в зеркало.
Вроде перестала течь, сказала она, задрав голову, чтобы увидеть ноздри.
Пошли тогда в комнату?
Юлька кивнула, они вернулись в комнату и легли на кровать.
Дай сигарету, попросила она.
Петька закурил сигарету и подал Юльке.
Ну что, согласна?
Юлька глубоко затянулась, подержала несколько секунд дым в лёгких и шумно выпустила его в потолок.
Какой он грязный, задумчиво сказала она, а ту паутину в углу я хотела ещё на прошлой неделе убрать.
Я тебя не про потолок спрашивал.
Согласна, шмыгнув носом, сказала Юлька. Налей мне водки.
Петька встал и наполнил стопку. Юлька села на кровати, поджав под себя ноги, выпила и отдала стопку Петьке.
Ещё.
Выпив вторую, Юлька снова легла и молча докурила сигарету, стряхивая пепел прямо на пол.
Если я продолжу пить эти неры, я сойду с ума, как Натка и меня пристрелят, наконец, сказала она, у меня нет вариантов нужно валить отсюда. Любой, блядь, ценой!
Я думал, ты психанёшь, будешь на меня орать, нахуй пошлёшь, сказал Петька, глядя в заплаканные глаза.
А хули орать?
Петька погладил её по щеке.
Завтра Мишаня закончит установку камер, мониторов, настроит закрытый канал, и можно будет переезжать. Увольняйся.
Куда переезжать? Юлька послюнявила пальцы, затушила хабарик и щелчком отправила его в угол.
В Зеленогорск.
Блядь, да там же ничего нет, кроме развалин! Оттуда даже все бомжи свалили!
Зато ментов там тоже нет, ответил Петька.
Это да. А если я в город захочу?
Так у меня же тачка есть, сказал Петька.
Юлька удивлённо посмотрела на него:
Откуда?
Васька вчера подогнал. Сказал, что это в счёт первого аванса.
Ага, понятно. Слушай, а у меня тут мысль возникла: а почему он или его пацаны не хотят этим заниматься?
Петька пожал плечами:
Не знаю. Может, ему нужен кто-то со стороны? Тебе вообще не похуй?
Похуй, ответила Юлька, мне с каждым днём всё больше становится похуй.
Вот и заебись.
Юлькины глаза заблестели. Она просунула руку себе между ног, прикусила верхнюю губу и быстро задышала.
Ты хочешь? спросил Петька.
Да, прерывисто ответила она, трахни меня!
Никогда ещё Юлька не отдавалась ему с таким пылом.
На следующий день она уволилась с работы, чем немало удивила Аньку, собрала шмотки, бережно укутав тряпками бутылку розового масла, и вместе с Петькой уехала в Зеленогорск мёртвый город, по улицам которого бродили одичавшие собаки.