Также многие авторы пишут о том, что знатные люди у нас не любили выходить в общество в богатых нарядах. А если бывало, что кому-либо из собеседников понравится какая-то его вещь, князь или знатный дворянин тут же отдавал эту вещь ему.
«Если уорк (уорк (уэркъ) это дворянин не очень высокого звания; выше всех были князья (пщы), за ними следовали тлеколеши и уорки первой степени (лIэкъуэлIэш. А. Г.) увидит на владельце хорошее платье (имеется в виду, разумеется, не женское платье, а вообще верхняя одежда. А. Г.), шапку или другое и пожелает иметь эту вещь, то владелец не вправе ему в том отказать», отмечал Шора Ногма, один из самых больших знатоков истории своего народа (Ногмов Ш. Б. История адыгейского народа. 9-е изд. Нальчик, 1994. С. 74). О том же писали и многие другие авторы. Но нам сейчас непросто дать убедительное разъяснение тому, почему же человек высокого звания должен был так поступать. Возможно, что здесь и следует учитывать традиционные этикетные нормы кавказского общества, предписывающие всякому проявлять скромность независимо от положения в обществе и от заслуг.
О любителях выделиться народ сказал лаконично: «Щауэ хуэмыху хьэзыр Iупэхущ» «Парень посредственный газыри белые», т. е. нарядные.
Уважающий себя кавказец ни за что на свете не стал бы хвастаться своими подвигами. О нем должны были рассказывать другие, и тогда это была бы поистине достойная слава. Даже в случае необходимости рассказать самому о блестяще выполненном поручении или даже о подвиге, он ограничивался каким-либо иносказательным намеком, но не вдавался в подробное описание своих действий.
Делалось это отнюдь не из ложной скромности, а, напротив, из желания прославиться, ибо быть мужественным мало, требуется еще быть и благородным это долг каждого, а долгом общества было замечать и отмечать благородные поступки и подвиги.
Я говорю об этом не просто для информации, а еще потому, что мы в наше время уж очень стремимся выделиться. Мы опасаемся, что нас не заметят, смешают с общей массой нашу единственную и неповторимую индивидуальность, а потому всячески выпячиваем себя. Но давайте пораскинем умом, вспомним, кого мы станем выделять для себя из нашего круга: ведь далеко не всегда того, который больше других говорит, кричит и суетится, а чаще всего того, кто спокоен, уравновешен, немногословен, не спешит лезть на глаза всем. Мы ведь его замечаем! Вот и получается, что и в нашей жизни более заметным оказывается именно тот, кто будто бы и не стремится быть замеченным. А крикун-горлопан хорош в большой компании чтобы скучно не было, чтобы он нас всех развлекал, но доверять ему свои сокровенные тайны мало кто рискнет.
Значит, наши предки давно заметили это и взяли себе за правило не выделяться или, если сказать точнее, выделяться своей скромностью!
В этой маленькой главе мы не сможем охватить всего, о чем надо было бы сказать, но подведем некоторые итоги.
Итак, мы знаем, что этикет это явление общественное, возникающее в процессе взаимообщения людей. Он во многом облегчает наше общение и даже скрашивает его, придавая ему некоторые черты искусства. Знание его один из признаков хорошего воспитания человека. Между тем даже тонкое владение искусством общения с людьми еще никак не свидетельствует о столь же высоких умственных способностях и о душевной доброте человека. Можно не очень хорошо знать этикет и в то же время быть по натуре добрым и хорошим человеком. Может случиться и так, что человек, знающий многие тонкости этикета, окажется не очень хорошим. Но все же этикетность это часть нашего воспитания, в нем заключены правила и нормы поведения, которые испытаны многовековым опытом всего общества. Лучшие, самые умные и талантливые люди своим поведением, своим умом и опытом обогащали эти нормы и правила. Поэтому знание их поможет всякому стать хоть на немного лучше, чем мы есть. Даже очень хорошим людям это знание поможет достойным образом проявить свои лучшие человеческие качества, а быть может, стать еще лучше.
О межнациональных отношениях
У нас уже заходила речь о многоязычии и многонациональности Кавказа. Говорили мы и о том, что народы Кавказа жили в дружбе и взаимопонимании многие столетия. И если в нынешние времена обществу, а вернее будет сказать некоторым лицам, которые вышли на арену политической жизни, недостает именно этих качеств, то вполне возможно, что причиной тому забвение старых добрых правил, которые в свое время выработали наши деды и прадеды и оберегали их, как самое большое богатство. В этой главе мы поговорим об этом несколько подробнее.
Но сначала я хочу задать каждому из читателей небольшую задачу: порасспросите ваших отцов, матерей, дедушек и бабушек о вашей родословной. Раньше в нашем крае каждый уважающий себя горец должен был знать свою родословную до седьмого колена. Другими словами следовало знать имя и происхождение своих предков, начиная с отца и матери (это только первое колено), затем следовали их отцы и матери (ваши дедушки и бабушки их всего четверо, и они составляют второе колено) и далее, пока не получится семь поколений. Конечно, далеко не все из вас смогут восстановить полные семь колен родословного древа (так оно называется, потому что, если изобразить его на бумаге, получается рисунок, очень похожий на дерево), но я уверен, что и того малого, что вы можете узнать, будет достаточно для одного очень важного для нас вывода: хоть каждый из нас и указывает в графе «национальность» название какого-либо одного народа, на самом деле в родословной большинства из нас окажутся имена людей, говоривших на самых разных языках. Я думаю, что «чистокровные» представители какой-либо национальности в нашем обществе так же редки, как и люди с неимоверно большим смешением разных кровей. По большей же части в жилах кавказца течет кровь не одного, а двух и трех народов. Я смею это утверждать, опираясь на очевидные для меня факты. Так, например, чуть ли не в каждом классе каждой школы без труда найдутся трое-четверо учащихся, у которых родители разной национальности. А если обратиться к дедушкам, бабушкам и далее к прадедам? Разве кто-нибудь удивляется, приняв за диковинку, когда кабардинец женится на балкарке, балкарец приводит в дом осетинку, осетин русскую, грузин женится на армянке и т. д.? Нет, конечно. И это началось не в последние годы или десятилетия: так было всегда. Да и не только на Кавказе: вспомним, что в крови великого Пушкина текла даже негритянская кровь его прадеда Ибрагима (Абрама) Петровича Ганнибала, а Лермонтов происходил из старинного шотландского рода Лермонт. Многие самые древние русские дворянские фамилии имеют варяжское, польское, немецкое, татарское, черкесское происхождение.
Если принять во внимание, что на Кавказе межнациональные смешения были делом намного более обычным, чем в России, то вообще трудно будет найти у нас человека, у которого все предки хотя бы до пятого-шестого колена являлись бы людьми одной национальности. Мне часто приходится вспоминать в связи с этим мое родное село Аушигер. Это село кабардинское, старинное. Но в нем, считая себя кабардинцами, живут потомки русских прародителей (род Урусовых); балкарских (роды Жабоевых, Токмаевых, Чочаевых, Чеченовых, Кушховых и др.), турецких (Юсуповы), армянских (Казаровы), татар (Хайдуковы) и др.
Есть фамилии, ведущие свое происхождение из Причерноморья, Дагестана, Осетии, Грузии, Калмыкии. Притом это линии, без особых усилий восстанавливаемые, и то лишь по отцовскому роду. Если же копнуть немного глубже в историю, да еще прибавить сюда и женскую линию родословной, то у нас получится не просто дерево, а, боюсь, целый разноплеменный таежный лес!
К чему я это говорю? А к тому, что примерно такая же картина нам представится, если мы станем рассматривать всякое другое селение. Какой из этого вывод? Во-первых, мы должны определить национальность не только (иногда и не столько) судя по родословной, но еще и по той среде, в которой человек формировался, на языке которой он воспринимает мир и язык которой считает для себя родным. Это, конечно, не значит, что национальностей как таковых нет. Они есть, но просто между разными национальностями нет такой очень уж большой разницы, особенно если народы живут на близком расстоянии друг от друга и представители их часто контактируют. Хочу быть правильно понятым и потому прошу учесть, что я никак не отрицаю национальной специфики ни одного народа. Я просто хочу сказать, что никакими китайскими стенами мы друг от друга не отгородимся ни в своей культуре, ни в истории, ни даже в своем языке.
К чему я это говорю? А к тому, что примерно такая же картина нам представится, если мы станем рассматривать всякое другое селение. Какой из этого вывод? Во-первых, мы должны определить национальность не только (иногда и не столько) судя по родословной, но еще и по той среде, в которой человек формировался, на языке которой он воспринимает мир и язык которой считает для себя родным. Это, конечно, не значит, что национальностей как таковых нет. Они есть, но просто между разными национальностями нет такой очень уж большой разницы, особенно если народы живут на близком расстоянии друг от друга и представители их часто контактируют. Хочу быть правильно понятым и потому прошу учесть, что я никак не отрицаю национальной специфики ни одного народа. Я просто хочу сказать, что никакими китайскими стенами мы друг от друга не отгородимся ни в своей культуре, ни в истории, ни даже в своем языке.
Кстати о языке: кто из вас хотя бы держал в руках словарь иностранных слов, употребляемых в русском языке? Есть такая толстенная книга, которая постоянно дополняется и переиздается через несколько лет. У меня этот словарь двенадцатого издания (1979). В нем, как указано в аннотации, «около 19 тысяч слов, в разное время заимствованных русским языком из других языков, а также слов, образованных из элементов древнегреческого и латинского языков». Со времени выхода этой книги в свет русский язык несомненно пополнился многими иноязычными словами; их оказалось так много, что появилась еще одна книга. В свою очередь, и сам он пополнил некоторыми исконно русскими словами какие-то другие языки мира. И это неудивительно, ибо взаимодействие, взаимообщение, взаимопроникновение языков и культур это один из важнейших признаков полнокровной жизни общества.
Однако мы отвлеклись от нашей темы. Давайте разберем вот такую ситуацию: я кабардинец (варианты русский, балкарец, осетин, грузин, еврей, абхаз и пр. и пр.) должен ли я гордиться этим и радоваться тому, что я принадлежу именно к этой национальности, а не к какой-либо другой? Быть может, я, напротив, должен тяготиться этим, чувствовать свою неполноценность? Или же я, считая все народы абсолютно равноправными, буду безразличен к своей национальной принадлежности?
Оставим на время вопрос о том, как должно быть, и посмотрим на то, как дело обстоит в действительности. А в действительности дело обстоит так, что большинство людей, как правило, вполне довольны своей национальной принадлежностью, если не сказать, что вопрос о том, быть или не быть довольным, для них и не возникает. Почему же не возникает? А потому, что человек обычно воспринимает свое происхождение как данность, не зависящую от него.
Как писал наш выдающийся поэт Алим Кешоков, никто не спрашивает у человека, когда он хотел бы явиться на этот свет, кого бы хотел избрать себе в родители, наклонности к каким занятиям он хотел бы иметь. Да, действительно, никто не волен выбирать время и место своего рождения, не волен выбирать себе национальность и отчество. А если бы вдруг представилась возможность все это поменять на любое другое, то сомневаюсь, чтобы нашлось много таких людей, которые бы выбрали не своих, а других родителей и другую национальность. Подумайте сами и признайтесь себе: хотели бы вы поменять свое происхождение отца и мать, фамилию, национальность? Если да, то кого бы выбрали себе в родители, какую фамилию взяли бы и какая национальность вам больше по душе, чем ваша? Думаю, охотников найдется совсем немного, и не исключено, что таковых среди вас и вовсе не окажется. По большому счету, не всякий захочет быть сыном даже английской королевы, если для этого непременно надо будет отказаться от родной матери.