Два дня пролетели незаметно в рабочей суете. Три раза звонил Лукерий и интересовался, как идет продвижение его мальчиков. Я уверяла, что по полной программе, и он уже должен чувствовать возникшую со стороны клиентов заинтересованность. Он и подтвердил сказал, что звонки, да, пошли! И если интерес будет расти такими же темпами, через неделю он готов подписать акт выполненных работ и оплатить оставшиеся пятьдесят процентов.
По своему опыту я знала, что адресные подметные письма, отправленные мною, выйдут на пик востребованности в течение месяца так что я уверила Лукерия, что звонков станет намного больше, чем сейчас! А потом на сцену выйдет пресловутое сарафанное радио особенно, если мальчики Лукерия проявят себя достойными высокого звания профессионалами! В любом случае, дальнейший бизнес Лукерия зависит не от меня, а все дополнительные услуги за отдельную плату! И по новому контракту!
Наутро третьего дня я судорожно соображала звонить прямо сейчас или подождать до вечера. Моя кипучая половина требовала конкретики, другая моя половина (трезвая) логично возражала, что Аполлинарий не простит мне раннего беспокойства. И я стиснула своё нетерпение в кулаке и смирилась жду девятнадцати ноль-ноль!
И правильно. Мои предчувствия сработали.
Аполлинарий пребывал в благостном расположении духа и даже соизволил поговорить со мной чуть дольше, чем того требовала тема. И он дал согласие на целых пятнадцать интервью! А мне предстояло превратить их в зажигательный роман с реальными действующими лицами! И так, чтобы не убили потом.
Первое интервью должно было состояться уже в понедельник вечером. В том же самом ресторане «Шпрот в цилиндре». Я бы, конечно, хотела получить и обдумать стартовую тему до возвращения директора, но уговаривать Аполлинария на перенос нашей встречи не решилась.
Я ехала домой окрыленная донельзя. Я даже решила пересмотреть свое отношение к представителям нетрадиционных сексуальных направлений. В конце концов, я девушка мне они ничем не грозят, так что прочь условности! Особенно, если через них (нетрадиционалов) я смогу засунуть клювик куда-нибудь повыше.
Шум колес в вагоне метро успокаивал. Настраивал на умиротворенный бирюзовый лад самое время подумать о чем-нибудь приятном. Хотя нет о приятном не получится я вдруг вспомнила о маме! А мама уже несколько месяцев подряд ровно один раз в неделю зыркала на меня и вопрошала: «Когда я наконец увижу моего будущего зятя?»
Зятя? Я не понимаю, почему мама решила, что у меня вообще на примете есть ее будущий зять? Я девушка свободная, увлечена работой, время от времени тусуюсь в ночных клубах, иногда даже знакомлюсь с МЧ и иногда (да-да, и такое тоже бывает) зависаю с ним где-нибудь до утра. Но зять? Что по мне это чересчур!
Муж объелся груш, раз!
Муж не принял душ, два!
Муж в постели не дюж, три!
Муж неспособен сварить пунш, четыре!
Муж не тесть и не брат!
Муж не сват и не деверь, гад!
Муж пойти налево рад!
Мужа нафиг, в мясорубку, в зоосад!
«Если мама снова спросит меня, как зовут моего будущего мужа, скажу Аполлинарий! Пусть радуется! я громко загоготала. А что? Милый голубок, отлично танцует танго, не домогается, и шмотки у него прикольные! Всяко круче, чем у любого в вагоне! И дороже раз в сто!»
Глава шестая. Предотпускная (плюс вагонная) диспозиция
С чего начнем? вечером в понедельник я приехала в ресторан, Аполлинарий был уже там и сразу взял быка за рога. Типа, деловой!
Можно по порядку, можно первое, что придет в голову! полная свобода действий, без вариантов! Никто никого не ограничивает!
Тогда давай конкретно о жизни! Нашей жизни! Первое и ты это особенно подчеркни все должны осознать, что мы другие! Мы выше примитивного физиологического пола, который бывает только «М» и «Ж». Мы стоим на более высокой ступени развития и считаем, что мы это именно та человеческая прослойка next, которая рано или поздно станет доминирующей!..
Мы выше примитивного пола! за два часа разговора Аполлинарий так меня загрузил, что, кажется, будь я не такой профессиональной, не выдержала бы и скачками понеслась записываться в ЛГБТ. Хорошо еще, что диктофон не столь чувствительный, как я, и может вытерпеть любую ахинею.
«Однако, самомнение у них, нужно заметить! Куда там тривиальным натуралам даже если они звезды! Нет, здесь одно наслаивается на другое, закручивается двойной спиралью и восходящими потоками устремляется куда-то к небесам! Интересно, такое самомнение приобретено или дается от рождения?»
Не нужно упрощать! да, я не сказала я снова тряслась в вагоне метро по ненавистному опостылевшему маршруту из одного конца Москвы в другой. Человеческий пейзаж вокруг меня каждый раз заставлял меня задумываться, сколько оттенков серости существует на свете. Похоже, гораздо больше, чем пятьдесят как об этом говорится в известном романе.
Не нужно упрощать! да, я не сказала я снова тряслась в вагоне метро по ненавистному опостылевшему маршруту из одного конца Москвы в другой. Человеческий пейзаж вокруг меня каждый раз заставлял меня задумываться, сколько оттенков серости существует на свете. Похоже, гораздо больше, чем пятьдесят как об этом говорится в известном романе.
Все сто пятьдесят, а, может, даже сто пятьдесят тысяч и еще пятьсот! И все они окружают меня, стремятся залезть в душу и оставить там свой серый след! А если кто поярче, так обязательно надувается, как индюк или голубой! Так и мечемся, мы женщины, между нарциссами и кактусами, не в силах выбрать своего стройного кедра! Или на худой конец пихту, лиственницу мужского пола!
Но прочь, лирика! В ближайшие несколько дней мне предстоит сочинить сказочку и чтоб самой не было противно, и чтоб Аполлинарию понравилась! Задача не из легких!
Я не представляла, что мне предстоит.
Я была шокирована, когда впервые увидела его.
Я ожидала совсем другого.
Впервые в жизни я поняла, как я ошибалась.
Интерьер благороден и одновременно строг, что говорит о безупречном вкусе.
На руках никаких излишеств, тяжеловесных часов или вульгарных золотых печаток с агатом.
Элегантный шарф на шее, костюм от дорогого дизайнера, туфли из кожи питона на босую ногу летний туалет не подкопаешься.
Речь живая, искренняя, эмоционально окрашенная, интонации носителя заставляют задуматься о литературном образовании.
Блестящий ум и память глубокомысленные и очень тонкие выводы, аристократическая манера изложения. Спокойствие и глубина.
Время от времени музыкальная пауза. Медленный чувственный фокстрот. Его рука на моей талии, она мягкая и очень теплая. Его свежее дыхание и обалденно пахнущий мужской парфюм заставляют мое сердце учащенно биться.
Коктейль-парти. Я не замечаю, как постепенно проникаюсь духом его слов, заражаюсь его настроением, и мне кажется, что более совершенного, гармоничного собеседника я еще не встречала.
Мне до слез жаль расставаться его голос очаровал меня, и я потеряла нить времени. Мне хочется, чтобы часы на стене остановились, прекратили свой неутомимый разбег, замерли! Мне хочется продлить вечер. Где я найду такого приятного собеседника? Где?
Но вот и подошло время расставаться увы! Я буду с нетерпением ждать следующей встречи. Во мне все перевернулось! «Как такое возможно?», спрашиваю я себя и не нахожу ответа.
Катька, ты молодец! я закончила «Апрельские тезисы Обломовой» Аполлинарий в них выглядел совсем не похожим на себя в жизни гораздо привлекательней. И совершенно неважно, что от оригинала осталось лишь имя Ленин вон тоже таскал надувное бревно, выдавая его за настоящее. Главное в любой книге не факты реальности, а целостный, интригующий персонаж, на который хочется равняться, и которому хочется подражать. А если я внесу новую подвижную струю в голубое движение, вдруг мне заплатят дополнительно?
Пиастры, пиастры! мой домашний любимец-какаду почувствовал голод и решил подать голос. Катька, дай пожрать!
Обойдешься пока! я встала со стула и сунула ему в клетку карандаш. Попугай моментально ухватил его клювом и сильно потянул. Вздорная птица! Да, именно ты вздорная болтливая птица! Не отвлекай меня видишь, вдохновение валом валит!
Обломова! какаду (зовут Гоша) выплюнул карандаш и еще громче возвысил голос. Жрать, жрать, животное!
Ах ты, сволочь! я любовно пощекотала перышки попугаю длинной деревянной линейкой. Почему ругаешься на маму? Обзываешь животным? Вот сдам тебя ветеринару на опыты, будешь знать, как выкобениваться!
Ветеринар! Ветеринар! Жопа с ручкой! Гоша переступил с ноги на ногу. Жрать давай!
Ладно, черт с тобой! Но знай, ты только что склевал невидимую нежную творческую ткань моего вдохновения, поэтому будешь мне помогать писать главу! Время уже половина десятого, а я только с тезисами справилась!
Попугай прислушался и важно кивнул. Он настоящий умник, знает больше полутысячи слов! У меня даже где-то их список имеется. Кроме того, Гоша может из слов составлять целые предложения очень правильные по смыслу. Типа: «Дай пожрать, животное!»
Попугай прислушался и важно кивнул. Он настоящий умник, знает больше полутысячи слов! У меня даже где-то их список имеется. Кроме того, Гоша может из слов составлять целые предложения очень правильные по смыслу. Типа: «Дай пожрать, животное!»
К трем часам ночи глава была готова. Я назвала ее: «ГЛАВА ПЕРВАЯ. ЯВЛЕНИЕ ГЕРОЯ С ШАРФОМ И БЕЗ СТЕСНЕНИЯ». Мне кажется, весьма оригинально, и сразу приковывает внимание. За работой я выпила три кружки кофе, две крепкого черного чая и чувствовала себя двойственно с одной стороны, спать не хотелось, с другой я валилась с ног. Я добралась до кровати, закрыла глаза и пролежала с закрытыми глазами (и совсем без сна) до пяти. А в семь меня растолкала мама посмотрела мне в лицо, покачала головой, щелкнула по клетке с попугаем ногтем, стянула с нее покрывало утро наступило!
Катька, подъем! не успев толком прийти в себя, Гоша, тем не менее, тут же разразился тирадой. Беги на каторгу! он взъерошил перышки и клювом начал чиститься. А я поднялась, как зомби, и пожелала Аполлинарию сдохнуть прямо сегодня вместе с ненаписанной и еще неизданной книгой!
Я приняла душ, позавтракала, и мое настроение немного улучшилось. Все же, как-никак, одна двадцатая книги готова и есть о чем поговорить с директором! Вот вытянется лицо Аристарха, когда я пойду с козырей прямо в лоб: «Пока все остальные даром получают зарплату, я ищу и нахожу варианты! И предлагаю тебе, директор, войти в долю! Гонорары от продаж бестселлера разделим в пропорции семьдесят на тридцать в мою пользу при условии, что заниматься книгой я буду в рабочее время! И никакой дополнительной нагрузки! А если заниматься буду во внерабочее время, то тогда тебе вообще фиг!»