Вот и все Со временем, мы убедились, насколько мудры были его слова.
Янтарик двадцать первый
Как то мы спросили Гоги Абашидзе почему жуликов так много на свете?
Услышав этот вопрос, мудрец оторвался от своего любимого занятия: торжественного пития чая.
Эта его привычка заслуживает особенного внимания.
Ровно в полдень он не торопясь заваривал крепчайший чай, давал ему настояться, наливал в хрустальный стакан и медленно поглощал его, наслаждаясь его ароматом, темно-рубиновым цветом и приятным терпким вкусом. Не каждый из смертных мог выпить стакан этого чая. Некоторые из нас пробовали его, но им становилось плохо. Гоги объяснял это тем, что чай заставлял выделяться инсулин и человеку, не привычному к такому напитку, становилось плохо от отсутствия сахара в крови.
Он оторвался от этого священнодействия, закурил свою крепчайшую папиросу, ухмыльнулся и сказал:
Хитрый обманывает людей не потому, что он их умнее, а потому, что хорошо понимает их природу. Так же, как они хотят обогатиться, он мечтает стать умным, но, как и они, не желает тратить сил на достижения цели
Сказав так, он отложил папиросу и стал наслаждаться чаем
А ум! Как же ум? воскликнули мы
А что ум? Произнес он задумчиво Ум к этому имеет такое же отношение, как отражение в зеркале к сытному обеду
Вот и все. Больше мы не смогли от него добиться ни слова.
Янтарик двадцать второй
Однажды, у меня все валилось из рук и ничего не получалось. И я обратился за помощью к друзьям. Когда я выслушал все их насмешливые советы, я пошел спросить совета у Гоги Абашидзе.
Выслушав меня, этот мудрый человек закурил, ухмыльнулся и сказал такие слова:
Наивный, ты обратился за помощью к людям Если бы ты пришел к ним порадоваться вместе твоему успеху, они бы, с удовольствием, посочувствовали тебе
И больше он ничего не сказал, но мне все стало ясно
Янтарик двадцать третий
Как-то мы с приятелями заспорили, почему к старости люди становятся сердитыми ханжами и теряют способность смеяться над тем, над чем раньше хохотали бы до икоты и колик. Каждый выдвигал свою версию, но не находилось и двух сторонников, которые могли бы поддержать ее.
Так и не придя к единому мнению, мы решили обратиться за помощью к тому, кто, в силу своего возраста, опыта и мудрости, лучше всех разбирался в этом вопросе. И мы пошли спросить мнения у Гоги Абашидзе.
Мудреца мы застали в тот момент, когда он наблюдал за дракой двух сорванцов, проживающих в его дворе.
Удобно устроившись у открытого окна, он аккуратно вел счет, выкладывая спички на подоконник. Каждая из них означала удачно нанесенный тумак с одной из сторон.
Слегка поморщившись от того, что его отвлекли от такого важного дела, он внимательно выслушал нас, потом он терпеливо снес нашу перепалку и гам, когда мы выкладывали свои версии. Затем, он закурил, оглядел нас смеющимся прищуренным глазом и произнес:
Старость всегда недовольна и возмущена теми поступками юности, которые ей недоступны
И хитро захихикал, оглядывая нас счастливыми прищуренными глазами
И больше он нам ничего не сказал
Янтарик двадцать четвертый
Как то у нас зашла речь о летнем отдыхе
Спорили много. Кто отстаивал, что лучшее место это Грузия, кто то утверждал, что это Крым, некоторые настаивали на Молдавии, только Гоги Абашидзе сохранял молчание с неизменною улыбкой на устах.
Когда все мы смолкли, он сказа нам так:
Как то, за завтраком, папа сказал маме: «У меня накопилось много дел, поэтому, я не смогу повезти вас в июле в Крым Поезжайте, вы, лучше в Ниццу» Как я потом проклинал это небрежное «в Ниццу»
Надо было переодеваться в смокинг перед едой и есть курицу ножом и вилкой
Какие мелочи беспокоят нас в детстве И что бы я потом не отдал, за это небрежное «в Ниццу»
Янтарик двадцать пятый
Как то, устав от наших бесконечных споров о свободе, о том, как она нужна народу, как побудить народ возжелать ее, Гоги Абашидзе не выдержал и сказал свое мнение об этом.
Вот вы говорите «свобода.. свобода», а от чего свобода и для чего? Если свобода мыслить так, как вам вздумается, то эту свободу у вас никто не отберет. Если свободу высказать то, что вы думаете, то примите решение и выскажитесь, и будьте готовы отвечать за эту свободу
А, вот, если в вас горит и жжет вас желание дать другому свободу высказать то, что он думает, а не то, что вы хотите услышать, то значит, вы и достигли той самой свободы Тогда помолчите и дайте другим обрести ее
И умолк, сидя в своем кресле Прошло много лет и мы начали догадываться, что имел он в виду и признавать, что, кажется, он был мудрее и умнее, чем мы думали
Янтарик двадцать шестой
Как то, мы собирались праздновать какое-то событие, один из нас стал оправдывать свое отсутствие, ссылаясь на болезнь. Гоги Абашидзе, услышав это, рассмеялся и сказал:
Болеть надо с друзьями женщинами и вином, в противном случае, вам нет смысла выздоравливать
Только со временем, когда болезни стали меня одолевать, я понял, что он был совершенно прав
Янтарик двадцать седьмой
Гоги Абашидзе был замечательный человек. Я так и не встретил такого любознательного человека, хоть прожил достаточно долго: почти столько же, сколько было ему самому в тот момент, когда мы с ним познакомились. Однажды, совершая свой привычный моцион, он проходил мимо теннисного стола, где мы увлеченно гоняли шарик. Некоторое время он стоял, задумчиво наблюдая за нашей игрой, потом он стал спрашивать нас о правилах, угадывая их и, наконец попросил нас дать ему попробовать сыграть с нами. Нимало не удивившись, мы уступили ему ракетку. Покручивая ее в руках, ощупывая и рассматривая ее с разных сторон, он вымолвил слово: «лаун-теннис». Потом прибавил:
Была такая игра Только ракетки там были большие и со струнами, а мячик лохматый и резиновый Как делать первый удар?
Мы объяснили ему правило первого удара и показали как подавать крученую подачу.
То, что мы увидели потом удивило нас. Гоги подал крученый топ-спин и отбил накатом Сделав несколько подач и запыхавшись, он уступил место следующему игроку и присел немного отдохнуть. Заметив наши удивленные взгляды, он сказал:
В лаун-теннис я играл с дочками нашего соседа по даче, банкира Мне нравилось, как они отбивают подачу и как вздымаются их коротенькие юбочки, обнажая худенькие бедра Боже мой, какое прекрасное было время, когда такая малость могла приносить удовольствие Я бы сказал, что это было блаженное время
И он умолк, задумчиво улыбаясь своим мыслям и воспоминаниям
Янтарик двадцать восьмой
Мы часто беседовали с Гоги на разные темы. Однажды, речь зашла о нелепых телодвижениях власти и убогой архитектуре. Отхлебнув крепчайшего, свежезаваренного чая и сделав небольшой перерыв, чтобы насладиться его ароматом и вкусом мудрец сказал:
Однажды, китайский император, которого еще при жизни изображали Буддой, отправился к месту постройки новой пагоды. Он пешком преодолел большой путь к строительству, а явившись к месту стройки, приказал остановить работы, разрушить неоконченное строение и предоставить ему новые проекты. В своем дневнике он написал, что новая постройка разрушает гармонию пейзажа и потомки будут плохо говорить о нем
Власть, если она имеет естественно-божественную природу, а не является украденной на час, как курица с прилавка базара, всегда заставляет задумываться о вечном. А если ты, всего лишь, мелкий мошенник, который боится, что его разоблачат и обваляют в дегте и перьях, то ты стремишься повсюду выставлять свои петушиные хвосты
Янтарик двадцать девятый
Как то у нас с Гоги зашла речь о самоограничении и морали. Наблюдая, как он хитро улыбается, слушая мои рассуждения о том, что необходимо заставлять себя трудится, я умолк и вопросительно уставился на него.
Гоги, отхлебнул своего крепчайшего чая, который приводил в ужас всех врачей в округе, закурил и сказал так:
Работа, конечно, дает нам деньги и кормит нас, но, чаще, она отнимает у нас время на то, что мы должны сделать для того, чтобы наши дети и внуки вспоминали о нас и что принесет нам истинное удовольствие. Очень немногие могут позволить себе работу, которая сочетает все это, так стоит ли придавать ей такое большое значение?
Янтарик тридцатый
Зайдя, как-то, без предупреждения к Гоги Абашидзе я увидел такую картину:
Гоги сидел у окна и с улыбкой наблюдал за тем, что происходит в квартире, окна которой находились напротив его окон. Картина, которая открывалась ему, действительно была завораживающей. В комнате находилась молоденькая девушка, почти девочка, которая примеряла на себя интимные и не очень интимные детали туалета, время от времени, поворачиваясь к окну и кружась перед ним, как перед зеркалом. Мудрец с улыбкой наблюдал это и, время от времени одобрительно кивал, а иногда покачивал головой, хмуря брови.
Гоги сидел у окна и с улыбкой наблюдал за тем, что происходит в квартире, окна которой находились напротив его окон. Картина, которая открывалась ему, действительно была завораживающей. В комнате находилась молоденькая девушка, почти девочка, которая примеряла на себя интимные и не очень интимные детали туалета, время от времени, поворачиваясь к окну и кружась перед ним, как перед зеркалом. Мудрец с улыбкой наблюдал это и, время от времени одобрительно кивал, а иногда покачивал головой, хмуря брови.
Мое появление прервало этот странный диалог.
Заметив мой удивленный вид, Гоги рассмеялся и сказал:
Молодость нуждается в приобретении опыта и эта чертовка нашла-таки способ его приобретения, без малейшего риска получить разочарования от него. Наше общение не выходит за рамки созерцания, что, также, ограждает мои седины от, истекающей слюною, старческой суетливости и петушиного кукареканья. Таким образом, мы оба получаем удовольствие, которое пропало бы, будь мы знакомы друг с другом
Эта точка зрения поразила меня, но с возрастом, я стал понимать, насколько он была мудра она
Янтарик двадцать тридцать первый
Гоги Абашидзе рассказывал мне разные истории. Некоторые из них, стерлись из моей памяти, но некоторые, настолько поразили меня, что навсегда остались в ней. Вот одна из них:
Один человек заказал себе большой дубовый стол. С массивными ножками, широкий с толстой и удобной столешницей. Стол был так огромен, что походил на маленькое футбольное поле. Его ящики вбирали в себя уйму разных документов и вещей. Казалось, что в нем была сосредоточена незыблемость и прочность всего мироздания.
Но, однажды, человек оперся на него и кусок столешницы обломился. Он обломился так легко, что это казалось невероятным. Но самое удивительное состояло в том, что его можно было растереть в порошок. Человек осмотрел весь стол и обнаружил, что он весь стал таким. В гневе, человек схватил молоток и стал крошить стол. И, вскоре перед ним лежала кучка праха, в котором ползал маленький жучок. Это он источил весь стол.