Зона любви. стихи - Борис Хайкин 2 стр.

На помине души осанна 
Песня осени вдалеке.
Нам пора, ни пера на память,
Ни снежинки в тёплой руке.

То, что умерло, не воскреснет.
Хмель не держит бокал без дна.
Затянули вдвоём мы песню,
Но прервала её она.

Нашей жизни финал известен.
Тем чудеснее свет зари.
Песня сердца прервётся, если
Остановит предсмертный хрип.

И не будет, конечно, сбоя
В звуках, изданных наугад,
Если струны души настроить
На лирически стройный лад.

Он вспыхивал как чешуйка

У полночи на щеке.

Омыл ветер в море руки.
Горел маяк вдалеке.
Он вспыхивал, как чешуйка,
У полночи на щеке.

Вздымался туман пелёнок
Не в люльке, а на луне.
И всхлипывал, как ребёнок,
Солёный прибой во сне.

За быль принимал я небыль.
Забыл, что твоя взяла 
Ушёл лунный след твой в небо,
А ты от меня ушла.

И ждал я, пока не канет
За тучею свет маяка.
Как твой силуэт в тумане,
Поднявшийся в облака.

Он вспыхивал как чешуйка

У полночи на щеке.

Омыл ветер в море руки.
Горел маяк вдалеке.
Он вспыхивал, как чешуйка,
У полночи на щеке.

Вздымался туман пелёнок
Не в люльке, а на луне.
И всхлипывал, как ребёнок,
Солёный прибой во сне.

За быль принимал я небыль.
Забыл, что твоя взяла 
Ушёл лунный след твой в небо,
А ты от меня ушла.

И ждал я, пока не канет
За тучею свет маяка.
Как твой силуэт в тумане,
Поднявшийся в облака.

Бьётся жилка на лице мелованном.
Не понять мне  думаешь о ком?
Я тебя ловлю на каждом слове
И на каждом вздохе о другом.

Ревность шлёт по замкнутому кругу
Горьких дум стремительный полёт.
Знать, судьба толкает нас друг к другу,
И остановиться не даёт.

Не гляди с застенчивым укором,
Избегая взгляда на кровать.
Знаю я  перед моим напором
Ни одна не сможет устоять.

Делать что с тобой, такою гордой?
Справиться с собою нелегко.
Старый конь причёску не испортит,
Но зато полюбит глубоко.

Мы делаем ставки от скуки.
Играть только блиц близнецам.
Бери меня тёплого в руки.
Не то я пойду по рукам.

Болит ещё свежее, вдовье.
Покуда мой час не пришёл.
Любовь выбивают любовью,
Как клином осиновый кол.

Прогонишь меня, как Иуду.
Руки не подашь, как врагу 
Тебе даже другом не буду,
А вот разлюбить не смогу.

Войду в твои тени сомнений,
Лицом повернувшись к лицу.
Сейчас для меня промедленье
Мгновенья подобно концу.

Спокойною была ты, не пугливой.
Усталые глаза прикрыли веки.
Прощались мы с тобою молчаливо.
И оба понимали, что навеки.

Без нежностей излишних и харизмы,
Поняв всё с полуслова, вместе жили.
За тридцать с лишним лет совместной жизни
Впервые о любви заговорили.

Куда ты, наша молодость, куда ты?
В глазах спокойных не было испуга.
Мы просто перелистывали даты,
Читая мысли тайные друг друга.

Так ночь прошла, пронизана печалью.
В последний раз мы рядом были с нею.
И наше одинокое молчанье
Касания телесного нежнее.

Тебе помогли стены дома
И дух милосердия в нём.
Замешкалась глиобластома
В чернеющем мозге твоём.

Врачей терпеливых щедроты.
Париж останавливал стресс.
Была ты в объятьях заботы.
И к жизни пришёл интерес.

Но сил говорить не хватало,
Хоть ангел был неутомим.
И слабое тело сдавало
Форпосты один за другим.

Бороться уже не сумела.
В глазах угасал ясный свет.
Я понял  меж духом и телом
В природе согласия нет.

Без ума я от тебя.
Любишь ты не очень.
Многоточьем спит мольба
Многозвёздной ночи.

Лучше нам с тобой нигде
Больше не встречаться.
Говорит звезда звезде:
«Ты не обольщайся!»

Я один, и ты одна.
Протяни же руку!
Только жёлтая луна
Прочит нам разлуку.

И встречаем мы рассвет
Рядышком у моря.
Солнце есть, а счастья нет.
Может, будет вскоре?

Мы пуганы житейской зимней вьюгой.
Сердца забиться чаще не спешат.
И ждём мы, словно дети, друг от друга,
Кто сделает навстречу первый шаг?

Взаимному влеченью не перечим.
Лишь чушь вокруг да около плести.
Но прежде, чем копать тоннель навстречу,
Проверку чувства нам произвести.

О как невозмутимы наши лица!
И каждый ожиданием томим.
Чем дальше, тем труднее объясниться.
Не легче совладать с собой самим.

Как будто накануне испытаний
Нам крайне важно паузу держать.
Но в страстном поединке ожиданий
Беспомощней иссохшая душа.

Когда я рядом  думай обо мне.
Когда не рада  думай обо мне.
Как об отраде, думай обо мне.
Ты мой костёр, и мне гореть в огне.

Тебя нет рядом  кто тому виной?
Когда не рада  ты всегда со мной.
Моя отрада, сердце успокой.
Ты мой костёр, а я торфяник твой.

Меня нет рядом  только намекни.
Из листопада на меня взгляни.
Из неба-свата, только не тяни.
Ты мой костёр, а мне стоять в тени.

Из звёздных мириад ты ярче всех.
Моя отрада, мне твой нужен смех.
Моя утрата, вера и успех.
Ты моё Солнце, я твой талый снег.

Нас муза посещает бессистемно.
Всё обо всём, ни худа, ни добра.
По-моему, одна достойна тема
Полёта лебединого пера.

Не постулаты Джоуля и Ленца,
Ни чудо-юдо спаса на крови.
Но сам процесс зачатия младенца
Основан на потребности в любви.

Мы ходим все по выставленным «минам».
В ответе за семью и за страну.
Одна любовь достойно правит миром,
А ненависть приносит нам войну.

Но как держать ни будешь оборону,
Любовь придёт  мгновение лови.
Она священна. Коршуна не трону
В прекрасный краткий час его любви.

Наступили бессонные ночи.
Жизнь бессмысленной кажется мне.
Я лежу, как зарезанный кочет,
На расплывшемся красном пятне.

Неспроста наступила расплата.
Я один в доме выжил из двух.
Только задним умом мы богаты,
Если жареный клюнет петух.

Я увяз, словно муха в сметане,
В размышлениях чёрных на треть.
Лучше мёртвым быть в сердца нирване,
Или просто живьём умереть?

Обескровлен я и обесточен.
Головы я не в силах поднять.
Поднимаюсь из савана ночи
И бреду на работу опять.

Если друг по душе есть  беда нипочём.
Раздувать сапогом лишь огонь в самоваре.
Я вести холостяцкую жизнь обречён,
Словно старый башмак, не имеющий пары.

Может, жду я такую, как утренний сон,
Чтобы не просыпаться, желаньям внимая.
Или зрелость ума, что весьма изощрён,
На порог души женщину не подпускает?

Я готов по степи, подгоняя коней,
Мчаться в даль, чтобы счастье двоих укачало.
Если что не приемлю  наличие в ней
Прирождённого дара  мужского начала.

Я по женским глазам распознал не одну,
Что светились то с вызовом, а то с испугом.
Только в женщине вижу не просто жену,
А надёжного, верного, доброго друга.

Поживаю на лаврах свободы в тоске.
Не по нраву мне быть одиноким.
И любовь, что висит на твоём волоске,
Я сорву поцелуем глубоким.

Не испробовать вин, не испить молока 
Течь даёт наше соединение.
Двум разбитым сосудам судьба не легка 
Находить точки прикосновения.

Начинаем с нуля всем препонам назло.
Я сожму твою тёплую руку.
Мы расплавим края и очистим стекло.
Очень тесно прижмёмся друг к другу.

Что сработать избу, что идти под венец 
Не бывает препятствий умелым.
А не сможем достичь единенья сердец 
С нас довольно касания телом.

В тебе был дар небесной силы
Самосожженья без огня.
Звездой сверхновой осветила
И освятила ты меня.

Я знал, что я тебя не стою.
Стою с тобой судьбе назло.
А всем, кто рядом был с тобою,
Уютно было и тепло.

Теперь не греешь, только светишь,
Средь ночи тёмной, бела дня.
Ты возродись, если сумеешь
Однажды выйти из огня!

Недолго прожила на свете.
И за собой меня маня,
Исчезла в памяти столетий
Полоской тающей огня.

По главной сути жизнь проста-
Её уста, его уста.
Как роза, снятая с куста,
Нас покоряет красота.
Моя единственная, та,
Ушла в далёкие места.
И непорочна, и чиста.
Как соль, как сахар, сон с поста.
Прожив в единстве лет до ста,
Начать бы с чистого листа.
И ту  ату, и та  не та.
Как плоть Христа, я снят с креста.
Но после постного поста
В твоих устах её уста.
Итак, просодия проста 
Без женских уст душа пуста.

Плывут над берегами памяти туманы.
Проникнуть через них не каждому дано.
Я прошлое любви обкрадывать не стану.
Как в сейфе номерном останется оно.

На столике цветы красуются, как будто
Встречает каждый день хозяйку старый дом.
Надёжно вплетены в гербарий незабудки.
Их запах сохранила рамка под стеклом.

На стенке фотографии, как прежде, в паре.
И чайник голубком воркует, хлопоча.
Лишь только, догорая в чёрном будуаре,
Оплакала любовь оплывшая свеча.

Прошедшее её в сохранности прекрасной.
Всё так же зеленеют травы по весне.
И только за окном костёр рассвета красный
Тебе на небесах напомнит обо мне.

Шеей ты, я  головой,
Мы в согласье жили-были.
Я был на передовой.
Ты  моим надёжным тылом.

Разлучила служба нас,
Выбрав в качестве мишени.
Я успел уйти в запас.
Ты ж ушла «на повышенье».

Кто терял  меня поймёт.
Может, стар я, слаб на ухо.
Из неведомых высот
Нет ни слуху, и ни духу.

От летейских берегов
Возвращаюсь к первой встрече.
Я живу лишь для того,
Чтоб тебя увековечить.

Меня не мог сбить с толку вид смиренный.
И лучше, чем сама, её я знал.
Смотрел в глаза, и загодя, мгновенно,
Угадывал по мимике финал.

То кротко поведёт себя, то круто.
Чувствителен глубоких глаз прицел.
И что произойдёт через минуту,
На ясном обозначится лице.

И когти обнажив, за миг короткий
Орлицей становилась стрекоза.
Но без очков беспомощно и кротко
Смотрели на меня её глаза.

И я её застал на лобном месте.
Безмолвна, и расширены зрачки.
Лишь замерли у глаз, на перекрестье,
Озябшими озёрами очки.

Я с теми, с кем на час судьба сводила,
Бывал на ласки скорые не скуп.
А та, меня которая любила,
Всё избегала поцелуев губ.

В бинокль не вижу пары, и, по сути,
Удел мой холостяцкий предрешён.
Не то  несовпаденье наших судеб.
Не то  лишь эрогенных наших зон.

Я с ранних пор любовь в мечтах лелеял.
Но все блудницы, бёдрами маня,
Пытались у кого-то на коленях
На выдержку испытывать меня.

И я, в который раз, ласкал другую.
Дарил им ярко-жёлтые цветы.
И магии рыдающие струи
Слезой моей румянили их рты.

Темно и пусто сердцу в этом мире.
О, как несправедливо мы живём!
Живу один в трёхкомнатной квартире,
А ты теснишься в саване своём.

Слепым иду во мраке дня на ощупь.
Нелепая судьба тому виной.
Исполнилась надежда на жилплощадь
Из нас двоих лишь у тебя одной.

Но за меня не бойся, дорогая.
Надеюсь, живы будем  не помрём.
Снимаю я, снимаю и снимаю,
Как старых шлюх,
Жильё вслед за жильём.

Поверь мне, богохульнику, на слово 
Не так уже достойно мы живём.
Останки тлеют в собственном алькове.
Мы ж здесь  живьём.